Ч 6 гл 1 Фаина

Расстегни свои застежки
И завязки развяжи
Тело, жаждущее порки
Не стыдливо обнажи
Чтобы это тело долго
Без помехи прутом драть
Надо руки, надо ноги
Очень крепко привязать.
Чтобы глупые соседи
Не пришли бы посмотреть,
Надо окна, занавесить
Надо двери запереть

(Федор Сологуб – из записной книжки Дмитрия Станиславовича)
Далеко не всегда Дмитрий Станиславович, записывая в тетрадь понравившиеся стихи, указывал автора.
Мне, случайному наследнику его рукописи, так и не удалось восстановить многих имен, так же как и следствию удалось выяснить далеко не всех жертв уважаемого в городе некробизнесмена.

Глава 1 Фаина

Бриллиант, найденный в трупе изменил жизнь санитара из морга. Конечно, большую часть денег и долю в бизнесе пришлось отдать "папе", но и папа регулярно посылал ему клиентов на подготовку в последний путь.
Никто из отморозков дажде близко не подходил к АОЗТ "Дорога в рай"
Из Димки он превратился в Дмитрия Станиславовича, уважаемого в городе бизнесмена.


– Мне нужен шикарный гроб для моего… – Женщина посмотрела на Дмитрия Станиславовича, – любовника! Фактически мужа! Что вы можете предложить?
– Пройдемте на выставку. – Дмитрий повел женщину в магазин. – В основном они отслуживаем клиентов, которых устраивают обычные гробы. Но по каталогу могу выписать хоть из Канады, хоть из нашего военного производства, что делает подводные лодки. Титан! Гарантия триста лет! Вот только зачем так тратиться?
- А затем, - женщина посмотрела Диме прямо в глаза, - затем, что братки сказали, все, что после похорон останется, отдашь в общак. Я жена гражданская, так что мне ни квартиры, ни денег не останется! Мне так сказали6 Скажи спасибо, что в бардак не отправим, долги отрабатывать! А что останется мне, одинокой молодой женщине делать? Кому жаловаться?
– Мне! - Среди гробов Дмитрий почувствовал сильное возбуждение. – Я к самому папе вхож!
Глаза женщины сузились.
– К папе?
– Он в деле пайщик! Стоит мне сказать и тебя никто не тронет. Вот только чем ты мне заплатишь?
– Трезвый подход! – Вдова расстегнула кофточку. Пока могу предложить тебе только вот это, а о потом, если все уладится, они расширим твой бизнес! А клиенты у нас будут! Это точно!
– А ты не боишься. Что я тебя обману?
– А ты не боишься в этом случае лишиться яиц? – Девушка достала из сумочки маленький пистолет. – Убить не убью, а хозяйство отстрелю! Итак, сделка состоится?

Она убрала пистолет и достала презерватив! «Вот это женщина! – Подумал Дима. – Хоронит любовника, а сама носит резинку в сумочке, не говоря уже об оружии…»
Дмитрий Станиславович принялся нежно целовать в лицо. Шею, губы… Одновременно он прижался к ней так, что она почувствовала его возбуждение.
– Не надо, – шептала Фаина, когда он отнес на Дмитрий и залез к ней под кофточку. Его руки легко и нежно скользили по телу. Она вся задрожала. Он почувствовал эту дрожь и отрывистое дыхание. Она тихонько застонала. Его ласки стали настойчивее. Он покрывал шею, лицо, тело поцелуями, лаская его своим языком и губами. Дима приступил к "работе". Дмитрий Станиславович,  здесь, среди гробов Фаина разомлела, а он погладил попку, думая о том, что не плохо бы и этим восхитительным половинкам отведать ремешка. Как Дмитрий Станиславович удержался и не шлепнул ее... Далее Дмитрий Станиславович спустился к ножкам, быстро, нежно и ласково сделал икры... Теперь настала очередь бедер... Особенное внимание Дмитрий Станиславович уделял внутренней стороне...

Бывший санитар после упражнений с Аней из агентства уже неплохо разбирался в женской анатомии и эрогенных зонах. Дмитрий Станиславович слегка поглаживал и разминал их, и, как бы случайно, доходя совсем до верха, касался кончиками пальцев того, что до сих пор пряталось под трусиками... Фаина уже не сопротивлялась. Расслабившись под ласковыми руками, каждый раз она слегка вздрагивала и постанывала, чувствуя его прикосновения... Дмитрий Станиславович уже чувствовал, что трусики увлажнилась, но не прекращал своих действий и не пытался сорвать их с Фаины.

«Плод должен созреть!» – подумал он и почувствовал, что его дружок тоже порядком потвердел и ему стало тесно в трусах... Дмитрий Станиславович переменил позу, сел так, чтобы удобно было целовать шею, спинку, и спускался все ниже и ниже...
Наконец, Дмитрий Станиславович достиг попки, и посмотрел на Фаину.
Она вздохнула, улыбнулась и сама стянула с себя трусики. Его взгляду предстали пушистые волоски...
Ну, что же ты, давай! – Дмитрий Станиславович раздвинул ножки и стал целовать и ласкать язычком великолепные губки... Она стонала, и вздрагивал от удовольствия... Дмитрий Станиславович ввел  язык к ней в щелку!
– Еще! – и она подалась ему на встречу, чтобы он смог глубже проникнуть в нее, и издала при этом долгий сладострастный стон...
Потом она присела на гроб, сняла с трусы, и взяла орудие в  бархатный ротик, провела по нему языком от основания и до головки, провела вокруг нее... А потом девушка вскрыла упаковку, взяла презерватив в рот и ртом надела на ствол Дмитрия. «Вот это да! – удивился Дмитрий. – Такого не показывали даже профессиональные проститутки!» Дима просто задохнулся от кайфа.

– А теперь, ложись-ка на гроб! – Дмитрий уже не мог терпеть. Дима вошел в нее одним движением и замер на мгновение, но она потребовала  активных действий... Дмитрий Станиславович не заставил себя упрашивать, штурмуя то с маленькой, то с большой амплитудой, то быстрее, то медленнее, она и гладила его по спине, перекатывает яички у себя в руке, доставляя  неописуемое блаженство... После первого штурма Дмитрий Станиславович давал слегка отдохнуть, потом поворачивал задом к себе и входил в нее... Фаина умела с сжимать мышцы влагалища, чтобы оно плотнее охватывало член, который увеличивается... и с ревом Дмитрий спустил в презерватив...
Тем же вечером Дмитрий позвонил папе и выпросил для Фаины  индульгенцию.
– Фаина –  это подруга покойного Евгения? Так что же ты сразу не сказал? Он мой друг! Сколько лет вместе на нарах парились? А те отморозки, что на Фаечку наехали, еще пожалеют об этом. Кстати, клиентов у тебя скоро прибавится.
Папа слов на ветер не бросал. Похороны отморозков прошли спокойно, со всеми почестями.

Фаина стояла у могилы в черном кружевном платке и украдкой смахивала слезу.
– Приходи ко мне в субботу! – Тихо сказала она Диме. – Будем улаживать формальности.
В субботу на обратном пути из агентства он набрал букет алых роз из своего же магазина и пошел в гости.
«Неужели я созрел для брака, – Думал Дима, – сжимая в руках цветы. – Нет, надо сходить и пройти курс лечения. Доктора знают, как любовь из головы выгнать! Это проще, чем опухоль убрать!»
Порой Диме казалось, что какая-нибудь мысль намертво застревает в его голове. Не отпускает. Иногда это – что-то важное, но чаще – так, пустяк, ерунда какая-то. В последнее время я постоянно думаю о загадке глаз Фаины, как они завораживают, притягивая к себе. Манят, обещая неземное блаженство – и лгут. Всегда. Без исключений. Превращая его мужчину – в животное, но не тигра, как обычно, а в быка, которого вот-вот возьмут за рога и поведут в стойло. Не более того. Обещают любовь, а она на поверку оказывается похотью. Всего-навсего, но Дима верил, что это любовь. Потому что очень хочется. Поверить. В любовь.
– Значит так, ты берешь меня замуж, а в замен получаешь приданное, что мне же и сэкономил! – Фаина от слов перешла к делу. – Кстати, ты знаешь, как меня зовут в мире, с которым ты тесно общаешься? Объясню!  Я Фаина Каплан – смерть мужикам! Не один и не два мужика погибли из-за меня. Впрочем я об этом расскажу.
А ты, моя хорошая, получаешь мужа, который владеет весьма прибыльным предприятием, платит папе процент и при этом хватает на жизнь, а бог даст и на наших будущих детей! Давай, ляжем! – Он  лег на кровать, а женщина села на лицо.
– Ну что, слабо поцеловать меня там? – Фаина не ожидала от нового любовника такого умения. «Обычно мужики таким брезгуют! – Думала она, чувствуя как любовник ввел язык в пещерку до самого конца. – Что же, я его отблагодарю!» Она нагнулась и стала с таким остервенением сосать ствол, что Дмитрий Станиславович был готов кончить моментально...

– Ох! Ах! – Женщина стонала, насаживалась на язык... Дмитрий Станиславович почувствовал, как из пещерки истек сок, который всегда предшествовал оргазму... Волна пробежала через все тело, и она затряслась в оргазме, не выпуская изо рта сладкую добычу... Он тоже уже был на грани, и когда она провела языком головке, Дмитрий Станиславович истратил весь  запас спермы. Она все вобрала в себя и проглотила... Некоторое время они еще находились в 69.
 Дмитрий Станиславович слегка ласкал киску, и она гладила и посасывала дружка. Потом они переместились, она положила голову к нему на грудь.
За чаем разговор зашел о том, как трудно сейчас работать и о строгом воспитании подрастающего поколения.
– Фаина, извини за нескромный вопрос, сам я вдоволь пробовал розог в детстве и считаю, что это пошло мне только на пользу. А тебя дома драли?
– Меня! Еще как! Офицерским ремнем! У нас был очень строгий отец – настоящий мужчина, глава семьи! Мы, дочки, его слушались беспрекословно. Не только нам с сестрой от него попадало, но и матери. Но они никогда на него не злились, потому что он был справедлив, очень больно, но – по заслугам.
Я не помню ни одной незаслуженной, несправедливой порки. Хотя не сразу приняла душой его строгость. Когда была маленькой – часто долго плакала. И от боли, и от обиды. Не хотела просить прощения, благодарить за наказание. Тогда отец добавлял мне еще несколько "горячих", чтобы научить благоразумию. Последний раз он меня очень жестоко высек в 17 лет.
Дмитрий Станиславович почувствовал, как от рассказа он снова начинает возбуждаться. Представив себя на месте папы, представив как прекрасно обнаженное тело, Дмитрий Станиславович решился перейти к активным действиям.
Дмитрий Станиславович принялся поглаживать тело, повернулся, и они слились в большой поцелуе, во время которого она водила рукой по малышу, а Дмитрий Станиславович ласкал сосочки. Дмитрий Станиславович стал ласкать их языком и губами, они моментально увеличились и стали твердыми...
Входи! Входи же в меня скорее!
 Но когда Дмитрий Станиславович возобновил мужские старания, она ввела ему палец в анальное отверстие...
От такой стимуляции Дмитрий Станиславович оказался просто на седьмом небе...

Брачная ночь.
Так в жизнь Дмитрия Станиславовича вошла Фаина. Они стали встречаться. Дмитрий Станиславович поражался, как Фаина в постели то скромно лежала, натягивая простыню до подбородка, то полностью брала инициативу в свои руки. ... А самое главное, что  ей нравилось, когда Дмитрий Станиславович не сильно похлопывал по попке... Когда Дмитрий Станиславович сажал Фаину сверху или ставил на четвереньки и начинаю слегка хлопать, женщина ускоряла скачки или вертела попкой так соблазнительно, что мужские силы  я только прибывали, а член так удлинялся, что Дмитрий Станиславович чувствовал матку...
– Как пройдет сорок дней, подадим заявления! – Дмитрий понял, что судьба подсунула ему женщину мечты. Фаина оказалась очень сексуальной и изголодавшейся по мужской ласке женщиной.
Каждая их встреча была не похожа одна на другую.
– Не могу понять себя, – говорила Фаина Дмитрию Станиславовичу, когда они, доведя друг друга до изнеможения лежали в кровати, – но мне иногда так хочется без повода и причины причинить физическую боль незнакомому мне человеку и посмотреть, как этот человек мучается от боли, страдает физически и морально, молит о пощаде. Иногда мне хочется морально унизить любого не близкого мне человека и наблюдать за страданиями этого человека. Я люблю всячески издеваться и измываться над мужчинами. Мужчины, конечно, не все кажутся мне такими несовершенными созданиями, такими низменными созданиями, жалкими.
– И я? – спросил Дмитрий Станиславович.
– Ты – другое дело. Редко когда мужчина интересует меня как человек, а не только как самец. Мужчина, во-первых, самец, а потом уже человек. Самец призван удовлетворять похоти высших существ – самок. Самец мужчина должен удовлетворять нас женщин. Но в жизни я волевой и сильный человек. Скажу, не преувеличивая, я добилась в той жизни не мало, но я не удовлетворена достигнутом. Мне нужно большего. В сексе я хочу, чтобы со мной был здоровый и сильный мужчина-самец, который должен быть старше меня на приличное количество лет.
Как я? – Спросил Дмитрий Станиславович, проводя рукой по разгоряченному телу женщины.

Как ты, – ответила Фаина, прижалась к нему и продолжила: Я люблю чувствовать себя беспомощной и хрупкой – просто женщиной. Мне нравится, когда мной управляют в сексе. Я не терплю грубость и эгоизм мужчины в постели, но я должна чувствовать мужскую силу, поэтому я могу попросить мужчину сильно сжать меня  в своих объятиях. Я люблю, когда меня нежно, но ощутимо покусывают, шлепают по попке. Иногда я меняюсь: я не даю управлять собой.
Я люблю наваливаться на мужчину и управлять его действиями, и тогда меня заботит лишь удовлетворение. Такое со мной бывает, когда я чем-то обеспокоена или  нахожусь в состоянии нервозности, на грани психологического срыва. В жизни, если мне это нужно, я могу долго скрывать свои эмоции, но я человек запальчивый и мстительный. Я долго помню причиненное мне зло, а потом, при удобном случае, могу жестоко отомстить. Я боюсь признаться себе, что я, со звериным инстинктом, хочу совокупиться, не заняться сексом. А совокупиться с сильным и физически очень развитым, как породистый жеребец, незнакомым мне мужчиной, который, не спрашивая меня, овладел бы мной. Я хочу почувствовать это здоровое, сильное пи тяжелое тело на себе. Я хочу почувствовать его звериное дыхание около моего уха. Я хочу почувствовать, как его невероятных размеров член врывается между моих ног и начинает лихорадочно двигаться во мне, заполняя меня целиком. С невероятной силой. Я хочу слышать, как этот мужчина рычит от удовлетворения. Я не терплю грубость ко мне в сексе и в повседневной жизни. Я люблю нежность и ласку. Мамка называет меня хищной акулой, на что я ей отвечаю, что я всего лишь акуленок. Откуда такая зверская ориентация? Лишь дорогие и близкие для меня люди могут у меня вызвать чувства нежности, ответственности за их жизни и преданности.
– Ложись-ка животом вниз на диван! – приказал он супруге, освободившейся от брачного наряда.
– Зачем? – не поняла она. – У нас кровать...
«Она знает,  – вдруг в голове Димы высветилось озарение. –  Знает о своей власти. Знает, что он не может оторвать глаз от её прекрасного тела. Такого гладкого, нежного. Ну ничего, это ненадолго. До первого удара!»
– Сейчас поймешь! – Димка вынул широкий ремень из брачного костюма.
– Дима, не надо этого делать! – Голос у Фаины дрогнул, и она жалобно посмотрела на мужа.

Тело Фаины было покрыто полосами – потому что Дима в этот момент ненавидел её. За кражу. Она была воровкой. Украла свободу, волю и фантазию. Украла, потому что он любил её. На деле она стала ему хозяйкой, а не рабыней. И теперь. После итакого свадебного подарка они знала это. Наверное, потому на её лице и мелькала улыбка, в тот момент, когда Дима я вовсе этого не ждал. Когда она шла к дивану, опускалась на него и послушно вытягивалась в струнку. Но какую бы страшную боль она не испытывала – стоило мне прерваться на несколько секунд, не больше – и я снова ловил на её лице отблеск улыбки, сводящей с Диму ума, доводящей до исступления и. в то же время, непонятной для него.
– Буду учить тебя за все твои похождения! – Димкин пыл угас: запаха ужаса не появлялось. «Она просто мне подыгрывает!» – понял он. Опытная женщина спокойно легла на живот и подставила попку для порки. Она с детства привыкла и не к таким выходкам. Поняв, что ни страхи ни ужаса он не получит, Димка украсив попку дюжиной полос, полез исполнять супружеский долг. На столе аккуратным рулончиком улёгся ремень. Инструмент наказания. И наслаждения.
– Давай, давай милый! – Фаина. Позабыв о наказании, обхватила его бедрами и ловко подмахивала вспотевшему от работы Димке. – Девственности для тебя не сохранила, зато приданное какое в дом принесла! Мы славно заживем!
После свадьбы Дима случайно узнал, что попал в хитроумно расставленный капкан. Никакие отморозки и не собирались нападать на Фаину, проста папа, узнав о Жениной смерти решил выдать замуж. И при деле будет и деньги из дела не выйдут. В качестве лоха-мужа прекрасно подходил и Дима. Дальше все пошло по задуманному сценарию.
Димины кулаки сжались, как только он об этом узнал. Но сделанного не воротишь, тем более, что Фая забеременала.
«Даже пороть тебя нельзя!» – думал он, лежа на спине. Фая исполняла супружеский долг, снимая напряжение с помощью губ и языка.«Может, она будет хорошей мамой моих детей?» – подумал он.
Через год на рождение девочки он подарил ей огромный букет цветов.
– Ну что же, Дима посмотрел на орущий комочек. Посмотрим, как ты подрастешь у меня под розгой запоешь!
С Фаиной Дима завел двоих детей, много работал и в результате стал преуспевающим бизнесменом, но счастья в личной жизни он не получил.