воскресенье, 17 февраля 2008

Что-то напоминает эта дата, но не месяц же после так называемого возвращения в Москву 17 января 1969 года! Хотя в моих реально-баснословных параллелях всё такое имеет право на существование. Может быть, выход на работу в прессовый корпус ЗИЛа? Вчера вернулся к прежним нагрузкам на велотренажёре, откатав за 100 минут 61 км, во время утешительного для «МЮ» матча с «Арсеналом» за выход в четвертьфинал Кубка Англии. Лондонцы, сумевшие за последние два тура ЧА оторваться от манкунианцев на 5 очков, были разгромлены со счётом 4:0! А голов могло быть, по меньшей мере, вдвое больше. В середине недели весеннее возобновление игр ЛЧ. Погода, несмотря на резкое похолодание, которое не может быть долговременным, постепенно отходит на второй план. До весеннего календаря и выборов остаётся больше одного, но меньше двух шагов. К тому же, ждать хорошего не приходится: все иллюзии спеклись, как яйца в горячем песке пустыни. Остаётся выбирать только между наибольшим и наименьшим злом. Другой альтернативы в нашем времени и месте просто не предусмотрено.

               
                ***
В тишине непроизводной только шумные помехи,
и, свободный, как угодно, не мечтаю об успехе.
Черти носят, где угодно, в преисподней необъятной,
бесы те, что благородней, с душами играют в прятки.
Поражённый как любовью красотой переживаний,
сладостно щемящей болью, пробуждаться не желаю.
Пусть не вырастают дети, не встречаются с войною,
впрочем, никуда не деться, нечем крыть и всё такое!

С головой под одеялом или в грёзах на экране
никогда не пропадали. Дальше – больше без гарантий!
Все теряют силу зренья, презирая выше крыши,
без понятия, терпенья, по шкале сползая ниже.
«Лазервиженс», понимаешь, терапия старых песен,
дальнозоркость возрастная, торг с пространством неуместен!
Лучше видеть, слаще слушать, привыкая к нежной ласке,
как же хочется покушать от тоски такой ужасной!



                ***
Терпеть не в деле неудачи, но вдалеке от игр азартных,
себе казаться мелкой сдачей от сданного в архив таланта!
Что значит, рогом упереться в извечно выжитом пространстве,
утратив связи с детством, сердцем, чего-то ради расстаравшись.
Пожертвовав как будто малым – идеей смысловой свободы,
погибнешь маленьким и жалким, презренным, ни на что не годным!

Не так уж плохо всё, ребята, злом наименьшим утешаясь,
по наихудшим вариантам путь эпохальный продолжаем!
Но как опять раздвинуть рамки пространства выдоха и вдоха, –
из ниш, берлог, горящих танков  живыми выбраться на воздух?!
И в восклицаньях раствориться, пожертвовав всей суммой долга,
и воспарить небесной птицей за неберущимся порогом!



                ***
Зима течёт напропалую в прямом и переносном смысле:
всё тает в вешних поцелуях, любвеобильно каплет с крыши!
Тепло Атлантики, как буфер арктическим морозам строгим,
быть информированным, будто добавить к общей сумме долга.

Живому чувству не прикажешь, и ни за что не подчинишься
ни жаждущим, ни кровожадным столпам, в толпе уединившись.
Ещё, обманываясь, люди спешат по-честному работать,
бегут от чуда к Абсолюту, от сплетен – к скверным анекдотам!

Но постоянная нехватка незаменимых ощущений
приводит к полному упадку, мученьям без ограничений.
И снежных сказок мимолётность, мерцанье глаз, свобода духа –
всё тонет, словно в сточных водах в застое зрения и слуха.

И жаловаться грех как будто, но нечем больше наслаждаться,
и никого в пределах суток, и ничего в пустом пространстве!
Проходят дни, проходят годы, жизнь от рождения до смерти –
вся поглощается природой, волной без времени и места.

И разве сами обойдёмся без повсеместных интересов,
без снадобий, а то знакомства без предрассудков для прогресса!
Что ни дано заменой дара, того уже не потеряешь
хоть юным гением, хоть старым, всё промотавшим постояльцем.

И разве дело в «Мерседесе», взамен простого милосердья,
оправдывая цели средства, не отставая от соседа.
И если жертвовать масштабно, то жить не запретишь красиво,
иметь заслуженное право быть благородным и безвинным!

Власть и влияние, богатство уже по мировому счёту, –
найдётся для чего стараться, трудиться, воевать, работать!
И в продолжение легенды – самообман без покаянья,
и осчастливленный наследник всем будет Божьим наказаньем!


вторник, 19 февраля 2008
Едва только вчера перешёл из комнаты в комнату и пересел за компьютерный стол, как началась совсем другая жизнь! Сначала отвечал на неожиданное письмо Лёни Школьника, потом поступило новое предложение о просмотре квартиры с Выхинской стороны МКАД. Смотрели, согласились, скрепя сердцем, как на приемлемый вариант обмена, прошлись пешком мимо нашего леска, от Ферганского проезда до бассейна. Благо, погода была хорошая со свежим снегом. Утром условия начали меняться. В конце концов выяснилось, что у наших потенциальных покупателей не оказалось нужной суммы, и сделка, к большому облегчению, была отменена. Ночью много вспоминал о Биробиджане, домах, людях, снова не выспался. С Анатолием, пришедшим в полдень, не без помощи Ефима сделали за несколько часов всё, что наметили. И можно было спокойно обедать, отдыхать, приходить в себя.

А теперь за дело. Спрашивается, какое? То ли разыскивать древние воспоминания, то ли сразу «сдаваться», оправдываясь тем, что всегда был какой-то не такой! В любой режимной системе искал и находил свою отдушину, позже – успокоительную нишу. Причём, кажется, это качество было врождённым, иначе не убегал бы из детсада, не прятался в своей знаменитой узкой щели между забором санатория и задними стенками дворовых сараев. Искал некой дополнительной доли свободы даже в рамках заботливой опеки, так как очень хотел вложить избыток сил и ощущений в нечто традиционно осмысленное, если не подтверждённое веками. Хотел любить и понимать, видеть и слышать так, как это удавалось немногим из ближайшего окружения, как это удавалось делать тем, кому когда-то подражал по исключительно внутреннему влечению, определяющему подлинное желание! При этом, всегда преодолевая некий страдательный порог – прелюдию всякого наслаждения, стремясь к прозрачности и красоте сначала бессознательно, но по мере роста и становления всё более целеустремлённо, хотя разнонаправлено в смысле времени и места, находясь в пространственной плоскости, меняющейся в зависимости от угла зрения.

               
                ***
Так на любой вопрос банальный ждут лишь неверные ответы,
вальсируй как на первом бале красавицей, однако, бедной.
Когда уже не ждёшь наследства, приёмов выбор ограничен,
поскольку выбираешь средства из сочетания привычек.
Ничто тебе не угрожает, пока ещё не проявился,
хотя изрядно нагружают «не царскими делами» в смысле.

Что значит, принимать решенья и отвечать за «всё такое»
под прессом сложных отношений с бездумно мыслящим героем!
Как пить дать, быть грозе великой, имея право на презренье
в стихии бытовухи дикой, срываясь, потеряв терпенье!
Добил желание - хотеньем, заспав отложенную книгу,
утешившись приобретением, влезая в долговое иго!

Избитая канва мотива, особенно, когда избытка
как не бывало в перспективе с потерей голоса – событья!
Уже не можешь подростковой прикрыться жаждой подражанья,
приличным навыком – подкован – прямым отсутствии желаний.
Так, что за выгоды извлёк я порой безвыходных смятений,
такой далёкий недалёкий, напоминая тень Монтеня?!

Пусть ревность с завистью убита как нерв разрушенного зуба,
нет острой боли, но не спится, терпя естественную убыль.
Всё ничего на самом деле, презренье силой превосходства,
немилосердным страхом тела склоняет к жалости уродской.
Чем жив, едва ли представляю, нуждаясь в том, чего не нужно
всем тем, кого я представляю здесь и теперь по долгу службы.

Как бесконечно удивляюсь бесчисленным безвинным жертвам,
участникам событий славных и палачам их безответным!
И потому, что так бездарна среды застойной одарённость,
и не мечтай стать заурядным, но проявляя неспособность,
будь бесконечно благодарным, когда немного прояснится,
за то, что даром не давалось при случае счастливо сбыться!