Черешневое варенье

Я  люблю болгар, люблю Болгарию, и часто, и с удовольствием там бываю. А первый раз была там в 1979 году в гостях у своей институтской подруги Жени.  Женя жила и сейчас живёт в городе Сливене, в самом центре этой страны.  Очень красивый город. Но в первый приезд  мне удалось познакомиться не только со Сливеном.  Благодаря Жене и её мужу Атанасу, побывала во многих других местах. Русе, Горна Оряховица, Велико Тырново, Несебр, Слынчев Бряг, Поморие, Бургас – это не полный перечень того, что удалось увидеть.  Программа была очень насыщенной.

Вернулась в Сливен за день до отъезда, а тут  ждало меня приглашение от незнакомой пожилой женщины с просьбой посетить её.  Времени было  мало, надо готовиться в дорогу,  да и все привезённые с собой сувениры и подарки  я уже раздала, а идти с пустыми руками не хотелось.  Однако Женя настояла на визите, и мы пошли в гости вместе.

Величка жила в  частном доме  с большим  ухоженным двором.  Во дворе  клумбы с разными красивыми цветами, а возле стен дома и других строений выставлены многочисленные горшки с цветущей геранью. Весь двор был в тени от большого  черешневого дерева.  Величка провела нас в  уютную беседку, посреди которой был установлен стол, покрытый клетчатой скатертью. Вскоре скатерть была заменена на белоснежную, и  дочь хозяйки  поставила разнообразные угощения.
- Заповядуйте, - сказала Величка.
- Угощайтесь, - перевела Яна, её дочка.

Величка сказала, что хорошо понимает русский язык, но сама говорить не может. Договорились, что я буду говорить по-русски, а она по-болгарски, а  Яна будет делать для меня перевод.

- Когда я узнала, что у нас в городе гостит русская семья, очень захотела вас увидеть и познакомиться, - начала Величка, -  Меня с русскими связывают очень волнующие воспоминания. Русский Володя  была моя первая любовь. 

Величка  улыбнулась  загадочно, обвела нас взглядом, словно хотела убедиться, что нам интересно, и начала свой рассказ.

- Было это в самом начале осени 1944 года.  Русские уже очистили свою страну от немецких фашистов и гнали их дальше.  Их путь пролегал  и через наш город.  Мы с мамой и моей бабушкой жили тогда на этом же месте,  это была окраина города, и мы первыми увидели советских солдат. Ещё до их прихода бабушка рассказывала, что русских не надо бояться, они по природе все добрые, и именно русские освободили нас от турецкого ига. Бабушка никогда не срывала  цветы и нам не позволяла это делать, а в тот день  она сорвала  их почти все  во дворе, дала нам и мы вышли на улицу и стали  бросали их в грузовые машины, в которых ехали солдаты. 

Русские солдаты были несколько дней в Сливене, их расселили по всему городу. Но у нас был маленький домик и к нам военных не поселили. Это  потом, уже после войны мы построили  этот большой дом.
Зато у нас был колодец,  и солдаты ходили  к нам за водой.  Особенно часто приходил высокий, белокурый парень, который мне сразу приглянулся.  А он всё приходил и приходил за водой, и я видела, что и на меня он обратил внимание.

Бабушка и мама приготовили большую банничку  (очень распространённый и любимый болгарами своеобразный, напоминающий хачапури пирог) и пригласила  всех, кто приходил к колодцу, на обед к нам. Тогда тоже у нас была здесь беседка, тут мы и сидели. Тут и познакомились. Володя, показал  на  черешню и спросил, что это за дерево. Я удивилась, неужели можно не знать черешню?
- Нет, я никогда не видел черешню, у нас она не растёт, - сказал он.
Оказалось, что и другие солдаты тоже не видели черешню и никогда её не пробовали.
- Жаль, что сейчас уже нет плодов на дереве, - сказала мама, - но вы можете попробовать варенье из черешни. Величка,  возьми  банку и набери варенье в подвале.
Я поднялась из-за стола, и Володя тут же встал.
- Я помогу, сказал он

Никогда не забуду, как он смотрел на меня. Прошло столько лет… а я помню, как он стоял в проёме двери, как держал плошку, а я набирала варенье из бочки. Плошка быстро наполнилась, а мне было так жаль, не хотелось уходить…  Потом Володя ушёл, но вскоре вернулся с баяном. Как он играл! И пел. А другие ему подпевали. Такая душевная песня… За душу взяла… Больше я никогда не слышала эту мелодию. Искала, но не нашла.
А варенье всем понравилось, они съели его быстро, и мама  вновь отправила меня в подвал. И вновь пошёл со мной Володя. 
- У тебя есть парень? – спросил он. Я не знала русский язык, но всё поняла.
- Нет, - ответила и уточнила, - у меня никогда не было парня.
- А поедешь в Советский Союз? Будем возвращаться домой после войны, и я заеду за тобой.
Я не знала, как это можно уехать из дома. Но и расставаться с Володей не хотела. Не знала, что ответить. А тут, как раз,  мама подошла к подвалу, окликнула меня. Наверное,  наше отсутствие оказалось долгим, и она забеспокоилась. Но напрасно. Володя очень скромный был. И единственное, это поддерживал меня, когда понимались по ступенькам из подвала.  Вы не поверите, я помню эти прикосновения.

- Мама! – воскликнула Яна, - Я даже не подозревала, что ты на это способна!
- Да. Способна.
- Ну, а потом? Потом, что было? – это спрашивала Яна, чувствовалось, что она была удивлена, и ей не терпелось  узнать всю историю, - Это и моего брата ты назвала Володей  в честь русского Володи?  А может, русский Володя и был его отцом?
- Нет, Яна, не был он отцом твоего брата, но имя своему первенцу я дала, действительно, в честь моего Володи. Я много чего сделала  в память о нём. Вот и черешневое дерево посадили новое взамен пропавшего, и беседка эта точно такая, как была тогда. И каждый год я высаживаю много вот этих цветов, - Величка показала на клумбу с бархатцами, - потому, что Володя сказал, что и у него во дворе растут такие цветы. Он называл их чернобривцы.

Ни я, ни он не думали, что  в тот день мы виделись последний раз.  На утро войска ушли дальше,  Володя прибегал проститься, но  мы с мамой  очень рано ушли  за город рвать траву для нашей козы.  Вернувшись и узнав, я долго плакала. Ни мама, ни бабушка меня не утешали. Они всё поняли.

Величка замолчала.

- А потом? Что потом? Он заходил на обратной дороге? – спросила Яна.
- Нет! – Величка ответила и опять надолго замолчала. Мне показалось, что она просто не могла говорить.
Но прошло несколько минут, она успокоилась и сказала:
- И это всё… Потом я долго его ждала. Уже и война закончилась, а я всё ждала.  Ничего не знаю о нём, кроме имени. Где в Советском Союзе он жил, тоже не знаю. Знаю только, что  в его дворе чернобривцы  цветут. И ещё то, что он черешню никогда не пробовал.  А жив он или нет, не знаю. Пощадила ли его война? … За мной не заехал…
- Величка, он же не один возвращался, и наверняка не этой дорогой, - сказала я, - а потом вряд ли у него была возможность приехать в Болгарию.
- Нет, ты не думай, я на него не в обиде. Так получилось, значит, так  надо.  Но не забуду его… Может и он меня помнит… Если вернулся  с войны, если жив…   Я поздно замуж вышла. Ждала его…  И муж  мой покойный был хорошим человеком. Я его уважала… А Володю… Любила… Люблю…

Мы ещё долго сидели в беседке, но  Величка уже ничего не рассказывала. Она молчала. А когда мы уходили, она протянула мне баночку черешневого варенья
- Кушайте на здоровье, а я буду считать, что Володю угостила...