Мечты

Ни души не было на свете у Шишкина. Ни единой. Сидел он в маленьком домике , запорошенном снегом чуть ли не до крыши. Пушисто обнимали стены сугробы. Сверху свисал по углам одеялом ватным толстым снежный наст. За окном черным черно, холодно. Только ветер завывает. А здесь тепло. За чугунной дверкой печки прерывисто гудит пламя. Сидит он за столом. Курит дорогое курево, к празднику припасено. И пьёт водку маленькими стопочками. Наклоняет голову назад и опрокидывает в рот. И тепло разливается внутри. И всё таким радостным вокруг становится.

Представил Анютку, соседскую девчонку. Голову повернула, глаза оленьи прозрачные скосила и смотрит. Боком. На него смотрит, на Шишкина. Почему-то в сорочке стоит в белой тонкого батиста до пят. На груди натянута ткань так, что.. И так дурно стало от этих глаз. Дурно и хорошо. Закружилось и завертелось всё вокруг от взгляда её как стекло глубокого. В дыму папиросном душном вырисовывается её милое лицо. Как-то опустилось, рухнуло всё внутри и тянет.

Тянет душу, вытягивает в бечеву. Вот подошёл бы и бросился в ноги, обнял бы за коленки. И смотрел бы как собака безродная. Долго смотрел, искал взгляд. А она запустила бы пятерню в его волосы и гладила бы его. Гладила, гладила так нежно, ласково. А он..
Поднялся бы, а она :
- Наклонись, а то я не достану!
Прикрыл глаза, вытянул губы, чтобы поцеловать. Да и рухнул с табуретки на пол.