Больница. Зарисовки. Часть вторая

Да, медики встречаются разные, бывает, что и достаточно неадекватные. Но это редко. И больные такие вещи видят, как правило, тоже редко, другое дело – коллеги. А вот прибабахи больных видны всем. Да-да, больные – тоже не сахар. Но тоже обобщать не будем. Достаточно нормальных людей, которые видят, что приемный покой полон, а профильных врачей – один-два в смене, надо ждать своей очереди, ибо плохо себя чувствуете не только вы. Вне очереди вас посмотрят только при достаточных для этого основаниях. Если вам трудно сидеть – вас уложат на каталку, но ждать все равно придется. Хотя у нас в больнице рекордом ожидания осмотра был час. Другое дело – ожидание госпитализации. Тут и ночь можно провести в приемном покое, потому что на отделении вас уложить просто некуда, даже в коридоре, надо сначала кого-то выписать, а это только по утрам. Только в реанимацию, ожоговое отделение и кардиологию вы попадаете сразу. Потому что соответствующих больных гораздо меньше, и эти отделения посвободнее. Ну, кроме кардиологии. Но если у нас все забито, мы сообщаем об этом координирующему центру – в бюро госпитализации. И очередной инфаркт повезут уже в другую больницу, благо кардиология есть во всех. Пациенты не обязаны знать этих тонкостей, но, узнав, почему надо ждать, в большинстве своем запасаются терпением. Это что касается нормальных людей. Но чем руководствуются некоторые – достаточно сложно сказать. Что не мозгами – это точно. Привезли из кафе даму под хмельком… и клофелином. Ограбить не успели, потому что клофелин подействовал прямо в людном кафе и скорую вызвали прямо туда. Так что все пуды золота и бриллиантов остались при даме. Мы не можем ставить при каждом больном охранника, чтобы никто его не обворовал. Поэтому ценности и документы у больного забирают по описи и кладут в сейф. Когда пойдет домой – получит обратно. Даме говорят: надо сдать золото, деньги, ценности, документы. Она же, хоть и языком едва ворочает, да и шевелится едва, так презрительно: «Я не знала, что и в больницах грабят!» Собралась уже в милицию звонить по этому поводу. Сам заведующий (как раз он дежурил) минут 20 ей растолковывал, что к чему. Только потом снизошла. Позволила себя убедить. Отвезли ее в токсикологию, по ходу поделились описанием эпизода. Ну, таких особ никто не любит. В токсикологии ее откачали за несколько часов, подержали до утра и выкинули. Получила она свои ценности, придирчиво проверила и отчалила.

Попадаются и «герои». Точнее, идиоты. Муж выпил, жена его начала пилить, он ее облаял. Теща схватила нож и ударила его. Привозит скорая его к нам с диагнозом «проникающее ранение грудной клетки». Осматривает его хирург, а раненый ему: «Доктор, ну вас к чертям, я не могу здесь оставаться, мне домой надо, жену спасать, теща ее убьет!» Кстати, по впечатлению скорой, жене точно ничего не угрожало. Так вот, этот лось рвется домой. Хирург ему в лоб: «Дурак, рана очень опасная, сдохнешь ведь!» - «Не сдохну!» Кое-как встал с каталки и поперся домой. Пришлось записать в истории болезни: «самовольный уход». А что мы могли сделать? Мы не имеем права удерживать больного силой. И медицинскую помощь имеем право оказывать только с письменного согласия больного, либо его родственников. Либо когда медлить нельзя, больной без сознания, а его жизнь под угрозой. И то потом берут подпись – его или родственников. Ну, ушел он. Я передала в милицию телефонограмму о криминале. Милиция что-то тормознула – пришла к нему домой только через день. А он уже совсем никакой, одной ногой на том свете. Теща с женой пытаются его йодом лечить. Привезли его снова к нам. Но это уже было не в мою смену, мне рассказали. Встретили его возгласом: «Кто к нам пришел!» - и без разговоров отправили в реанимацию. Что-то не помню, вытащили его с того света или нет.

А вот другой «герой». Директор какой-то фирмы. Ехал с женой на машине, не справился с управлением, врезался в столб. С женой ничего не случилось, а вот ему скорая поставила диагноз «перелом такого-то позвонка». Я глянула на запись и присвистнула. И без медицинского образования знала: это паралич от пояса. Жизнь под откос, инвалидность, операция, долгое лечение и долгая-долгая реабилитация. И то, если все пойдет самым лучшим образом. И при наличии воли и желания вернуться к нормальной жизни. А если что не так – инвалидная коляска до смерти. А мужику всего 35. Усадили его в каталку, я за 2 минуты оформила карту, обычные предварительные анализы, повезли на рентген. Вернули. «Сейчас придет врач.» Через пять минут выхожу покурить на пандус. Вдруг двери открываются, жена вывозит его на каталке и начинает спускать по пандусу. Санитарка со мной была. «Вы куда?!» - «Домой! Надоело ждать в этом бесплатном гадюшнике!» И жене: «Что-то ноги онемели, дай что-нибудь острое». Та дает булавку, он со всей дури колет ноги и бесится, что они «не отходят». А ноги-то парализованы, что эта булавка, какая чувствительность?! Возвращаюсь в отделение, а там уже нейрохирург его обыскался. Я говорю: так и так, ваш больной едет по пандусу, догоняйте. Нейрохирург догнал его, попытался убедить. Ответ был: «Сидите сами в своем гадюшнике!» Ну что, силу применять не имеем права. Самовольный уход. И чем это мы были «гадюшником»? Больница только-только после полного евроремонта, включая кондиционирование и вентиляцию, мраморные полы, двери на фотоэлементах и прочие навороты. Не знаю, может, у него в фирме было еще круче, но сомневаюсь. Наверное, его оскорбила бесплатность. Не знаю, что с ним стало. Не исключаю, что обратился в какую-нибудь платную клинику. Но вряд ли получил от этого больше, чем мог получить у нас.

Еще один случай запомнился. Шок привезли. На строителя рухнула сорвавшаяся с крана плита. Немедленно в хирургическую реанимацию. А так случилось, что человек, который занимался шоками, оформлял другой шок в ожоговой реанимации. Ждать нельзя, пошла я. Захожу в реанимацию. В преддверии операционной санитары режут на нем одежду. А он сопротивляется: «Да погодите, не режьте, мне за спецовку отчитываться надо! Я сам сейчас сниму!» Представляете, грудь раздавлена, живот изорван, а он еще двигаться пытается, за отчетность беспокоится. Это, конечно, не назовешь ни героизмом, ни идиотизмом. Это просто шок во всех смыслах. Человек даже не успел осознать случившееся. Вызвали жену. Два дня она жила при нем в реанимации, ей раскладушку дали. Потом он умер. Травмы, несовместимые с жизнью.

Много чего пришлось навидаться. Ведь у нас была больница скорой помощи. Это не значит, что скорая была нашим подразделением. Это значило то, что большинство больных скорая везла к нам. Вообще, как происходит госпитализация? Врач в поликлинике обследует больного. Если нужна госпитализация, он звонит в координирующий все больницы центр – бюро госпитализации – и дает направление в ту больницу, которую ему укажут. Это так называемые плановые больные. Такие у нас тоже были, но ими занималось особое отделение больницы. И таких больных было очень мало. Мы были больницей экстренной помощи. Мы всегда были дежурной больницей. Другие больницы тоже дежурили, но по очереди. Мы дежурили и принимали больных непрерывно, круглосуточно, круглогодично. За все время я помню лишь два или три раза, когда госпитализацию к нам закрывали из-за того, что больница была переполнена. Доходило до того, что больных отправляли на совершенно непрофильные отделения, лишь бы хоть куда-нибудь, временно, положить. Хирургические больные лежали в травме или неврологии. Или гинекологии. Естественно, нужного ухода они там не получали. В таких случаях дежурный по больнице отчаянно лаялся с бюро госпитализации, ведь скорая тоже везет больного туда, куда скажет бюро госпитализации. Вот два или три раза за несколько лет удалось получить передышку. Но ведь еще был самотек – головная боль всех ответственных. Это когда человек сам приходил с какими-то жалобами. Скажем, поликлиника не работает в праздники. Или просто живет ближе к больнице, чем к поликлинике. Или с ДТП или пожара привозят случайные люди, не дожидаясь скорой. Мы не имели права, в отличие от других больниц, игнорировать этих людей. Другое дело, что многих обследовали, облегчали им состояние и отправляли на амбулаторное лечение. Но вот еще один случай вспомнила. Мужчина пришел самотеком с жалобами на боли в животе. Характер болей описать не сумел, сказал, что болит весь живот, но боли не сильные. Хирурги были заняты другими больными. Ну что ж, сидите, ждите. Вдруг через 10 минут он падает с кресла и теряет сознание. Суматоха, шум, хирурги бросили своих больных, оба прибежали к нему. Сразу в операционную. На операционном столе он и умер. Гнойный перитонит. Была большая разборка, но в конце концов признали, что особой вины на нас нет. Исходя из сообщения больного, не было оснований для срочных действий, хирурги тоже не подошли сразу не по халатности, срок ожидания врача не был превышен. Так что головы не полетели. И жалко мужика, но виною всему его так называемое «мужество и терпение». Дотерпелся до последнего.

Были и прямо комедийные случаи. Парень пришел с занозой в половом органе. Обстоятельства травмы сообщить отказался. Девушка, сопровождавшая его, при этом густо залилась краской.

…Я еще какое-то время после увольнения навещала девчонок, перезванивалась с ними. Но постепенно все сошло на нет. А после моего отъезда из Питера – тем более. Но воспоминания и уроки всегда со мной. Я узнала и почувствовала, как хрупка жизнь, я поняла, что многим часто приходится хуже, чем мне, и жаловаться на свою жизнь я просто не имею права. Я видела и гниль, и настоящих людей. Всем им отведено место в моей памяти…