Леон Коссофф. Окончание

Биография Леона Кософфа небогата событиями. Он прожил всю жизнь, за исключением эмиграции во время войны и службы в армии, в Лондоне.


Сегодня Кософф - символом города, создавший и воссоздавший прошлое Лондона из детских воспоминаний, бережно сохранив прошлое и вступив в диалог с современностью.


Родился Леон Кософф в 1926 году в русско-еврейской семье эмигрантов, бежавших в 1906-1907 годах из России (Украины) в Лондон от еврейских погромов.


Семья поселилась в Ист-Энде, Ислингтоне - районе,  знакомом по описаниям Чарльза Диккенса.


Оливер Твист говорит, что никогда не видел таких грязных улиц, как здесь. Это было место  трущоб и нищеты, которое противопоставлялось богатому и фешенебельному Вест-Энду.


В начале войны Леон Кософф был эвакуирован на восток Англии, в Норфолк, где прожил почти пять лет. В десять лет мальчик впервые увидел Рембрандта и навсегда влюбился в художника, возвращаясь к его картинам на протяжении всей жизни. В Норфолке мальчик начал  рисовать.


Во время войны район, где жила семья до эвакуации, подвергся бомбежкам, в числе прочих был разрушен и их дом. После возвращения в 1943 году в Ист-Энд семья переехала из Ислингтона в Спитлфилдс - район вечных эмигрантов: французов-гугенотов, российских евреев, бенгальских мусульман…

 
Вблизи места, где поселились семья, находилась Церковь Христа. Позднее и Спитлфилдс, и Церковь станут излюбленными объектами кисти Кософфа.


Церковь Христа на картинах Кософфа выглядит так, будто художник смотрит на нее глазами маленького мальчика, задравшего голову, глядя на уходящую в небо пирамиду храма с восторгом и нежностью,  погружаясь в далекие времена своего детства.


Его серия Церкви Христа  напоминает серию «Руанского собора» Клода Моне, «Горы Сент-Виктуар» Поля Сезанна и «Пейзажей Сере» Хаима Сутина.


Все взаимосвязано и все взаимоперекликается. Но серия Кософфа более личностная, более интимная и наполнена детскими впечатлениями.


В семнадцать лет Леон Кософф начинает профессиональную учебу  в школе искусств Св. Мартина, где учится до  призыва в армию. Служба начинающего художника продолжалась три года  и проходила в Италии, Бельгии, Голландии и Германии.

 
После армии Кософф продолжает уроки рисования в школе искусств, параллельно посещая курсы Дэвида Бомберга.


Здесь он знакомится с будущим крупным художником Лондонской школы – Фрэнком Ауэрбахом,  который сильно повлиял на его манеру и стиль.


Потом - еще три года обучения в Королевском колледже Искусств. В общей сложности обучение  Леона продолжалось почти пятнадцать лет.


Во время учебы у него сформировалась своя тема, которой он остается верен на протяжении жизни.


Его интерес к человеческой фигуре  и Лондону - его прошлому, восстановлению, обновлению, заживлению послевоенных ран, эмоциональному настроению - нашли поддержку у его учителей, что утвердило художника в выбранном пути.


Диалог между старым и новым, между разрушением традиции и ее сохранением, между стабильностью и изменчивостью ландшафта города стал сквозным в творчестве мастера. Леон Кософф создает хронологию эволюции города в красках.


Школы, бассейны, улицы, железнодорожные вокзалы и поезда, кишащие людьми пешеходные переходы и подземные станции метро Лондона, повседневная городская жизнь – все  становится объектом изображения, наполненным особой аурой грусти и меланхолии, характерной, прежде всего, для первых лет творчества Леона Кософфа.


Послевоенный период пятидесятых и шестидесятых годов отражает общий экзистенциальный кризис, отчаяние и потерю веры в человека, обозначенные наиболее ярко французской философией Сартра («Тошнота») и Камю («Посторонний»), а в живописи Фрэнсисом Бэконом.


После всех ужасов войны художники считали невозможным вернуться к прежней традиции изображения человека. Необходимы были новые формы выражения.


В эти годы Леон Кософф пишет портреты близких, друзей,  родных, членов своей семьи: матери, отца, немногих постоянных моделей. Свою эмоциональную реакцию на мир и людей после войны художник выражает в технике письма, колорите и смазанности черт лица.


Палитра картин темная, в ней преобладают тревожные и мрачные тона:  лиловые, серо-зеленые, темно коричневые, серо-черные. Мазок - густой, тянущийся, слоистый. Наиболее характерными для того периода являются портреты матери, отца, больной, сидящей женщины, человека в инвалидной коляске и другие.


Леон Кософф выражает свое экзистенциальное отчаяние и видение мира через серию городских картин со строительными площадками, сносами старых домов, старыми железнодорожными путями и вокзалами.


Леон Кософф пытается показать неоднозначность изменений, происходящих в Лондоне, его заботит забвение прошлого, наступление современности ценой разрушения прошлого, которое полно наивного обаяния и беззащитности перед агрессивным наступлением прогресса.


Он – на стороне традиции, в которой ищет духовное возрождение и возрождение веры. В его картинах нет новостроек и современных зданий, супермаркетов и дорожных знаков. Автомобили, поезда и одежда людей обезличены, в них тоже нет характерных особенностей современности.


Кософф концентрируется на прошлом, которое пытается запечатлеть, обновить, одухотворить и показать его красоту. Его здания – старые и невзрачные - противопоставлены новому миру.


Они о том, что духовность  строится не на обещаниях прогресса и не на путях разрушения старого, а на искуплении прошлого, возвращении к вере, символом которой для Кософфа является Собор Святого Павла и Церковь Христа.


Художник выражает опасения многих жителей Лондона, что у традиции и прошлого не будет сил выстоять против террора современности. Его старые и невзрачные здания олицетворяют борьбу одиночек, противостоящих злу, гордо стоящих в одиночестве, не подчиняясь суматохе и опустошению.


А главное – люди. Они только поначалу кажутся одинокими и отчужденными, но в их лицах можно узнать близких и родных художника, которые являются попыткой очеловечить город. Другим способом очеловечивания  является изображение повседневной жизни простых людей, которым посвящены картины семидесятых.


Люди трудятся и отдыхают, сидят на скамейках, кормят голубей, ходят по магазинам и гуляют с детскими колясками. Много внимания художник уделяет железным дорогам, которые для него являются воплощением прошлого.


Они уже не олицетворяют  прогресс, как это было в начале XXвека. Сегодня они превратились в живописную старину, живущую самостоятельной жизнью, которая требует бережного отношения.


Особенно романтична серия картин Леона Кософфа с железнодорожными станциями Willesden Junction, которая одной из первых получила признание критиков. В восьмидесятых годах он создает серию городка Виллсдена, которая насыщена особым ностальгическим свечением.


Видение Леона Кософфа проникнуто гуманизмом, он не отрицает прогресса, но подчеркивает индивидуальность, которая присутствует в старых домах. Он против террора современности и за сохранения исторического наследия прошлого, даже если оно не так красиво внешне, потому что в нем живет дух старой Англии и интимный мир человека.


В девяностые и нулевые годы палитра Леона Кософфа становится светлой, он продолжает гуманистическую линию на поддержание прошлого и сохранение индивидуальности.


Олицетворением этого периода является его серия с вишневым деревом, которое уже состарилось, но его ствол  любовно поддерживается и сохраняется. Вишневый сад должен продолжать жить, что бы вокруг ни происходило и какие бы времена ни наступали.


Авторский блог
http://sotvori-sebia-sam.ru/kosoff-2/