Необходимость

 Их было четверо. Одеты одинаково: широкополые шляпы, кожаные куртки с меховыми вортониками, кожаные штаны и высокие ботфорты. Всё чёрное, как и их кони. Любой путник, завидев их на дороге, думал, что у него четверится в глазах. Но самое странное в этой компании было то, что и имена у них были одинаковые. Четыре ищейки так к этому привыкли, что не обращались друг к другу по имени. Просто говорили: "Эй!", и откликался именно тот, кто нужен. Хотя, в очень редких случаях, они называли друг друга Что-Уж-Тут, Да-Ладно, Не-Буду и Да-Хрен-С-Ним. А вообще в Англаде они были известны как Четыре Тихо. Ведь каждого из них звали именно Тихо.
 - Думаешь это он? - Не-Буду смотрел как Да-Ладно осматривает крохотное кострище.
 - Да ладно, а кто ещё это может быть? Это сранное Приграничье, и сейчас зима. Мои шары даже меховая подкладка не спасает. Так что местные жители носу не суют из своих хаток. Это точно этот ублюдок.
 - Да хрен с ним! - Прорычал третий Тихо. - У меня бубенцы так звенят, что я готов преследовать кого угодно, лишь бы не торчать тут в поле.
 Да-Ладно пнул угли, и вскочил на своего коня:
 - Ну так поехали. Если он тут проходил, то явно отправился к ближайшей деревне. Пришьём ублюдка, а заодно и в бабьих объятьях погреемся.
 - Не буду вам напоминать, - откликнулся другой Тихо, - чем закончились последние бабьи объятья для нас.
 - Что уж тут скажешь, - проговорил тот, который всё время молчал.
 Четвёрка двинулась через снежную равнину в сторону предполагаемой деревни. Снег искрился под ярким солнцем, ослепляя глаза, и друзья (а они несомненно были друзьями, хоть дружба их была несколько странной) закрыли глаза окулярами с тёмными стёклами. После вчерашней вьюги погода стояла ясной, но очень морозной. Бороды всех четырёх Тихо покрылись инеем.
 - Как там эта деревня называется?
 - Бараний Хер. Или Хер Барана.
 Все засмеялись, кроме одного:
 - На самом деле называется она иначе, но что уж тут, зачем портить вам веселье.
 - Да хрен с ним как она называется! Главное - найти ублюдка и прикончить. Я уже устал свою жопу морозить тут. Так что будем надеяться, что Бараний Хер - это последнее место которое посетит этот... как его?
 - Якоб. Якоб из Дубовых Гробовщиков. Не буду напоминать вам о том, что он очень опасный тип. Пять лет наёмничества в одной из самых отчаянных компаний Англада - это вам не девкам сиськи жамкать.
 - Что уж тут скажешь: хреново, когда твоя работа мешает жамкать девкам сиськи.
 - И не говори. Да хрен с ним! Давайте-ка лучше поторопимся.
 Да-Хрен-С-Ним попытался ускорить продвижение, но конь увязал в глубоком снегу. Громко и смачно выругавшись, он добавил: "Да хрен с ним!" и успокоился.
 Спустя всего пол-часа на горизонте показался дым, затем ищейки увидели лес, а уж потом разглядели саму деревню. Тихо взбодрились, и стали перешучиваться на счёт названия поселения. Что-Уж-Тут не выдержал и сообщил, что на самом деле деревня называется Бараний Хлев. Но его мало кто слушал: все предвкушали тепло, горячую еду и выпивку. Вскоре он сам успокоил себя мыслью о том, что ругаться из-за этого нет смысла. В конце концов: ведь и правда плевать на название, лишь бы ублюдок был там.
 Селение оказалось весьма большим - не менее пятидесяти домов. И что особо радовало четверых друзей - в деревне была корчма. Ввалившись туда, ищейки увидели лишь хозяйку невероятных объёмов, да какого-то старикашку с бородой, мокрой от пива. Не-Буду схватил его за воротник, поднял на ноги и выволок на улицу. Дав пинка, приказал найти старосту и немедленно привести его сюда. В это время Что-Уж-Тут демонстрировал хозяйке портрет преступника, но та лишь качала головой, да испуганно выпучивала глаза. Спустя несколько мгновений прогремело "Да хрен с ним!", и требование самого крепкого пойла "в этом гадюшнике".
 До того, как появился староста, ищейки успели прикончить пузатый бутыль самогона, и съесть целый котелок каши с бараниной. А ещё Да-Ладно успел уединиться с перепуганной хозяйкой в подсобке, за что подарил ей кружевной платок, украденный у предыдущей случайной партнёрши.
 Староста оказался крепким немолодым мужиком, представился Борнаном. Ищейкам сразу не понравился его взгляд, выдав в мужчине человека не робкого десятка. Да-Ладно разглядел шрам на правой руке старосты: слишком длинный, слишком ровный, слишком большой, что-бы быть результатом неосторожности при разделывании репы. Или что они тут жрут? Этот Борнан явно бывал в схватках, и выходил оттуда живым. Скорее всего - бывший наёмник. Такие любят забраться по-глубже и сесть на тёпленькое место, после долгих лет войны. Кто таверну откроет, а кто и старостой Бараньего Хера станет.
 Да-Хрен-С-Ним продемонстрировал портрет преступника, но старик лишь помотал головой:
 - Не, не знаком мне такой. А с чего это ему вдруг сюда бежать? Что он натворил то?
 - Что уж тут, сейчас расскажу, - один из Тихо вылил в себя рюмку самагона, схватил рукой остатки каши и размазал себе по лицу, пытаясь закусить. Остальные ищейки заржали, но Что-Уж-Тут был непоколебим: - Этот парень убил высокопоставленного чиновника в Англаде, прямо на глазах у толпы. Орал про культ Тарфайль и прочую ересь. А потом, воспользовавшись переполохом, сбежал. Так что нам надо найти этого парня, и пришить. Можно и живым тащить аж до Англада, но ты сам понимаешь. Он же ещё в Дубовых Гробовщиках служил, опыт военный имеет, опасный тип. И зовут его, кстати, Якоб.
 Староста оживился:
 - Якоб? Дубовые Гробовщики? Жил тут у нас лет пять-шесть назад мальчонка по имени Якоб. И как раз забрали его к себе именно эти наёмники.
 - Вот оно что открывается. И кто тут у него из родственников?
 - Мать, да брат. Живут на отшибе, - староста махнул рукой, указывая направление, - семья небогатая. Сами себя кормят, и ладно.
 Ещё раз уточнив расположение дома, ищейки поднялись и направились к выходу. Один из Тихо вдруг остановился, и попросил старосту проводить их: вдруг пригодиться. Да и закону следует всячески помогать.
 По дороге им встретился ещё какой-то деревенский мужичок, который с ходу начал лепетать старосте про какой-то прогресс и науку, которым Борнан мешает. За что получил от одного из Тихо прикладом ружья в грудь: потому что нечего мешать закону прогрессом и наукой. Что-Уж-Тут заметил, как староста скрыл довольную улыбку.
 - Вон там этот дом. - Староста остановил всех в конце улицы.
 Ищейки осмотрели дом и подступы к нему, и остались весьма недовольны. Дом стоял на холме, действительно на отшибе. Вокруг - ни кустика. Складывалось ощущение, что этот дом строили специально так, что-б к нему никто не подошёл незамеченным. Если преступник там - то он мог их заметить. Четыре тёмных пятна на белом снегу, под ярким солнцем не разглядит только слепой.
 - Вот дерьмо-то, а? - Да-Хрен-С-Ним сплюнул на снег. - Прийдётся в лоб идти.
 Проверив свои ружья, ищейки максимально быстро бросились к дому. Пыхтя и отплёвываясь четверо представителей закона добрались до двери, и один из них тут же ударил её плечом. Дверь оказалась не заперта, и Да-Ладно с матерным воплем провалился в сени. Следом, перепрыгивая через товарища, влетел Да-Хрен-С-Ним. Толкнув ногой очередную дверь он вбежал в комнату.
 Стол, возле него трое: немолодая женщина, парень по-старше и парень по-младше. Все стоят, перепуганные грохотом, который устроил Да-Ладно. Того что старше ищейка опознал сразу, и тут же выстрелил от бедра. Якоб согнулся, хватаясь за живот и роняя пистолет, мать заорала. Тихо шагнул вперёд и саданул её прикладом по лицу. Раздался ещё один выстрел. Да-Хрен-С-Ним обернулся и увидел сопляка с ножом в руке. Он уже лежал на полу с дырой на месте носа.
 - Спасибо, - пробормотал Тихо.
 - Не за что, - ответил Тихо.

 * * *

 Деревня выглядела странно: нигде небыло света, кроме корчмы. Везде было тихо, только в корчме стоял шум: визг, вопли, музыка. Тито стоял напротив, в тени дома. Он уже собирался шагнуть к свету, когда на его плече оказалась чья-то рука.
 - А ты ещё кто?
 Голос был сильный, но уже не молодой. Тито повернулся к говорившему:
 - А кто спрашивает?
 - Я староста этой деревни.
 - Там ищейки, да?
 Сароста молчал, пристально глядя на незнакомца. Тито не выдержал, и отвёл взгляд. А потом слова словно полились из него, и он всё рассказал. О том, как они покинули наёмников, о том, как прибыли в Англад. Рассказал об умершем капитане, оставившим наследство Якобу. О том, как его друг мечтал перевезти мать и брата в большой город.
 Якоб тогда случайно вошёл в банк, который пытались ограбить два орка. Жадность грабителей соревновалась с их глупостью, и они срывали драгоценности с посетителей. Якоб обезвредил орков и принялся возвращать сокровища владельцам. Когда всё разобрали, перед ним на столе лежала золотая подвеска. Круг с шестью стрелами, три входят в него, а три выходят. Знак Тарфайль, умершей богини.
 И с тех пор Якоб был одержим. Он искал хозяина подвески каждый день. Он разыскивал всех, кто был в банке в тот злополучный день. Следил за ними, составлял списки, изрисовал всю стену в снимаемой комнате. Тито пытался его отговорить, но всё было бесполезно. И вот, однажды, он нашёл его. Представитель Совета читал речь перед зеваками на площади, когда Якоб подошёл, и вышиб культисту мозги.
 Тито узнал об этом только на следующий день, из газет. Ещё день ушёл на то, чтобы выяснить куда он мог направиться. И тогда он пошёл по следу ищеек.
 - Ты опоздал, сынок. Твой друг мёртв.
 Тито посмотрел на старосту, и потащил револьвер из кобуры.
 - Не стоит. Я помогу тебе.
 Когда путник уронил оружие обратно в кобуру, Борнан резко взмахнул рукой, с зажатым в нём ножом. Тито повалился на колени, зажимая горло, а староста шагнул в сторону, чтобы кровь не испачкала его одежду. Закон есть закон, и мёртвые ищейки ему в деревне не нужны. Своих проблем хватает. И какие-то культы в далёкой столице его не интересовали. Эти четверо пошумят, напьются, да уйдут. Ну изнасилуют девку-другую, так ничего - время пройдёт, и забудут. А если повезёт, то им и подарок какой перепадёт, как хозяйке корчмы. Но вот мёртвыми они привлекут слишком много проблем. Понаедут из Доркминна представители власти и полетят головы. Ладно бы чья-то, так его слетит первой. А на его место метит откровенный придурок, пророк прогресса, который угробит деревню, которую он так полюбил.
 А деревня должна жить.