Фетида. ч. 2. Главы 15-16

                15. Второй рассказ Зефира.

        - Сегодня я прилетел к тебе из далёкой страны воинственных дев, из страны Амазонок.

        - Разве девы могут быть воинственными? – не понимает Фетида. – Разве мало им менять украшения и наряды, танцевать в хороводах и петь радостные песни, обнимать любимых, даря им нежность и счастье?

        - Послушай, дочь Нерея, - сердится Зефир, - может так оно и было когда-то, да только давно осталось в минувшем. Сейчас воюют все: Боги с Богами, Люди с Людьми. Да и сами Боги нередко вмешиваются в войны Людей, распаляя их дух. Ведь Ипполита, царица Амазонок, уже согласилась отдать Гераклу свой пояс, подаренный Аресом в знак власти над Амазонками. Но Гера, чья ненависть к Гераклу сделала его рабом жалкого Эврисфея, обратилась в Амазонку и стала кричать: «Сёстры, не верьте лживым словам Геракла! Он пришел убить нас всех и похитить нашу царицу! Бейте его! Беспощадно уничтожайте его войско!». Разгорелась великая битва. Я носился среди копий и стрел и, неуязвимый, видел, как прекрасная Амазонка Протея одного за одним отправила к Аиду души семерых спутников Геракла. А когда от руки Зевсова сына приняла в грудь длиннотенное копьё, я видел, как рука Смерти смыкала ей очи и ноздри...

        - Не надо, прошу тебя!- взмолилась Фетида. – Я не хочу слышать о горе и смерти! Скажи лучше, Пелей жив?

        - Его не коснулись стрелы воинственных дев, но он по-прежнему грустен. Пояс Ипполиты достался Гераклу, сама Ипполита – красавцу Тесею. Я видел, как она ехала в его повозке.

        - Куда направлен их путь?

        - Через Каквказ в Трою. Ведь Лаомедонт и Гераклу ничего не заплатил за освобождение города от дракона. Геракл зол и по возвращении хочет наказать его.

        Забилось сердце морской девы, едва услышала она о Кавказе.

        - Там… на скале томится мятежный сын Иапета, и каждое утро Зевсов Орёл терзает его печень. ДА НЕ ДРОГНЕТ РУКА ГЕРАКЛА, КОГДА БУДЕТ ОН НАТЯГИВАТЬ ТЕТИВУ ЛУКА!

        - Но это – Орёл молниевержца!- вздрогнул Зефир, и гладь моря вокруг Фетиды покрылась мелкой рябью.

        - Если Гераклу было дозволено убить Посейдонова дракона, он сможет сделать подобное и с Орлом тучегонителя. А ты проследишь, чтобы стрела, пущенная его рукой, не миновала цели.

        Ничего не ответил сын Эос, но волны зарябили чаще и быстрее.

       - Перестань дрожать, глупый! – строго прикрикнула Фетида, глаза её засверкали серыми молниями. – Лети к скале. И шепни Прометею о том, что морская дева Фетида ЗНАЕТ ПЕЛЕЯ. Лети же!

        Умчался Зефир, испуганный страстностью Нереиды. Не был понятен ему смысл этой страсти. Но не таков быстровейный, чтобы долго бояться или долго искать смысл в своих либо в чужих делах. Он играл в Ириду, вестницу Богов. Он, Зефир, сын Эос, стал вестником древних Титанов. И это ему очень понравилось.


                16.

        Вновь перестала водить хороводы с сёстрами Фетида. Вся в невыносимой тревоги ходит она по гроту, не видя, как пузырьками чёрного света лопается на стенах её беспокойство. Что там, на Кавказе? Убил ли Геракл Орла? Освободил ли он Прометея?

        - Да, да, дочь пучинного старца, и убил, и освободил! – слышит она насмешливый голос.

        Гневно оборачивается Фетида. Сошлись брови на переносице, серые молнии собрались в глазах. Кто посмел незаметно пробраться в грот и подслушать её мысли? Кто посмел неучтиво вмешаться в её тревогу?

        Не успели ударить молнии в незваного гостя. Вздрогнула Фетида. Сам Гермес в легкокрылых сандалиях с волшебным жезлом стоит перед ней. Тихо прокрался и смотрит на неё испытующе.

        - Мир тебе, быстролётный и хитромудрый властитель, - почтительно приветствует Фетида Олимпийца. – Ты пришёл передать мне волю Богов?

        Глазам не верит морская дева: не сила и лукавство, а страх и неуверенность пробиваются из-под насмешливой улыбки.

        - Я пришел к тебе по своей воле, а не по воле Богов. Ты знаешь, я, покровитель воров и торговцев, редко говорю правду. Но тебе я скажу только правду. И хочу от тебя услышать правдивый ответ.

        Он сделал несколько шагов по гроту и опустился у стены, но не против входа, как когда-то Прометей, а слегка наискосок от проёма. Его не могли видеть проходящие мимо, а он мог одновременно наблюдать и за Фетидой, и за морем.

        - Ты хотела освобождения Прометея.

        - Да.

        - Почему?

        - Мы оба Ураниды.

        Расхохотался Гермес. Злыми стали его глаза.

        - Я просил тебя, Фетида, говорить правду и ВСЮ правду. Разве ты не дочь правдолюбивого старца? То, что вы оба Титаны – это не ВСЯ правда. Еще тогда, на Олимпе, когда Гера, Афина и Посейдон хотели свергнуть Зевса в Тартар, ты ушла вместе с Прометеем. Почему именно тебя просил он привести Бриарея?

        Ничего не успела ответить Фетида, продолжал Гермес:

        - Ещё тогда я почувствовал тайну между вами. Сегодня меня призвал Зевс и сказал, что его Орёл убит Гераклом. Он не сердился. По-моему, был даже доволен. Потом он повелел лететь к Прометею и задать ему один-единственный вопрос: кто та женщина, что родит сына сильнее его самого? «Если ответит сын Иапета, будет свободен», - вот что сказал молниевержец.

        Гермес замолчал. Молчит и Фетида. Лишь море шумит мерным плеском волн, рассыпающим брызги по прибрежным валунам.

        Гермес резко повернул голову и впился в Фетиду прищуренным взглядом.

        - Миллион лет молчал Прометей, выдерживая страшные муки. Миллион лет! А сегодня – открыл!

        Теперь взгляд Нереиды стал таким же напряженным, как у гостя. Затаив дыхание, хотя никто и не мог их услышать, она молча спросила: «ЧТО ОН ОТКРЫЛ?».

        «ОН ОТКРЫЛ, ЧТО ЭТА ЖЕНЩИНА – ТЫ!», безмолвно, но очень громко выпалил Гермес. И уже вслух продолжил:

        - Я вознесся к небу, передал отцу Богов слова Прометея, и он тут же послал со мной Гефеста расковать мятежника… Мы вернулись и выполнили его наказ. Но и это еще не всё. Когда воины Геракла по камням и кустарникам вели Прометея к ближайшей повозке, он спросил: «Где Пелей?».  Ему тут же привели Пелея. Едва глянув, он отвернулся и сказал мне: «Передай Богам, что от брака Фетиды с этим мирмидонцем родится величайший герой». Потом потерял дыхание, и Асклепий начал растирать его мазями и травами. Я пришел спросить тебя: что всё это значит?! Молчал – и вдруг сказал. Берёг – и вдруг «замуж за Человека». Но самое главное – «родится величайший герой». Герои утверждаются в подвигах – ты это знаешь не хуже меня. Кого же будет убивать твой сын?

         Замолчал Гермес, на море глянул осторожно, не идёт ли кто, не видит ли, как растерянный Олимпиец молит о спасении Титаниду.

        - Титаны, переродившиеся в чудовищ, добиты Гераклом. Люди угрозы Зевсу сейчас не представляют. Значит…

        Дрожит Фетида. Понимает: действительно правду говорит ей Гермес. Но что же это за правда, если от неё становится так тоскливо и безнадежно?

        - … Значит, твоему сыну будет суждено в великой битве перебить других ГЕРОЕВ, выполняя волю вседержителя.

        - Но ведь герои – это дети Богов и смертных. НЕ СТАНУТ ЖЕ БОГИ СПОКОЙНО СМОТРЕТЬ, КАК ГИБНУТ ИХ ДЕТИ!

        - Конечно не станут!!! – закричал Гермес. – Это великая битва будет не только битвой Людей, но и битвой БОГОВ! Кто будет в ней победителем? Что останется от всех нас? Я не хочу битвы Богов, Фетида! И я прошу тебя, не выходи замуж за Пелея, у тебя есть такая возможность.

        Разгоряченный своими словами, Гермес не услышал молчаливой фразы «Я люблю Пелея. Он – мой Фелий».

        - Я передал слова Прометея на Олимп. Там уже были Аполлон, Афина, Латона, Арес, Гера и тучегонитель. Олимпийцы поставили Пелею лишь одно условие: он должен взять тебя в этом гроте силой. Но я-то знаю, что нынешнему Человеку невозможно взять силой ни Богиню, ни Титаниду. Я пришёл просить тебя: убей этого несчастного! Великое горе обрушится на нас всех от вашего брака!

        И исчез мгновенно.

        Тяжёлым камнем повисли его слова в душном воздухе.

        Снова нужно думать Фетиде.

        Она любит Пелея. Это – правда.

        От их брака родится герой. И это – правда.

        Герой – значит война. Это – правда.

        Но неужели она, Богиня, не сможет уберечь сына от кровопролития? Воспитала же она Гефеста добрым и миролюбивым!

        Она будет в стороне от распрей Богов и Людских раздоров. Её сын не вырастет убийцей. Это будет правдой.

        Так решила Фетида. А решив, приготовилась ждать.

Продолжение следует.http://proza.ru/2014/10/02/474