Дети зверя Глава 16. Раздвоение рефлексии

Дмитрий с трудом согласился с предложениями Льва Ивановича. Он пра-вильно понял, вдумываясь в аргументы этого невзрачного, но сильного логикой человека, что, действительно, с отцом не все в порядке даже внешне и с тем об-разом, какой он хотел создать из отца в будущем – прародитель нового общест-ва в создаваемом Дмитрием городе Фиолетового Солнца - ничего не получится.
На такую роль отец не годился совсем, и в этом Анжелина была с ним со-гласна. Более того, существо, которое являлось его отцом, не обладало хариз-мой священного прародителя и не могло быть притягательной силой для адеп-тов его общины. Скорее наоборот, его вид мог отторгнуть потенциальных по-клонников его учения и даже ослабить позиции самого Дмитрия. Ведь основным критерием его учения являлось создание братства любви, красоты и счастья. Поэтому Дмитрий и подбирал в свою личную группу только красивых девушек и женщин, чтобы они одним только видом уже рождали желание знакомства с учением его таинственного общества - общества последователей Фиолетового Солнца.
Он не видел, как после продолжительного сна сотрудники Льва Ивановича увозили отца, и сделал это сознательно. Слова отца, что он его последователь, посеяли тревогу и сознание Дмитрия почему-то не хотело воспринимать это. Ему потом рассказали послушницы, что, увидев знакомые лица обслуживаю-щего персонала, отец даже обрадовался, дружелюбно гримасничал, пытался обниматься, вел себя спокойно и идеально послушно. Казалось, что ему больше уже никто и не нужен – он находился в родной стихии контролируемого за-творника. Правда, по пути к выходу из коттеджа он несколько раз оборачивался и осмысленно спрашивал: «Где… мой… сы-ын?..»
Мать он отпустил на следующий день, и она уехала, нагруженная различ-ными подарками, купленными по поручению Дмитрия Анжелиной, в сопрово-ждении Павла. С ней они все трое провели всего несколько часов. За сутки полностью поседевшая Антонина на прощание обнимала и покрывала их скло-ненные головы беззвучными поцелуями. Прикасание ее теплых и мягких губ к его щеке, вызвало у Дмитрия бурю незнакомых эмоций от желания прижаться к  теплому телу матери до болезненной потребности ее объятий. И она, чувствуя это, все гладила и обнимала всех своих троих таких разных сыновей. Ее глаза почти все время были закрыты, и когда она их открывала, чтобы взглянуть на них, то из глаз непрерывной чередой срывались крупные прозрачные слезы. И тогда она снова закрывала глаза, не желая показывать свое горе.
Дмитрий не знал, что и сказать в свое оправдание потрясенной матери, и только болезненный тычок кулачком под ребра от Анжелины заставил разомк-нуть его твердо сжатые губы:
- Прости меня, мама!...
И впервые в жизни он услышал:
- И ты меня прости, сынок!..
Он обнял ее и то же самое сделали Олег и Павел. Олег мурлыкал, как до-машний кот, а сентиментальный Павел лил слезы вместе с матерью, оттесняя от нее Дмитрия с Олегом. И Дмитрий снова ощутил ненависть к Павлу…
С братьями, казалось, он расстался равнодушно. По их лицам он прекрасно разобрался, что они не готовы его воспринимать как главного среди них, и стало ясно, что они не будут безропотно следовать за ним. Уже просто по инерции, он все-таки рассказал им о своем замысле по построению города Фиолетового Солнца. И если по лицу Олега невозможно было что-либо прочитать, тем более, что он, не задумываясь, тут же сообщил о своем контракте на несколько боев до конца года, тем самым отказываясь от предложения брата, то Павел вниматель-но слушал Дмитрия и глаза его увеличивались и увеличивались с каждым но-вым его словом, словно тот рассказывал удивительную и нелепую сказку из не-написанной книги.
В конце Павел откровенно усмехнулся и недоверчиво спросил:
- А ты уверен, что у тебя все получится?! А знают ли твои люди, как обра-щаться с топором, как топить печку, как жить в лесу?!... Ты хоть понимаешь, что задумал?!..
И в который раз чувство ненависти к Павлу за его правильный скептицизм захлестнуло Дмитрия. Он сжал зубы и, не прощаясь с братьями, боясь за себя, вышел из комнаты.
Анжелина последовала за ним, на прощанье, бросив укоризненно Павлу:
- И зачем ты так?! Он же обиделся…. А ты ничего не понимаешь, не чув-ствуешь и… ничего не знаешь!
Что она хотела сказать последними своими словами, Павел не понял, да и не собирался он вникать в ахинею, которую нафантазировал перед ними Дмит-рий. Его больше волновало состояние матери, которую как раз везли обратно домой. Она состарилась прямо на глазах, и в этом был виноват Дмитрий!..
Анжелина догнала Дмитрия на пороге его кабинета. Для этого ей часть пу-ти пришлось даже бежать, настолько быстро он уходил к себе после размолвки с братьями. Она обняла его за талию и он опустил ей руку на плечо.
В кабинете он подошел к окну и бездумно уставился на качающиеся под ветром деревья. Сумерки понемногу обволакивали землю, и ветки деревьев вы-глядели растопыренными лапами неведомых существ. Он видел и не видел, что на самом деле творилось за окном. Его мозг и тело слились воедино, но тело словно жило отдельно от воспаленного мозга. Оно требовало разрядки, разряд-ки немедленной и разрывающей болью и своим нетерпением мозг.
Повернувшись к Анжелине и, испугав ее своим безумным взглядом горя-щих желтых глаз, он сказал сквозь сжатые зубы:
- Я хочу соединиться с тобой…  со всеми….
И она поняла, что ничем другим его сегодня нельзя будет успокоить, и то, что должно было случится когда-нибудь в будущем, случится уже сейчас, не-медленно, сегодня!
- Я позову Агафью… - прошептала она, прочитав его мысли, и опустила от бессилия голову.
Как всегда, к соединению их стали готовить пять послушниц, и в числе из-бранных на сегодня женщин по желанию Дмитрия была Агафья. Темные ее глаза горели дьявольским огнем – наконец, давняя мечта сбылась, и она сегодня впервые соединится со своим гуру….
Сначала Дмитрий овладел Анжелиной, и их взаимные любовные ласки, гипнотически воздействовали на послушниц, заставляя их двигаться в такт движениям Дмитрия и Анжелины, а потом он, как хищник, накинулся на по-датливые тела своих избранных женщин. Он совершенно не думал в этот мо-мент, что делает. Ему казалось, что он – высшая материя, множественность не-зависимостей и каждая из них разрывает его мозг и тело на части. Что-то низ-коуровневое и животное овладело им и стало основой действий его изощренно-го ума, и заставляло раз за разом набрасываться на покорных послушниц.
Анжелина сидела во главе ложа в форме лотоса и, прижав руки к набухшей груди, следила невидящими глазами за метаниями Дмитрия по постели. Его не-утомимость поражала, и, когда он начал повторяться, проникла в его сознание и содрогнулась: Дмитрий без всяких осознанных мыслей, подчиняясь только чув-ственности, в образе дикого зверя совокуплялся с избранными самками. Жи-вотные желания разрывали его сознание на части и заставляли насилием  само-моутверждаться в обществе женщин созданного им прайда.
Увиденная картина поразила ее и даже испугала. Она всей своей силой проникла в сознание Дмитрию и потребовала прекращения оргии. И Дмитрий в своих действиях словно споткнулся на ровной дороге и выпустил свою очеред-ную жертву. Он схватился за голову, застонал и стал качаться из стороны в сто-рону. Анжелина, воспользовавшись отсутствием у него защиты, усилила свое давление и у него впервые появилась осмысленность взгляда, звериная темень стала отступать, и он с удивлением уставился на распростертые измученные те-ла избранных своих женщин.
- Всем выйти! – потребовала Анжелина, стараясь держать ситуацию под контролем.
Растрепанные, еще не отошедшие от гипнотического воздействия Дмитрия, женщины подхватились и суетливо покинули спальню. Как только за ними закрылась дверь, Анжелина соскользнула с ложа и подошла к Дмитрию. Его глаза темнели пустотой, расширенные зрачки закрывали яблоко глаз. Казалось, что он не знает, где находится и не понимает, что с ним происходит. Она своими тонкими руками обхватила его за шею и прижалась животом к его телу, мягко целуя его в губы.
- Милый, очнись! – попросила она. – Обними меня, пожалуйста …
Он поднял ее на руки и понес на ложе…
Утром они завтракали молча. Любимая рисовая каша  у Дмитрия застрева-ла в горле, и ее приходилось постоянно запивать молоком. На душе у него скребли кошки, и Дмитрий украдкой бросал взгляды на Анжелину, опасаясь ее негативной реакции на вчерашнее событие. На его удивление она выглядела спокойной, хотя некоторая появившаяся взрослость в виде складочки в левом уголке рта говорила о не совсем приятном пережитом.
Первой нарушила молчание Анжелина:
- Что ты думаешь делать дальше?
Он взял кружку и сделал глоток молока. Сразу ответить он был не готов, и она это понимала. Но общий план действий был составлен ими заранее, и Ан-желина догадывалась, что он может сказать дальше.
- Надо срочно строить город в Свердловской области!.. Нужно найти хо-рошую подрядную организацию и определить - с какого счета мы снимем день-ги, - торопливо предложил Дмитрий.
- Они же тебе пообещали построить наш город бесплатно, - напомнила ему Анжелина.
- А ты откуда знаешь?! – удивился Дмитрий.
О разговоре со Львом Ивановичем, как они с ним договаривались, он ни-кому ничего не рассказывал, даже Анжелине.
- Ты вчера был так расслаблен…
Это ехидное замечание за все утро оказалось единственным, где Анжелина напомнила ему о вчерашнем. Судя по интонации ее голоса, она была предельна добродушна, но все равно Дмитрий почувствовал, что краснеет – поддавшись вчера эмоциям он деформировал свою защиту и она, похоже, сполна восполь-зовалась данной возможностью.
- Знаешь, давай я проведу остальные переговоры, - предложила по-прежнему невозмутимая Анжелина. – Я не связана родственными узами с твоим отцом и у них не будет ни малейшего повода для давления на меня. Мне это позволит вести с ними переговоры на равных и на выгодных для нас условиях.
Он не знал, что делать. Если согласиться, то получается, что на каком-то этапе он уступает первенство Анжелине, если нет, то возможна размолвка. Ее добродушный вид не ввел Дмитрия в заблуждение – он прекрасно почувствовал ее настойчивость и поселившуюся в ее сознании какую-то неудовлетворенность. Он не понимал единственно одного – следствием чего было ее недовольство. То, что случилось вчера, все равно должно было когда-нибудь случится, и они такой вариант уже давно обговорили. Возможно, что ее поразила сама от-кровенная сцена произошедшего или он слишком был настойчив в отношении послушниц, и это вызвало у нее неожиданную ревность.
- Ты думаешь не о том, - прервала его мысли Анжелина. – Мы же это все давно обговорили.
Она обеспокоенно смотрела на его расстроенное лицо. Вчерашний вечер ему тоже дался нелегко. Дмитрий был у нее первым мужчиной, а такое ни одна женщина не забывает до конца жизни. Те часы, что она проводила с ним в по-стели, были наполнены необъяснимым дурманом удовольствия. В такие момен-ты они, по обоюдной договоренности, включали свои паранормальные способ-ности для обострения чувств, и тогда любое прикосновение становилось чрез-вычайно приятным  и недоступным для обыкновенных людей. Она была готова простить ему все, лишь бы повторялись вечерние встречи…
Дмитрий колебался недолго. Пожалуй, она права – ему на время нужно уй-ти в тень.
- Хорошо, я с тобой согласен. Только будь внимательна, - предупредил он Анжелину, - они опасны!
Он залез в задний карман брюк и вынул оттуда простой немного помятый прямоугольник тонкого картона. На нем были напечатаны всего несколько цифр с номером телефона для связи со Львом Ивановичем. Номер был необычный – всего шесть цифр.
Анжелина взяла в руки карточку и увидела, что хозяин визитки, несмотря на ранний час, в настоящее время уже находится в своем рабочем кабинете. Он открыл сейф и достал из него папку, на которой большими буквами было напе-чатано – «Дмитрий».
Внезапно он закрыл рукой название папки и… изображение пропало. Две последующие ее попытки увидеть что-либо в кабинете ничего не дали – мощная паранормальная защита не позволяла сделать ей это. Мало того, ей нанесли ответный удар, вызвав головную боль. Все произошло так быстро, что с вклю-чением собственной защиты она опоздала, и схватилась за голову.
- Что с тобой? – встревожился Дмитрий.
- Я проникла к старику в его кабинет… Следы, оставленные на визитке по-зволили мне сделать это, но они поставили защиту и тут же нанесли ответный удар, - держась за виски, пояснила Анжелина. – У него сильные парапсихоло-ги!..
- Я знаю это! – подтвердил Дмитрий. – Поэтому, я прошу тебя – будь пре-дельно осторожной при общении с ним.
Убедившись, что с Анжелиной все снова в порядке, он набрал шестизнач-ный номер телефона Льва Ивановича.
- Я слушаю тебя, Дима! – ответил Лев Иванович. – Доброе утро! Ты что хочешь? Мы же вроде уже обо всем договорились?..
- Лев Иванович, нужно встретиться и обговорить детали…
Лев Иванович был удивлен, что приедет на встречу с ним одна Анжелина, и открыто высказал свои сомнения.
Но Дмитрий повторно подтвердил свое решение:
- Она будет одна! Она в курсе всех наших дел - справится.
На некоторое время Лев Иванович замолчал, очевидно, переваривая скла-дывающуюся ситуацию. Потом уверенно предложил:
- Я подъеду к вам сам! Через один час у ларька с прохладительными на-питками будет стоять черный фургон с тонированными стеклами.
В черном фургоне вместе со Львом Ивановичем находились еще две жен-щины. Глаза свои они скрывали за темными очками и были явно настороже, опасаясь Анжелины. Но она с самого начала решила, что если добиваться дове-рия Льва Ивановича, а у нее была такая тайная задумка, то применять свои спо-собности ей не стоит. Слишком уж велика цена сегодняшней встречи…
Куда ее привезли, понять было невозможно: окна тонированы, ничего не видно. Одно она догадалась, что прежде, чем остановиться, машина въехала в какое-то подземелье или туннель. Изменился, прежде всего, воздух, его запах, да и гул колес стал более звонкий.
И она не ошиблась. Действительно, выйдя из машины, они оказались в широком бетонированном тоннеле. В нем легко могли разъехаться две машины, не задевая друг друга. Неприметная, под цвет бетона, дверь скрывала за собой настоящие хоромы. Отделанный пластиком коридор освещался сильными лам-пами дневного света.  Пол на всю длину коридора был покрыт специальным покрытием, заглушающим звук шагов.
- Пойдемте, Анжелина! – позвал ее за собой Лев Иванович.
 В отличие от панибратского обращения с Дмитрием, с ней он был под-черкнуто вежлив.  Иногда скользил по ней взглядом, в котором проскальзывало нескрываемое любопытство. Он шел впереди отнюдь не по-стариковски – его шаг был легок и быстр. И Анжелине приходилось торопиться, чтобы не отстать.
В кабинете Льва Ивановича было достаточно уютно: хорошая дорогая ме-бель, несколько шкафов, заполненных книгами, аквариум и телевизор.
- Кофе, чай? – спросил он Анжелину.
И не дождавшись ответа, быстро распорядился:
- Принесите нам чай! Я чувствую, что беседа у нас будет длинной…
Лев Иванович был само обаяние: открытая улыбка и радушие настоящего хозяина располагали к душевному разговору, а не отнюдь к жестокому торгу, к которому в душе готовилась Анжелина.
«Мягкий, добродушный старичок!» - расслабленно подумала она, чтобы уже через несколько фраз Льва Ивановича пожалеть о таком выводе.
За спиной льва Ивановича сидели те же две женщины, что ехали с ними в фургоне. И Анжелина поняла, что старик ее побаивается и пытается себя на всякий случай обезопасить. Но она не собиралась воевать, и эти защитные уси-лия Льва Ивановича по собственной охране были напрасны. Она сама опасалась за себя и была полностью мобилизована для собственной защиты.
Лев Иванович не стал тянуть и тут же предложил Анжелине:
- У нас готов проект небольшого поселения в несколько домов – я думаю, что вам его будет достаточно. Посмотрите, пожалуйста. Если вы дадите согла-сие, то наша строительная организация готова уже через неделю начать подго-товительные работы.
Анжелина протянула руку, и Лев Иванович передал ей план строительства. Первые ее прикосновения к стопке бумаг показали, что предложенный городок – это настоящая опасность для его обитателей. Она еще даже не всматривалась в план постройки, а на нее  уже нахлынула волна тревоги. План постройки од-нозначно нельзя было принимать в том виде, как предлагал Лев Иванович, так как построенный по нему комплекс был чем-то опасен для жильцов, хотя она и не понимала - чем.
Обе женщины за спиной Льва Ивановича шевельнулись, ощутив ее сомне-ния, попытались воздействовать на нее, но она вовремя успела наглухо закрыть свое сознание, и у них ничего не получилось. На мгновение Анжелина закрыла глаза, чтобы сконцентрироваться, выдержать удар, и ответила своим предупре-ждающим посылом. Женщины за спиной Льва Ивановича дернулись, и тот обеспокоенно оглянулся на них. Потом, все поняв, нажал кнопку и в комнату вошел мужчина. Он, в отличие от женщин, был без очков, не скрывал себя, его невидящий взгляд на секунду пронзил Анжелину, пытаясь сломить ее. Но она спокойно выдержала удар, ответив откровенным угрожающим движением вы-ставленной вперед прямо перед собой ладошки правой руки.
- Все! Все… - поспешил успокоить всех Лев Иванович. - Хватит состяза-ний! Я вижу, что вы достойны друг друга. Давайте ближе к делу…
И повернувшись лицом к Анжелине, спросил:
- Вас, Анжелина, судя по реакции моих сотрудников, что-то не устраивает?
Лев Иванович вроде бы излагал свои мысли доброжелательным и спокой-ным тоном, но его выдавали глаза: зоркие, жгучие, таящие в своей глубине не-довольство. Он не спускал их с Анжелины, и вовсю изучал ее. Ее парапсихоло-гическая сила впечатляла. Трудно было поверить, что маленькая, хрупкая и со-всем юная женщина обладала таким мощным даром, что даже его трое лучших сотрудников, победителей многочисленных конкурсов в своей профессии, не могли с ней справиться. Что ж, с этим придется считаться. Они ее недооценили, и теперь Льву Ивановичу стало понятно, отчего Дмитрий доверил ей вести с ним переговоры – из них двоих она действительно была самой сильной.
Немного успокоившись, Анжелина дипломатично ответила:
- Мы с Дмитрием обсудим ваши предложения и дадим вам свой ответ зав-тра.
 Она приподнялась, готовая встать со своего места и уйти, но Лев Иванович решительно остановил ее:
- Подождите, Анжелина! У меня к вам еще есть вопросы…
Собираясь с мыслями, он опустил голову, левой рукой потеребил свою ку-цую бородку и, неожиданно для Анжелины, спросил:
- Сколько недель вашей беременности?
Она вздрогнула. Об этой тайне никто не знал, даже Дмитрий, и парапсихо-логи Льва Ивановича тоже не могли знать! Но, тогда как?...
- Не удивляйтесь, в ваше сознание никто не проникал, чтобы узнать это. Поверьте, девочка, есть внешние, понятные только для профессионалов, при-знаки даже на начальной стадии. И они у вас наблюдаются.
Лев Иванович, на первый взгляд, был предупредителен и вежлив, но - бес-церемонен. Анжелина почувствовала себя неуютно и на какое-то время даже растерялась, не зная, что и ответить этому многоликому старичку. Ведь только что он улыбался, а спустя секунды глаза его изменились и смотрели сухо и не-преклонно.
- Я предлагаю вам пройти медицинский осмотр у наших врачей и сдать не-обходимые анализы! – не унимался Лев Иванович.
- Я не хочу! – твердо возразила Анжелина.
- А придется! – повысил голос Лев Иванович. – Вы же не хотите родить нездорового ребенка, не так ли?!.. Вот для этого и необходимы анализы. Мы проверим все, вплоть до определения генов вашего будущего ребенка, и если что-то будет не так…, то мы вам поможем…
- Я не хочу! – повторила Анжелина и встала, собираясь покинуть комнату.
- Сядьте! – снова повысил голос Лев Иванович. – Вы еще совсем ребенок и ничего не поняли. Вы, что, не догадываетесь, что у Дмитрия начинаются изме-нения на генном уровне?! Разве его поведение не показалось вам в последнее время необычным и подозрительным?
- Неужели вы говорите правду?! – растерялась Анжелина.
- А как вы объясните его некоторые, не укладывающиеся в рамки челове-ческого поведения поступки: похищение отца, матери, вчерашнюю оргию, на-конец, закончившуюся повреждениями половых органов одной из участвующих в ней женщин?!! Или вы об этом совсем и не думали? Если не задумывались, то я напомню вам об этом и предупреждаю – дальше будет еще хуже.

Анжелина покраснела – Льву Ивановичу было известно то, о чем она даже самой себе не хотела признаваться. Она действительно не одобряла некоторые поступки Дмитрия, но и совсем остановить его тоже не могла, да и не хотела. Но об этом Льву Ивановичу не признаешься…
Она долго не раздумывала, так как выявившиеся обстоятельства многое меняли. Необходимо было хотя бы получить информацию о состоянии своего организма, а там она сумеет ею распорядиться, как нужно…
- Хорошо, я согласна сдать необходимые анализы.
- Вот и договорились! – удовлетворенно потер руки Лев Иванович, снова превратившийся в добродушного улыбчивого старичка. - Вас сейчас отведут к врачам…
Домой ее отвезли в том же черном фургоне. Ее никто не сопровождал, но  это почему-то не удивляло, а воспринималось естественно. Скорее всего, ее по-баивались, и избегали лишнего контакта с ней. Она просканировала простран-ство фургона, но тот перед ее посадкой был уже очищен и не нес никакой ин-формации.
Остановив недалеко от коттеджа фургон, водитель поинтересовался:
- Вас проводить?
- Да нет, спасибо, я дойду сама, - возразила Анжелина.
Ее до краев переполняли новые, доселе неизвестные ей чувства. Врачи с ней разговаривали не как с девочкой, которой совсем недавно исполнилось во-семнадцать лет, а как с будущей взрослой матерью, и ее это растрогало до не-возможности. Она чуть было не расслабилась и не сняла свою защиту, но во-время спохватилась – обе женщины в темных очках постоянно сопровождали ее из лаборатории в лабораторию и несомненно ждали проявления ею слабостей. Она понимала, что за благодушной внешностью врачей скрываются без-жалостные и жестокие генетические ученые-экспериментаторы, и они только и ждут, чтобы  она где-нибудь совершила ошибку.
Дмитрий встретил ее на крыльце. Ее приезд он почувствовал заранее, и удивился этому, так как ранее он не замечал за собой таких способностей. После вчерашнего в нем что-то изменилось, и он в душе сегодня снова хотел по-вторения вчерашнего вечера.
Он обнял Анжелину, и ее напряжение оцарапало его, словно он коснулся наждачной бумаги. А это означало, что в гостях у Льва Ивановича ей пришлось нелегко. Она находилась на максимальном уровне своей защиты, и даже встре-тившись с ним, не расслаблялась ни на секунду.
Он вопросительно посмотрел на нее – ну, как….? – но она не торопилась с ответом. Ей нужно было привести чувства в порядок и собраться с мыслями…
- Я не согласилась на постройку... - нерешительно начала она, подчиняясь его требовательному взгляду.
- Как?! Они же все обещали сделать для нас бесплатно!...
- Подожди! – остановила она его. – Все правильно – бесплатно. Но в самой постройке есть какая-то опасность для будущих ее обитателей. У меня появи-лись ощущения, что мы в ней окажемся, как в ловушке. А почему – я так и не смогла понять…
Она вспомнила глаза Льва Ивановича, которые просто сверкали от нетер-пеливого ожидания ее согласия на постройку в том виде, как это отображали предложенные им бумаги.
- Дай посмотреть! – Дмитрий нетерпеливо выхватил из ее рук проект по-стройки и торопливо стал его перелистывать.
Найдя нужную страницу, он наклонился над картой и стал наносить на нее координаты, указанные в проекте. И вскоре он понял, откуда у Анжелины поя-вились опасения – вход и выход из ложбины, где должен был быть построен город Фиолетового Солнца, имелся только в одну сторону. Все остальное про-странство, окаймляющее поселение, занимал ярко-коричневый цвет, свидетель-ствующий о большой крутизне окружающих гор. Следовательно, безопасный выход был только в одну сторону – на юг, и все передвижения обитателей по-селения можно было легко контролировать не прилагая особых усилий.
С другой стороны – это даже хорошо. Такое расположение поселения усы-пит бдительность наблюдающих за ними сотрудников Льва Ивановича и раз-вяжет руки самому Дмитрию – врага он будет ждать только с одной стороны. Если понадобиться выбраться незамеченными из поселения, то он придумает, как это сделать.
- Когда они ждут от нас ответ? – спросил Дмитрий.
- Я обещала, что ответим завтра…
…Экстренное совещание проходило глубокой ночью, как обычно, в каби-нете Льва Ивановича. Столь позднее собрание всех своих сотрудников он объ-яснил внезапно вскрывшимися чрезвычайными обстоятельствами, требующими немедленного реагирования.
Руководитель НИИ выглядел откровенно плохо. Уставший, с взъерошен-ными растрепанными седыми волосами на макушке и сбитым на бок модным и дорогим галстуком, Лев Иванович на этот раз являл собой образец измученного и растерянного старика.
Перед ним на столе неровной стопкой валялись материалы по анализам Анжелины. Он периодически брал их в руки, вчитывался, возмущенно бросал на стол, словно отмахивался от наваждения, затем вскакивал со своего кресла, делал несколько быстрых шагов туда-сюда и снова, словно хищник, бросался к столу и выхватывал очередные листки с начертанными малопонятными для не-посвященных медицинскими терминами.
- Это что такое?!... – спрашивал он непонятно кого. – А?!... Почему раньше не сделали это?! Почему?!...
Сотрудники уже были посвящены  в результаты предварительного заклю-чения по анализам Анжелины, и они, не менее, чем и сам Лев Иванович, были потрясены. Такое никто не мог предполагать, так как это даже и предположить было невозможно!
Обнаружение 3Z-хромосомы в генетическом коде Анжелины могло озна-чать только одно – она и Зверь являются носителями одного и того же сочета-ния хромосом. Но, как и где произошло это – мог дать только тщательный ана-лиз. Зверь всю свою жизнь был под неусыпным контролем и самостоятельных шагов предпринять не мог. Каждый его шаг дежурными сотрудниками описы-вался на протяжении многих десятилетий, и даже сегодня можно было точно сказать, что делал зверь, например, в двадцать часов пятнадцать лет назад.
- Срочно собрать полную информацию об Анжелине! И немедленно мне ее на стол! – злился Лев Иванович, переходя на визгливый фальцет. – Ну, чего вы сидите?! Я же сказал – немедленно!..
Он мог и не требовать этого, так как необходимая информация об Анже-лине была собрана сразу, как только стало известно о том, что она избранница Дмитрия. Поэтому сотрудники, зная своего шефа, с готовностью выложили пе-ред ним на стол папку с надписью – «Анжелина».
Он сам держал эту папку не один раз в своих руках, изучая материалы, но все равно с жадностью схватил ее и стал листать, пытаясь найти еще что-нибудь, ранее никем не замеченное.
Матерью Анжелины была простая медицинская сестра из Смоленска. Она никогда из города не выезжала и, если предположить крайнюю вещь, что со зверем они встречались, то это было категорически невозможно, так как Зверь тоже никогда не был в Смоленске. Женщина рано ушла из жизни, и девочку воспитывала бабушка. В графе – «отец» фамилия отсутствовала, и было указано только имя. Бабушка по-прежнему была жива и периодически поддерживала связь со своей внучкой, посылая ей посылки с домашним вареньем и солеными грибочками.
- Немедленно, прямо сейчас отправить бригаду в Смоленск, и завтра к ве-черу дополнительные сведения должны быть у меня на столе! – кипятился Лев Иванович. – Обойти соседей, одноклассников, родильный дом, где она роди-лась, расспросить бабушку…. Впрочем, чего я вас учу - действуйте!...
Излив злость на своих сотрудников, Лев Иванович затих, устало сгорбив-шись в своем кресле. Издали он напоминал нахохлившегося старого и потре-панного воробья, но это так казалось. Все знали, что старик, несмотря на свою невзрачную внешность, по-прежнему могуч духом и остр умом.
- А что с Дмитрием… делать? – несмело прервал затянувшееся молчание своего шефа один из сотрудников.
- Ничего. У него явное раздвоение рефлексии и он балансирует на грани человека и зверя. Куда у него сознание качнется, пока до конца не ясно, остается только ждать, и тут уж ничего не поделаешь…
Лев Иванович озабоченно вцепился в свою тощую бороденку и задумчиво пробормотал:
- Нас теперь больше всего интересует другое – Анжелина, и ее будущее потомство…