сага о разведчиках. пародия

           А. Карин

               
               
               

               





                С  А  ГА   О   Р А З В Е Д Ч И К А Х 

                В  Т Р Е Х   Д О Н Е С Е Н И Я Х


                П а р о д и я




















С О Д Е Р Ж А Н И Е:


1. Не целуй меня больно, парень!

2. Вы будете себе зубы кусать, мерзавцы!..

3. Ты не пришьёшь её, папа!


                Д О Н Е С Е Н И Е   П Е Р В О Е

               
                Не целуй меня больно, парень!

                Эта информация класса «Top-seсret» печатается впервые и                .                благодаря бесстрашному человеку, российскому
                специалисту-.шифровщику вынужденному и поныне    .          .                скрывать свое честное  имя под псевдонимом «Зая».   

Сама же история начинается в мире жестокого капитализма и демократического разбоя США, в стране агрессивной, вооруженной до зубов, но что делать? – Иногда для достижения высокой цели надо игнорировать препятствия, а еще лучше использовать их,...
            
             Итак, душный калифорнийский закат. Вдоль берега океана мчится в белом открытом  «Кадиллаке» 70-х годов, роскошная брюнетка лет 30-ти. Это – Карла, жена Брамса, одного из главных героев сей патриотической саги.
Из под ее солнцезащитных очков, в форме полосатых ныряющих акулок, струятся по нежным, чуть тронутым солнцем щекам, слёзы.
И так как это кино-сага, простите за игру слов, отсылающюю cкорее в Японию, чем в Америку, то мы можем «услышать» голос Карлы за кадром: «В то утро он едва коснулся моих губ, но каким же болезненным оказался этот поцелуй!..» - И далее, на невидимом экране нашей фантазии, легко «увидеть»....

                .... Изобразительный ряд монолога печальной брюнетки:
               
                «Еще вчера..»
               
Красной мечтой мечется на дымчатых стеклах виллы восход. В прихожей, Карла провожает мужа на работу. Нежный поцелуй…Квадратная челюсть 2-х метрового Брамса медленно отдаляется от лица красавицы-супруги...
Голос Карлы за кадром: «В огромном изумруде, закрывающем его выбитый пулей глаз, полыхала тревога. Тревога за моё будущее. А ведь он всегда был очень уверенным мужчиной»... 
И мы на миг переносимся в далекое прошлое...

Поздним вечером, в крохотной комнате с ободранными обоями, над колыбелью Людвига склоняется Брамс. Он нищенски одет, в руке, с перевязанным пальцем, – бутылка молока. 
Голос Карлы за кадром: «В сиротском детстве, маленький, голодный братик Людвиг откусил ему мизинец, но несмотря на это, Брамс дал ему высшее образование и сделал своим телохранителем».

                ***
А потом прошли годы и вот…
К воротам своей виллы подъезжает в открытом серебристом «Мерседесе» Брамс. Из будки охраны выходит тот самый малыш-кусака, а ныне верзила и брат, Людвиг. Радостно блистая золотыми зубами верхней челюсти, громко здоровается:
-  Задерживаешься, старшой, а ведь на ужин – мокрель!
Тот чуть поморщился от боли:
-  Прости, Людвиг, брали  чикагский сыромятный банк. Понесли потери... 
-  По тебе не скажешь, Брамс.
-  Да, ведь пуля застряла в селезёнке...
-  Как это произошло, братишка?
-  Просто. Мы напали со стороны океана. Из воды вылетел начиненный взрывчаткой катер и врубился в бронированную витрину банка - взрыв!
Вслед за катером, появился из пены я с десятком аквалангистов, но тут
из банка выехал танк и открыл по нам шквальный огонь. Ах, как гибли мои парни в неравном бою! Уйти удалось только мне. Я погрозил танку кулаком и скрылся в пучине...
-  Зря ты не взял меня с собой, Брамс!
-  У тебя же были желудочные колики. Забыл, Людвиг?
Верзила помрачнел:
-  Н-да, затяжные шахматные турниры больше не идут мне на пользу...
-  Не сдабривай их ночными шашлыками с пивом!
-  Придется...
Людвиг мрачно почесал неоднократно поломанное в уличных боях ухо. 
Брамс едва удерживал себя в сознании:
-  Людвиг, полицейский сказал, что у меня большая потеря крови - поспеши, открой ворота...
Людвиг тут же открыл.
                ***
И вновь на экране, «Кадиллак» Карлы. Он сворачивает с дороги и останавливается у киоска Макдональда. К машине подбегает юркий, черноглазый гарсон. Карла смахивает набежавшую от воспоминаний слезу:    
-  Малыш, принеси самый большой Чисбургер - мне грустно...
Брови восьмидесятилетнего «малыша» весело подпрыгивают под остаток кудрявой шевелюры:
-  Не стоит, мисс, через минуту вам полегчает. Ведь я прихвачу и бутылочку Кока-Колы – подарок заведения!
Гордо щелкнув вставными челюстями, он резво убегает. Карла, в отчаянье, откидывается на сидении. Губы её шепчут: «Ах, как я любила целовать шрам Брамса, на месте пробитой кинжалом селезёнки»!.. 

                ***

А теперь, двор виллы Брамса. Снова Карла нежно целует уезжающего по делам Брамса.
Он садится в Мерседес и небрежно захлопывает дверцу:
-  Карла, позвони своему папе, напомни – завтра бухгалтерские хлопоты, пусть обязательно прилетает.
-  Ах, когда же мы съездим к нему на Сицилию?
-  Зимой, малышка. Папа нас уже пригласил. Не забудешь напомнить Людвигу выгулять собачек?
-  Обязательно, любимый!   
-  Пусть наденет догам бронежилеты и побродит в лесу – сегодня прохладно. До встречи, родная!
-  Чао!
Мерседес срывается с места.

                ***   
Не у всех рабочее время течет только в роскошных офисах, или на деловых встречах. Брамса, например, мы застаем чуть позже  на старом, семейном ранчо, лицом к широкому заду вороной кобылы. Он нежно вплетает в её хвост очередную ленточку.
Вокруг задумчиво прохаживается его дед, старый ковбой Вольтер. Одет – просто: шпоры, шляпа, джинсы «Levis».
-  Внучок, в день моего столетия открой тайну – почему ты этим занимаешься каждую первую среду месяца?
-  Вольтер, так я продумываю операции...
-  А! Что ж, не буду мешать.
Дед разбегается, запрыгивает на жердину вольера с лошадьми и мягко опускается с нее на спину необъезженного жеребца. Тот встаёт на дыбы и ржёт, очевидно, о мировой Свободе и Демократии табуна.
               
                ***
Наступает лунная ночь тех самых «Бухгалтерских хлопот» о которых говорил Брамс супруге Карле.
В центр стоянки грузовиков, медленно въезжает красный лимузин старого калифорнийского ганкстера по кличке «Маклай».
Проехав ещё сотню метров, автомобиль останавливается и трижды мигает фарами.
Так же медленно выплывает из-за огромного треллера Мерседесс Брамса.
Из лимузина Маклая выходят пятеро мужчин в белых плащах.
Брамс же, легко выпрыгивает из автомобиля, прикуривает кубинскую сигару и направляется к приехавшим.   
-  Привет, ребята, время отдачи долгов - среда...
Самый длинный из них, огорченно разводит руками:
-  Ты не даёшь нам вздохнуть, Брамс.
Тот, с наслаждением, затягивается и резко выпускает облако синего, контрабандного дыма:
-  Деньги на  капот, коротышка!
Из красного лимузина, двое в чёрном, тут же выводят связанную Карлу.
Маклай приоткрывает окно и хитро улыбается:
-  А теперь, что скажешь Брамс? 
Брамс отходит в сторону:
-  Я  промолчу, в присутствии старших...
Борт ближайшего грузовика откидывается. На лимузин смотрят: - пушка времён Наполеона Бонапарта и папа Карлы. В руке его ярко горит фитиль.
Из лимузина вновь раздаётся старческий голос Маклая:
-  Убедительно! Я ещё достаточно молод, мальчики. верните Брамсу жену и отдайте должок. Он выкидывает в окно черной кожи кейс.    
Длинный ловит его и отдаёт Брамсу. Другой бандит развязывает Карлу.
Едва она обретает свободу, как ловко прыгает с ногами на грудь любимого:
-  Здравствуй, родной!
Брамс метким щелчком отбрасывает сигару в окно лимузина:
-  За тобой глаз, да глаз, любимая!
-  Ах, я не виновата!
Губы их сливаются в поцелуе.
Маклай, гневно стряхнув со сба пепел сигары, закрывает окно и лимузин медленно отъезжает. Парни в плащах пятятся следом.
Борт грузовика папы Карлы со страшным стуком захлопывается, с ревом заводится мощный двигатель и автомобиль стремительно покидает место встречи партнёров по бизнесу. Брамс провожает его удивлённым взглядом:
-  Любимая, почему папа Карапето так неразговорчив сегодня?
-  Возможно я повела себя не скромно, Брамс. Давай догоним его и подарим самую вкусную пиццу Лос-Анжелеса!
-  Отличная идея, Карла!
В изумруде бывшего левого глаза Брамса радостно вспыхивает луна.

                ***
А далее, по серпантину побережья, мчится на огромной скорости грузовик обиженного папы Карлы. Так же ревёт мотор, визжат и дымятся на крутых поворотах покрышки колёс.
Мерседес Брамса почти догнал старого Карапето, но тут встречный джип отбивает его грузовику левое крыло.
Раненный автомобиль задевает бетонное ограждение серпантина и теряет правое крыло.
Брамс едва успевает поставить Мерседес на два колеса, чтобы разъехаться с огромным джипом. А тут еще, на подъёме, из кузова грузовика Карапето выпадает пушка. Раздаётся выстрел. Брамс и Карла падают на сиденье. Над ними с шипеньем проносится чугунное ядро. Влюблённые оборачиваются и видят как под джипом, ядро с грохотом и дымом взрывается. Водитель взлетает и мягко опускается на макушку пальмы.
Карла беззаботно хохочет. Брамс, с трудом вписывается в очередной вираж. Над его Мерседесом неожиданно проносится автомобиль на гигантских колёсах. Брамс резко сворачивает на едва заметную горную дорогу:
-  Раньше тут было двухстороннее движение!
Карла звонко чмокает его в щеку:
-  Какая разница, любимый, ведь мы снова вместе?!
Поднимая тучи синей пыли, Мерседес с влюблёнными мчится наперерез папе Карлы.   
Грузовик старика  влетает в тунель. Кузов и кабина отваливаются, но дети этого не видят...
                ***
Они уже ждут папу Карапето на выезде из тонеля, с горящей пицей на серебряном блюде.
Аккуратно припарковав на обочине останки грузовика, Карапето, с бутылкой домашнего сицилийского вина в руке, направляется к Брамсу и Карле.
Старик задувает огонь пицы, как свечку и дружная семья, с шутками и прибаутками, устраивается на капоте Мерседеса поужинать.   

                ***

Минуло несколько дней. В горной, зеленой долине с высоковольтными столбами. на высоте 50 метров, в задумчивости прохаживается по проводам и с шестом в руках, Карла.
К месту прогулки любимой подъезжает Брамс. Чтобы не испугать её посторонним  шумом, он быстро переодевает ковбойские сапоги на пушистые домашние тапки и на цыпочках подходит к столбу.
Брамс вынимает из кабуры золотой пистолет и лёгким постукиванием по металлу сообщает Карле о своём прибытии.
Карла слышит звуки «морзянки», дёргает кольцо парашюта и...
Через минуту мягко опускается в обьятья Брамса.
-  Здравствуй, родной!
-  Здравствуй, любимая. Давно хочу спросить тебя – почему ты выбрала именно этот вид спорта?
-  Между нами не может быть тайн! С пятилетнего возраста его прописал наш семейный доктор – у меня генетическая нехватка адреналина в крови.
-  Бедняжка...
-  Я привыкла.
Она жарко целует Брамса в черную повязку с изумрудом вместо глаза. Тот явно тронут... 
-  Карла, я выбрал тебе цветы...
-  Где же они?
-  Недалеко...
-  Помчались, любимый?
-  О, да!
Брамс ответно и страстно целует Карлу, берёт её на руки и удобно устраивает на сиденье серебряного кабриолета «Ягуар».
               
                ***
Через пару минут, супруги медленно подъезжают к огромному маковому полю.
Брамс достаёт из багажника складные ходули:
-  Я скоро вернусь, любимая.
Карла включает радио. Под бархатный голос Челентано, Брамс доходит на ходулях до середины поля и возвращается с белой ромашкой в зубах.
-  Последняя в нашей области – прятал как мог.
Глаза Карлы увлажняются:
-  Я не встречала человека трогательней тебя, Брамс!
Он радостно отбрасывает ходули и они мчатся вдоль поля, осыпаемые дождём из лепестков мака.
                ***
И, наконец, обещанный вояж на Сицилию.
Тускло светятся окна избушки, купленной Карапето для охоты в горах. Вечер. У камина сидят в креслах-качалках: Карла, Карапето, Брамс и его брат Людвиг. На их  коленях – короткие сицилийские двустволки. На вертеле – акула, пронзённая тремя стальными гарпунами...   
Старый Карапето мрачно смотрит на огонь. На его, сросшихся от удара топором в лоб, бровях, с шипеньем гаснет прилетевшая из камина искра.
- Дети мои, поборы с населения проходят нормально, а вот наши виноградники чахнут. Чувствую руку моего заклятого врага Гудини!..
Людвиг скрипнул от ярости вставными зубами:
-  Падрино, я сделаю всё невозможное...
-  Знаю малыш, но его даже с воздуха не взять, зимой мы уже потеряли два «Боинга».
Карла подбрасывает в камин пару поленьев:
-  Папа, я плохой советник в мужских делах, но быть может к синьору Гудини  внедрить красавицу-разведчицу?
Карапето, в ответ, печально вздыхает:
-  Злодеям неведом секс, дочка.
Брамс проворачивает вертел с румянной акулой:
-  Предлагаю подкоп...
Карапето оживляется:
-  А вот это отличная идея - объявляю Вендетту!
Карла быстро обменивается взглядами с Брамсом:
-  Я беременна, папа...
Карапето скупо улыбнулся:
-  Назовёшь сына Цезарем.
-  А если будет д...
-  От Брамса не будет!
Брамс гордо выпрямляется:
-  Я был, как всегда максимален, папа.
-  Верю, сынок. Итак, с утра идём на зайца!

                В Е Н Д Е Т Т А.
               
Солнечный сицилийский денёк. В доме старого Карапето, малышка Цезарь перебирает пальчиками золотые пули, любовно подвешенные папой над колыбелью, в виде погремушек. Брамс сидит рядом:
-  Н-да, сынок, через 20 лет ты возьмёшь дела семьи в свои руки и всё поймёшь - этот мир устроен просто: - одни зарывают, другие выкапывают...
Цезарь радостно смеётся.
В изумруде, закрывающем выбитый глаз папы-Брамса, светится неподдельное родительское счастье.
Вдалеке раздаётся мощный взрыв. Золотые пули-погремушки нежно звенят.
Брамс встаёт:
-  Полдень, сынок – пора обедать.
Входит Карапето. На плече - горный козёл, в руке - двустволка.
-  Брамс, внучку необходим протеин!
-  Спасибо, папа. Вынужден огочить - только что провалился 5-ый тонель...
-  Это не твоя вина, Брамс, земля Сицилии устала носить на себе негодяев!
-  Мы ей поможем. В парижком доме сумасшедших мои люди откопали кормилицу младшего сына Гудини. Перед смертью, всего за миллион, она рассказала о шоке детства малыша Брутто...
-  Ты слишком щедр, сынок.
-   Чего не сделаешь для больных, папа? Итак, у Брутто есть некая слабость, а у меня жёсткий план...
Старый Карапето скидывает козла на кресло:
-  У моей дочери - чуткий муж! Слушаю... 
Родственники тут же склоняются пошептаться над колыбелью Цезаря. 
                ***
И вот к чему это привело. В мясной отдел супермаркета входит Брутто - младший сын Гудини. Его телохранители остаются возле касс.   
К Брутто подъезжает на роликах симпатичная работница магазина. Это – Карла.
-  Я могу Вам быть полезной?
-  Да! Где у вас секция убиенных цеплят?
-  То есть...
Голос Брутто срывается на фальцет:
-  Вы прекрасно поняли мой вопрос!
-  Вас интересуют замороженные, или свеженькие?
Глаза Брутто наполняются слезами:
-  Замороженные!
-  Сюда, синьор, налево.
Карла показывает Брутто длинную вереницу полок с цыплятами.
-  Сколько здесь жертв?
-  Как?!.
-  Я не привык повторять!
-  Хм! Думаю около трёхсот...
Брутто вытирает глаза белоснежным платком.
-  Не могли бы вы принести мне большой целофановый пакет?
-  Два на два, устроит?
-  Вполне!
Карла скользит на роликах к кассам и тут же возвращается с огромным пакетом.
-  Синьорита, оставьте меня наедине с ...
-  Конечно. Желаю хороших покупок!
-  Палачи!
Брутто оглядывается по сторонам, осторожно освобождает себе место на одной из полок, влезает на неё и, обливаясь слезами, натягивает на себя пакет.
Из глубины полки подползают к нему замаскированные под цеплят Брамс и Людвиг. В руках у них пистолеты с глушителями.
Брамс приставляет ствол к затылку Брутто:
-  Ни звука, приятель, иначе мы перебьём всех цыплят в округе!
-  Только не это!
Людвиг успокаивает:
-  Хорошо. Отдай ствол.
Брутто отдаёт оружие.
Полка медленно уезжает в любезно открытую Карлой дверь склада.

                ***
 Утро. Виноградники Карапето. Из долины доносится старинная песня сицилийских крестьян: «Виноградную косточку в землю зарою...»
Карапето, Брамс, Людвиг и Карла подстригают садовыми ножницами сухие веточки.
Трое телохранителей в камуфляже огородных чучел, не отводят глаз от прицелов оптических винтовок.
Неподалёку, в люльке, закреплённой на спине маленького слона, радостно смеётся Цезарь. Он резво бьёт крепкими ладошками по игрушкам - пушистым жёлтым цеплятам, подвешенным над его изголовьем.
Старый Карапето печален:
-  Дети мои, наступает зима и вы вновь улетаете в города, полные насилия и социальной несправедливости...
Карла целует его в щеку:
-  Не грусти, папочка – я снова беременна.
-  Ты – настоящая сицилийка, дочка!
Людвиг тоже успокаивает старика:
-  Падрино, мы обязательно приедем на сбор урожая!
-  Спасибо, Людвиг. Ты обещал похудеть, помнишь?
-  Конечно. Женюсь и стану виноградарем, как вы!
-  Похвально. О чём задумался, Брамс? 
-  О тяге к земле.
-  Не стоит спешить, сынок...
-  Я не о своем погребении, папа...
-  Ни слова о делах, Брамс, – вино скиснет!
Семья дружно смеётся.
               
                КРАТКОЕ  РОДИТЕЛЬСКОЕ  НАПУТСТВИЕ.
               
Будто вальсируя, спускаются по серпантину сицилийских дорог, кабриолет «Бугатти», в сопровождении двух бронированных джипов охраны. Далеко внизу – аэропорт. В кабриолете – Карла и Брамс. В изумруде, закрывающем его потерянный в схватке глаз, плещется весеннее солнце.
Карла, кокетливо придерживая пальчиком соломенную шляпку, мечтает вслух...   
-  Мы назовём мальчика Геркулесом...
-  У нас будет дочь.               
-  Как?!
-  В эту ночь я думал только о тебе!
-  Ах! Ну, тогда Сонатой в честь твоей давно ушедшей мамы...
-  Согласен.
-  Как я счастлива!
Она швыряет шляпку в воздух. Её, тут же, разносит в клочки разрывная пуля.
Брамс нажимает красную кнопку. Бронированная крыша автомобиля мгновенно закрывает их от нападавших.
Телохранители ведут из джипов огонь, заливая горы Сицилии свинцом. Брамс увеличивает скорость.
Вдруг, за поворотом дороги показывается Карапето. Он стоит возле своего старого «Ферарри», с дымящейся двустволкой в одной руке и с домашним пирогом в другой.
Брамс резко тормозит. Джипы охраны тоже...
«Бугатти» замирает в метре от Карапето. Брамс и Карла выходят из автомобиля. Карапето хитро улыбается...
-  Неплохая машина, не правда ли, сынок?   
-  Спасибо за подарок – лучшего и не пожелаешь.
-  Дети мои, а ведь вы забыли мамин пирог!
Карла краснеет от стыда.
-  Как я могла?!
Карапето довольный произведенным эффектом, ловко подбрасывает вверх двухстволку и она, как живая тварь, падает на его плечо надежно запепившись ремнем:
-  Не переживай, дочка, любви все глупости покорны. Что же касается шляпки... Мама считает платок, вещью более практичной в дальней дороге.
Он достаёт из-за пазухи черный, кружевной, сицилийский платок.
Глаза Карлы увлажняются:
-  Папа, мама!..    
-  Ты звала меня, дочка?
Из «Ферарри» с трудом выбирается дородная мама Карлы. Дочь рыдая бросается к ней в объятия.
Мужчины деликатно отворачиваются. К ним подходит Людвиг. Они закуривают крученные домашние сигарки. Старый Карапето с наслаждением затягивается:
-  Брамс, пилота выкини над домом Гудини - это подстава.
- Людвиг, дальше самолёт поведёшь ты. В бардачке лежит пособие для молодых пилотов.
-  Падрино, надеюсь это не сложней игры в шахматы?
-  Что-ты! – «Фоке-Вульф» простой и надёжный аппарат. Я отобрал его у Муссолини.
-  Тогда я спокоен.
-  Ладно, детишки, приятного вам полёта и удачной посадки. Симфония, хватит! Ты задушишь дочурку.
Родственники прощаются и рассаживаются по машинам. Брамс пропускает Ферарри тестя и вновь начинает спуск по серпантину.
Карла украдкой вытирает слёзы материнским платком. Брамс замечает:
-  Я думаю нам стоит назвать дочку двойным именем...
-  Сонатой-Симфонией?
-  Конечно!
-  Как я счастлива!
               
                ГУД  МОНИНГ, АМЕРИКА!
               
Над свинцовыми волнами  океана летит «Фоке-Вульф» старого Карапето.
Справа и слева от него вздымаются в воздух грибы взрывов - «На хвосте зависли» два американских истребителя.
В кабине «Фоке-Вульфа» – Людвиг и Брамс. Людвиг вцепился в штурвал. Он – в ярости.
-  Брамс, они приняли нас за фашистов!
Брамс спокоен. Он передёргивает затвор своего золотого пистолета, проверяя наличие боеприпасов:
-  Всегда можно договориться, братишка. Кстати, почему у нас не работает рация?
-  Ты же знаешь, как старики относятся к новинкам.
-  Тогда дружески помаши ребятам крыльями.
В кабину заглядывает Карла:
-  Мальчики, я только что видела настоящего дельфина!
Людвиг «машет крыльями»...
Карлу этот манёвр швыряет на колени Брамса. Она – в восторге:
-  Любимый, какое приятное путешествие!
В кабину влетает люлька с Цезарем. Он заливается младенческим хохотом.
Карла хлопает в ладоши, привлекая его внимание.
-  Агу-сеньки!         
Прямо перед носом самолёта встаёт водяной столб от очередного, но уже более мощного взрыва. «Фоке-Вульф» окатывает волной от винта до хвоста.
Карла кокетливо прикрывает лицо рукой:
-  Сегодня ветрено! Мы с Цезарем приготовим вам горячего пунша.
Она нежно целует Брамса и укатывает колыбель сына в салон.
Братья переглядываются.
-  Брамс, мне показалось, что Карла встревожена...
-  Она – сицилийка, Людвиг! Уходи под воду.
-  Ты думаешь?..
-  Это самолёт Муссолин – фашизм не тонет.
Самолёт плавно погружается в океан. Навстречу плывут: удивлённая акула и стая радостных дельфинов.
Людвиг ловко лавирует между прибрежными рифами, планирует над каменным садом из розовых кораллов:
-  Брат, по моему мы сбили вояк с хвоста!
-  Сделай ещё кружок, – осторожность не помешает.
Людвиг  разворачивает «Фоке-Вульф», едва не протаранив остроконечную скалу.
В кабину входит Клара с кружками горячего пунша:
-  Ой! А вон ещё дельфины и ещё!..
-  Любимая, как Цезарь?
-  Как рыба в воде!
-  В салоне не сыро?
-  Ничуть!
-  Мы скоро будем дома.
Самолёт огибает поросшую ракушками космическую станцию «МИР».
-  Да, любимый, я уже узнаю родные места.
Карла напевая: «Тореодор, смеле-е-е в бой...» выходит. Мужчины тревожно переглядываются.
-  Брамс, и всё же она встревожена – взлетаем!
-  Хорошо, Людвиг.
Самолёт взмывает в воздух.
Людвиг оглядывается по сторонам.
-  Никого!
Брамс прячет в кабуру золотой пистолет:
-  Ты прирождённый пилот, брат.
-  Правда?
-  Конечно! Почитай в учебнике что-нибудь о приземлении.
Людвиг бросает штурвал, достает инструкцию и читает вслух и по слогам:
-  Сба-вить ско-рость и вы-пу-стить ша-сси...
Брамс хватается за штурвал:
-  Читай чуть помедленнее, Людвиг!
Тот облегченно вздыхает:   
-  Хо-ро-шо.
               
                1507  ДНЕЙ  СПУСТЯ...
 
Лос Анжелес. Во дворе фамильной виллы, Цезарь, с малышкой Сонатой-Симфонией плещутся в экзотически оформленном голубыми айсбергами, фонтане. Сильно похудевший Людвиг пускает над ними огромные мыльные пузыри.
Карла и Брамс завтракают на терассе. Неожиданно, в стену, над головой мужа, вонзается стрела. Карла вздрагивает:
-  Почта, любимый.
-  Спасибо, родная. 
Брамс выдёргивает стрелу, откручивает наконечник, вынимает из него записку, читает. 
Карла чуть встревожена:
-  Что-нибудь важное?
-  Последние биржевые новости. Свари мне ещё чашечку кофе, пожалуйста.
-  Я мигом!
Придерживая живот, беременная Карла вразвалку покидает терассу.
Брамс сжигает записку, подзывает Людвига:
-  Брат, закажи билеты. Мы немедленно вылетаем с тобой на Луну.
-  Где это?
-  Индия, маленький шахтёрский городок.
-  Куплю там жене удава...
                ***
Теперь, когда читатель уже начинает вникать в суть неких проблем и деяний семей Карапето, Людвига и Брамса, когда перебросы во времени, так же бесконечное чередование : «восходов, ночей и вечеров», не смущает воображение лучшего режиссера в мире, то есть Читателя, почему бы нам не последовать далее за героями Саги и не воскликнуть: - «А вот и Индия!»
         На узкой улочке ее шахтерского городка «Луна», возле рынка, Брамс и Людвиг выходят из такси начала века. На двери машины  надпись: «С ветерком и кондишеном!»
Водитель, в разноцветном тюрбане, выхватывает из руки Людвига доллар, нажимает на резиновый клаксон и лихо отъезжает, опрокинув прилавок с кедровыми шишками. Владелец его, индус Хай, на корточках, подползает к приехавшим:
-  Авторучки с золотым пером не найдётся?
Людвиг ищет по карманам авторучку:
-  Вы хотите записать номер этого хулигана?
Брамс помогает индусу привстать:
-  Это – пароль, братишка. Где шахта, уважаемый?
-  Прямо и налево.
Они подходят к бамбуковой хижине. На двери табличка: «Алмазные копии – вход с лопатами запрещён!» Индус пропускает гостей вперёд, воровато оглядывается по сторонам, и перевернув табличку входит следом.
Надпись на таблице: «Занято!»
                ***
В освещённом факелами гроте шахты стоит страшный треск моторов. Шахтёры играют в мотобол.
Из бокового тонеля появляются: Брамс, Людвиг и их сопровождающий.
Индус достаёт из расщелины три складных стула.
-  Присаживайтесь, господа. 
Людвиг поражён увиденным:
-  Что они делают?
Индус Хай охотно поясняет:
-  В перерыве, рабочие любят играть в мотобол. Обедают только победители. Это позволяет нам экономить на питании.
В это время, двое  игроков в белых тюрбанах, заваливаются вместе с мотоциклами в глинянную лужу.
Огромный кожанный мяч перехватывают их противники в красных набедренных повязках. Истошно визжа они несутся к воротам «белых».
Вратарь ставит мотоцикл на дыбы. Мяч, ловко пущенный босой ногой «красного», вбивает его вместе с мотоциклом в ворота.
Людвиг вскакивает:
-  Гол!   
Индус замечает его азартность:
-  Дорогие гости, простите, что сразу не представился - меня зовут Хай, хотите пари?
-  Конечно, но где наши алмазы?
-  Как только рабочие разъедутся по шурфам я проведу вас к месту находки.
Брамс и Людвиг достают чековые книжки.
-  Брамс, ты за «красных», или за «белых»?
-  За «белых». Ставлю 100.
-  200 долларов за «красных». А вы, господин Хай?
-  Я пока воздержусь...          
Людвиг хватает его за грудки:
-  Это пари по-индуски?!
Брамс успокаивает младшего:
-  Людвиг, остынь. В недрах Луны - свои законы.
         Раздается вопль. Двое мотоциклистов сталкиваются лоб в лоб и влетают каждый в свои ворота. Судьи вытаскивают их за пределы игрового поля.
Мед-брат, с красным крестом и полумесяцем  на спине, приводит их в чувство, наливая пострадавшим по чашке бульона.
Игра продолжается. У одного из «красных» отлетает переднее колесо и инерция бросает его на грудь «белого». Оба падают без сознания.
Судьи уволакивают за ноги и этих игроков. Людвигом овладевает азарт:
-  500 за «красных»!
Брамс согласно кивает. Индус Хай скромно отворачивается...
«Красные», будто услышав Людвига, проводят такую атаку, что половина оставшихся противников переворачивается с мотоциклами вместе, в борьбе за решающий мяч. Звучит гонг судьи.
Победители, по очереди, подъезжают за своей чашкой бульона и радостно газуя, разъезжаются по шурфам. Поле пустеет.
Брамс отрывает чек и отдает Людвигу: 
-  Деньги никогда не должны уходить из семьи, братишка.
Они обнимаются. Хай лживо улыбается:
-  Теперь, прошу в зал находок...
Они пересекают грот и поднимаются по ступенькам в верхнюю галерею.
Посреди небольшой пещеры висят на цепях три огромных, величиной с арбуз, алмаза. Хай кланяется им, сложив ладони в буддистском приветствии:
-  По утрам они сияют неземным светом!
Людвиг искренне удивляется:
-  Тут бывает утро?
-  В этот час рабочие пьют кофе со свинками, господин Людвиг.
-  А вы, Хай?
-  Любуюсь камешками. Кстати, наш лунный специалист обнаружил внутри них три слова: «Свобода, Равенство, Братство»!
Людвиг возмущён:
-  Это китайская подделка!
-  Дать лупу, господин Людвиг?
-  У меня – нюх!
Брамс снова достаёт чековую книжку:
-  Сколько?
-  Бесценно...
-  5 миллионов хватит?
-  Десять!
Брамс хладнокровно подписывает чек:
-  Жить хотите?
-  Да! Но семь...
-  Согласен.
Людвиг медленно обходит находки:
-  Мы их не вывезем с Луны...
Хай прячет чек в карман:
-  Это точно!
Брамс на минуту задумывается:
А мы и не будем - просто выстрелим их из пушки в сторону Америки.
Людвиг с размаху садится на цепи и раскачивается, хохоча, как ребенок:
-  Брамс, ты – гений!
-  Спасибо. Я подарю тебе томик Жуль Верна.
Индус Хай падает в обморок, крепко держа рукой карман с чеком..
                ***
 ... И снова мчится по багряному асфальту памяти белый Кадиллак Карлы. Крики чаек. Голос Карлы за кадром:
-  Брамс был очень чутким супругом. В один из очередных приступов нехватки адреналина он повёз меня подлечиться на Ниагару...

                Новая изобразительная волна воспоминаний Карлы:

Гудит о чем-то своем великий Ниагарский водопад. Брамс и Карла же, мечтают, очевидно, о будущем, сидя на качелях под днищем вертолёта. Он кружит, то над водопадом, то около изумрудной лавины каскада. Над влюблёнными сияет радуга. Лица их влажны от воды и счастья...
                ***
А в день следующий опускаются супруги на дно ниагарского водоёма. Они в полосатых аквалангах. Клокочет и пузырится вокруг голубая вода.
В руках Брамса – розовая морская раковина. Он выпускает в неё воздух и кажется будто она трубит о Любви...
К влюблённым подплывают две русалки-аквалангистки. Они продают туристам лилии. Брамс покупает целый букет. Карла – счастлива! Одну за одной отпускает она хрупкие создания на волю. Белыми парашютиками устремляются они вверх, к солнцу.
Кругами бродит вокруг родственников брат и верный телохранитель Людвиг, в костюме Нептуна и с автоматическим трезубцем в руке. На дне царит гармония чувств, сервиза и безопасности. 
                ***
Ужин, как известно, наступает на закате. А посему, на палубе прогулочного катера. Брамс и Карла устроились за столиком на двоих и вкушают. Совсем рядом шумит Ниагара. Над столиком – голубой зонт. На фиалковой скатерти, в изумрудном блюде – дары моря и лёгкий дессерт: клубника, коктель с гроздью рябины через край фужера, бутылка шампанского. Супруги чокаются и целуются. С зонтика стекают на палубу розовые, в лучах заката, струи воды.
               
                ВРЕМЕННЫЙ  ОТЛИВ  ВОСПОМИНАНИЙ

Лос Анжелес. Кадиллак Карлы, тихо шурша колёсами и двенадцатью цилиндрами, выезжает на пустынный пляж.
Карла с наслаждением ест огромный Чисбургерг, любуясь закатом. Воспоминания временно отступают перед продукцией Макдональда.

                ПРИЛИВ  РЕАЛИЙ...

В детской спаленке виллы, папа Брамс рассказывает вечернюю сказку.
В изумруде его глаза– лёгкая усталость и огонёк свечи. 
Малыши: Цезарь, Соната-Симфония и Руссо лежат в разноцветных кроватках и завороженно вникают отцу...
-  Далеко, далеко в заснеженной стране, где живут лишь медведи и храбрые люди, гулял однажды по дремучему лесу мальчик.
Цезарь взволновался: 
-  Папа, надеюсь он был вооружён?
-  В стране это не было принято, Цезарь.
Соната-Симфония удивилась:
-  Но он гулял с папой и догами?
-  Нет, дочурка, мальчик проявил неосторожность и брёл по сугробам совершенно один.
Руссо расмеялся:
-  Ду*ачок!
-  Не хорошо так говорить о других детях, Руссо, но в принципе ты прав – это было глупо с его стороны...
Брамс вынул из кабуры золотой пистолет и положил на столик с игрушками.
Потом прилёг на расшитый золотыми овечками коврик и продолжил сказку:
-  ... Итак, брел, мальчик брел, как вдруг, из-за огромного дерева вышел бородатый дядя в шапке со звездой на лбу.
Соната-Симфония обрадовалась:
-  Дед Мороз?
-  Если бы!..
Цезарь ущипнул Сонату:
-  Грабитель, глупая!
-  Нет, сынок.
-  Полицейский? 
-  Цезарь, в сказках не бывает полицейских. Дядя попросил мальчика срочно выехать в тёплую страну и привезти...
Руссо перебил папу:
-  Денег?
- Так, дети, дальше вам расскажет мама, но завтра. Всем - спать!
Слегка раздосадованный Брамс рывком вскакивает с коврика и задувает свечу.
Соната-Симфония хватает его за рукав:
-  Папочка, не забудь пистолетик.
-  Спасибо, дочурка, за это я поцелую тебя три раза.
Руссо взревновал:
-  А меня пять!..
Цезарь возмутился:
-  Ни сказки из-за вас, ни драки с ментами! 
Брамс рассмеялся и нежно расцеловал малышей.
Семилетнему Цезарю он незаметно показал кулак...
                ***
Банк Лос Анжелеса. Полицейский открывает дверь. Входят: Людвиг и угрюмые, широкоплечие посетители с квадратными челюстями.
Людвиг весело приветствует полицейского:
-  Бонжорно, Пипино, отдай пушку – ограбление!
-  Какой разговор, сосед?
Он отдаёт Людвигу револьвер. Тот прячет его за пояс:
-  Мы пришлём твоим детям отличные, новогодние подарки.
-  Грацци, Людвиг!
-  Не за что! Закрой на время дверь, пожалуйста.
-  С удовольствием, такая духота на улице!
Людвиг и пришедшие с ним крепыши надевают маски, достают из портфелей мешки и автоматы. Людвиг вооружён только пилой. Он кричит:
-  Господа работники банка, как вы сами понимаете – время отдать деньги народу. Тот кто нажмёт ногой кнопку сигнализации - станет на метр короче. А ну лечь всем на столы!
Все мигом выполнили приказ.
Людвиг азартно блеснул золотыми зубами:
-  За работу, пролетарии!
Грабители начинают потрошить кассы. К Людвигу подходит Брамс:
-  Брат, зачем тебе маска? Тебя же всё равно опознают по золотым зубам!
-  Вставлю сначала жене...
-  Опять поссорились?
-  Споткнулась...   
-  Ясно. Я пройду в администрацию.
-  У нас есть только 90 секунд!
-  Не волнуйся – помню.
Проходит минута. Работники банка лежат на столах, согнув ноги в коленях...
Ограбление заканчивается. Ганкстеры, один за другим, выходят из банка.
Последним покидает здание Брамс. В руках у него целая стопка папок с бумагами. Людвиг открывает ему дверь машины: 
-  Брат мой, ты потерял интерес к деньгам?
-  К маленьким, Людвиг. Отдай Пипино револвер – пусть постреляет в воздух. Поехали!
Машины срываются с места. Храбрый Пипино ведёт по ним неприцельный огонь.
                ***
Утро. В спальной комнате дома Людвига, супруги, закрепившись на вращающихся дисках в виде мишеней, лениво перебрасываются ножами. Между ними ползает 2-х метровый удавчик, с удивлением поглядывая на происходящее.
-  Людвиг, я цирковая актриса и устала сидеть дома.
-  Выйди на улицу.
-  Я хочу работать, как Карла!
-  Ты не сицилийка.
-  Я - твоя жена!
-  А Карла - мать троих детей!
-  Я тоже беременна!
-  Это тянется годами...
Нож жены вонзается в воротник пижамы Людвига. Он недовольно морщится:
-  Родная, у тебя сегодня какое-то гильотинное настроение.
-  Возьмите меня на дело!
-  Комплектует рабочие бригады брат.
-  Брат ли он тебе? Вы так не похожи...
-  Не сомневайся, это ведь я  откусил ему в детствеи мизинец. 
-  Так замолви за меня словечко!
Нож её протыкает пижаму в паху супруга. Людвиг слегка обеспокоен:
-  Изольда, ты рискуешь остаться бездетной...
Он делает в ответ два точных броска. Роскошные пряди жены падают на ковёр.
-  Я пошла в парикмахерскую!
-  А говоришь, что тебе нечем заняться...
Нож Изольды ранит Людвигу ухо.
-  Кстати, в этот раз я точно беремена!
-  Хорошо, я поговорю с Брамсом о тебе.
-  У тебя – кровь, милый...
-  Значит будет мальчик!
-  По-моему кофе готов.
-  Позавтракаем, любимая? 
                ***
А вот раннее, туманное утро на вилле Брамса напрочь отличается от семейного «шу-шу» в гнездышке Людвига. Дом бесшумно окружает спец-бригада полиции: - бронежелеты, каски, маски, короткоствольные автоматы.
Их шеф удивлён и обеспоен тишиной. Он стоит за деревом и шепчет по рации своим подчинённым:
-  Осторожно, мальчики, ох осторожно! Слишком всё спокойно – ни собак, ни людей...
Но бригада готова к штурму. Снайперы – на деревьях. Пальцы бойцов группы захвата – на спусковых крючках. Шеф, не выдержав, вопит в мегафон:
-  Брамс, сдавайся!
В ответ тишина. Голос шефа зазвенел предельно натянутой струной:
-  В этот раз тебе не уйти. Мы распотрошим, наконец, твоё осинное гнездо!
Ему никто не перечит... И тут нервы шефа сдают:
-  Считаю до трёх... Огонь!
Храбрецы выпускают по дому сотни патронов. Снайперы выбивают все стёкла. Звучит новая команда:
-  На штурм!
Неожиданно, на терассу выходит заспанная служанка с метлой в руках:
-  Господа, вы что тут творите? Хоть бы позвонили предворительно. Дома ведь никого нет...
Всё так же ставаясь за деревом, шеф переходит на тревожный бас:
-  А где они?
-  На дело какое-то поехали.
-  Куда?!
-  На дело...
Шеф страшно скрипит зубами:
-  Снова ушёл одноглазый! Обыскать дом!
Полиция вламывается в двери, в окна, в бреши разбитых гранатами стен.
К шефу подползает его помошник Брэк:
-  Я слышал, у них в подвале метро.
-  Это тебе что, Белый дом, или Кремль?
-  Это – Брамс!
Группа захвата выходит из дома. Старший разочарованно разводит руками:
-  Никого... 
-  А метро там нет?
-  Не до шуток, шеф. Засудят нас за причинённые убытки...
Шеф моментально реагирует:
-  Сваливаем, ребята!
Полицейские бросаются к воротам. Брэк грозит служанке кулаком:
-  Эй, старуха, ты нас не видела!
-  Разумеется, скажу, что град прошёл.
Она сметает с терассы осколки стёкол. недовольно бурча:
-  Не позвонят, не постучат – сразу стрелять. Что за люди?
               
                ПЕРВОЕ «ДЕЛО» ИЗОЛЬДЫ
               
Океан. В рубке нефте-танкера, капитан с тоской смотрит, то на приборы, то на палубу. Глаза его слипаются, руки вяло лежат на штурвале.
Вдруг, он замечает на носу танкера женскую фигурку в белом... Капитан проводит по лицу ладонью, снимая наваждение. Наливает себе из термоса кофе, делает глоток, затем вновь смотрит на палубу. О, ужас! - Женщина растёт на глазах… Огромный белый шлейф чуть колышется от ночного ветерка за её спиной, глаза полыхают синим огнём.
Капитан опрокидывает чашку с кофе. 20-ти метровая женщина медленно движется к его рубке...
За её шлейфом, Брамс и Людвиг бесшумно открывают люк резервуара и вставляют в него шланг.
Капитан пытается разбудить дремлещего в кресле помошника, но голос не слушается его.
Морское привидение всё ближе... Оно смотрит в упор на капитана.
Конечно же, это Изольда, жена Людвига.
Капитан медленно отступает от окна и без чувств падает на помощника.
Тот просыпается и видит как:
...Незнакомка подмигивает ему синим глазом.
...Огромная луна зависает над танкером.
...Затем медленно поднимается в тёмное небо, унося за собой гигантскую женщину с длинным белым шлейфом за спиной.
 
                ***
Брамс и Людвиг поднимаются по верёвочной лестнице к кабине дирижабля в форме луны.
-  Ну и струхнули капитанишки! А, Брамс?
-  Моряки всё ещё верят в сказки, Людвиг.
-  Брат, а как ты узнал, что вашингтонские банки переправляет наличные таким странным образом?
-  Я научился читать их мысли.
-  Подумать только... Ха-ха-ха! - Мы летим на луне напичканной долларами!
-  Н-да, забавно. Кстати твоя жена сработала безупречно.
-  Правда?
-  Конечно! Будь с ней помягче.
-  Она снова пробила мне кинжалом ухо!
-  Купи ей небольшой цирк в центре Лос Анжелеса.
-  Отличная идея!
-  Никогда не отказывай жене в мелочах, братишка.
Из кабины дирижабля выглядывают Карла и Изольда.
-  Мальчики, светает, а мы до сих пор висим над нейтральной зоной.
Брамс смотрит на компас:
-  Карла, возьми курс на Запад.
-  Есть, капитан!    
«Луна» плавно выполняет манёвр.

                ***
Ранчо Вольтера. Дед Брамса делает утреннюю гимнастику. Он делает стойку на голове. Одет, как всегда просто; шпоры, шляпа, джинсы «Levis».
Брамс стоит перед широким задом вороной кобылы и задумчиво стрижёт садовыми ножницами её хвост.
Вольтер шумно вздохнув, делает сальто и подходит к внуку:
-  Внучок, осторожней, ты же совсем оголил лошадке зад!
-  Прости, Вольтер, я задумался...
-  Э... Видно полиция крепко села тебе на хвост!
-  Точно. И ФБР и Интерпол.
-  Плохи дела...
-  Что посоветуешь? 
-  Выход один – стань национальным героем США.
-  Я?!
-  Конечно.
-  Но как?
-  Слетай в космос, например.
-  Поздно, русские утопили МИР – на днях проплывал мимо на самолёте.
-  Тогда спаси Америку.
-  А вот над этим стоит подумать... Тебе бы советником президента стать, дедуня!
-  Некогда, внучок!
Вольтер разбегается и прыгает на спину огромного быка. Работники ранчо открывают загон. Вольтер продолжает утреннюю разминку, едва удерживаясь на разъярённом животном.    

                ***
 Звёздный вечер в Лос Анжелесе. Сверкает огнями шапито нового цирка: «Изольда и Тристан». Возле него замерли приглашённые: сенаторы, мэр города, клан Брамса и публика.
Людвиг долго целится бумерангом в ленточку-символ натянутую перед входом. Наконец, он бросает древнее оружие...
Бумеранг со свистом разрезает ленточку и возвращается в руки хозяина.
Все аплодируют, фонтанирует огромная бутылка шампанского.
Людвиг торжественно вручает бумеранг Изольде и вводит её в зал цирка.
-  Прими от меня этот скромный подарок, родная!
На арене радостно ревут медведи и тигры. Счастливые супруги нежно целуются.       
               
                ***

Кабинет шефа полиции Лос Анжелеса. Ночь.
Шеф яростно долбит по клавишам старенького пианино.
Верный его помошник Брэк, терпеливо переворачивает листы партитуры.
На её обложке – Брамс: «Щелкунчик».

                НАЦИОНАЛЬНЫЙ  ГЕРОЙ  АМЕРИКИ.
               
Частный аэродром. Ангар для самолётов. В нём – около 500 клоунов: красные носы, огромные башмаки, экзотические наряды.
Напротив этой орущей на все голоса толпы, стоит с мегафоном в руке Брамс.
-  Господа артисты, успокойтесь - сегодня же вас всех освободят. Мы знаем, что президент любит посмешить народ, выступая иногда по циркам страны клоуном. Это похвально, но вчера ЦРУ стало известно, что его хочет выкрасть одна из стран Востока. Так ответьте же, лишь на один-единственный вопрос: «Кто из вас Президент США?»
Все клоуны, как по команде делают шаг вперёд.
Брамс отступает:
-  Забавное желание...
Клоуны скандируют: «Свободу президенту!»    
Брамс пережидает...
-  Дело в том, парни, что ему действительно угрожает опасность и шутки неуместны.
Клоуны вопят, доставая из огромных карманов: водяные пистолетики, игрушечные луки, резиновые кинжалы...
Рыжий клоун вопит:
-  Мы прекрасно вооружены, не играйте с огнём!
Брамс поднимает руку:
-  Последний раз спрашиваю...
Клоуны принимают угрожающие позы, швыряют в Брамса свистки, погремушки и т.п.
Брамс запрыгивает в люльку крана. Поднимается под самую крышу ангара.
-  Ну что же , тогда будем отмываться, господа президенты!
На клоунов выливаются сверху тонны воды. Намокают парики, течёт по лицам грим...
Брамс приникает к оккуляру снайперской винтовки. Среди клоунов он видит Изольду. Она тоже – в гриме и костюме.
Изольда незаметно рассматривает артистов. Наконец, останавливается возле одного из них, беседует, затем делает знак Людвигу. Он тут же выводит клоуна из толпы. В ангар въезжает лимузин. Кран опускает возле него люльку с Брамсом. Он, Людвиг и Изольда садятся вместе с президентом в машину и уезжают.
По полю заброшенного аэродрома бегут вслед за ними разъярённые клоуны.
               
                ***

Утро. Вилла Брамса. Вся семья и даже деды Карапето и Вольтер торжественно замерли возле воздвигнутой во дворе мачты.
-  Тристан, потяни за верёвочку, сынок.
Сын Людвига и Изольды с удольствием выполняет просьбу.
Шёлковый флаг Америки плещется на ветру, поднимаясь по мачте к безоблачному небу Калифорнии..
На груди Брамса поблёскивает медаль. На ней гравировка: «За всё!»
Из-за забора виллы подглядывают шеф полиции и его  помошник.
По щеке шефа катится злая слеза:
-  Ушёл, гад одноглазый!
Помошник Брэк наливает ему из термоса чашечку кофе:
-  Ненадолго, шеф, поймаем!
Карапето торжественно поднимает флаг Италии:
-  Попрошу всех к праздничному столу: - сицилийское вино, барашек на вертеле.
Старина Вольтер с радостью соглашается:
-  Да, дорогие мои, за этот финт стоит выпить!
Он разбегается, делает в воздухе двойное сальто и мягко опускается на стул. Одет - по-праздничному: шпоры, галстук, джинсы Levis.
               
                НЕМНОЖКО  О  ПРЕДКАХ...
 
По залу парижского музея палеонтологии прогуливаются Брамс и Людвиг.
-  Подумать только, Людвиг – мы разлучены с этими гениальными тварями 65 млн. лет!
-  Не скажу, что я грустил без них, брат...
-  Ты только посмотри на совершенство форм: - боевой нос птеродактеля, экипировка бронтозавра, гибкая шея гигантской коровы-вегетарианки...
-  Да, насчёт коровки согласен - зря метеорит треснул по Земле! Тонны мяса пропали даром!
-  О, Людвиг, некоторые ушли под воду...
-  Стали китами?
-  И сейфами!
Людвиг настороженно поглядывает на Брамса:
-  Братишка, не выпить ли тебе стаканчик виски?..
- Зачем ты вставил зубы из чёрного жемчуга?
-  Чтобы выглядеть неприметнее!
-  Даже работницы подобного музея долго смотрят тебе вслед!
-  Не вижу связи.
-  Людвиг, не надо виски. Тебе нравится Швейцария?
-  Не знаю.
-  Страна озёр и банков!
- А! Такой ландшафт мне приятен.
-  И всё-таки шея их старушки Лохнес не похожа на оригинал.
-  То есть?..
-  Недостаток смазки, механиический артрит, ржа...
-  Брамс, на меня действительно странно смотрит симпатичная девушка!
-  Ты закрыл ей мамонта – отойди в сторону.
 
                ***

Швейцария. Терасса отеля с видом на озеро. Туманный вечер.
Брамс и Людвиг пьют на терассе кофе.
-  Ты заказал лодку, Людвиг?
-  На всю ночь.
-  Тут чудесная рыбалка. Возьми пару червей и спиниг с глушителем.
-  Уже!
-  Ну, тогда снимаемся с якоря! 
-  А удочки?
-  Я приготовил специальные...

                ***

Туман белым саваном накрыл озеро. Тихо плывут на резиновой лодке Брамс и Людвиг.
Людвиг – на вёслах. Брамс – с удочками. Индикатор одной из них тревожно мигает.
-  Брамс, это Оно?..
-  Нет - вторая лодка охраны. Сплавай, усыпи и этих ребят.
Людвиг бесшумно уходит под воду. Брамс оглядывает водную гладь в прибор ночного видения.
Невдалеке замаячила лодка с одиноким рыбаком. На шляпе его светится жёлтый огонёк.
Людвиг возвращается:
-  Спят...
-  Садись на вёсла. Курс – 15 градусов к югу.
-  Оно?!
-  Да. 
-  Срашновато...
Братья незаметно подплывает к пожилому рыбаку. Брамс утыкает ему в бок спининг.
-  Ахтунг, дедушка – вызывай бабушку. Твоя охрана заснула до утра, так что сними аккуратно шляпу с мигалкой – никто не подъедит.
Рыбак повинуется. Брамс пересаживается в его лодку.
Из воды медленно появляется голова чудовища Лохнес. Людвиг, в ужасе зажимает рот ладонью. Брамс – спокоен:
-  Господин Мюллер, отдайте пожалуйста пульт управления. Тот повинуется.
-  Как открыть бабушке пасть?
-  1917...
Брамс набирает код. Чудище открывает пасть, напичканную огоньками компьютера.
-  Людвиг, вот тебе какие зубы надо иметь!
Мюллер прыгает в озеро. Людвиг – следом.
Брамс с хладнокровием дантиста изучает пасть клиентки. Вдруг, за бортом лодки забурлила вода. Всплывает небольшая субмарина. К перископу привязан Людвиг. Рядом сидят два аквалангиста. Из люка появляется гордый шеф полиции Лос Анжелеса:
-  Ну, как клюёт, Брамсик?..
               
                СЕМЕЙНЫЕ   НЕВЗГОДЫ

Уже знакомая нам долина в горах окрашена закатом в розовые и бардовые тона.
Между двумя высоковольтными столбами бродит на высоте 50 метров и с шестом в руках Карла. Вместе с нею прогуливаются по проводам и дети. Семья грустит...
Голос Карлы за кадром: «Ах, как одиноко в мире без Брамса! Какая нехватка чувств и адреналина!.»
Появляются и сгорают на фоне огромного закатного солнца титры:

                ШИФРОВКА  В  ЦЕНТР.

«Русский разведчик Иван Бах задержан швейцарской полицией, при попытке вернуть часть царских сбережений, в размере 2-х триллионов долларов, на Родину. Изумруд его глаза, с вмонтированной в него камерой находится у меня. Микрофильм содержит обширную информацию о размещении 3-его триллиона в европейских и азиатских банках.
Жду дальнейших инструкций».
Секретный агент «ЛЯ МАММА.» ТЧК.
 
                ВЫ  БУДЕТЕ  СЕБЕ  ЗУБЫ   КУСАТЬ,   МЕРЗАВЦЫ!..
               
                Донесение второе.               

...  Прошло три високосных года.
   
                УЗНИК  КОРОЛЕВЫ

Лос Анжелес. Арена цирка. На медленно вращающемся щите-мишени привязаны: с одной стороны Шеф полиции Лос Анжела, с другой - его помошник Брэк. Щит пронзён стрелами.
По кругу арены галопирует на вороном коне 19-ти летний сын Брамса, Цезарь с  луком в руках и колчаном за спиной. Он методично постреливает в полицейских.
Шеф со страхом поглядывает на всадника:
-  С огнём играешь, Цезарь!..
Цезарь прицеливается:
-  Это ты про себя, старая пакля?
Брэк пытается освободиться:
-  Что вы от нас хотите?
-  Веси спокойно, придурок...  
Стрела вонзается рядом с головой шефа. Он истерично кричит Брэку:
-  Ты что не видишь на мизинце Цезаря перстень? Мальчик взял дела семьи в свои руки.
-  Мафиози!
Вторая стрела пришпиливает ухо Брэка к мишени. Он тонко пищит:
-  Варвар!
Шеф делает последнюю попытку урезонить сынишку мафии:
- Прекрати, Цезарь, мы не знаем где швейцарцы держат твоего папу!
Третья стрела пронзает и его ухо.
-  Ай! Я - честный полицийский!
Цезарь закидывает лук за спину, достаёт из-за пояса два ножа.
-  Стрелы кончились, фараоны...
Шеф сдаётся:
-  Брамс - в лондонской башне Биг Бен, в цепях и за часами.
Брэк, с готовностью, вносит дополнение:
-  Каждую полночь его лично пытает королева Англии!
Цезарь бросает один нож в левое крепление руки шефа, другой – в правое. Шеф переворачивается головой вниз.
Цезарь делает вокруг них «круг почёта»:
-  В моё отсутствие, вас будут кормить крольчатиной.
Шеф растирает затёкшие руки:
-  Спасибо Цезарь...
Тот ставит коня на дыбы:
-  Вместе с удавами и один раз в месяц, фараоны!
Он быстрым галопом покидает арену. Свет гаснет. Слышится рёв тигра.

                ***

Сицилия. Во дворе своего дома, старый Карапето разглядывает в подзорную трубу, кружащих над домом парашютистов.
Жена его, Симфония сидит на вращающейся платформе зенитного орудия времён Второй Мировой Войны.
Карапето опускает подзорную трубу и подходит к жене:
- Отбой, Симфония – семья пожаловала: Цезарь, Людвиг и Карла с Изольдой!
Она снимает каску, поправляет фартук и быстро семенит в дом.
-  Радость-то какая, пойду тесто замесю на пирог!
Карапето, довольно улыбаясь, камуфлирует орудие под стог сена.
 
                ***

И вот, в столовой дома Карапето, сидит за столом вся семья. На вертеле камина скалится акула пронзённая тремя гарпунами. Людвиг разливает по бокалам вино. Симфония вносит на ухвате громадный пирог в виде сердца.
Все аплодируют. Карапето вонзает в пирог огромный нож, с хрустом режет его на куски. Карла и Изольда подвигают тарелки, раздают порции пирога мужчинам. Карапето нарочито вздыхает:
-  Меня ты таким чудом не балуешь...   
Симфония подмигивает детям:
-  Не маленький!..
Семья смеётся, Карапето тоже. Карла садится рядом с отцом.
-  Как внуки, дочка?
-  Необыкновенно талантливое поколение!
-  Есть в кого...
- Да. Тристан стреляет с двух рук и швыряет ножи так же метко, как папа Людвиг!
Людвиг гордо выпрямляется:
-  Твоя школа, падрино!
-  Тронут, Людвиг, благодарю...
Карла наливает отцу чай:
- Моя Соната-Симфония работает на трапеции, хорошо рисует и собирает старинные сицилийские пословицы.
-  Бесстрашная девочка. Браво!
- Она прислала для вас картину и подписала: «Если пуля отлита верно, пошли её врагу».   
Бабушка-Симфония приходит в восторг:
-  Вся в меня!...
Карла скидывает с себя плащ-накидку. На его подкладке,  написанная маслом картина – планета с единственным материком Сицилия, посреди бушующего мирового океана.
Карапето внимательно рассматривает подарок:
- Хм! Девочке уже можно доверять маленькие семейные дела…
-  Спасибо, папа!
-  Ешь, дочка, «сердце» остывает.
Карапето бросает нетерпеливыый взгляд на молчащего Цезаря:
-  Цезарь, молчание, конечно, золото, но на допросах...
Тот тяжело вздыхает:
-  Падрино, полиция прячет отца в башне Биг Бэн, за часами.
Карапето встаёт, торжественно поднимает бокал:
- Дети мои, так сверим же часы. Отныне наш долг – заставить стрелки вращаться быстрей!   
Все тоже встают, звенят бокалами. Напольные часы бьют полдень.

                СОН  БРАМСА  ПОД  ЧАСАМИ  «БИГ  БЭНА»

... На цветущем поле, среди двух холмов изготовились к бою два войска. Солдаты вооружены гитарами.
Брамс, в доспехах римлянина 3–го века до рождества Христова, стоит против предводителя галлов. Лица обоих суровы. В руках – гитары. Мощные пальцы Брамса берут мажорные аккорды...
-  А как ты отнесёшься вот к этой атаке, варвар?
Он виртуозно исполняет часть 6-ой симфонии Шестоковича. Римское войско браво аккомпанирует Брамсу.
В глазах огромного галла сверкают молнии ярости и зависти... 
Он отвечает Бетховеном! Войско его дерзко звенит струнами...
Брамс и галл одновременно выхватывают из-за спин медные блины литавр и сталкиваются ими, как щитами...

                ***

Старинные часы бьют полночь. Брамс просыпается, рывком садится на кровати.
Перед ним – королева Англии. На голове – корона, в руке – гитара:
-  Время романтической серенады, Брамс. Спой же нам, наконец, на чью разведку работаешь?
-  На римскую!
                ***

А у входа в башню Биг Бэн, застыла золотая фигура фараона Египта. Это – Людвиг. Возле его ног – шляпа.
Туристы бросают монетки. Фараон кланяется. Подходят Цезарь и Изольда. Она кладёт руку на плечо фараона. Цезарь фотографирует.
Изольда шепчет мужу:
-  Какие новости, Людвиг?
-  Я похудел, родная...
-  Потерпи, любимый, старый Карапето кое-что придумал. Увидимся через час.
-  Где?
-  В чёрном Ролс-Ройсе возле Биржи Труда...
Цезарь закрывает футляр фотоаппарата.
-  Пока, дядя Людвиг.
-  Не забудь бросить монету, племяш.
-  За тобой новый «Кольт»...
-  Заметано!
Цезарь и Изольда бросают по монетке и уходят. Фараон кланяется вслед.
               
                ***

Лондон. Салон «Ролс-Ройса» Карапето. Карла - за рулём, в солнцезащитных очках с амурами на дужках. 
Цезарь и Карапето смотрят на вмонтированный в спинку сидения экран телевизора. На нём – Чаплин болтающийся на стрелках башни Биг Бэна.
Карапето, в тяжёлом раздумьи, шевелит сросшимися от удара топором бровями:
-  Худенький был человек...
-  Но многодетный родитель. Падрино!
-  Сколько?
-  Вроде бы 15...
-  Я про его вес, внучок...
-  Около 50-ти кило.
-  Как ребёнок! Поехали к тюрьме, Карла.
Дочь заводит двигатель:
-  А Людвиг?..
- Биржа Труда, дочка, на городском жаргоне - тюрьма.
-  Забавно, папа...
Ролс Ройс вливается в поток машин. Грубые черты лица Карапето смягчает довольная улыбка:
-  Это нас Соната-Симфония просвещает.
-  Да? Дочурка моя филологом будет!
Карапето согласно кивает дочке:
-  Умница - вся в бабушку!
Цезарь выключает телевизор:
-  Падрино, расскажи ещё разок, как вы познакомились.
-  Просто! Бабушка пришла с цыганами и было ей 18 лет...
             
                Н Е З А Б Ы В А Е М О Е....
 
Сицилия. По горной дороге поднимаются заплатанные возки цыганского табора. Из-за поворота показывается молодой охотник. Это – Карапето. На плече – двустволка, на поясе – добыча: кролик и куропатка.
Из одного возка выскакивает юная цыганка. Она хороша собой и похожа на Симфонию:
-  Подари кролика, храбрый охотник – счастья нагадаю!
-  А почему не куропатку?
-  Чтобы счастье не улетело быстро...
Карапето протягивает ей кролика. Цыганка берёт, затем смотрит на ладонь охотника:
-  Ты только что отмстил за отца – пристрелил старого дона Бутузо....
Карапето, крепкими зубами откусывает крыло куропатки и отдаёт цыганке птицу.
-  Это – правда. Будь моей женой.
-  Ты – щедрый... Я согласна!
                ***

Карапето замолчал. Ролс Ройс останавливается возле табачного киоска, рядом с тюремной стеной.  Карапето и Цезарь выходят из автомобиля.
-  Очень романтичная история, падрино!
-  Скоро твой чёрёд, внучок.
-  Готов! Кстати, а куда делся табор?
-  Я купил корабль и отправил цыган в кругосветное путешествие – пока не возвращались...
Из-за киоска появляется Людвиг. Он элегантно одет, в руке – тросточка с серебрянной рукояткой в форме головы Нифертити.
-  Рад вас видеть!
Цезарь восхищён:
-  Дядя, ты прекрасно выглядишь!
-  Лучше чем часом раньше,  Цезарь...
Карапето перебивает:
-  Принёс?..
-  Конечно. Отснятый кино-план башни в головке египтянки Нифертите!
Старик довольно крякнул:
-  В машину, детишки!
        
                ОСВОБОЖДЕНИЕ  ГЕРОЯ

Днем позже. Перед часами башни Биг Бэн раскачивается на трапеции Соната-Симфония.
Девочка висит вниз головой и крепит трос на массивные стрелки циферблата. Наконец, она подаёт знак – готово!
С крыш высотных домов срываются вниз два дельтопланериста и уносят её к Темзе. Карапето провожает её нежным взглядом дедушки, Затем, осторожно толкая перед собой детскую коляску, двигается в сторону набережной. За ним вьётся по асфальту прочный металический трос...

                ***

Соната-Симфония мягко опускается на капитанский мостик яхты с вертолётом на верхней палубе. Её принимает в объятья дядя Людвиг.
Дельтопланеристы совершают посадку возле вертолёта. Это Карла
 и Изольда.
                ***

Ночь. Набережная Темзы. Карапето подходит к корме  корабля «Ричард 3-й.»
Матросы сбрасывают с тумб причала концы швартовых канатов. Корабль медленно отходит. Из коляски Карапето вылетает гарпун с тросом и втыкается в борт судна.
               А с палубы яхты Людвига, в сторону «Биг Бэна» тут же, взлетает полицейский вертолёт.
За штурвалом его – Людвиг, рядом – Цезарь.
Карапето смотрит на часы и удаляется с причала. Трос на стрелках часов Биг Бэна натягивается... Карапето садится в Ролс Ройс.
Циферблат часов лондонской башни рушится вниз, влекомый кораблём «Ричард 3-й».
В глубине башни виден прикованный цепями Брамс и два удивлённых охранника. К башне подлетает вертолёт. Из него выдвигается трап прямо в отвертие часов. По нему вбегает в башню Цезарь. Он в упор стреляет в охранников из газового пистолета. Охранники падают и засыпают.

                ***

Циферблат часов Биг Бэна, влекомый кораблем Англии «Ричардом 3-им», с грохотом волочится по улице Лондона, переворачивая одну машину за другой...

                ***
В самой же башне Биг Бэна, голубым лучом портативного лазера, Цезарь освобождает отца от оков. Карапето наблюдает за ходом операции в бинокль.
Наконец, Брамс и Цезарь вбегают по трапу в вертолёт. Он взмывает в ночное небо Лондона.

                ***

Салон Ролс Ройса. Карапето довольно улыбается, кладёт на сиденье бинокль и заводит мотор.

                ***

По улице Лондона двигается карета королевы. Вдруг, из-за угла вылетает диск циферблата часов Биг Бэна и отрезает упряжку от кареты. Испуганные лошади галопом уходят в переулок.
Кучер, изо всех сил, тянет на себя рычаг тормоза. Искрят колодки колёс.
Карета останавливается. Из окна выглядывает удивлённая королева. Волосы – дыбом, короны не видать. Перед ней - исковерканные вечные часы башни Биг Бэн. Несмотря на неполадки, они бьют полночь.
                ***
Яхта, управляемая Сонатой-Симфонией, двигается в сторону моря. Рядом с малышкой – счастливые Карла и Изольда. 
Соната-Симфония радостно смеётся:
- Сделав дело, плыви смело!
Стрелка прибора навигации поворачивается к отметке «Сицилия».
               
                НЕКОТОРЫЕ  НАУЧНЫЕ  ИЗЫСКАНИЯ...
               
Северный полюс. Ходко бежит среди торосов собачья упряжка, управляемая Брамсом. Он в длиной, тигринной шубе с песцовым подбоем. 
В первой паре упряжки – одичавшие Шеф полиции Лос Анжелеса и его помошник.
Брамс замечает вдалеке своего деда. Умело управляя полицейскими и собаками, внук лихо подкатывает к старине Вольтеру.
Посиневший ковбой выпиливает из льда огромного, отлично сохранившегося мамонта. Одет, как всегда просто: шляпа, шпоры, шорты Lewis.
-  Гуд монинг, Вольтер, прекрасно выглядишь!
- Спасибо, внучок, ты тоже хорошо сохранился…. 
-  Был прикован к часам Биг Бэна боком, наверно поэтому 12 лет прошли рядом.
-  Заехал поздороваться, Брамс, или по делу?
-  Поздороваться. 
-  Тронут. А мне вот немецкий профессор обещал мамонта оживить...
-  Хорошая идея!
-  Хочу заездить его под седло и пройти курс спец-джигитовки.
-  Меня всегда поражала твоя тяга к науке!
-  Ха! Ты тоже, я смотрю, вывел новую породу собак...
-  Американские ищейки очень выносливы, но прожорливы.
-  Пристрели. Как семья?
-  Живём дружно. Правнуки передали тебе подарок.
-  Кажи!
-  Кубинские сигары – лучшее средство от цинги.
-  Ценю. Пожую на досуге.
Над ними зависает грузовой вертолёт. Брамс придерживает рукой шапку из львинного загривка.
-  Это за тобой?
-  Да. Помоги пристегнуть мамонта, внучок.
-  С радостью!
Они крепят тросы к ввинченным в лёд крюкам.
-  Тебя подвезти?
-  Спасибо – прокачусь ещё чуток на собаках.
-  Жду на ранчо!
-  Буду!
Вертолёт с мамонтом взмывает в небо. Вольтер, держась за бивень, машет внуку шляпой.
По голубому бриллианту глазной повязки Брамса катится, застывая на ветру, родственная слеза.    
                ***

Лос Анжелес. Кулисы цирка. По клетке с тиграми прогуливается с бичом в руке Тристан. У входа – двое полицейских: «Дохлый Боб», прозванный коллегами за невероятную худобу и бледность черепа, а так же «Сладкий Билл», специалист по жестоким допросам.
-  Выйди из клетки, мальчик, ещё насидишься....
-  Заглохни, фараон! 
-  Такой маленький, а уже бандит...
-  Дяденька, а вы не педофил?
-  Ах ты...
Дохлый Боб обрывает коллегу:
-  Погоди, Билл! Где твой дядя Брамс, мальчик? 
-  На Свободе!
-  Поточней, змеёныш!
Один из тигров прыгает на решётку, в желании достать Билла лапой.
Полицейский взмахивает руками и падает на спину.
Тристан с трудом удерживает тиигра за хвост:
-  Ха-ха-ха! Моему адвокату не понравилось, как со мной беседует ищейка!
Подошедший слон «Ал Капоне» поднимает Билла хоботом и несёт к выходу. На его спине яростно пищит шимпанзе «Чита» в чалме и с хлыстом в волосатой лапе. «Сладкий Билл» взвыл:
-  Помогите! 
Шимпанзе бьёт его хлыстом. Коллега-Боб схватился за пиистолет:
-  Мы навсегда закроем ваш зоопарк, Little мафиози!
Тигры разом бросаются на решётку. «Дохлый Боб» вскрикивает и бежит вслед за Биллом. Тристан щёлкает вслед бичом:
-  Коллегия адвокатов - против, лысый фараон!

                ***

На выходе из вольера с животными, встречает полицейских Изольда. На ней длинное блестящее платье, на шее – удав.
-  Господа, я же просила не утомлять мальчиика! Днём – школа, вечером стрельба из двух пистолетов сразу, а тут еще и легавые! 
Полузабитый обезьяной, «Садкий Билл» вопит на весь цирк:
-  Спасите Правосудие!
И Изольда спасает:
-  Чита, прекрати его пороть! Ал Капоне, немедленно опусти мента!
Слон неохотно опускает Билла на землю. Обезьяна вопит от злости и грызёт хлыст жёлтыми клыками.
«Сладкий  Билл» вытирает платком слёзы: 
-  Спасибо...
-  Не за что! Приходите ещё...
Слон оглушительно трубит. Удав шипит.
Подбежавший «Дохлый Боб» тащит «Сладкого Билла» к служебному выходу.

                ЛОВУШКА

А далее, история уносит нас на Тибет. Возле огромной статуи Будды сидят, подогнув под себя ноги, три монаха в капюшонах. Это Брамс, Людвиг и Цезарь.    
-  Брамс, что мы тут делаем? Китайской кухни я отведал в Лос Анжелесе – сплошная изжога, а тибетские бойцы, третий раз за неделю, ломают мне нос!
-  Брат, один мой охранник в Лондоне страдал бессоницей...
-  Не вижу связи.
-  Он постоянно читал на ночь всякие научные статьи, чтобы утомить мозг и наконец, выспаться...
Людвиг толкает племяника в бок локтем:
-  Цезарь, ты что-нибудь улавливаешь в речи папы?
-  Да. В животе Будды щёлкнуло… 
Брамс встаёт:
-  Уходим – в его пупке появился объектив кинокамеры.
Они кланяются статуе и направлляются к украшенному цветами бассейну. Брамс улыбается:
-  Ты перегрелся, Людвиг, у воды наступит полная ясность.
-  Если не будет аквалангиста с микрофоном, Брамс...
-  Что делать – разведка страны отрабатывает свою зарплату.
-  А может это американцы на «хвосте висят»?
-  Вряд ли, я хорошо запутал следы, братишка.
Они присаживаются на корточки у бортика древнего бассейна. Брамс продолжил:
-  Итак, благодаря охраннику я многое узнал и, разумеется, проанализировал: В мире есть несколько посвещённых людей, которые знают о существовании подземной страны «Шамбалы». Время от времени, они публикуют якобы научные труды, намекая о генофонде человечества, в виде окаменелых статуй в пещерах Тибета, именуемых Сомати...
Людвиг поражён:
-  Как клопы – 300 лет под обоями, а потом оживают?..
-  Это весьма поверхностный вывод но...
Цезарь возмущён:
-  Позволь, отец, но ведь подобный генофонд – полное отрицание Христа!
-  Совершенно верно. Бог даёт право жить нам, а не камням! Но у этих людей задача возможно и другого порядка – запугать желающих заглянуть в древние хранилища...
До Людвига дошло:
-  А… Там - сокровища! 
-  И я так думаю! Есть одно небольшое припятствие - прихожая пещеры уничтожает всех желающих...
-  Брат, это лазеры и т.п...
-  Сейчас - да, раньше – не знаю, Людвиг... 
Цезарь оглядывается по сторонам:
-  Отец, пойдём на поиски Башмалы немедля, не то нас обойдут конкуренты!
Людвиг решительно встает:
-  Какая там сумма, брат?
-  Фантастическая, Людвиг! Даже Чингиз-хан не смог найти сокровищ Китая! Ходят слухи, что золото евреев, якобы, всё ещё покоится в швейцарских банках… Но я уверен и оно, и, даже, Гос.бюджет СССР бесследно исчезнувший при развале империи, тоже хранятся в пещерах!      
Людвиг приходит в восторг:
-  Надо брать!
-  Для начала нам необходимо научиться медитировать.
-  Мы ослабеем, это и диета, и…
Цезарь поддерживает вечно голодного дядю:
-  Да! Зачем нам эта не христианская наука, отец?
-  Вот именно, Цезарь, Наука! Без неё мы не поймём местных аборигенов и не найдём пещер Сомати с мировыми сокровищами.
Людвиг гладит впалый живот:
-  Ладно, я готов!..
Цезарь гордо выпрямляется:
-  Дела семьи – закон, папа!
-  Сердечно сказано, сын, начнём немедленно!

               
                МЕДИТАЦИЯ

Наверное с голодухи, у Людвиг получилось! Душа бедняги вышла из тела... Беззвучно крича от ужаса, она продирается сквозь разноцветные слои бумашных облаков к сидящим внизу, у фонтана, Брамсу, Цезарю и собственному телу… 

                ***

У Цезаря первый урок прошел образно и мягко - он долго скакал на лошади по цветущей долине, причем на месте…

                ***

А Брамс, благодаря предварительной подготовке. Вышел сразу на цель. Он и однозубый монах сидят у входа в пещеру. Над нею - неоновая реклама «Пещера Сомати». Монах точным плевком через щербину сбивает тарантула с рядом стоящего камня. 
- Я впущу тебя, чужеземец, но ты отдашь мне все зубы и вставной глаз…
-  А керамические челюсти не подойдут, уважаемый?
-  Это не по Тибетски!..
Указательный палец его молниеносно вырастает и срывает бриллиант с глазной повязки Брамса...

                ***

Всё так же сидя на корточках у бассейна, с трудом выходят из медитации: Цезарь, Людвиг и Брамс. Они открывают глаза. Людвиг кричит от ужаса. Брамс пытается успокоить брата:
-  Людвиг, мы не одни…
Но тот продолжает кричать, испуганно оглядываясь по сторонам.
Беседующие тибетяне, с интересо прислушиваются к его «позывным», склонив на бок головы. Людвиг, наконец, успокаивается:
-  Себя и вас я видел сверху – думал не вернусь!
- Спонтанный выход из тела, брат, это, конечно, опасная вещь, зато ты заговорил стихами...
-  Правда? Надо срочно плотно поесть.
-  Отец, а я скакал по цветущей долине!
-  Юность…
-  Возможно, но вот у тебя, папа,  кто-то украл вставной глаз!
- Ничего сынок, меня предупреждали, что первые сеансы медитации проходят болезненно.
                ***
В хижине старого тибетянина, сидят на корточках Брамс, Людвиг и Цезарь.
Перед ними – старик в линялом, красном халате. Дым сандаловых палочек нимпом висит над его бритой головой.
Брамс сложил перед собой руки в буддистском приветствии:
-  А скажите, уважаемый, где же эти пещеры?
-  Только Лама может вам ответить…
Цезарь показал ему несколько фотографий:
-  Там сидят эти окаменевшие атланты?
Старик глянул на фото и тут же, закрыл глаза:
-  Только Лама…
Цезарь взмолился:
-  Это просто, дедушка, скажи – сидят, или нет?
-  Только Лама…
Людвиг тронул тибетянина за плечо:
-  А кто их посадил и на какой срок?
-  Мне не дано знать…
Брамс достаёт из его кармана свой вставной глаз.
-  А мой камешек, как к вам попал?
-  Во время медитации происходят странные вещи, иноземец…
Вдруг, старец чихнул и исчез. Людвиг опешил…
-  Как сдуло!
Цезарь рассмеялся:
-  Полетел к Ламе, ябеда.
Брамс внимательно смотрит в угол хижины….
-  Уважаемый, доставьте нам востоковеда Пшикинда и я подарю вам камешек.
Старец тут же появился:
-  Вы и его знаете?
-  Встречались в Оксфорде...
-  Хм! Но большее время суток, профессор проводит в барокамере…
-  Прекрасно - путешествие будет конфортабельным!
-  Камень…
-  Сначала профессора…
Сквозь ветхую крышу рухнула в центр хижины капсула барокамеры.
Людвиг протёр запорошённые пылью глаза::
-  Проблемы транспорта у них решены, брат!
Старец протянул к Брамсу худую жёлтую руку:
-  Камень!
Тот уважительно пожал её:
-  Я всегда держу слово. После небольшой беседы вы отошлёте Пшикинда обратно и камень ваш...
Старец недовольно свёл глаза к переносице и молча завис над полом.
Брамс открыл барокамеру. Из неё, потягиваясь, встал сухонький старичок в пижаме.
-  Где я?
-  На Тибете.
-  Жарковато…
- Прошу прощения, профессор, что мы нарушили ваш отдых, но обстоятельства обязывают задать вам несколько вопросов.
-  Слушаю…
-  Почему на все просьбы рассказать о пещерах Сомати нас отсылают к ламе?
-  Потому, что это тайна тысячалетий, а вы обычные смертные…
-  Есть и другие?
-  Да, посвящённые.
-  Уважаемый, а что в этих пещерах?..
-  Генофонд человечества.
-  В какой форме?
-  Это к Ламе!
Людвиг вынимает пистолет:
-  Лучше сами ответьте…
-  Кто вы?!
-  Будущие хранители тайны.
-  Убедительно! В пещерах - окаменевшие люди прошлого.
Брамс берёт профессора на руки:
- А зачем?
- На случай наводнения, или ещё чего…Так, ребятушки, мне пора на лекцию – высылайте!
Брамс осторожно кладёт его в барокамеру. Он, зевая, взбивает подушку. Разгневанный тибетянин подлетает, захлопывает камеру и она исчезает.
-  Болтун!
Брамс протягивает ему бриллиант. Людвиг возмущён:
-  Брат, это же миллион долларов!
-  Он наверняка принадлежит одной из этих пещер, Людвиг…
-  Да? А ну, дедушка, колитесь – где и сколько?
Тот любуется бриллиантом:
-  Я отведу вас в ближайшую, но знайте – войти туда сложно, а вернуться не возможно!
Цезарь подсаживается ближе:
-  Но почему?!
-  Эх, юноша, вам бы жить, да жить, а вы…
Людвиг крутнул по-ковбойски пистолет:
-  Конкретней!
-  Пещеры охраняют невидимые силы. Лишь только вы войдёте, вас охватят тоска, затем отчаянье и всё!..
-  Когда пойдём?
-  Завтра, в полночь.
Он снова исчезает. Людвиг направляет пистолет в угол комнаты:   
-  Пищу брать?
Старец, на миг, появляется в проломе потолка:
-  Только слабый фонарик и чтобы никакого оружия!.

                ***

На миг возникает на нашем экране воображения, дорогой Читатель, Калифорнийский пригород. По высоковольтным проводам печально шагает Клара. В руках у неё шест, за спиной парашют.
-  Брамс, знаю что дела семьи в упадке и ты должен тяжело трудиться, но если бы знал, как не хватает адреналина в твоё отсутствие, любимый!.
Клара, в отчаяньи, отбрасывает шест и прыгает вниз. Над неё вспыхивает алый купол парашюта в форме сердца.

                ***

... А затем снова Тибет. У входа в пещеру, долго стоят; Брамс, Людвиг, Цезарь и уже знакомый нам Старец. Людвиг не выдерживает:
-  Кого мы ждём?
Старец спокойно отвечает:
-  Луну и моего помошника. Он – Младший Особый Человек и проводник. 
Показывается из-за туч луна, а из-за большого валуна на тропе - худой маленький монах-буддист:
-  Господа, я сегодня не пойду.
Людвиг крепко берёт его под руку:
-  Что же вы сразу в галоп, Особый Человечек?!
Брамс подхватывает:
-  Мы так вас ждали, уважаемый… 
Тот возмущённо смотрит на братьев:
-  Вход только в полнолуние, а сегодня понедельник!
-  Чё-то вы темните, милейшие!..
Старец защищает коллегу:
-  Это луна запаздывает – горы!..
Пришедший Монах озирается по сторонам:
-  Впрочем, вы можете войти и без меня – ключ под ковриком. Вот – лаз, затем железная дверь, а за ней зал… Дальше вы всё равно не пройдёте.
Людвиг поднимает его:
-  Это почему?!
-  Погибнете!
Брамс опускает монаха на землю:
-  Что вы нам посоветуете?
Монах, с опаской, отходит от Людвига:
-  Вернуться…
Цезарь возмущён:
-  Они нас пугают, отец!
-  Не горячись, сынок. Вы нас здесь подождёте, уважаемые?
Монах кивает. Старец отводит глаза:
-  Возможно… 
Людвиг зажигает фонарик:
-  Брат, позволь мне пойти первым!
Старец смотрит на Брамса:
-  Вам, я советую подождать…
Брамс направляется ко входу в пещеру:
-  Мы – одна семья.
Старец вынимает из кармана халата небольшой прибор:
-  Ваш брат звенит…
-  То есть?..
-  У него с собой метал!
-  Это правда, Людвиг?
Людвиг распахивает халат. На поясе висит кувалда.
-  Молоточек – не оружие!
-  Зачем он вам?
-  У меня проблемы с равновесием.
-  Ладно, проходите...

                ***

Из узкого хода пещеры выползают в широкую галерею Людвиг, Брамс и Цезарь. У Людвига, почему-то, встают дыбом волосы: 
-  Я волнуюсь, семья… 
 Цезарь даёт дяде бутерброд с ветчиной.
-  Это голод.
Тот отламывает половину Брамсу.
-  Спасибо, но время заключения в Биг Бене я стал вегетарианцем, Людвиг.
-  Мучители!
Людвиг с хрустом откусывает треть бутерброда. Цезарь подходит к стене:
- Где же дверь…
Вдруг, кто-то невидимый выхватывает у Людвига бутерброд. Тот мигом выдёргивает из-за пояса кувалду:
-  Проклятый старикашка!
-  Брамс обрывает брата:
-  Будь повежливей! Думаю, это местные….
Цезарь вскрикивает. Брамс бросается к сыну:
-  В чём дело?
Луч фонарика Цезаря высвечивает ржавую железную дверь, а рядом два куба льда с шефом полиции Лос Анжелеса и его помошником внутри…
-  Они прекрасно сохранились, сынок, успокойся.
Людвиг постукивает кулаком по ледяному кубу:
-  И форма на них, как с иголочки…
Брамс задумывается:
-  Странно, я ведь оставил их на Севере в волчьей стае…
Людвиг прицеливается кувалдой:
-  Легавые их сожрали, а сами замёрзли. Ха-ха-ха!
Он бьёт по кубу с шефом. Кувалда отскакивает и зависает под потолком.
Брамс невозмутим:
- Людвиг, остынь – это пещера играет с нами.
Тот вынимает из-за пояса за спиной ещё одну кувалду:
-  Что ж, поделюсь с атлантами и железкой…
Брамс достаёт из-под дверного коврика ключ:
-  Посвети на дверь, сынок.
В замочной сважине блеснул чей-то огромный выпученный глаз. Людвиг замахнулся кувалдой:
-  Циклопы!
-  Спокойно, брат!
Людвиг опускает кувалду:
-  Свои, приятель, открывай!
Глаз внимательно разглядывает пришельцев, затем скрывается.
Брамс вставляет ключ и два раза проворачивает его в замке.
Цезарь шепчет:
-  Отец, это был атлант – у него над глазом чешуйчатая плёнка…
-  Значит мы не ошиблись дверью, сынок.
Он осторожно открывает её. Дальше – темнота... Людвиг, вдруг, начинает громко рыдать. Цезарь захохотал, как сумасшедший…
Брамс внимательно смотрит на них, по-прежнему, сохраняя спокойствие:
-  Видно и впрямь придётся ждать полнолуния...
Дверь закрывается. Людвиг и Цезарь моментально смолкают.
 -  Отец, что с нами?!
Из кубов льда эхом откликаются шеф полиции и его помошник.
-  А с нами?!..
Кубы, неожиданно, рассыпаются. Полицейские встают, затравленно оглядываясь по сторонам. Людвиг вытирает слёзы:
-  Брат, можно я их кувалдой?..
Полицейские выхватывают пистолеты. Брамс поднимает вверх палец:
-  Мы все – в пещере Сомати, господа, здесь не стреляют даже такие тупые ищейки, как вы!

                ***

Ситуация, Читатель, столь усложнилась, что предлагаю, хоть на минутку, отлететь в Лос Анжелес.
       Тир на вилле Людвига и Изольды. Стоит звёздная ночь. Изольда, рыдая, строчит из пулемёта. На ней – ночной пенюар. Мишени в форме полицейских азиатской наружности разлетаются на куски.
-  Только троньте моего Людвига, фараоны!
К ней подползает Тристан:
-  Мамочка, успокойся это всего лишь дурной сон.
Лента с патронами пустеет. Дымящийся пулемёт смолкает.
Изольда оглядывает стопу ящиков:
-  Сынок, ты не помнишь, где у нас гранаты?
-  Ты меня и так оглушила, лучше я сварю спагетти по-сицилйски, будешь?
-  Хорошо. Прости… 
Она вытирает слёзы, обнимает сына за плечи и они поднимается по ступенькам тира на кухню. Тристан щёлкает выключателем…

                ***

Н-да... Видно покоя нет нигде! Что ж, вернемся на Тибет.
Все таже пещера. Брамс, Людвиг и Цезарь греются вокруг небольшого костра. Настороженно поглядывая на них, сидят неподалеку полицейские…
Людвиг поёживается от мистического холодка:
-  Брамс, ищейки спали с открытыми глазами!
-  Собачья профессия, Людвиг!
Цезарь подбрасывает в огонь пару кусков древесного угля:
-  К тому же они знают, что мы хотим от них избавиться…
Людвиг, всё так же, держит в руке кувалду:
-  И всё же я чувствую, что они - привидения!
Цезарь удивлённо смотрит на часы:
-  Стрелки вертятся, как сумасшедшие…
Брамс встаёт:
- Что подтверждает моё предположение о мощном генераторе, обрабатывающем нас пучком энергии. Если мы его найдём и отключим…
Людвиг вскакивает:
-  Денежки – наши?
-  Точно!
-  Я пошёл!
Неожиданно их освещает яркий луч луны проникший откуда-то сверху.
-  Полнолуние, брат!
Людвиг оглядывается по сторонам:
-  Полицейских-то, как сдуло…
Цезаря осенило:
-  Отец, открывай дверь, это означает, что генератор ослаб!
-  Мы рискуем никогда не выбраться из Сомати, семья.
Брамс подходит к двери и задумывается…
-  Папа, нельзя терять времени…
Брамс откидывает ногой половик:
-  Людвиг, инструмент!..
Людвиг подбегает, протягивает брату кувалду:
-  Я всегда за жёсткие действия!
-  Я – тоже. Долби  под ковриком!
Людвиг бьёт, как кузнец по наковальне. Вдруг пещера оглашается страшным зверинным рёвом.
-  Не останавливайся, братишка.
Над головами ганкстеров-спелеологов, с треском проносятся то ли огненные птеродактели, то ли мини-корабли космоса. Цезарь отбивается от них капюшоном халата. Камни пещеры выстраиваются в боевые шеренги и идут на Людвига. Он крошит их кувалдой.
Цезарь в восторге:
-  Класный бы вышел фильм: «Звёздные войны под землёй»!..
Из-за камней выскакивают десятки двойников шефа полиции Лос Анжела с помошником и открывают по тройке храбрецов огонь. Пули не достигают цели…
Цезарь хохочет:
-  Ищейки мультяшные!
-  Тибет, сынок! Не забывай долбить и под ковриком Людвиг.
-  Никак не привыкну к их штучкам!
Людвиг крошит кувалдой пол пещеры Сомати.
 
                ***

А что у нас на Сицилии? Предлагаю оставить пока кладоискателей и посетим красавец-остров.
         Спальная Дона Карапето. Старик рывком садится в постели. В свете полной луны, волосы его стоят дыбом, в глазах – ужас. 
Симфония тоже просыпается и зажигает свечу. С тревогой смотрит на мужа.
-  Ну что с тобой, Карапето?
-  Как по голове молотком… Эх, зря я не поехал с детьми на Тибет – чую они в опасности!
-  Пятую ночь не спишь! Ну что тебе дать, дорогой, таблетку посильнее, или обычных капель?
-  Лучше капель…
Симфония берёт с ночного  столика бутылку Мартини, наливает
до половины стакан. Затем достаёт из-под кровати лукошко с коброй. Крепкими смуглыми пальцами она сжымает ей челюсти. Капли яда капают с клыков змеи в стакан...
Карапето жадно выпивает дымящийся напиток.
-  Уф! Отлегло…
Симфония укладывает змею в лукошко и задвигает обратно:
-  Спокойной ночи, родной – дети скоро вернутся.      
Она задувает свечу и нежно обнимает мужа…

                ***

И мы, дорогой Читатель, будем надеется на благополучное возвращение наших героев, а пока снова на Тибет!
Всё сильней и сильней бьёт кувалдой по полу пещеры Людвиг.
Из недр ее вырывается оранжевый дым.
-  Ага!..
Неожиданно, от потолка над дверью, отпадает 1-ая кувалда Людвига и бьёт его по голове. Пол под Людвигом, тут же, проваливается и он тоже...
Брамс командует сыну:
-  Вперёд, Цезарь, за дядей!
Вдруг, дверь распахивается. В её проёме, как на фотоплёнке проявляется огромный улыбающийся циклоп с сигарой в зубах и кривым, сверкающим ятаганом в рыжих лапах:      
-  А почему не в двери, ребятишки?
Цезарь рявкает:
-  Пошёл вон, глазастик!
Брамс и сын прыгают в провал перед дверью. Циклоп скрывается.
Дверь захлопывается. На её ржавом фоне идут титры.

                ШИФРОВКА  В  ЦЕНТР :

«В поисках 3-го триллиона утраченной царской казны, русский разведчик Иван Бах пропал в недрах Тибета. Прошу о срочной встрече. 
Пароль – ВЫ  БУДЕТЕ  СЕБЕ  ЗУБЫ  КУСАТЬ?
Ответ -  МЕРЗАВЦЫ!»
Секретный агент «ЛЯ  МАММА» ТЧК. 

                Т Ы    Н Е   П Р И Ш Ь Ё Ш Ь   Е Ё,   П А П А!
               
                Донесение третье.

Лос Анжелес. Скоростная трасса. На фоне кружева автомобильных колёс – придорожная водосточная решётка. Все 4 её болта медленно выкручиваются. Решётка отодвигается. Появляется чёрный палец, затем голова Людвига. Он сосредоточенно дует на опухший перст, Страдальчески поднимает перепачканное лицо к небу и вдруг видит дорожный указатель: «Лос Анжелес – 10 км.»
Пересохшие губы Людвига растягиваются в улыбку счастья, выказывая отсутствие передних зубов:
-  Семья, мы – дома!
Он вылезает на обочину дороги. Следом – Брамс и Цезарь. Их лохмотья отдалённо  напоминают монашеские рясы тибетян. Брамс смотрит на часы:
-  Сынок, поймай такси – мы можем ещё успеть на завтрак.
Похудевший Цезарь выходит на дорогу и поднимает руку. Перед ним резко тормозит себрянный кабриолет Карлы:
-  Сынок!
-  Мама!   
Он запрыгивает в кабриолет. Мать нежно целует сына. Брамс и Людвиг, с обломком кувалды на плече, подходят к машине.
-  Мужчины, я увидела вас с высоты птичьего полёта!
-  Всё бродишь по проводам, сестричка?
-  Да, Людвиг, без вас недуг мой обострился…
Карла нежно смотритт на Брамса. Он срывает придорожную ромашку и протягивает жене:
-  Здравствуй, любимая!
Карла с наслаждением вдыхает аромат цветка. Брамс целует её в висок:
-  Позволь я поведу машину?    
-  Конечно, а я прижмусь к твоей мощной груди!
-  На ней пыль Тибета…
-  Ах, как романтично!
Она освобождает водительское сиденье. Цезарь и Людвиг усаживаются сзади.
Серебристый Ягуар срывается с места, оставляя за собой огромное облако серой пыли.
               
                ***

На веранде виллы Брамса обедает вся семья. Во главе стола –  Карапето с Симфонией, напротив – столетний Вольтер в ковбойской шляпе и джинсах Lewis, остальное пространство занимают их дети и внуки.
Цезарь заканчивает рассказ о Тибете:
-  … Вот так дядя Людвиг все статуи и раздубасил!
Людвиг поспешно добавляет:
-  А перед этим я бил кувалдой по замороженным полицейским, стучал под половиком, а потом другая кувалда оторвалась от потолка и треснула меня по голове!
Все смеются. Дон Карапето, напротив, очень серьёзен:
-  Вижу ситуация под Тибетом была не простой… 
-  И кувалда тоже, падрино!
Он вынимает из под стола золотую кувалду с застрявшими в ней зубами человека....
Дети ахают… Людвиг успокаивает:
-  Это мои. Когда снимал пробу золота – оставил в метале передние резцы.. 
Дети ойкают..  Он одаряет семью керамической улыбкой.
-  Ничего – с утра уже вставил новые!
Людвиг одаряет семью керамической улыбкой.
Карапето обращается к жене:
-  Симфония, дорогая, сколько может весить эта штука?
Людвиг с трудом поднимает кувалду и кладёт на маленькую сухую ладонь Симфониии. Та взвешивает:
-  Два пуда и 75 грамм.
Все аплодируют. Людвиг идёт вокруг стола показывая всем драгоценность.
Карапето, наконец, одобрительно улыбнулся:
-  Молодцы дети, этот слиток с лихвой покроет наши маленькие банковские задолжности. 
Все снова аплодируют. Карла вставляет веское материнское слово:
-  …И расходы на пелёнки, папа, я снова беременна!
- Ты – настоящая сицилийка, Карла!
Старый Вольтер поднимает тост:
-  Так выпьем же за продолжение рода и золотое молчание родителя!
Семья поднимает бокалы:
-  Ура!
Вольтер выпивает и делает заднее сальто.
-  Теперь «колись», внучок, Брамс!
Тот отшучивается:
-  100 дней без спагетти – сами понимаете!..
Карапето тоже настаивает:
-  И всё таки, Брамс?..
-  Папа, сокровища с Тибета увезли до нас, но некоторые идеи по поиску временно утраченного, у меня остались…
Карапето удовлетворённо кивает, временно снимая тему:
-  Выпьем за это!
Семья встаёт и чокается. Вольтер делает переднее сальто и тоже поднимает бокал.
               
                «БЫТЬ  В  МАФИИ  –  ЗНАЧИТ  ГОЛОВУ  НА         
                ГОЛОВЕ  ИМЕТЬ!»                .               
                Ибн Усен.

Двор виллы Брамса. Семья отдыхает после вкусного обеда. Малышка Соната-Симфония прыгает обезьянкой по веткам столетнего дуба, Тристан втыкает ножи, вокруг дремлющего на лужайке папы. Вольтер расчёсывает гриву оживлённого мамонта, женщины убирают со стола посуду.
Карапето и Цезарь слушают Брамса, покуривая сигары в креслах-качалках.
-  Мне показалось странным, что во время визита в Париж китайского президента, башня Эйфеля три дня светилась красным светом…
Цезарь удивлён:
-  Это всего лишь часть цвета их знамени….
- А может червоного золота, сынок?
Карапето кивает:
-  Эта версия более убедительна!
Брамс заканчивает:
-  Итак, предлагаю отдохнуть всей семьёй в парижском отеле Рица.
Цезарь в восторге. Карапето же, внимательно смотрит на зятя: 
-  Прекрасная идея!..
Брамс долго раскуривает погасшую сигару:
-  Людвиг отлично себя показал в недрах Тибета…
Карапето развивает его мысль:
-  Значит, он может побыть недельку клошаром и сообщать нам обо всём, что происходит вокруг башни?
-  Особенно на берегу Сены, папа.
Цезарь смущён таким поворотом беседы:
-  Не знаю понравится ли эта идея дяде…
Карапето хмурится:
-  Дела семьи – прежде всего, внучок!
Брамс смотрит на остаток своего, откусанного малышкой-Людвигом, пальца:
-  К тому же твой дядя - неисправимый романтик…
Карапето якобы меняет тему:
-  Пусть Изольда с Тристаном присмотрят у Бартабаса пару лошадок для джигитовки. 
Брамс хлопает сына по плечу:
-  Парижский Зингаро – интересный цирк, Цезарь! 
-  Вот бабушка обрадуется, ведь Зингаро по-испански – цыган!
-  Ты влёт читаешь мысли взрослых, сынок…
Карапето встаёт:
-  Ну, значит – решено!
Все трое гасят сигары в открытой пасти льва бронзовой пепельницы.
Дым сигар превращается в…

                УКРАДЕННЫЕ   ГЕНЫ.

 …Превращается в дым керосинки, на которой бородатый клошар Людвиг, сидя на набережной Сены, разогревает  сардины в томате.
Вокруг Людвига – десяток оборванцев всех возрастов. Они жадно вдыхают запахи ужина. Людвиг напевает:
-  Сардиночки, да. да! Н-да… А в Китае я щёлкал тараканов поджаренных на ореховом масле!
Клошар Жак сомневается:
- Трудно поверить…
-  А то, что сардины большую часть жизни проводят в море?..
-  И теперь нырнут в наши желудки?..
-  Размечтались! Сначала спорт, ребятки – хлеб насущный надо отрабатывать. В стойку!
Клошары прыжком встают в каратисткую стойку и рявкают: «Кья!»
               
                ***

Вечером, на борту прогулочного корабля, упитанная парочка англичан, с удивлением наблюдает в бинокль за боевой гимнастикой парижских клошаров.
-  Вот чего не хватает нам, дорогая, Маргарет, для эфективного похудения!
-  Да, Уильям, когда у народа заканчивается запас мяса, он всегда начинает готовиться к войне!
-  С чего ты взяла?..
-  Разве ты не чувствуешь удушающий запах сардин?
-  Н-да, пожалуй... И всё-таки завидно - какая спортивная нация!
Уильям видит в бинокль, как клошары обмениваются мощными ударами, а затем спокойно рассаживаются вокруг керосинки.

                ***

Людвиг разливает по опустевшим консервным банкам ужин:
-  А двоюродная бабушка моя - давно уплывшая в кругосветное путешествие цыганка. Вот уже много лет я жду её на берегу и сердце моё разрываается от одиночества!
Клошар Франсуа вдруг заметил:
-  Осторожно, Сарднина – очень костлявая…
-  Молчу!..
Клошары  дружно жуют рыбку, с состраданием поглядывая на товарища по нищенству. 

                ***

Два аквалангиста с фонариками, плывут вдоль бетонной облицовки набережной Сены. Иногда они постукивают молотками по плиткам и вновь двигаются дальше.
Над их головами проплываает тур.корабль с мощными прожекторами на рубке. В воде становится светло. Отражённые лучи падают на лица акваалангистов. Это – Брамс и Цезарь.
Неожиданно, перед ними появляется рыболовный крючок с запиской. Брамс направляет фонарик…
ТЕКСТ    -   У одного из клошаров – червоная челюсть. Ваш Людвиг. ТЧК.
Брамс и Цезарь переглядываются. Брамс достаёт из-за пояса светящуюся авторучку и пишет на обратной стороне записки.
ТЕКСТ -   Держи челюсть на крючке. Твоя семья. ТЧК. 
Цезарь трижды дёргает за леску. Крючок взмывает вверх.
Вода, вокруг аквалангистов снова темнеет…

                ***

В полутёмном шапито цирка Зингаро, сидит вся семья. Нет только Людвига. По арене скачут всадники в татаро-монгольских одеждах. Воет ветер и тренькает дутар. Брамс и Карапето тихо беседуют.
-  Дон Карапето, папа, башня Эйфеля со дна Сены не охраняется…
-  Я так и думал, Брамс.
-  Так может нам нужно…
-  Правильно!
Соната-Симфония испуганно прижимается к Карапето.
-  Дедуня, кто это воет?
-  Дух Чингиз-хана!
-  Чем он недоволен?
-  Китайцами. Они долго мариновали хана в бочке и у него развилось плоскостопие.
-  Как у тебя?
-  Больше.
Карла вмешивается:
-  Дочка!..
Карапето крепко обнимает внучку:
-  А ещё у него была красная борода, зелёные глаза и ел он на обед девочек!
Карла смеётся:
-  Папа!
Брамс наклоняется к Карапето:
-  Значит, завтра вечером?
-  Сегодня в полночь.
                ***

Недалеко от башни Эйфеля останавливается «Ролс Ройс» Карапето.
Гаснут фары. Из задней двери вываливаются два крокодила и ползут к пруду возле башни.
Карапето выглядывает в окно:
-  Удачи, мальчики!
Крокодилы, махнув в ответ хвостами, ныряют в пруд.
             
                ***

Карапетоо включает бортовой телевизор. Он видит, как крокодилы быстро приближаются к железному люку.
Два аквалангиста-охранника, едва заметив чудищ, в ужасе всплывают, Поверхность озерца покрывается мириадами пузырьков воздуха.
Карапето высовывает в окно машины нечто вроде гранатомёта.
Выстрел! Из орудия вылетает ядро-сетка для ловли диких животных.
Миг! И аквалангисты барахтаются, запутавшись в прочных ячейках.
Две крокодильи лапы вырывают у них оружие и снова исчезают под водой. Автолебёдка затягивает аквалангистов в багажник Ролс Ройса. Багажник захлопывается.

                ***
Людвиг и Цезарь скидывают с голов крокодильи рожи и отстёгивают хвосты. Они кружась опускаются на дно пруда.
Отец и сын начинают исследовать таинственный люк. Лучи их фонарей скрещиваются на пульте-замке. На нём поблескивают цифры и буквы.
Цезарь недоуменно разводит руками. Алмаз глаза Брамса испускает неоновый пучок света. Он будто ощупывает пульт... 
На маске Брамса проявляется зашифрованная комбинация – 1893-97 мама. 
Цезарь быстро набирает комбинацию на пульте люка. Над ним загорается зелёная лампочка. Брамс осторожно открывает люк. Внутри виден тунель, испещрённый красными лучами лазерной сигнализации. Цезарь снова беспомощно разводит руками…
Брамс достаёт из сумочки на поясе, два зеркальных пакета. Отец с сыном натягивают их на тела и осторожно вплывает в тунель.
    
                ***

Брамс и Цезарь медленно плывут по тунелю. Лучи лазеров, обтекая  зеркальные костюмы-пакеты образуют вокруг них подобие второго тунеля. Вдруг, впереди появляется, вращающийся вокруг своей оси, большой трёхцветный кристал.         
Отец и сын подплывают. Алмазный глаз Брамса снова загорается неоновым светом. На его маске проявляется защитная паутина кристала, в форме карты Франции. Она испещрена разноцветными линиями дорог и рек. Кристал вращается в самом центре страны… 
      
                *** 

Уже знакомые нам туристы-англичане Уильям и Маргарет направляются к Эйфелевой башне. Неожиданно, дорогу им переходят два крокодила. На указательном когте одного из них вращается большой трёхцветный кристал. Туристы в страхе останавливаются.
Супруг Уильям дрожжащим голосом бравирует перед женой:
-  Какая же эк-к-зотическая страна! Крокодилы ходят на задних лапах…
Супруга вцепляется в мужа:
-  Они и в Калифорнии прохода не дают!
Крокодилы же садятся в «Ролс Ройс» и уезжают.
Уильмс смелеет:
-  А здесь они разъезжают на лимузинах!
-  Подумаешь!..
-  Маргарет не мни мой плащ! Отпусти и пойдём-ка быстрей, на башню, там есть чудный ресторан «Жюль Верн». Ах! Мне не терпится выпить бокальчик «Бордо» за Францию!
-  Ха! Мы рискуем никогда не вернуться в Лондон!
Туристы, опасливо оглядываясь, устремляются к башне Эйфеля.
   
                ***
В люксе отеля Рица, сидит за роскошно сервированным столом, с вращающимся трёхцветным кристалом посреди, семья Брамса.
Тристан и Соната-Симфония плещутся рядом в лазурной воде бассейна. Берега его обрамлены пальмами и яркими тропическими цветами. Среди них замерла деревянная лошадь, вырезанная в натуральную величину. 
Карапето поднимает бокал:
-  Дети мои, сегодня нам удалось позаимствовать у Франции кристал, в котором содержится генетическая память целого народа – выпьем за это!
Семья охотно выпивает.
-  Сумма выкупа за этот камешек, существенно пополнит наши банковские вложения. Но! Главная цель нашей поездки пока не достигнута…
Карапето ставит бокал, затем, глядя в упор на Людвига, хватает огромного краба и с хрустом отгрызает ему красную клешню.
Людвиг подливает грозному родственнику вина:
-  Падрино, мы сделаем всё возможное…
-  Верю. Одевайся, внучек – клошары заждались.
Людвиг уходит, прихватив жаренного сома, с яблоком в зубастой пасти.
Карла подсаживается к отцу:
-  Папа, врач сказал, что у меня будет мальчик!
-  Ты – настоящая сицилийка, Карла! Я куплю ему островок на Багамах.
-  Спасибо, папа! Я предлагаю назвать его Парисом…
-  Тогда, Карла, за тобой ещё и красавица Елена!
-  Решено!
Соната-Симфония, с бананом в зубах, быстро взбирается на пальму, Тристан джигитует на деревянной лошадке.
Карапето и Брамс садятся на надувной плотик, отплывают от берега и тихо беседуют, раскуривая толстые кубинские сигары.
               
                ***

Рассвет. Набережная Сены. В драной куртке, но с жаренным сомом подмышкой, спускается к воде Людвиг. На картонных коробках спят клошары.
-  Подъём, ребятки – время легкого завтрака!
Клошары просыпаются.
-  Бон жур, Людвиг, где ты стянул эту гупёшку?
-  Я победил сома  в честном бою, Жан!
Длинный Жак тоже встаёт и вдыхает аромат сома:
-  Красавец!..
-  Ты первый, кто подметил во мне это качество.
Его приятель Жан хохочет:
-  Жак говорил о рыбе…
-  А…
Клошары, смеясь, обступают Людвига, разглядывая его добычу.
-  Так готовят сомов только в Рице…
Людвиг с интересом глянул на лысого Франсуа:
-  Откуда ты знаешь?
-  Бродяги рассказывали…
-  Интересно… Теперь – завтрак! Подход к рыбке «фляками», обеспечит вам лакомый кусочек. Первому – хвост!
Клошары берут разбег и в переднем сальто, едва касаясь бетона руками, быстро вертятся в сторону завтрака…   

                ***

Карапето стоит на лоджии отеля Рица, в синем расшитом золотыми драконами халате, вынянув перед собой руку. На неё плавно опускается белая голубка. Карапето отвязывает с её ноги капсулу и вынимает записку.
ТЕКСТ:   Франсуа знает, что так готовят сомов только в Рице. Что  делать, Падрино? Ваш Людвиг. ТЧК.

                ***

Набережная Сены. Клошары режутся в карты. Людвиг рыбачит. На удилище опускается белая голубка и быстро бежит к его руке. Людвиг открывает ладонь, на ней извивается червячок. Голубка заглатывает его и протягивает рыбаку лапку с капсулой. Он вынимает из неё записку.
ТЕКСТ :    Прощупай парня, как следует. Дон  Карапето. ТЧК. 
Глаза Людвига округляются от удивления и непонимания поставленной перед ним задачи… Голубка улетает.
         
                ***

Пригород Парижа. Аттракцион Диснэй Лэнда. На самое дно пещеры парка несётся с горки вагончик. В нём – вопящий от страха президент Франции, напротив - Карапето и Брамс. Сзади – тройка угрюмых телохранителей господина Ширака.    
-  Зря вы не соглашаетесь на наше предложение, господин Ширак…
-  Дон Карапето, у Франции нет ста миллионов!
Вагончик уходит в спиралевидный вираж. Ширак снова кричит…
Вагончик резко замедляет ход. Вокруг – тропические заросли.
Из них стремительно появляется удав и открывает над головой президента огромную, говорящую пасть:
-  Отдай ребятишкам деньги, жмот!
-  Никогда!
Вагончик срывается с места и влетает в тонель. Дорогу перегораживает огромный рыцарь на коне из чёрного мрамора. Из ниш тонеля встаёт скелет в рыцарских доспехах…
-  Ширак, это я король Шарль Великий! Как ты смеешь оценивать завоевания Франции, её генетическую память в жалкие 100 миллионов?
-  Это они…
-  Отдай валюту, иначе, клянусь предками, ты падёшь от моей руки!
-  Нет!
Появляется второй скелет:
-  Ширак, я, первый король Франции Каапет, вызываю тебя на смертный бой!
Меч его обрушивается на бортик вагончика. Телохранители Ширака открывают по скелетам огонь. Скелеты закрваются щитами с гербами Франции, мечут в Ширака копья...
Вагончик трогается. Ширак грозит королям и рыцарям кулаком.
-  Мы не даром уничтожили монархию!
Вороной конь Шарля Великого мчится за ним по рельсам.
Обломки скелетов следом…

                ***

Вагончик взлетает на крутую гору делает мёртвую петлю и на большой скорости спускается в грот.
Огромные сталктиты рушатся справа и слева. Тучи летучих мышей, пища несутся над вагончиком. Вдруг, на рельсы выпрыгивает динозавр.
Вагончик тормозит. Из под колёс сыпятся искры… Динозавр открывает пасть и вагон влетает вовнутрь. 
Телохранители крошат из автоматов клыки доисторического гиганта.
Президент вопит:
-  Кто придумал весь этот ужас?!
Карапето смеётся:
-  Французы!
-  Нет – американцы!
-  Короче, отдайте деньги, господин президент!
-  Арестовать шантажистов!
Вагончик попадает из пасти динозавра прямо в джунгли. Над ним пролетает Тарзан на лиане и подхватывает с сидений Карапето и Брамса, Они влетают в бамбуковую хижину, встроенную в развилку баобаба.
Брамс отряхивает пиджак Карапето:
-  Папа, во сколько нам обошлась вся эта феерия с диалогами?
-  Не нам, а Франции, сынок! 
Тарзан открывает дверь лифта и срывает с себя маску. Это – Цезарь.
Брамс обрадовался:
-  Сынок!
Вокруг свистят пули.
-  Папа, дедушка!
Они вбегают в лифт. Карапето обнимает внука:
-  Придётся выйти через чёрный ход.
Бамбуковые двери лифта закрываются. Пули выбивают на них титры:

                «СИМФОНИЯ  С  ПУЛЕМЁТОМ»

Вечерняя парижская улица. Возле ветрины роскошного ювелирного магазина беседуют клошары Франсуа и Людвиг:
-  Эх, Франсуа, сколько золота! Когда выпадут мои вставные зубы, тут мне на протезы не дадут...               
Франсуа молча разглядывает сокровища витрины. Людвиг продолжает:
-  Да я бы и не взял – не той пробы, а вот твои!..
Франсуа молча зашнуровывает рваный ботинок.
Людвиг снова настойчиво прощупывает странного клошара:
-  А выпадут зубы скоро и некому помочь!
Тот прерывает:
-  Может по рюмочке?..
-  Нет. Выпью – подерусь, а значит и зубам конец!
-  Да что с тобой сегодня? Найдём мы тебе золотишко - лишь бы цыгане опять приплыли…
-  Какие?!
Франсуа круто отворачивается от него и заложив руки за спину идёт к бару.
Людвиг догоняет его:
- Что ты?..
-  Напьюсь!
-  Я что-то не так сказал?
-  Я! - Нарушил обещание данное цыганскому барону, проговорился!
-  Не понимаю… Впрочем, входи, угощаю!
Фрнсуа, помедлив, входит в бар. Людвиг – следом.
       
                ***

Ночь. Парижская улица. Мимо бара пролетают на большой скорости два белых мерседеса. «На хвосте» у них – 4 чёрных Пежо президенстской охраны.
В первом мерседесе - Карапето и Брамс. Брамс – за рулём. Он говорит по рации:
-  Цезарь, впереди пробка -  вертимся по кругу и уходим веером к Сан Жермен.   
-  Уже!
Мерседесы, лавируя среди французских машин всех мастей, делают виток вокруг фонтана и разделившись уходят в разные стороны. За каждым устремляются по паре преследователей на Пежо.

                ***

Мерседес Цезаря мчится по улице Парижа. Цезарь видит в зеркале два Пежо президентской охраны. На первом же пятачке, он рвёт ручник на себя.
Мерседес разворачивается на 180 градусов и мчится в обратном направлении. Погоня пролетает мимо. Цезарь нажимает кнопку рации:
-  Отец, а почему мы не стреляем?
-  Сынок, у Италии с Францией давно заключён мир.
-  Ты никогда мне об этом не рассказывал, папа…
               
                ***

Салон мерседеса Брамса. Он отключает кнопку рации «приём».
Карапето удивлённо смотрит на зятя…
-  Бедный мальчик…
-  Моё многолетнее отсутствие пробило брешь в образовании Цезаря, падрино!
-  Англия нам ответит за это, Брамс!
-  Логично и справедливо.
Перед ними неожиданно появляется четвёрка пони - лошадки тянут через дорогу размалёваный прогулочный возок. Мерседес пробивает его.
Часть возка остаётся на крыше автомобиля. Парижане удивлённо оборачиваются вслед странному движущемуся средству - за окном двери Карапето, крутится колесо возка:
-  Брамс, оно мешает любоваться Парижем!
-  Пардон!
Он направляет машину к грузовику-эвакуатору, плохо припаркованных машин.
Водитель опускает стрелу крана. Мерседес проносится рядом, оставляя на ней останки возка. Водитель – изумлён…   
Брамс, голосом гида, предлагает Карапето обратить внимание на чудный вид из окна:
-  А слева, папа, река Сена.
По ней плывёт туркораблик, увешанный разноцветными прожекторами.
-  Симпатично…
Невесть откуда появившийся Пежо президентской охраны отшибает их мерседесу задний бампер.
Мерседес разворачивается на 90 градусов и в свою очередь сносит второму, блокируещему улицу Пежо, часть передка.
Карапето оборачивается. Капоты обеих Пежо дымят.
-  А вот машины у французов не очень…

                ***

И снова мелькают за окном Мерседеса улицы Парижа. Цезарь замечает в зеркале заднего обзора, полицейского на мотоцикле. Тот приближается, лихо петляет между машинами.
Цезарь пытается оторваться от виртуоза, но дорога слишком мала для ответных трюков.
На повороте он прячется за грузовиком, затем резко тормозит и ставит мерседес поперёк движения.
Лихач-полицейский едва успевает покинуть свой мотоцикл. А его 4-х цилиндровый конь вышибает Мерседесу обе задние двери и успокаивается на сиденье.   

                ***

С таким подарком в салоне, тесть и зять мчатся по Монпарнасу.
Карапето закуривает сигару:
-  Надеюсь внучок тоже снял с хвоста фараонов?
-  Конечно!
Они сворачивают на улицу спускающуюся к Сан Жермен. Неожиданно, из перулка вылетает Мерседес Цезаря, в сопровождении десятка полицейских машин.
Брамс невозмутим:
-  Очевидно Цезарь попал в парижскую пробку…
-  Мы почти у цели, Брамс, покажем местным фараонам «сицилийскую затычку».
Их авто обгоняет кавалькаду погони и резко сворачивает влево.
Цезарь следует за ними.
Полицейские машины взвывают сиренами. Мерседесы некоторое время идут бок о бок, отшибая припаркованным машинам зеркала,
Затем Брамс подаёт сыну условный знак и... Одновременно поставив машины на два колеса, они въезжают в узкую пешеходную улочку.
Увлекшись погоней, пару полицейских машин кидаются было следом, но одна застревает, а вторая врубается ей в багажник, накрепко закупорив движение.
Крыша к крыше, мерседесы пробираются по улочке, пугая бегущих впереди граждан скрежетом железа и необычной манерой передвижения
На крохотном перекрёстке машины останавливаются и распадаются, как две половинки бутерброда,
Семья быстро выбирается из побитых мерседесов,, выходит на Монпарнас,
пересаживается в Ролс Ройс Карапето и спокойно вливается в авто-поток.   

                ***

Ночь. По набережной Сены, обнявшись, ползут на четвереньках сильно выпившие Людвиг и Франсуа.
-  Людвиг, я с первой минуты встречи испытал к тебе огромное уважение!
-  И я, Франсуа…
Людвиг падает лицом вниз:
-  Ой, мои зубы! 
На его ладонь выпадают фарфоровые протезы. Франсуа трезвеет:
-  Прости, не удержал тебя, друг!
- Что мне теперь делать?..
Франсуа приподнимает Людвига:
-  Не волнуйся, завтра приплывает табор и я тебе достану червоные, как у меня.

                ***
Парижский цирк Зингаро. Над ареной натянута сетка. Над нею идёт по тросу Соната-Симфония. В руках её и над головой, парят на ниточках несколько воздушных шаров. Тристан джигитует на пятнистой лошадке вокруг арены, стреляя по шарам из пистолета.
Карла висит вниз головой под куполом цирка и с любовью смотрит на детей.
В зале – только Изольда и директор цирка Бартабас. Всё меньше шариков у Сонаты-Симфонии…
Бартабас восхищён:
-  Очень таланливые ребятишки!
Изольда горда детьми:
-  Видели бы вы, господин Бартабас, как малыш Тристан метает ножи!..
-  Сейчас это редкость. А почему эта беременная женщина решила повисеть под куполом? 
-  У Карлы генетическое заболевание – нехватка адреналина.      
-  Какая великолепная схватка с болезнью!
Карла падает из-под купола цирка в натянутую над ареной сетку.

                ***

Отель Рица. Бассейн люкса Брамса, едва освещён подсветкой.
В кресле-качалке дремлет Симфония. На коленях её - надувная акула.
Вдруг, сквозь застеклённый потолок рушатся на тонких тросах люди в масхалатах и масках. 
Симфония просыпается,  хватает акулу и уперев её хвост в плечо, нажимает на плавник. «Рыбка с глушителем» поливает нежданых гостей пулемётными очередями. Напавшие рушатся в воду, на макушки тропических пальм, в клумбы с цветами.
На терассе 2-го этажа люкса, появляется взлохмаченный Карапето.
-  Симфония, опять тебя кошмары мучают – это же французская полиция!
-  А я же без очков, Карапето!
-  Ну, тогда они тебя поймут. Дорогая. брось рыбку и принеси валерьянки – что-то не спится…
Симфония бросает пулемёт в бассейн и поднимается по лестнице на терассу. Из бассейна и зарослей выползают намокшие полицейские.
Карапето закуривает сигару:
-  Не ушиблись, господа? 
Вояки, блеснув золотыми зубами, гордо выпрямляются. Их офицер выливает из автомата воду:
-  Нет, мы люди тренированные и в бронежилетах!
-  Ну и ладно. Тогда по домам, ребятишки? А если телеграмма, или ещё что-нибудь - звоните утром в дверь, встретим с сицилийским радушием.
-  Извините – за наши учения…
-  Не будем о мелочах!
Карапето уходит в спальню. Французский спецназ вновь цепляет тросы к поясам и взмывает вверх. В разбитые стёкла крыши заглядывает синяя луна.   




                «UNA  TRAGEDIA»


Утро. Набережная Сены. Под мостом Александра третьего проплывает небольшое парусное судно. Оно приближается к стоянке частников и начинает швартоваться. Все матросы и пассажиры – цыгане. Они поют старинную цыганскую песню: «Парижская лошадь».
Мореплавателей встречают клошары. В руках у Франсуа – цветы. У Жана и Жака – по бутылке шампанского. Людвиг выпускает на волю белую голубку. Все аплодируют этому символу мира и сходят на берег столицы..
Франсуа вручает цветы старику-барону:
-  Баро, в этот радостный день мы приветствуем вас залпом орудий и морем цветов – живите долго!   
Цыгане обнимаются, пляшут, поют. На набережную выезжает тяжёлый кран. За рулём – Цезарь. Он останавливает машину возле парусника и поднимает над ним огромное ядро для локальных уничтожения старых зданий.
Цыгане замирают…
Из под моста показывается никелерованный передок «Ролс Ройса».
За рулём – Брамс. Рядом – Карапето:
-  Это табор Симфонии, сынок, они всё-таки вернулись! Дело усложняется…
Карапето тревожно смотрит по сторонам:
-  Брамс, выйди поздороваться…
-  Пойдём вместе, папа. 
Карапето набычивается:
-  Ну, пошли, сынок…
Он неспеша вылезает из лимузина:
-  Лачес дэвэс, ромалэ, бон жур!
Цыгане поражены. Барон надевает помятый цилиндр:
-  Сокол наш сицилийский, благодетель, какая встреча!
Карапето удивлённо разводит руками:
-  Ты почти не изменился, Баро!
Барон вынимает из-за пояса старинный пистоль и идёт к Карапето. 
Цезарь, тут же, высовывает в окно крана крупнокалиберный пулемёт.
Барон, с лёгким поклоном,  приподносит пистоль Карапето:
-  Прими на счастье!
Карапето берёт и взводит курок:
-  Тронут…
-  А где моя дочка Симфония, дон Карапето?
-  А где моё золото?
-  Я думал она и есть твоё золото…
-  Но не царское, не червоное!
-  Ай, ай, ай! Обижаешь, гаджо!
-  Отвечай!!!
-  Мы раздали золото всем цыганам Мира.
-  Зачем?
-  На зубы.
-  Полицейских вы тоже не обошли…
Ядро над парусником начинает медленно подниматься вверх...
Цыгане заголосили. Вдруг, из трюма, одетая по-цыгански, величественно поднимается Симфония:
-  Барон и ромалэ имели на золото полное право, Карапето!
-  Симфония?!
-  Теперь я – Аза! В день нашей свадьбы ты, сицилийский воришка,  купил цыганам дырявую посудину и мне пришлось завербоваться в советскую разведку, чтобы на зарплату приобрести этот парусник!
Карапето хмурится:
-  Скажи, что это неправда!
-  Ты меня знаешь…
Карапето направляет на неё пистоль. С моста, по тросу соскальзывает на палубу Карла и закрывает собою мать:
-  Ты не пришьёшь её, папа! Это я - советская разведчица  «ЛЯ МАММА! ТЧК.
Брамс прыгает на палубу и закрывает собой обеих женщи:
-  Я знаю папа, что кто-то должен погибнуть – пусть это буду я…
К ним спускается с причала Людвиг:
-  Как, брат?... Ведь я откусил тебе в детстве пальчик, а ты меня не бросил, но воспитал! Нет, это я, неудачник, покину землю!
Клошары хором:
-  Никогда! Ты добрый и спортивный парень – лучше погибнем мы, ничтожные клошары!
Цезарь вылезает из крана, бросает пулемёт на бетон:
-  Падрино, мама-Карла скоро родит ещё одного парня – стреляй меня!
Карапето тяжело вздыхает:
-  Ты решишься на это, Цезарь?!
-  Я – твой внук, дедушка…
Цыганский барон вынимает изо рта свои золотые челюсти и обращается к цыганам:
-  Ромалэ, сердце моё не выдержит этой семейной драмы – снимите челюсти и отдайте их старому Карапето!
Цыгане, плача, вынимают челюсти и бросают к ногам Карапето.
Барон вздымает руки к небу:
-  И пусть проклят будет тот день, когда мы наткнулись в Бермудах на пустынное, китайское судно, трюмы которого трещали от алмазов!
Карапето подносит пистоль к виску:
-  Я – Сицилиец, а не жалкий протезист, чтобы довольствоваться коронками вместо короны. Прощайте, из жизни уйду я!
Вдруг, с моста соскальзывает по тросу француз-спецназовец в маске и с огромным банковским чеком в руке:
-  Стойте, синьор Карапето! Узнав о происходящем здесь, президент Франции попытался покончить собой, а потом зарыдал и отправил меня передать вам чек на 50 млн. евро, за доставленный моральный ущерб!
Карапето опускает пистолет и берёт чек. На банковскую бумагу падает горячая сицилийская слеза, оставляя в ней дымящуюся дырку.
-  Это всё меняет. Цезарь, внучок, отдай фараону трёхцветный кристал Франции.
Цезарь бросается к грузовику, вынимает из под сидения рюкзак и отдаёт спецназовцу. Тот открывает рюкзак – лицо его озаряется мощным сиянием кристала:
-  Вив ля Франс!
Кто-то невидимый мгновенно затягивает его на мост. Карапето медленно опускается на колени:
-  Прости, семья, судно мне подсунули трухлявое, но эти продавцы поплатятся, не будь я дон Карапето глава сицилийской мафии!
Брамс и Людвиг помогает старику подняться:
-  Мы с тобой, папа!
Симфония и Карла тоже падают на колени:
-  Прости и ты нас папа -  вынудили обстоятельства, но никогда мы не открыли ищейкам всего мира наших семейных тайн!
-  Прощаю. Цыгане, разберите зубы – семья дороже!
Семья плача, обнимает старика. Цыгане поют и танцуют, щёлкая челюстями, как кастаньетами.
По набережной бежит к родственникам Изольда, с трудом удерживая за мускулистые ручки Тристана и Сонату-Симфонию:
-  Мы накрыли в цирке столы, с приездом, ромалэ!
Брамс шепчет Карапето:
-  Падрино, барон что-то говорил об алмазах в трюмах китайского корабля…
-  Настоящие cицилийцы ничего не пропускают мимо ушей, сынок!..
-  Ха -ха-ха!
На мосту Александра третьего собралась толпа парижан. Люди хлопают в ладоши, радуясь простому, человеческому счастью...

                Конец.