вторник, 5 февраля 2008

После слабоморозной ночи февральский солнечный день. И вот уже февраль течёт напропалую, временами в буквальном смысле. Робко продолжаю снимать дежурные кадры на Малом Сони, затем приступаю к дальнейшим извлечениям. Впрочем, сказано весьма сильно о простом просмотре исправленных строк в черновиках на пунктах, где остановился. Солнце не сходит с небосвода от рассвета до заката, а я отдыхаю, лечусь и очищаюсь. Прохожу мимо перекладины в коридоре, облизываясь, сегодня вечером перед щадящими нагрузками на велотренажёре обязательно подержусь за неё хотя бы с табурета!

среда, 6 февраля 2008
Снова в маленькой комнате за первым ноутбуком, подручными тетрадями, избавленный от всех соблазнов Всемирной паутины . Дойдя до второй половины мая 2001 года, решил, что пора возвращаться к обработке и отладке непосредственно в файлах рукописных извлечений, сделанных с 20 чисел ноября прошлого года по сей день. День сегодня – полная противоположность вчерашнему, в течение которого полностью привёл себя в порядок, пробовал что-то делать с табурета на перекладине, понимая, что по-другому теперь нельзя начинать из глубокого минуса, когда уже и до нуля качественного как до звезды! На велотренажёре нагружался в меру. Просидел, тем не менее, до 4-рёх утра, но к полудню сего дня проснулся вполне дееспособным, снова подходил к перекладине с табуретом, лиха беда начало, и даже в какой-то момент повис всем телом! А вечером назло погоде и невесёлому состоянию души и тела достаточно интенсивно со скоростью 36 км\час откатал 50 минут на велотренажёре.


                ***
Без интереса к сумме дел способных добрых и хороших
людей, преследующих цель благую самую, быть может,
я думаю ещё о том, надолго ли мне хватит дара
сопротивляться силе догм вплоть до коронного удара!
Всё так же верю и люблю, вины проклятья не снимая
с безвинных, даже тех, кто юн, в нюансы смертных не вникая.
Чем только держится душа при подневольном чёрном теле,
чем жертвуют, куда спешат и почему ужасно медлят?!

При разобщённости такой с неистребимым дружным страхом,
последним словом за молвой, звездой черкнувшей в полном мраке!
В животворящей тишине присутствует и безразличье,
фатальный ибо компонент не исключён из драмы личной.
В тех иллюзорных плоскостях, идя в обход самопрезренью,
спасая душу и костяк элементарным разореньем,
давно не вижу ничего, как ничего уже не слышу,
пророческий исполнив долг, став неприемлемым и лишним.

Но восполняюсь, как всегда, нисколько не воспламеняясь
в процессе жизни и труда, не претендуя на случайность.
И до сих пор нелживо жив счастливым юным безголосым,
в мотиве постигая миф теперь и здесь, как до и после!
О, эта благостная ложь, какой подъём, мороз по коже:
ведь ничего уже не ждёшь, поскольку никому не должен!
Так расцветает пустота воображаемым пространством,
где торжествует красота, которой жить и наслаждаться!

четверг-суббота, 7-9 февраля 2008
А это уже из ряда вон, чего не было за всё время болезни, что может служить единственным утешением мне, как всегда, многогрешному. «Опять щербинка на пластинке, шлея, попавшая под хвост, не хлебом, так сказать, единым, притормозить не удалось»! Словом, очевидно уже был готов к финальной проверке, причём на том же самом месте, где начались мои злоключения, окончившиеся аритмией и инвалидностью! Это уже было сильнее меня типа ой, мамочки, боюсь высоты страшно, но всё-таки буду лезть всё выше и выше вплоть до самой крыши, пока опора под ногами и руками есть за что цепляться! А чего стоит падение в лужу, когда пытался вытащить из неё собутыльника, потерявшего память и равновесие?! И откуда только взялась девушка с перебитым носом, две непочатые бутылки водки после неизвестно сколько выпитого на абсолютно пустой желудок?! И в Питер ухитрился позвонить, хотя не помню, что говорил, и Оле не ответить на звонок так, чтобы она отчётливо слышала, с кем и в каком состоянии нахожусь, лучше было бы сразу плеснуть масла в огонь! Короче, снова миллион вопросов, на которые невозможно ответить. Оказавшись у метро, пообщался в пьяной компании молодёжи, после чего поехал домой сдаваться! Реакция Оли была понятна, не говоря уже о реакции организма на следующий день, когда не мог найти себе места, не мог ни спать, ни бодрствовать! Только во второй половине дня начал постепенно поправляться.

                ***
И замер в мерной тишине, едва не выговорил: «мёртвой»,
купаясь в бессловесной тьме, в себе копаясь допотопно.
За окнами зима всерьёз, а на балконе с подогревом
игра немыслимых угроз как допинг пошлого сравненья
с нелучшим временем, когда нешуточным страданье было,
зато надежд не исчерпать, что значит обещать счастливо!
Неутешительный баланс имея вместо равновесья,
себя обманывал не раз, не вписываясь в круг небесный.
Чем страшно был обременён Геракл, на подвиг свой нарвавшись,
Атласу, словно нипочём служить подпоркой для пространства.
Спасаясь чудом без прикрас, навряд ли станешь прозорливей,
и героический соблазн, как вёл, так и ведёт по жизни.
И замер: вывернуться как, и ношу явно не по силам
балластом сбросить с плеч, пока о том слегка не попросили!
Как круг порочный разорвать, начав ab ovo не впервые,
умея словом взять и дать не по делам поддельной жизни?!
                ________________________

Отверженному – отвергать проблемы повода и спроса,
и тонкосущностную часть живого, рано или поздно,
не растерять, набравшись прав, отравленных, самолюбивых,
в обойму славную попав особ державно-перспективных.
Не оттого мельчает жизнь, что нет кумиров богоравных,
но потому что компромисс низкоразрядной бредит славой!
И задыхающийся, как в клаустрофобии безвестный,
и в дикой ломке наркоман не выбирают цели средства!
И потому, что налицо природы то же безразличье,
что бы ни стало с подлецом, утратившим когда-то личность.
Как в свете блага и любви ни мглы, ни зла не существует,
так под обстрелом лобовым всегда живущий торжествует!

Всё то, что помнится, списать в утиль, избавившись искусно
от подлых страхов и стыда – основы подлинного чувства!
Не жить учились, воевать, лелея свет победоносный,
вины своей не понимать, приняв воинственную позу.
И поражения несли серьёзные на самом деле,
пока свой мир не привели к идеям смысловым без цели.
Нет за душою ни шиша, но сохранился дух подъёма,
как белый лист вернёт душа в пространстве полного объёма!
В самой основе существа исчезнут все следы расстройства,
ведь даже без вести пропав, вернёшься к жизни до и после!




                ***
И благодарности не меньше, чем тишины, любви, печали,
как изменить себе, конечно, я до сих пор не представляю!
Но стоит только лишь соблазном предвосхищенья подновиться,
из клетки выпорхну внезапно на волю ошалевшей птицей!
Тогда чернильно-золотые из жара вспыхнувшей бумаги
поманят вечностью пустыни развеянные пеплом знаки!
И к повторениям терпимость преобразится расширеньем,
всё станет вновь неповторимо, как чудо первого прочтенья!
Рука отпущена на волю, насколько мне дано природой
уйти от подчинённой роли к раскрепощённому аккорду!
От мелкотравчатого вздора вернусь к пленительному бреду,
припевам с пафосом простора от надоевших перепевов.