Мозаика

Мне повезло - я сумел снять квартиру, которая действительно пригодна для комфортного жилья. Квартиру, которая расположена в удобном месте – 10 минут пешком до станции метро, откуда можно уехать в любую точку города. Квартиру, с потолка которой не свисают непонятного происхождения лоскуты. Квартиру, которая…
В общем, редкая удача в наше неспокойное время.

Опустим ненужные подробности о том, как проходил сам переезд. Это не самая интересная часть повествования. Да и не силён я в таком – словно Стивен Кинг снабжать свои корявенькие опусы странными, излишними, а зачастую мерзотными дополнениями основной истории, которая вполне бы уместилась на 10-40 страницах вместо двух с половиной тысяч печатных листов.

Уже вечером, сидя в старом кресле, доставшимся в довесок к квартире, я «глушил» коньяк и изучал узор на старых обоях. Странный был узор. Какой-то нескладный. И, поскольку меня не отпускала эта мысль, что кусок обоев уж как-то слишком выделяется среди остального пространства, я встал с кресла и подошёл к стене. После беглого осмотра, я поковырял пальцем шов, который был проклеен хуже остальных – и лист обоев поддался. С хрустом и пылью, несимметричный бумажный фрагмент поддался и отклеился от неровной, шершавой поверхности. За обоями ничего не было. Там была пустота. А точнее – там был дверной проём в другую комнату.

В принципе, меня это не удивило – в нашем городе частенько сдаются квартиры двухкомнатные, но позиционирующие себя как однокомнатная – хозяева заклеивают или закрывают наглухо двери второй комнаты, предварительно сложив туда все свои вещи.
Но в этой комнате не было вещей, и она была темна – без единого намёка на лампу или окно. Стены комнаты плотно закрывали специально натянутые на леске-струне шторы – и это было неясным для меня. Зачем кому-то прятать пустую комнату с занавешенными стенами?

Я расширил руками проход в комнату и оказался в небольшом – буквально три на три метра – помещении. Шторы комнаты были покрыты пылью, от которой зачесался нос. Я коснулся шторы перед собой – и рука почувствовала что-то гладкое и холодное за шторой. Я попытался найти начало куска ткани, чтобы отодвинуть штору в сторону, но тканевое покрытие было словно чехлом или шатром цельного происхождения – нигде не наблюдалось ни начала, ни конца.

Пришлось вернуться в комнату и вытащить из сумки с вещами маленькие ножницы.
Понимая, что огребу от хозяев за то, что планирую сделать, я уже не мог остановиться. Немного работы ножницами – и внушительный кусок серой ткани упал к моим ногам.

Передо мной был фрагмент стены, выложенный кафельной плиткой багрово-красного цвета. Я вытащил из кармана мобильный телефон и включил фонарик, который был встроен в корпус – это позволило мне увидеть, что я ошибся насчёт кафельной плитки. Комната была выложена мозаикой – квадратными камешками, примерно одинакового размера, складывающимися в причудливые узоры. В какой-то момент мне показалось, что эти узоры переливаются – точнее, двигаются. Словно я вижу движение ветра на изображении, сложенном из камешков, словно пиксельная графика.
На увиденном мною фрагменте мозаики ветер шевелил кроны старых елей, с которых осыпались иглы, которые падали к моим ногам. Я даже ощущал запах еловых иголок. А ещё я чувствовал запах моря. Клянусь – я даже слышал шум прибоя.

Странно - но я даже не испугался. Увиденное настолько поразило и увлекло меня, что я забыл о страхе.

Резкими движениями я разорвал остальные шторы-чехлы и, наконец, увидел то, что превзошло все мои ожидания.

Мозаичная картина проходила по периметру всех комнаты и каждый прямоугольно – квадратный камушек словно жил своей жизнью. Каждый камушек дышал и наливался жизнью. И чем дольше я находился в комнате – тем чётче и натуральнее становилась картина по периметру.

Наконец, настал тот момент, когда картинка превратилась в реальность, и я уже не сомневался в том, что я нахожусь где-то на побережье солёного моря, мои волосы обдувает морской бриз, а из-за елей, навстречу мне, выходит красивая девушка и, улыбаясь, идёт в мою сторону.

Она не одета, но это не выглядит пошлым или бесстыдным. Это настолько органично вписывается в то, что меня окружает, что я перестаю не доверять этому месту.
Аборигенка уже почти рядом со мной – я даже вижу, что она протягивает ко мне руки, но что-то больно впивается в моё плечо и с силой выталкивает назад. Меня словно выдёргивает из мозаичной картины – с болью и гневом.

Я падаю на пыльный пол и вижу хозяйку, которая позавчера передала мне ключи от этой квартиры. Я не слышу, что она кричит мне – я смотрю на девушку в мозаике на стене. Красивое лицо незнакомки превратилось в странное, злобное месиво из разноцветных кусочков, которые словно пытаются вырваться из стены в этот мир.
Хозяйка за шиворот выволакивает меня из комнаты и швыряет на пол – откуда столько сил у этой немолодой женщины лет шестидесяти?

Я чувствую лёгкую вибрацию от пола, которая тут же прекращается. Хозяйка поднимает с пола кусок обоев, оторванный мной и, плюнув на его углы, приклеивает к стене. Удивительно – но он держится, да ещё и словно слился со стеной – стал почти незаметен.

Хозяйка тяжело опускается на пол рядом со мной и меня настигает звонкая пощёчина, которая возвращает меня в наш мир.

- Это что такое было? – только и могу спросить я.

- Мой муж, - отвечает хозяйка, - археологом работал. Однажды его группа отправилась в Болгарию на реставрацию какого-то храма, где он и обнаружил за фальш-стеной эту мозаику. Бригада аккуратно разобрала её и распаковала по коробкам, с целью привезти в СССР для музейных нужд. Но вот передать в музей её муж так и не смог. Я развелась с ним, и он жил тут один. Уже позже я увидела, что он собрал мозаику и часами просиживал в этой комнате, рассматривая её. Когда его не стало, я решила посмотреть - что там и мне хватило ума понять, что это за чертовщина. Я пробовала разбить её, сжечь, смыть, в конце - концов, но у меня ничего не выходило. То, что ты видел – это женщина, которая жила много веков назад. Как она попала в эту инсталляцию и что происходит – я до конца не понимаю. Она равнодушна к женщинам, но старается совокупиться с мужчинами. И каждый раз я останавливаю её. Когда мне удалось закрыть все стены шторами, моё сердце уже не выдерживало – она металась по всем стенам и пыталась наброситься на меня, выкрикивая проклятия на незнакомом языке. Я спрятала вход в комнату, как сумела и отправилась в больницу, где мне поставили инфаркт миокарда. Позже я изучала книги и записи мужа – он выяснил кто она такая. Эта девушка – болгарская принцесса, которая не желала состариться и умереть. Она каким-то образом продала душу и жила в этой мозаике, набираясь сил. До тех пор, пока какой-то катаклизм не разрушил храм, где эта мозаика была выложена. И она осталась там, постепенно доведя себя до безумия в своём ограниченном мире. И теперь ей нужен мужчина чтобы выбраться из картины. Как и зачем – я не знаю. Муж не оставил записей об этом. За столько лет я уже и забыла об этой комнате. Тут в квартире давно никто не жил. Ты первый за двадцать лет – уж деньги нужны сильно. Ты меня прости парень, но мне кажется, что она даст мне богатство, если я дам ей возможность. А отпустить тебя я не могу – нельзя тебе уходить…

Я ошарашено слушал её рассказ, понимая, что женщина безумна. Что мне нужно срочно выбираться отсюда и бежать как можно дальше. Но я не хотел. Я хотел обратно в комнату. Нестерпимо хотел.

Произошедшее далее я плохо помню – моя рука, которая до сих пор сжимала ножницы, рванулась вперёд, устремляясь в глаз хозяйки квартиры…

А потом я снова вошёл в комнату с мозаикой.

Лёгкий свежий бриз, еловые ветви, красивая девушка в моих объятьях, острый нож в моём животе, реки крови, её смех… Освобождение от ненужного тела.

Я знаю, что продал душу и знаю кому. Я нашёл ответы на все вопросы.
Я нашёл все ответы. За столько лет – даже и не знаю, сколько именно лет. Тут время совсем по другому идёт.

Выпустите меня отсюда!!!