Предложение

Мой первый парень был у меня в 9-ом классе. Он был старше на два года и учился в спортивной школе. Он был хоккеистом. Матери он сильно не нравился – она утверждала, что он тупой спортсмен, а я распутная девица. В чем-то она была права, но мои инстинкты и чувства не поддавались контролю ни моему ни материному. После поступления в университет  он мне быстро разонравился. Еще бы – в универе было так много интересных модных и продвинутых парней. Что касается безудержного секса в студенческие годы, то тут все слишком преувеличено. Парни, хоть и находятся в активной фазе, в большинстве своем больше интересуются алкоголем и разговорами о сексе, чем собственно девушками. Девушки же больше проверяют как действует их молодая сексуальность  на парней, чем пользуются ею. Я, наверное, одна из немногих кто действительно вел активную половую жизнь. Но не с однокурсниками, конечно. Меня тянуло к мужчинам постарше. В меня влюбился аспирант, и после его упорных ухаживаний в течении пары месяцев, я допустила его к телу. Он был довольно умным и серьезным парнем, но в постели не блистал. Через  полгода он мне надоел и я его бросила. Несколько месяцев длилась моя сексуальная свобода. Я гуляла по клубам, тусовалась на вечеринках и наслаждалась свободой. В кавалерах недостатка не было. За мной ухаживали самые яркие представители нашего потока. Парни всегда охотно угощали меня, подвозили меня, дарили мне подарки. Мне, конечно, все это нравилось и совсем не напрягало. А по словам моей матери, мне должно было быть стыдно принимать подарки ни за что от всех подряд. Хотя  от матери хороших слов в свой адрес я давно не слышала.
А на третьем курсе я влюбилась.  Причем влюбилась в однокурсника, который восстановился к нам в группу после армии. Как же он сильно отличался от остальных парней в универе! Я даже не могу толком объяснить, чем именно. Я моментально закрутила с ним роман и моментально сама в этом романе утонула. Он оказался невероятным любовником.  Уже к лету он переехал жить к нам. Мать поохала, но смирилась и приняла его, врезав в мою комнату замок. Мы начали жить нормальной семейной жизнью. По крайней мере, мне так казалось, потому что кроме него, я ничего не замечала вокруг себя. Еле-еле доучившись и защитив диплом, я забросила его и решила полностью посвятить себя семье. Никакие вечеринки мне стали не нужны, я начала готовить, гладить ему рубашки, ждать его по вечерам у окна и закидывать его СМСками, если он задерживался без предупреждения. А задерживался он часто. Ну конечно, он работал, чтобы содержать меня. Пусть у него это пока получалось не очень, но он же только начинал свою карьеру, а для больших заработков требовались время и опыт, который он как раз и нарабатывал на своих нескольких работах. И конечно, чтобы зарабатывать авторитет и строить карьеру, ему самому требовалось выглядеть безупречно, поэтому большая часть его заработков уходило на него же самого. Меня это не напрягало – мне нравилось выбирать ему рубашки и галстуки. Самой мне кроме пары маек и джинсов, ничего не было нужно – я же сидела дома. Мне был нужен только он. На еду тоже денег было в обрез. Здесь нас выручала мать, которая вздыхала, но регулярно подкидывала мне деньжат на продукты. Так продолжалось почти пять лет. За эти пять лет я растеряла всех своих друзей-приятелей, а подруг у меня никогда особо не было.  Я очень старалась сделать наш дом гостеприимным для его друзей, но и они появлялись у нас не часто. Года через три такой жизни я превратилась в скучнейшую домохозяйку, рыдающую над жизненными перипетиями сериальных героев и остро жаждущую любви, ребеночка и внимания своего ненаглядного. Ненаглядный, тем временем, все реже появлялся дома трезвым.  Ребеночка я хотела довольно активно, и это привело меня к двум абортам, поскольку ненаглядный  категорически не разрешал мне оставлять беременность, аргументируя свою позицию так убедительно, что я не смела перечить. Еще два года взаимных претензий и терзаний и я как будто прозрела. В один момент я узнала, или вернее сказать осознала (потому что узнала я это гораздо раньше, но старалась не думать), что мой ненаглядный мне неверен с первых же дней нашей совместной жизни. Причем он умудрялся иметь практически вторую семью и еще кучу девушек менять регулярно. То есть он изменял мне, изменял другой девушке со мной, нам обеим с кучей других и вообще жил как свободный человек на горбу у моей мамы.  И все, ВСЕ об этом знали, но ничего мне не говорили по каким-то не вполне ясным мне причинам.
В один день все решилось. Я собрала его вещи, выставила их на улицу, поменяла дома замки и велела матери его не пускать ни под каким предлогом. Уговаривать ее не пришлось. Потом откопала свой диплом  менеджера, собрала вещи, поплакала на плече у матери и рванула в Москву. Там, посчитала я, можно будет найти и работу и мужика.
В Москве я ожила. Вот ведь откуда что берется (и куда иногда девается)? Я очень быстро сняла маленькую однушку в совершенно запущенном состоянии, но зато не слишком далеко от центра. Сделала там сама ремонт, чем совершенно покорила хозяйку  и устроилась на работу. В Москве работы много. Да, не каждый сможет найти себе миллионную зарплату, но неглупая молодая и привлекательная особа вполне способна устроиться на работу, которая ее прокормит. Это была небольшая контора, куда меня взяли офис-менеджером. Секретаршей, проще говоря. Но я была не персональным секретарем какого-нибудь сального босса, а такой многорукой помощницей всей конторы. В коллективе было много мужчин (контора торговала офисной техникой). Какое-то время я приглядывалась и осматривалась, а потом темперамент взял свое, и я закрутила роман с IT-шником. Роман продлился совсем недолго. Мой кавалер как-то быстро решил, что добился меня и вновь переключился на свои компьютеры. Меня так не устраивало, и я его бросила.
За несколько лет в Москве я сделала неплохую карьеру и успела пообщаться во всех смыслах с самыми разными мужчинами – от плейбоев до чиновников. Конечно, не обошлось и без офисных клерков. Но я была бы не я, если бы мой офисный клерк был обычным мальчиком из глубинки в рубашке с безвкусными галстуками. Я окрутила перспективного иностранца. В то время я работала в одной французской компании. Французский стиль управления сводился в основном к регулярным визитам  из головной Парижской конторы. Целью этих визитов чаще всего были проверки  российского руководства на «вшивость». Чаще всего приезжали финансисты, которые тщательно следили, чтобы прибыль отражалась корректно и отчисления в Париж шли в полном объеме. Одним из таких проверяющих и был мой Бенуа. Бенуарчик, как я его называла. Бенуа был бельгийцем. Его, как и Эркюля Пуаро, страшно раздражало, что все вокруг считают его французом. Поэтому мой искренний интерес к его стране, культуре и истории, в сочетании с остроумием и красотой, быстренько покорили маленького бельгийца.  Бенуарчик не был особенно темпераментным, и, как многие европейцы, был довольно прижимист. Не самая привлекательная совокупность качеств. Но мой расчет был прост – выйти за него замуж, уехать с ним во Францию или в Бельгию (не принципиально), а там уже строить свою жизнь, имея некоторый тыл. Мама была в восторге от Бенуарчика. Ей нравилась его рассудительность, европейская основательность и нежное ко мне отношение. Она очень надеялась, что он возьмет меня замуж, а я не буду фордебачить и стану ему хорошей женой. Конечно, мать мечтала о том, что мы ее заберем с собой, и она будет помогать нам растить наших многочисленных детишек.
В скором времени Бенуарчик действительно предложил мне поехать жить к нему. Он на тот момент продолжал жить в Париже. И хотя сам Бенуарчик мне уже поднадоел, я все-таки поехала, чтобы осуществить свой план по захвату Европы. Сначала я обалдела от реальности полового равноправия -  у них мужчины не требовали от женщин борщей и глаженых рубашек, но и женщины не могли требовать от своих мужчин вбивания гвоздей или, скажем, починки унитазов. Каждый делал то, что ему нужно. Тебе грязно – ты и убери. Ты проголодался – ты и готовь еду. У тебя раковина засорилась – сама и прочищай. С этим я готова была жить. Но через 3 месяца, которые мне были отведены визовой политикой, я взвыла окончательно от его жадности, от безразличия и пренебрежения окружающих и от смертной скуки, несмотря на регулярное посещение клубов и музеев.
Мое возвращение в Москву было расценено неоднозначно. Женщины посчитали меня неудачницей, и мой авторитет рухнул, в глазах руководства, напротив, моя ценность как сотрудника с международным опытом повысилась. Мама просто обрадовалась, потому что успела соскучиться и еще потому что всегда понимала меня лучше, чем кто-либо, даже чем я сама. Она тогда сказала, что мне пора завести детишек…
Тем временем мне уже стукнуло тридцать и я сама начала нервничать , что детишек действительно заводить пора. Но, как назло, все кавалеры  вокруг вдруг стали казаться мне совершенно неподходящими. Вернее для приятного времяпрепровождения, секса или просто веселья вполне подходящими, а в качестве мужа и отца семейства  – ну ни в какие ворота.  Я решила отпустить ситуацию и просто пожить в свое удовольствие без цели, но материнский инстинкт, разбуженный в моем организме то ли природой, то ли матерью, требовал удовлетворения.
Некоторые события в жизни повторяются из раза в раз до тех пор, пока мы не научимся извлекать из них правильные уроки и что-то менять в своем поведении. Я, судя по всему, пока не научилась, поэтому у меня все крутилось по кругу. Либо мне попадался хороший мужик, с которым мне было скучно, либо меня цепляло, но мужик оказывался с гнильцой. Еще лет пять я прокружилась в бесцельном сексуальном хороводе, пока не встретилась с ним. Серьезный, юрист, работает в крупной корпорации, вследствие чего нормально обеспечен (хоть и не олигарх). Он увлекся мной и начал системно, немного старомодно, но элегантно ухаживать. Я подумала, что вот именно этот мужчина мог бы стать отцом моих детей и как обычно начала даже подгонять события, чтобы скорее перейти к процессу дете-творения. Но мой юрист не позволил мне перекроить все по своему характеру. Он неторопливо вел свою обстоятельную осаду, как будто не замечая, что крепость уже давно сдалась на его, победителя, милость. Мне пришлось подчиниться. Через какое-то время наши отношения все-таки перешли в горизонтальную плоскость, и я решила, что дело сделано, юрист мой. Теперь осталось поймать его между работой и постелью и отвести в ЗАГС. Ну или хотя бы как-то договориться о том, что мы как бы теперь семья и пора заводить бебика.  Мой юрист с этим тоже торопиться не хотел, но я уже поняла его неторопливую манеру и решила дать ему время.  Наши отношения развивались, мы становились ближе друг другу, но по-прежнему жили раздельно. Юрист встречался со мной не каждый день. Какой-то периодичности я не заметила и не забеспокоилась. Забеспокоилась раньше всех моя мать. Как только она с ним познакомилась, так сразу и забеспокоилась. Он ей не особо понравился. Ей показалось, что он слишком самовлюбленный, слишком эгоистичный  и избалованный, и что между нами маловато чувств. Тут уж я рассердилась – то ей не нравилось, что я пылаю чувствами, то ей не нравилось, что ко мне пылают чувствами. Когда у меня случались моменты взаимного пылания, ей тоже что-то не нравилось. И вот теперь идеальный кандидат в мужья, а она снова не рада. Да и наплевать на нее. Я постаралась с ней не переругаться – все равно в разных городах живем – какая разница кто кому не нравится.
Через год наши отношения были все на той же стадии, и после очередного похода к гинекологу я решила поговорить с ним открыто и поставить вопрос ребром. Тема разговора: «я хочу ребенка».  Он внимательно выслушал мои аргументы про возраст (в основном мой, стремительно приближающийся к 40), мое женское предназначение, его мужские качества, нашу с ним сексуальную и прочую совместимость, про благоприятную экономическую ситуацию в стране вообще и в нашей конкретно паре в частности. Когда мой запал и словарный запас иссякли и остался только немой вопрос в глазах, он помолчал и кратко изложил свое предложение…
Ребенка сделать готов, помочь с родами готов, продолжать встречаться и поддерживать материально до 18-летия ребенка тоже готов. На этом все.
После долгого ступора, в который я впала от неожиданности предложения, я все-таки издала какой-то звук, который сподвиг его на объяснения. Он-де тоже хочет ребенка, лучше дочку, потому что сын у него уже есть, как впрочем и жена, от которой он «не считает возможным» уходить, несмотря на нашу с ним «идеальную» совместимость и вполне «приемлемые» отношения. Поэтому он видит «разумным» продолжать отношения в «предлагаемом формате», дабы «максимально-возможно удовлетворить потребности каждой из сторон».
У нас-таки получился секс, во время которого я продолжала охреневать от происходящего со мной и в результате которого я забеременела.
Мое счастье зовут Ариша. Она вылитая я. Сейчас ей 6 лет и на будущий год я поведу ее в школу. Мама счастлива - я забрала ее в Москву и она помогает мне с Аришкой. Только ругается, что я пытаюсь держать под контролем всю их с Аришей жизнь, хотя совершенно не в состоянии контролировать даже свою.