Мужество. Мирьям Гоэс

     «Кто прошёл в жизни большие испытания,
     тот более отзывчив на чужие проблемы». – Мирьям-Ханна Гоэс (Mirjam-Hanna Goes)


Голос дорогой мне Мирьям:
«Ты сегодня уже смеялась? Нет?! Так самое время, давай, хотя бы надо мной посмеёмся,
а там и ты найдёшь повод! Ах, девочка, наслаждайся жизнью. Солнце светит равно всем:
и бедным, и богатым! – Die Sonne scheint gleich: ob Arm oder Reich!».


Она родилась в Померании - территории древних пруссов, большая часть которой после 1945 года входит в состав Польши. Подростком пережила войну и всё, что с ней было связано на территории Германии. В 1943 году от рака умерла мать, а отец попал в плен и вернулся только через несколько лет после завершения войны. Было бегство от солдат наступающей Красной Армии с младшими братом и сестрёнкой. «Знаешь, это было самое страшное в жизни, когда мы бежали через горящий Берлин, мне было где-то лет 16, с одной стороны - брата за руку тащу, с другой сестру, за спиной маленький рюкзак со всем нашим добром. Ночевали, где придётся: и в поле, в стоге сена, и в яме от снаряда, и в сарае, если хозяин добрый попадется, но тогда всё было кувырком, от всего можно было ждать злой опасности. Так и добрались до Оснабрюка, там и остановились». Одна вырастила она ребятишек, потом своих троих – тоже одна. Помощи ей никогда и ни от кого не было. «Да-да, тяжелое время было. Я нашла работу в соседнем городе, так что каждое утро в четыре часа садилась на велосипед и на работу. Вечером и ночью – забота о детях. И так каждый день независимо от погоды».

Много лет спустя Мирьям познакомилась со скромным инженером из Голландии, вышла замуж. Он жил работал в Амстердаме, она - в Оснабрюке и они встречались раза два в месяц – оба дорожили своей работой. Воссоединились, лишь выйдя на пенсию. В это время мы с ними и познакомились. Семейное счастье длилось недолго. Тяжелое заболевание крови длилось очень недолго и Вилема не стало. Последние слова: «Мирьям, мужайся!» Она и мужалась. Несмотря на тяжелый сердечный приступ и последующий инсульт пришла в себя и только приговаривала: «Почему так быстро наступил конец моему счастью!» На кладбищах Германии царит образцовый порядок, чисто, аккуратно. На могиле Вилема - небольшое бетонное надгробие с дюреровскими руками, сложенными в молитвенном жесте – он был католиком. Через двадцать лет Мирьям мне сообщает, что она прекращает платить за могилу - стало очень тяжело передвигаться больными ногами, да и пенсия не успевает за ценами. Это значит, что могила была как бы в аренде, и через определенное время, если не поступает оплата, она ликвидируется и место займёт следующий «постоялец». Таковы правила в европейской стране, где каждый клочок земли на учёте.

Сейчас она живёт на севере Германии. Сын, который с большой семьёй жил в деревне, купил для матери половину старого дома, привёл его в порядок. Затем вывез мать из города в деревню. Это было связано с большим сопротивлением с её стороны: старая дама привыкла жить в городе, с многолюдными улицами, шумом человеческого общества, магазинами и кафе, скамейками на бульварах и парках и прочими городскими радостями. В деревне исстари к новым людям относятся недоверчиво и требуется немало времени и усилий, чтобы войти в число «своих». И прогулки теперь не по городским тротуарам, а по тропинкам сельских окрестностей. «Смотри, какое старое дерево – мой верный друг! Вот я его обниму, поговорю с ним, пожалуюсь, оно слушает, а мне и легче». Словом, произошла серьёзная ломка прежних представлений, отказ от жизненно важных привычек, своего рода акклиматизация в новой социальной обстановке.

Теперь, когда я ей звоню, то узнаю её новости, что завтра она едет в соседний городок к парикмахеру, так как пора обновить цвет волос, уложить волосы в новую прическу, да и маникюр давно не делала, самое время. Её белоснежные, ежедневно выстиранные и выглаженные блузки под теплой шерстяной кофтой - городская привычка. Ко дню рождения я ей посылаю факон «Красной Москвы» - очень ею оценённый много лет назад. Я несколько сомневаюсь в сегодняшнем варианте духов, помня, какой сложный и тонкий аромат был у них раньше, у моей мамы. Сейчас, как видно, фабрика-изготовитель осовременила знаменитые духи, созданные сто лет назад в подарок российской императрице как «Букет императрицы». Но может быть я и ошибаюсь, и нахожу их просто тяжеловатыми.

А вчера было событие: младший внук пригласил Мирьям в кафе и познакомил с новой подругой – милая девушка, несколько громкая, но сейчас все молодые такие! А на будущей неделе приедет дочь, чтобы отдохнуть от своей работы. Так вот и новые заботы: нужно проветрить постели, сменить белье и купить что-нибудь вкусное для гостьи в местной лавочке. Я спрашиваю, не трудно ли с печкой управляться? – Нет, уже освоила. Старший внук привёз дровяные брикеты, сложил в подвале. Правда носить их оттуда в кухню, конечно, не лучшее занятие, но что делать, нужно, значит нужно. Еще новость, яблоня в саду в нынешнем году такая урожайная! Нужно запечь яблоки в духовке и уложить в морозилку – вкуснейший и полезный запас на зиму. На обед сварен суп, она разливает его по пластиковым посудкам и - в морозилку, не нужно каждый день с печкой возиться! Новость: пятый правнук родился, еще не видела, но они растут так быстро, рано или поздно и с ним познакомимся.
 
Мирьям 88 лет. Когда у меня проблемы, она бодро кричит в трубку: «Ты справишься! Ты так многого в жизни достигла, не привыкать, справишься!» И я оглядываюсь назад и вспоминаю, ах, да, ведь вправду, это, это и даже это уже были осилены и пройдены, значит и сейчас справлюсь! Есть в мире человек, кто верит в меня и не сомневается.