Главный угол

Блок «Жизнь, загнанная в угол» включает в себя пять рассказов об углах, в которых мне пришлось жить в молодости. Сюда не вошёл  рассказ о самом главном моём угле, который был в квартире моей тёти, родной сестры моей мамы.

В 18 лет я, оторванный от мамы, покинул свой родной провинциальный городишко в Белоруссии и приехал в город Воронеж, чтобы поступить в техникум. Так далеко уехал от родного дома, потому, что в г. Воронеже жила моя тётя, муж которой вернулся с войны  и устроился на хорошую работу. Они жили в достатке. Тётя и её муж были замечательными людьми. Я был последним, самым младшим из четырёх племянников (отцы наши не вернулись с войны),  которым они дали путёвку в жизнь. У них была дочь, моя одногодка, и сын на шесть лет младше меня. Жили они в частном доме на четыре семьи с крохотным общим двором. Дядя с трудом прописал меня, так как площади двух маленьких комнат по нормам явно не хватало для проживания пяти человек. У меня был даже не угол, а раскладушка, которую на день убирал. Тетя меня полюбила, я был для неё, как старший сын. Она очень хорошо готовила, да и было из чего, такой вкусной еды у мамы не ел. Ещё тётя была гостеприимная и подкармливала многих родственников. Помню, она даже кормила чужого дедушку и он её в благодарность называл «кормилицей». На праздники она приглашала родственников на обед. Я до сих пор удивляюсь: как мы все у неё размещались, да ещё пытались танцевать. Так что с тётей мне повезло, она давала мне ночлег и еду. Мама только присылала  деньги из своей, весьма скромной, зарплаты на одежду, ну а мизерную стипендию я тратил на свои личные нужды. Как-то решил подработать на разгрузке вагонов. Еле выдержал этот каторжный труд.

Мне приходилось много чертить, у тёти в тесноте это не получалось, занимался этим в общежитии  однокурсников.

Я постоянно чувствовал себя обязанным тёте и дяде.  Старался всю физическую работу по дому брать на себя: носил воду из колонки, особенно много её уходило, когда тётя затевала стирку, заносил дрова и уголь для печки, лазил в глубокий погреб, однажды сгнившая лестница сломалась подо мной, отделался ушибами, и так далее. Дядя как-то затеял перестройку: решил сломать сени, а вместо них сделать кухоньку. Нанял молодого весёлого плотника, любимой поговоркой которого было: «Ломать, не строить и душа не болит». У меня как раз начинались летние каникулы, и я собирался поехать к маме. Дядя меня спросил:
- Можешь помочь сломать сени и строить кухню?
Я не смог ему отказать, и на каникулы уже не поехал. Мама очень расстроилась, что я не приехал, да и сам расстроился, ведь на родине меня ждали съехавшиеся школьные друзья.

Весной и осенью болел ангиной, лежал с высокой температурой. Тётя ухаживала за мной: давала лекарства, выносила горшок. Мне было жутко неудобно.

Не всё было гладко в моей жизни у тётушки. Запомнились несколько неприятных случаев. Тетя очень любила своего сына, баловала его, давала ему есть самые лучшие кусочки, и, конечно, он рос эгоистом. Как-то ему не понравилась еда и он заявил:
- Я не твой племянник, не буду это есть.
Мне было обидно, хотя я с ним постоянно возился: научил его фотографировать и печатать, водил в кино. Дочь тёти, моя двоюродная сестра, относилась ко мне хорошо. Она была прилежной девочкой, хорошо училась. Когда она сдавала экзамены, весь двор за неё болел. Первым вопросом, когда она приходила с экзамена был:
- Ну как сдала, опять пятёрка?
Когда я ходил на экзамен, никто не знал и не задавал мне вопрос, как я сдал. Поэтому я завидовал сестре.
И последнее. Когда окончил техникум, по назначению не поехал, остался в Воронеже, который очень полюбил за его красоту. Дядя с трудом устроил меня на работу, на стройку каменщиком. Как-то утром пришел с работы с третьей смены и лёг поспать. Через пару часов меня разбудил громкий разговор, это дальняя родственница, которая тоже кормилась у тёти, спросила:
- А почему племянник не помогает тебе носить воду (это тётя затеяла стирку, не предупредив меня)?
Она ей ответила, что я пришёл с ночной смены и сплю.
- Подумаешь, молодой ещё, выспится.
Но тётя не стала меня будить. Я немного полежал, потом встал и, как ни в чём не бывало, стал носить воду.

После окончания техникума немного поработал, живя у тёти, потом решил уйти от них и снять угол. Тётя не хотела меня отпускать: «Живи сколько нужно». Но я подумал, что прожил у неё три года, пора и честь знать, сколько можно их стеснять? С трудом нашел комнату на троих, но это уже другая история. Позже мне пришлось пожить у тёти ещё два месяца, когда моя квартирная хозяйка, не предупредив заранее, попросила срочно освободить угол.

Несмотря на жизненные трудности, я был весел, любил жизнь, имел друзей. А моя любимая тётя ещё долго помогала мне, позже и моей семье.

Каждый год я хожу на кладбище, где похоронены  милые моему сердцу тётя и дядя и кладу цветы на их могилы.

На этом я заканчиваю описание своих скитаний по чужим углам.