Хранитель

 Как всегда, на цыпочках, я вошел в залитый солнцем зал своей библиотеки. Я прислушался: божественная успокоительная тишина. Книги замерли при моем появлении, прекратили перешептываться, уютно шелестя страницами, и приготовились ждать: кого же я выберу на этой раз? Как никто, они чувствуют меня, а я их. Они всегда точно знают, в какую из секций я отправлюсь сегодня, и чье имя я ищу, а я всегда понимаю, не грызет ли их надоедливый червь, не плетет ли зеленые кружева плесень и не съедает ли краску букв озорной лучик солнца. Мы чувствуем друг друга, мы знаем друг друга, мы существуем друг для друга.
 
  Я сделал пару шагов, осторожно прикрыл дверь и вдохнул полной грудью. Как и две тысячи лет назад, этот запах согревает меня изнутри и заставляет душу трепетать от восторга, словно первые слова о любви, случайно сорвавшиеся с губ, но нашедшие отклик в любимом сердце. Я невольно засмотрелся на пыль, танцевавшую в проеме окна вальс под вечную музыку тишины. Пылинки кружились в воздухе, боясь не успеть выполнить все па до того, как им придется опуститься на холодную твердыню пола.
 
  Я взмахнул полами мантии и начал обход. Каждый день прежде чем начать работу, я провожу подробнейший осмотр всех полок. Я совершенно уверен, что ничего не пропало, но не могу отказать себе в удовольствии поздороваться с книгами и хотя бы улыбкой, жестом или намеком поприветствовать их блестящие переплеты. Я медленно и методично обхожу каждый стеллаж, проводя пальцами по деревянному узору шкафов и кожаному теплу обложек. Мои старые добрые друзья, единственные спутники моей одинокой жизни, моей добровольной аскезы.
 
  Я сделал свой выбор на самой заре цивилизации, когда первый человек слез с пальмы, взял палку, и нет- не ударил ею соседа, а попытался что-то нарисовать, а потом и записать. В этот самый момент я, тогда еще завернутый в шкуры, стоял у него за спиной и завороженно наблюдал за магией, которая творилась в его руках. Именно тогда я понял, что знаки, рисунки, буквы - это чудо, возможность передать знания от одного человека другому, поделиться мыслями, желаниями и страхами, рассказать о своей жизни и остаться в истории. Это волшебство заворожило меня и открыло мое предназначение.
 
  Годы изысканий, сотни ритуалов и десятки жертв помогли мне стать хранителем беспрецедентной коллекции. Сотни лет я собирал человеческие знания: глиняные дощечки, свитки, манускрипты и книги. Я собирал все, что представляло хоть какую-то ценность, чтобы потом создать храм знаний, бесконечную библиотеку, и быть в ней единственным владельцем. Я многое принес в жертву: жизнь, семью, прошлое, настоящее и будущее, чтобы только заполучить знания этого мира.
 
  Но я не только алчно коллекционирую и скрупулезно храню знания, я с удовольствием ими делюсь. Закончив осмотр, я снимаю мантию, надеваю потертые джинсы и открываю маленькую неприметную дверь, ведущую каждый раз в новый город. Для обычных людей, это выглядит так, как будто на углу их дома или улочки, по которой они ежедневно бегут по делам, появился маленький книжный магазинчик 'Древо познания' с пожилым юрким хозяином. Для меня самого загадка, где откроется мой магазинчик в следующий раз. Наверное, кто-то наверху решает, где он должен открыться, и кто должен ко мне зайти. Вчера, к примеру, я оказался в Стамбуле, а завтра, возможно, окажусь на окраинах Сеула или в пригородах Нью-Йорка.
 
  В моем книжном всегда есть пара столиков, и я варю самый вкусный кофе, запах которого приманивает гостей со всей округи. Кто-то заходит, принюхивается и пытается купить чашечку, но я не продаю кофе, я угощаю им своих клиентов. Одни тут же уходят, разочаровавшись, другие находят нужные книги и покидают магазин, обрадованные, а третьи остаются здесь надолго. Я сразу вижу таких: в них, мужчинах, женщинах, юношах и девушках есть какая-то неуловимая тоска. Как будто тень незнания и потерянности падает им на лицо, делая взгляд чуть более блеклым, улыбку слегка увядшей, а лицо печальным. У них всех есть что-то общее: как у антикварных кресел, когда-то блестящих, а теперь покрывшихся налетом благородной пыли и старости, от чего знатоки ценят их значительно дороже, но сами они протяжно вздыхают, глядя на своих новеньких собратьев.
 
  У таких людей всегда есть какая-то история за плечами: грустная, тоскливая, полная боли и отчаяния. Кто-то познал стальной кинжал предательства, кто-то - липкую паутину обмана, а кто-то - мертвенное дыхание потери. Оставленные и забытые, бродят они по планете, нежно баюкая маленькие ошметки обожженного мяса, бывшие когда-то сердцем, желая только одного - найти ответы. Горе убивает, но оно заставляет задуматься и начать задавать вопросы. Обо всем: о мире, о любви, о вселенной и даже и законах физики. Счастливые и удачливые не ищут ответов, не мучаются ночами от тяжелых мыслей и не впадают в отчаяние от незнания. Зачем? У них есть гораздо большее...
 
  Но я люблю несчастных и жадных до знаний. Они делают мою жизнь прекрасной. Они приходят, частенько рассказывают о себе и просят книги. Кто-то хочет узнать о том, как научиться любить, и я даю им Шекспира, этого непревзойденного певца страсти. Кто-то хочет узнать, как научиться прощать, и я даю им Библию- великую историю всепрощения. Кто-то, чаще всего, ученые, бьющиеся над очередной теорией, спрашивают меня, как увидеть то, чего не видишь, и я даю им древнегреческих философов, поражающих безграничностью и свободой мысли.
 
  Но больше всего я люблю тех редких посетителей, которые задают самые сложные вопросы, на которые у меня нет ответа. Услышав такой вопрос, я долго копаюсь в своей библиотеке, с замиранием сердца перелистывая каталоги, и тайно лелея надежду, что не найду подходящую книгу, и затем, едва сдерживая восторг, отрицательно качаю головой.
 
  Я помню их всех: польского юношу, задумчиво крутившего шарики в руках, усатого растрепанного мужчину, пытавшегося понять то, как на самом деле устроена Вселенная, английского натуралиста, бородатого любителя обезьян, и сотни-сотни других...
 
  Все они задали мне правильные вопросы, на которые у меня не было ответа, о чем я им тут же сообщил, тайно ликуя. Расстроенные и угнетенные, они были уже готовы уйти из моего магазинчика, но дрожащими руками я протягивал им маленькую аккуратную книжечку с абсолютно пустыми страницами.
 
  Все, как один, они брали ее у меня из рук в недоумении, задумчиво перелистывали страницы, не понимая, почему там ничего нет. Удивленно поднимали на меня глаза, готовые рассердиться... Но вдруг... в их глазах мелькал огонек прозрения. На губах появлялась сначала робкая, но постепенно смелеющая улыбка. Они понимающе усмехались, слегка наклоняя голову, разворачивались и, не слова не говоря, уходили прочь.
 
  В такие моменты я бываю по-настоящему счастлив. Я точно знаю, что вскоре в моей коллекции появится новый достойный экспонат. Я закрываю магазин раньше обычного и сижу пью кофе у себя на веранде. Я чувствую, что не зря живу на этой планете. Пока на ней задаются правильные вопросы, она будет существовать. Неважно, какой это будет вопрос: как устроен мозг человека или где найти свое счастье, но если никто, кроме вас, не может найти на него ответ, он точно правильный. Я уж в этом разбираюсь...
   И я очень жду новых героев, жаждущих знаний. Я мечтаю, чтобы как можно больше людей имели дерзость задавать вопросы, и мужество выслушать на них ответы. Я очень жду Вас, отважные и безрассудные, наивные и бросающие вызов. Ищите меня и помните, что 'Древо познания' гораздо ближе, чем вам кажется...