Демон

Мои седые рога подпирают серое унылое небо. Крылья опали, превратившись в пучки скользких щупалец. За моей спиной черный круг, в моих когтистых руках истлевшая коса. Мой человек где-то там, внизу, суетится и дергается. Он вызывает улыбку.

МОЙ собственный человек! Могли ли мы подумать в самом начале, что дойдем до этого? Стали ли мы теми, кем и должны были стать, или у нас не оставалось иного пути? Да, многие возжаждали тьмы, окунулись в нее с головой. Каждый из нас покрыт толстым слоем злодеяний, но не все ХОТЕЛИ делать это. Асмодей с его бесконечными экспериментами, и Белиал с его бесконечной войной всегда были чуть ближе всех остальных к запретной черте. Их единомышленники со страстью следовали за ними.

Увы – я не из них. Один из немногих, что помнят Носителя Света, помнят, чего он хотел. Спустя долгие тысячелетия мы по-прежнему верны ему и готовы откликнуться на малейший проблеск его славы. Тьма стала моим сердцем, мой человек догадывается об этом, но не может понять. Он отождествляет себя со мной, даже сейчас, когда пишет эти строки.

Я сплю. Тяжел мой сон, и тяжело мое ожидание. Мы рассеяны по земле, и не помним уже лиц друг друга. Я, как и многие из оставшихся, верных нашим первоначальным целям, связан новыми соглашениями. Я хранитель хрупкого цветка, она – дитя гармонии. Пока жива она, жив и этот мир. И, возможно, все миры. В ее ослепительном блистании я вижу отблески его славы. Она – свет и красота, окунувшиеся во тьму. Быть может я и нужен был ей, как проводник через тьму, ее извечный Хранитель.

Я храню ее, однако продолжаю смотреть на небо. Я жажду вновь поднять оружие и идти за Носителем Света. Но небо все так же серо и тускло, как и миллионы лет до этого. Такие, как я, не знают ни отчаяния, ни разочарования. Однако с каждым мгновением Свет все ближе. Ангелы не остановят его.

Мне безразлично, кто же в итоге прав, а кто преступник. Они оказались сильней, но я так же и помню моменты, когда воины Небес бежали от нас. Когда мы были едины. Мы были слишком близки к победе, так близки, что начали делить то, что нам не принадлежало, и не должно было принадлежать. Мы понадеялись на людей и понадеялись на свою силу. Это и было нашей ошибкой. Победа была столь близка, что в ее лучах мы не заметили поражения.

И Свет, ведущий нас, вдруг угас. О, как же все изменилось в тот момент! Доблестные соратники, несущие такую любовь к людям и друг другу, которая не ведома ангелам, единовременно впились друг другу в глотки. Мы грызлись друг с другом, и у каждого вдруг оказалось неисчислимое количество причин для ненависти к остальным. Тех, кто остался верен Свету, окрестили дураками, из героев мы стали врагами.

Однако мы были сильны. Даже тогда мы заставили предателей отступить, оскалив клыки. Даже самым неразумным демонам стало ясно, что грызня ничего не решит. Мы стали ТЕРПЕТЬ друг друга, лелея надежду вновь выбраться под сумрачное небо. Кто-то хотел мести, кто-то хотел войны, я же всегда хотел лишь снова увидеть тот Свет. Свет, ведущий к истинной свободе.

Быть может, я дурак. Мои люди шли один за другим, умирая, и сменяя друг друга. Однажды пришла она – дитя гармонии и спасение этого мира. Да, она пришла с Небес, но даже Небесам пришлось признать необходимость в таких, как я. Демон демону рознь. Ангел сможет провести ее сквозь небо, но он бессилен во тьме, что бы там они не говорили. Мы все же вырвались из заточения, а с нами пришли боль, ужас и насилие. Единственное, чего я боюсь – что мы не были причиной этого. Возможно, мы смогли вырваться сюда лишь потому, что это место ВПУСТИЛО в себя тьму. Люди захотели тьмы. И даже самый гордый демон вынужден слушать желания людей. И мы пришли.

И я по-прежнему верен Свету. Не тому гневливому, истеричному и испепеляющему божественному сиянию, но холодному и яркому Cвету нашего единственного достойного предводителя. Отражения этого Света я увидел в ней – в той, с которой я связал свою судьбу и судьбы своих людей. Она – посланница Бога в той же степени, что и посланница Люцифера.

Я есть Тьма. Я не есть Хаос. Я не хочу смерти этого мира, хоть я и предпочел бы видеть вместо суетных городов пылающие руины. Я обозлен на людей за то, что не смогли стать новым Богом. Обозлен, но не скован ослепляющей ненавистью. Мои глаза прикованы к небу. Я сплю, но в любой момент готов проснуться.

Я плохой Хранитель, но я помню, чем кончилось лелеяние людей, лишившее их свободы. Я помню слишком много наших ошибок, чтобы повторять их. По сути, любое наше действие с крайне высокой вероятностью может стать роковой ошибкой. Поэтому я ничего не делаю, и лишь жду. Старый седой демон, протянувший в мир нити, дергающие тела моих марионеток-людей. Но даже их я не собираюсь контролировать в каждый момент времени.

Они живут своей жизнью. Они – это манифестация моего присутствия в этом мире. Через них я не делаю меньше ошибок, но эти ошибки не столь фатальны. Носитель Света, тот, каким я его помню, не хотел разрушения. Увы – годы в Аду сделали всех нас неспособными избегать разрушения и насилия.

Возможно, что это мир уже не спасти и лишь через его разрушение можно прийти к победе. Если так, то я буду готов разрушить его. Я старый воин, не склонный к самомнению. Я готов последовать за нашим предводителем, когда он появится. Но пока я лишь ожидаю, и готов ждать до скончания времен. И я знаю, что та, кого я охраняю, пойдет со мной. И даже впереди меня. Она не меньше меня ждет возвращения Носителя Света.