Чудо св. Георгия о змие

На двери моего кабинета в нашем старом доме, давно пошедшем под снос, красовалась когда-то прикрепленная кнопками карта Москвы конца позапрошлого столетия. Это было факсимиле, отпечатанное массовым тиражом в конце теперь уже прошлого столетия и продававшаяся в книжных магазинах в виде сувенира. Я тоже купил ее, – не только из-за ее неотличимости от оригинала, но и вообще из моей давней любви ко всяким картам. Москва на этой старинной карте, в сравнении с современными, была непривычно мала, и оттого все, на ней изображенное, поражало своими крупными размерами. И было на этой карте много такого, что давно уже исчезло с лика реальной Москвы, сохранившись только в мемуарах, исследованиях историков и еще на старых, выцветших от времени фотографиях.

В левом верхнем углу карты была прекрасно различима идеально прямая, словно гигантское копье, линия Николаевской железной дороги. Она направлялась вкось, сверху вниз и слева направо, и, пересекая весь город, упиралась в бывшую Каланчевскую, а ныне – Комсомольскую, площадь, где давно уже не видно было никаких комсомольцев, – разве что бывших, бесславно доживавших в трущобах этой знаменитой площади свой никчемный век. И там, где эта прямая линия заканчивалась, если перевести взгляд немного ниже, видны были прихотливые извивы Москвы-реки. И получалось, что эта железная дорога, словно огромное копье, нацеливалась прямо в них.

Моя маленькая Кристина, – православный ребенок, выросший при церкви, – подошла однажды к этой карте, долго рассматривала ее – и вдруг спросила:

– Папа, а это что, – чудо святого Георгия о змие?..

17.09.2014