Броня и снаряд - 9

Рис. 10. 76-мм дивизионные пушки ЗИС-3 на прямой наводке.


Игорь АБРОСИМОВ

БРОНЯ  И  СНАРЯД:  ПРОТИВОСТОЯНИЕ НА ПЕРВЫХ ЭТАПАХ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ


            IХ. Горькие уроки неудач: Харьковский «котел»

      Рано утром 17 мая 1942 г. после интенсивной полуторачасовой артподготовки и ударов авиации войска армейской группы «Клейст» перешли в наступление в полосе обороны 9-й армии. На барвенковском направлении наступал 3-й моторизованный корпус, объединявший 1-ю горно-егерскую дивизию, 100-ю легкопехотную дивизию, 20-ю пехотную дивизию (румынскую), боевую группу - бригаду «Барбо» (итальянскую) и 14-ю танковую дивизию.  Правее, на Долгенькую и в дальнейшем по направлению к Изюму действовал 44-й армейский корпус - 68-я, 384-я, 389-я пехотные дивизии, 97-я легкопехотная дивизия, 16-я танковая дивизия. Вспомогательный удар осуществлял 52-й армейский корпус - 257-я пехотная и 101 легкопехотная дивизии. В резерве группы состояла 60-я моторизованная дивизия, танков в составе дивизии в мае 1942 г. еще не было. Всего в армейской группе «Клейст» имелось 166 боеспособных танков и 17 штурмовых орудий.

Таким образом 12 дивизий - 9 пехотных, 2 танковые и моторизованная, армейской группы «Клейст», сосредоточив основные силы на двух узких участках прорыва, наступали на равномерно развернутые вдоль 96-км полосы 6 стрелковых дивизий и две танковые бригады 9-й армии Ф.М.Харитонова. Подавляющее численное превосходство на обоих 20-км участках прорыва дополнялось превосходством противника в бронетехнике.

«Танковым клиньям» из более чем 180 танков и штурмовых орудий пять советских дивизий первого эшелона могли противопоставить на 1 км фронта  в среднем, с учетом орудий двух артполков ПТО РВГК, от 1,4 до 2,1 стволов - 45-мм противотанковых, 76-мм полковых и 76-мм дивизионных пушек, которые с тем или иным эффектом были способны отбивать танковые атаки. Усиление боевых порядков с помощью бронетехники двух танковых бригад не меняло картины противотанковой обороны, удручающей своей слабостью. Из 42 боевых машин более половины - 25 ед. составляли легкие танки Т-60, вооруженные 20-мм пушкой.

Наступление армейской группы «Клейст» столь крупными силами стало неожиданностью для командования Южного фронта и Юго-Западного направления. Противник сумел провести подготовку к операции скрытно, советская разведка его намерений не раскрыла. Но это было лишь начальным неблагоприятным условием, который способствовал успеху врага, судьба сражения им еще не решалась. К сожалению, в последующие дни оперативные возможности наших войск не позволили этот успех нейтрализовать. 

В первые же часы боя немцам удалось сбить советские войска с оборонительных позиций. К середине дня, прорвав фронт на стыке 341-й (полковник А.И.Шагин) и 106-й (полковник Н.Г.Лященко) стрелковых дивизий, части 3-го моторизованного корпуса захватили поселок Барвенково, 44-й армейский корпус, наступая против 51-й (подполковник Б.К.Алиев) и 335-й (полковник И.А.Шевченко) стрелковых дивизий, вышел к Долгенькой. Положение войск 9-й армии осложнилось тем, что в Долгенькой находился армейский узел связи и вспомогательный пункт управления. Связь штаба Южного фронта с 9-й армией, а также с 57-й армией, которая пользовалась теми же проводными линиями, была прервана. Командующий армией генерал--майор Ф.М.Харитовов вместе со штабом под огнем противника без разрешения командующего фронтом перешел на основной командный пункт в Каменке, а затем переехал в район Изюма. В результате из-за плохой организации радиосвязи и отсутствия проводной связи управление соединениями было потеряно, а штабы Южного фронта и Юго-Западного направления узнали о назревающей катастрофе с опозданием. Командиры частей и соединений 9-й армии в этих условиях вели бои самостоятельно, принимая решения, которые зачастую не соответствовали обстановке.    

Многочасовой бой выдержали воины 333-й стрелковой дивизии генерал-майора Я.С.Дашевского из второго армейского эшелона, которые совместно с отступившей 341-й стрелковой дивизией полковника А.И.Шагина остановили врага у Барвенково. Танки 14-й танковой дивизии были встречены огнем батарей 76-мм пушек артполка 333-й стрелковой дивизии. Продолжая вести огонь в окружении, лишенные пехотной поддержки, артиллеристы задержали наступление врага. Бой за Барвенково, который окончился отступлением советских войск, стоил противнику потери нескольких десятков подбитых и уничтоженных танков. При этом полностью овладеть населенным пунктом врагу удалось только к концу дня, т.к. северо-западная часть, прикрытая рекой Сухой Торец, удерживалась частью сил 333-й и 341-й стрелковых дивизий. Этими соединениями, а также 51-й стрелковой дивизией подполковника Б.К.Алиева были пресечены также попытки врага выйти и завладеть переправами через Северский Донец под Изюмом. Одновременно, действуя по своей инициативе, части 5-го кавалерийского корпуса генерал-майора И.А.Плиева отбили попытки противника продвинуться из района Долгенькой далее на северо-запад.

Действия Юго-Западного фронта 17 июля шли независимо от событий на Южном фронте под Барвинково - Долгенькой. Введенные советским командованием в сражение 21-й и 23-й танковые корпуса продвигались сравнительно быстро. Тем более, авиация противника была целиком задействована в интересах группы «Клейст» и не оказывала воздействия на наступающих, которые имели весьма слабое зенитное артиллерийское прикрытие в обстановке, когда истребительная авиация задач по отражению вражеских ударных самолетов выполнить не могла. Продвижение за сутки достигало 15 км. Благодаря успеху танкистов, стрелковые соединения 6-й армии также вырвались вперед на расстояние 6 - 10 км, причем 253-я стрелковая дивизия (подполковник М.Г.Григорьев) с 37-й танковой бригадой (полковник М.Л.Кагарманов) вышли к городу Змиев.

Основные усилия армейской группы Л.В.Бобкина, наступавшей на левом фланге Юго-Западного фронта,  сосредоточились на Красноградском направлении. Части 6-го кавалерийского корпуса генерал-майора А.А.Носкова подошли к Краснограду, но не сумев овладеть городом с ходу, завязали упорные бои на окраинах.

Наступление северной группировки 17 мая замедлилось. 38-я армия К.С.Москаленко заканчивала перегруппировку и готовилась к активным действиям на следующий день, 28-я армия Д.И.Рябышева вела тяжелый оборонительный бой с контратакующим противником, который стремился отбросить советские войска силами 3-й и 23-й танковых дивизий и 71-й пехотной дивизии. Усилиями выдвинутой из второго эшелона 5-й гв. кавалерийской дивизии (полковник Н.С.Чепуркин) и в результате удара частей 162-й стрелковой дивизии (полковник М.И.Матвеев) во фланг наступающих продвижение противника было остановлено. Соединения 28-й армии поддержали танкисты сводной танковой группы, сформированной из 6-й гв., 57-й и 84-й отдельных танковых бригад. Группой, в которой насчитывалось до 70 танков, менее половины состава бригад на начало сражения, командовал командир 6-й гв. танковой бригады подполковник М.К. Скуба. Без танковой поддержки, только с опорой на артиллерию, отразить удар двух танковых дивизий было бы  проблематично.

К исходу дня, когда несмотря на перебои со связью, штаб Юго-Западного направления получил наконец информацию о положении на южном фасе Барвенковского выступа, сплошной линии обороны и организованного сопротивления противнику в полосе 9-й армии уже не было. Бои шли в оперативной глубине, войска оказывали сопротивление без взаимодействия с соседями и знания обстановки. Поздно вечером, располагая полученными данными, главком С.К.Тимошннко сделал вполне очевидный вывод о намерении противника срезать Барвенковский выступ. Однако, всю опасность ситуации командование тогда не представляло и считало положение вполне исправимым.

Заменим, что о решениях военных руководителей, принимаемых в те самые трагические дни Харьковского сражения, делались и делаются самые различные и противоположные заключения. Хотя непредубежденный взгляд на обстановку и сопоставление ее с действиями командования на различных уровнях позволяют представить вполне однозначную картину. И картина эта отнюдь не иллюстрирует, как иногда представляется, бездарность и неумение советского военного руководства принимать адекватные решения в сложных боевых условиях. Другое дело, решения, принимаемые в крайне ограниченном спектре возможностей, далеко не всегда удавалось проводить в жизнь, что зависило от общего состояния войск Красной Армии в 1942 г.

Часто упоминается в этой связи неблаговидная роль Ставки ВГК, которая настаивала, якобы не считаясь с ситуацией, на продолжении наступления Юго-Западного фронта, что не позволило выделить достаточных сил для стабилизации обстановки. На самом деле события в верхних эшелонах советского военного руководства развивались иначе.

Отрывочные данные о событиях на барвенковском направлении поступили к и.о. начальника Генштаба генерал-лейтенанту А.М.Василевскому только в конце дня 17 мая. Желая лично прояснить обстановку, он связался по телефону со своим давним сослуживцем начштаба 57-й армии генерал-майором А.Ф.Анисовым, которому доверял и ценил как опытного и грамотного военного руководителя. Поняв, что обстановка складывается критическая и мотивируя тем, что резервов Ставки поблизости нет, Василевский в докладе Сталину предложил немедленно прекратить Харьковское наступление, а все силы Юго-Западного фронта направить на ликвидацию кризиса. Верховный ответил, что примет решение, переговорив предварительно с маршалом С.К.Тимошенко. Через некоторое время Василевского опять вызвали к Сталину, который по итогам телефонных переговоров сообщил, что у Южного фронта достаточно сил для отражения удара противника. Поэтому наступление на Харьков сворачивать преждевременно.

Содержание разговора Верховного с главкомом Юго-Западного направления никому не известны. Известно однако, что в военной карьере С.К.Тимошенко Харьковская операция была единственной, им спланированной и сравнительно успешно начатой, операцией, которую ему было доверено провести самостоятельно, без опеки Генштаба, рабочего аппарата Ставки. Будучи военачальником волевым и не склонным к панике, Тимошенко искренне считал, что выйдет из тяжелой ситуации и наметил уже целый ряд мероприятий, о чем, вероятно, доложил Сталину. Верховный со своей стороны, в пределах ограниченных возможностей резервов Ставки, также обещал ему содействие и удовлетворился полученными от Тимошенко разъяснениями.   

Отметим, что мероприятия и приказы, отданные главкомом вечером 17 и в ночь на 18 мая, учитывая имевшиеся возможности,  следует признать вполне адекватными ситуации. Приказано было немедленно ввести в бой 14-ю гв. стрелковую дивизию и 2-й кавалерийский корпус из резерва 57-й армии, которые дислоцировались в районе, непосредственно примыкающем к кризисному участку фронта. Отменив намеченное наступление левого фланга 38-й армии, Тимошенко  приказал 343-ю стрелковую дивизию из резерва  Юго-Западного фронта, предназначенную для развития успеха наступления, перебросить к Изюму для прикрытия переправ через Северский Донец. Сюда же направлялись резервные 92-й отдельный танковый батальон и 23-й отдельный батальон ПТР. Командующему 6-й армией приказывалось срочно вывести из боев 23-й танковый корпус, который к концу дня 18 мая должен был сосредоточиться в тылах 57-й армии, став основой подвижной группировки, призванной предотвратить дальнейшее продвижение противника в оперативной глубине советских войск.

С.К.Тимошенко принял к сведению, что распоряжением командующего Южным фронтом генерал-лейтенанта Р.Я.Малиновского в 9-ю армию из состава соседней 37-й армии передавались 296-я стрелковая дивизия и 3-я танковая бригада. Кроме того распоряжением Ставки Южный фронт перебрасывал на свой правый фланг 242-ю стрелковую дивизию, туда же из резерва Ставки направлялись 278-я стрелковая дивизия, 156-я и 168-я танковые бригады.

Таким образом на ликвидацию прорыва армейской группы «Клейст»  планировалось дополнительно задействовать 5 стрелковых дивизий, кавалерийский и танковый корпуса, 3 отдельные танковые бригады, отдельный танковый батальон и батальон ПТР. Тимошенко, отчитываясь перед Верховным, вполне обоснованно надеялся на успех войск правого крыла Южного фронта в отражении немецкого наступления. С другой стороны, он считал необходимым продолжить наступательные действия северной и южной группировок Юго-Западного фронта не только с целью добиться конечных целей Харьковского наступления, но для выполнения актуальной задачи по сковыванию сил 6-й полевой армии. Ослабление активности советских войск немцы могли использовать, как это и случилось несколькими днями позднее, для переброски, в первую очередь подвижных соединений, в район Балаклеи и нанесения встречного удара в южном направлении, навстречу ударным группировкам армейской группы «Клейст». Такой исход грозил катастрофой -  полным окружением войск правого крыла Южного и левого крыла Юго-Западного фронтов на Барвенковском плацдарме. 

Ход боевых действий 18 и 19 мая резко осложнил и без того тяжелое положение наших войск. Части 3-го моторизованного корпуса, имея в авангарде боевые группы 14-й танковой дивизии, с утра 18 мая возобновили наступление севернее Барвенково, войска 44-го армейского корпуса, основную ударную силу которых составила 16-я танковая дивизия, ворвались в Изюм. Подход резервов советских войск недопустимо затягивался из-за низкой их подвижности, расстояний, которые необходимо было преодолеть, а главное, ввиду уровня организации управления и связи. Так например, боевой приказ, отданный  командующему 6-й армией о выводе из боев 23-го танкового корпуса, переданный в 00.час. 45 мин 18 мая, дошел до командира корпуса генерал-майора Е.Г.Пушкина только в 12.00, после чего начался отвод танковых бригад и их командирам были поставлены новые задачи.

Нельзя забывать также, что постановка задач войскам, прибывающим для ликвидации прорыва, их развертывание на заданных рубежах и налаживание взаимодействия требовали высокого уровня работы штабов, четкого исполнения приказов командования, знания обстановки и положения войск противника. Отступление войск 9-й армии, остатки которой, бросая или уничтожая тяжелое вооружение, разрозненными группами, зачастую вне переправ, вплавь или на подручных средствах, переходили на левый берег Северского Донца, не оставляло времени и не давало возможностей для восстановления устойчивой обороны, тем более для нанесения действенного контрудара.

Состояние войск 9-й армии могло еще более усложниться и потери многократно увеличиться, если бы командование 30-й кавалерийской дивизии полковника В.С.Головского, 60-й кавалерийской дивизии полковника Г.Н. Перекрестова и 51-й стрелковой дивизии подполковника Б.К.Алиева не преодолело панику среди некоторой части красноармейцев и командиров, что помогло этим соединениям закрепиться на правом берегу Северского Донца и до исхода дня 18 мая героически сдерживать превосходящие силы врага. Пользуясь подавляющим преимуществом в бронетехнике, немцы пытались смять оборону и воспрепятствовать переправе через реку отступающих частей, но пехотинцы и кавалеристы, поддержанные немногочисленной уцелевшей артиллерией этих соединений, стояли насмерть. Мужественно сражались на подходах к переправам через Северский Донец остатки 12-й, 15-й и 121-й танковых бригад. Личный состав бригад, уцелевший после двух суток ожесточенного боя, переправился через реку вплавь, из 52 танков сохранилось и осталось для обороны переправ только 7 легких Т-60, остальные были уничтожены либо подорваны экипажами. При этом 296-я стрелковая дивизия и 3-я танковая бригада, которые перебрасывались из расположения соседней 57-й армии, за сутки, прошедшие после передачи приказа, не успели выйти на данный участок фронта и усилить оборону обескровленных войск.

Только во второй половине дня 19 мая, 23-й танковый корпус, и то не в полном составе, прибыл в назначенный район и на другой день был готов к вводу в бой севернее Барвенково. Ожидая удар противника в северном направлении, на Балаклею, на эту же полосу вдоль реки Береки перебрасывался 21-й танковый корпус. С.К.Тимошенко отдал соответствующий приказ во второй половине дня 18 мая, но командир корпуса получил его также с  большим опозданием и начал выводить бригады из боев в районе Змиева после 10 час. утра на следующий день, 19 мая. Одновременно на рубеж реки Береки выдвигалась 248-я стрелковая дивизия 6-й армии.

Дальнейшие мероприятия, направленные на изменение ситуации главком Юго-Западного направления объявил в своем приказе, переданным по прямому проводу в войска 19 мая в 17.20. Наступление войск южной группировки Юго-Западного фронта останавливалось, для обороны на достигнутых рубежах создавалась армейская группа под командованием заместителя командующего фронтом генерал-лейтенанта Ф.Я.Костенко. В группу объединялись все части и соединения армейской группы Л.В.Бобкина и часть сил 6-й армии - 253-я, 41-я, 266-я, 393-я и 270-я стрелковые дивизии, 5-я гв., 7-я и 48-я танковые бригады с 6-м кавалерийским корпусом в резерве. По-настоящему дееспособного управления, как и у всех подобных импровизированных образований, тем более, столь крупного по составу, не было, что значительно снижало возможности войск. Для управления использовался штаб прежней армейской группы, возможности которого по руководству войсками были крайне ограничены. Под руководство командующего 6-й армией А.М.Городнянского  и штаба армии передавались 337-я, 47-я, 103-я, 248-я и 411-я стрелковые дивизии, 21-й и 23-й танковые корпуса, 37-я танковая бригада. В задачи 6-й армии входило остановить и разгромить группу Э. фон Клейста. 9-й армии, командующий которой Ф.М.Харитонов был снят с поста и заменен генерал-майором П.М.Козловым, предписывалось держать оборону на левом берегу Северского Донца, попытаться восстановить положение на правом берегу и частью сил очистить от немцев Изюм. 

Но противник уже прочно владел инициативой, и, как всегда в такой обстановке, ответы неизбежно отставали от вызовов. Тем более, когда ввиду общего состояния и обеспечения армии приказы выполнялись с задержкой, которая зачастую сводила не нет оперативный эффект мероприятий. Пользуясь затянувшейся перегруппировкой советских войск,  противник сосредоточил севернее Барвенково все основные подвижные силы группы «Клейст» - 4-ю и 16-ю танковые и 60-ю моторизованную дивизии, а также 68-ю, 384-ю и 389-ю пехотные дивизии. Выстраивая фронт для отражения наступления группы «Клейст» в северном направлении, на Балаклею, навстречу 6-й полевой армии, а также укрепляя растянувшийся левый фланг вдоль Северского Донца, советское командование столкнулось с неожиданным поворотом событий. Немцы не стали прошибать более-менее организованные оборонительные порядки на прежних направлениях, направив удар своих подвижных соединений на запад, в обход заслона, созданного на реке Берека. Пехотные дивизии обеспечивали при этом фронт вдоль русла этой реки и по Северскому Донцу.

Наступление началось утром 20 мая. 16-я танковая дивизия и 60 моторизованная дивизия, продвигаясь по направлении к станции Лозовая, вышли в тыл 57-й армии, дезорганизовав ее оборону. 23-й танковый корпус Е.ГПушкина пытался ударом во фланг наступающему противнику остановить его продвижение на запад, но правофланговая 14-я танковая дивизия эту попытку отразила. Обеспечив данным неожиданным маневром свой левый флаг, подвижная группировка вновь так же неожиданно вышла к Береке и на узком фронте двинулась в северном направлении на Балаклею.

Между тем северная группировка Юго-Западного фронта, продолжая активные действия на харьковском направлении, подверглась 20 мая сильному удару в полосе правофланговых 175-й генерал-майора А.Д.Кулешова и 169-й полковника С.М.Рогачевского стрелковых дивизий 28-й армии. Соединения армии дальше всех прорвались к Харькову, на передовых позициях, проходивших по  линии высот к востоку от города, уже были видны харьковские заводские трубы.

Командующий армией Д.И.Рябышев посчитал, будто урон, нанесенный противнику в предыдущие дни, решающим образом ослабил его возможности, что не соответствовало действительности. На самом деле 3-я и 23-я танковые дивизии за счет хорошо поставленной ремонтно-эвакуационной службы сохранили в своем составе в общей сложности до 140 боеспособных танков при примерно 250 на начало операции. Боевые группы, составленные из танковых полков обеих дивизий, мотопехоты и пехотных и артиллерийских полков 57-й и 71-й пехотных дивизий, вынудили советские войска к отходу и заставили перейти к обороне. В тот же день танковые соединения немцев получили приказ о переброске под Балаклею в полосу 38-й армии и развернули наступление на юг, навстречу подвижной группировке Э. фон Клейста. Последняя завершала перехват горловины Барвенковского выступа, продвигаясь на север от рубежей на реке Беренка.

22 мая кольцо вокруг Барвенковского выступа замкнулось. В результате в «котле» оказались 6-я армия с армейской группой Ф.Я.Костенко и 57-я армия. [IХ-1] Образуя внешний фронт окружения, обращенный на восток, выстроили свои боевые порядки 14-я танковая и 384-я пехотная дивизии 6-й полевой армии. Внутренний фронт - на запад, препятствуя прорывам из окружения, - 16-я танковая, 60-я моторизованная и 1-я горно-егерская дивизии группы «Клейст».

Планом главкома Юго-Западного направления предусматривалось создание из частей 6-й и 57 армий и армейской группы, оказавшихся в окружении группы «Юг» под командованием генерал-лейтенанта Ф.Я.Костенко. Группа должна была прорвать внутренний фронт окружения с целью вывода войск на левый берег Северского Донца. Навстречу, прорывая внешний фронт противника, должен был наступать Сводный танковый корпус под оперативным руководством пом. командующего Южного фронта по автобронетанковым войскам генерал-лейтенанта А.Д.Штевнева. В состав корпуса были включены 15-я и 114-я танковые бригады и 64-я танковая бригада 23-го танкового корпуса, избежавшая окружения, а также 92-й отдельный танковый батальон, всего 102 танка. Вновь созданный корпус не имел мотострелковой бригады, корпусных частей усиления, подразделений обеспечения и органов управления, танковые бригады действовали  и организовывали взаимодействие фактически самостоятельно.

Сводный танковый корпус сосредоточился на левом фланге 38-й армии и во взаимодействии с 242-й стрелковой дивизией (полковник А.М.Кашкин), переданной в состав армии, днем 25 мая начал наступление. Переправившись через Северский Донец, войска с боем захватили населенный пункт Чапель. Это был успех, учитывая насыщенность обороны противника противотанковыми средствами и использование танковых групп, насчитывавших по 10 — 12 и более машин для локализации прорывов фронта. На другой день, усиленные 3-й танковой бригадой, войска продолжили наступление. Встреченные, однако, сильным огнем и подвергшись ударам с воздуха, продвинуться далее на запад бригады не смогли. К концу дня в  Сводном танковом корпусе насчитывалось 59 исправных танков, но слабая пехотная и артиллерийская поддержка не позволяла использовать их с достаточным тактическим эффектом.

Овладев районом Чапеля, корпус тем не менее внес свой вклад  в ослабление вражеского кольца. 26 мая, преодолев внутренний фронт окружения, сюда прорвалась из «котла» большая группа воинов 6-й и 57-й армий. Отряд возглавлял командир 21-го танкового корпуса генерал-майор Г.И.Кузьмин, погибший в бою. Во головной заставе двигалась наиболее опытная 5-я гв. танковая бригада (1 КВ-1, 7 Т-34, 6 Т-60), которой командовал генерал-майор Н.Ф.Михайлов. Из 22 тыс. чел., составлявших группу, к своим вышло только 5 тыс. Другую большую группу возглавил и вывел из окружения командир  23-го танкового корпуса генерал-майор  Е.Г.Пушкин. 

Попытки деблокировать и вывести окруженных на левый берег Северского Донца не прекращались. Противник уплотнял боевые порядки войск, обеспечивающих окружение, усиливая их частями 22-й и 23-й танковых дивизий, а позднее 68-й и 125-й пехотных дивизий. что значительно усложнило задачу. В ожесточенных боях танковые бригады, которые являлись основной ударной силой, несли потери, их возможности уменьшались до предела, в их составе, несмотря на все усилия ремонтных служб,  оставалось только 44 танка. 27 мая погиб командир 64-й танковой бригады подполковник М.Е.Постников. Тем не менее соединения левого крыла 38-й армии и Сводного танкового корпуса к 28 мая пробили во внешнем фронте противника брешь под Волобуевкой. Сюда в ночь с 27 на 28 мая вышло с боями значительное количество окруженных, которые возглавлялись членом Военного совета Юго-Западного фронта дивизионным комиссаром К.А.Гуровым и начальником штаба 6-й армии генерал-майором А.Г.Батюней. Всего к 30 мая из окружения вырвались до 27 тыс. красноармейцев и командиров.

Потери Красной Армии в Харьковском сражении были огромны - 277,2 тыс. чел., из них 171 тыс. убитыми, пропавшими без вести и попавшими в плен. По немецким данным только в плен попало около 239,1 тыс. чел. Сравнение последней цифры с безвозвратными потерями говорит о том, что противник учитывал раненых, взятых в плен в госпиталях и медсанбатах, некоторое количество военнослужащих, плененных на других участках Южного фронта, который принимал участие в Харьковском сражении только частью сил, а также попавших в плен за пределами календарных сроков операции. Советские войска лишились 652 танков, 1,7 тыс. орудий и 3,3 тыс. минометов, хотя определить действительные потери вооружений и техники из-за отсутствия данных по ряду частей и соединений невозможно.

Известно, что противник потерял в ходе Харьковского сражения до 20 тыс. чел. убитыми, количество раненых, пленных и пропавших без вести не приводится. Сравнение безвозвратных потерь сторон дает катастрофическое соотношение 1 : 8,6, но получается оно за счет громадного количества попавших в плен и пропавших без вести. Добавим, однако, что по приблизительным расчетам безвозвратные потери советских войск до образования «котла»  превышали потери противника не столь уж значительно.

В Харьковском сражении погибли все военачальники, возглавлявшие окруженные объединения - заместитель командующего войсками Юго-Западного фронта и командующий армейской группой генерал-лейтенант Ф.Я.Костенко, командующий 6-й армией генерал-лейтенант А.М.Городнянский,  командующий 57-й армией генерал-лейтенант К.П.Подлас, командующий армейской группой генерал-майор Л.В.Бабкин. В скорбном перечне начальник штаба и командующий артиллерией 57-й армии генерал-майор А.Ф.Анисов и генерал-майор артиллерии Ф.Г.Малров, командир 21-го танкового корпуса генерал-майор Г.И.Кузьмин, командиры 150-й, 47-й, 270-й, 337-й стрелковых дивизий генерал-майоры Д.Г.Егоров, Ф.Н.Матыкин, З.Ю.Кутлин, И.В.Васильев и многие другие.  Тяжелораненым попал в плен и был расстрелян немцами командир 393-й стрелковой дивизии Герой Советского Союза полковник И.Д.Зиновьев. Попали в плен, будучи ранеными, командир 6-го кавалерийского корпуса генерал-майор А.А.Носков и командир 5-й гв. танковой бригады генерал майор Н.Ф.Михайлов. После освобождения и неизбежной спецпроверки с 1946 г.  они продолжили службу в армии. [IХ-2]

Военный совет Юго-Западного направления в докладе Сталину от 30 мая 1942 г. вполне объективно указал на основную причину поражения: «Хорошо задуманное и организованное наступление на Харьков оказалось не вполне обеспеченным от ударов противника на барвенковском направлении». С.К.Тимошенко, имея в своем распоряжении два танковых корпуса и понимая, что выдвижение резервных и снятых с других участков стрелковых дивизий неминуемо запоздает, рассчитывал своевременно организовать оборону и контрудары в нужных направлениях сильными подвижными соединениями. Казалось, на два танковых корпуса, которые после потерь за сутки боев и оставленных на марше неисправных танков вполне способны были выстроить боевые порядки силами 10 - 12 тыс. чел личного состава при 200 боеспособных машинах, можно было рассчитывать. Не учитывались, однако, возможности вновь созданных соединений быстро реагировать на обстановку, попрежнему слабое управление войсками и, конечно, реальные боевые качества новых формирований.

Танковые части и соединения не смогли быть использованы в качестве мощной подвижной силы, способной оперативно реагировать на изменение обстановки и ликвидировать возникающие кризисы на том или ином участке фронта. Танковые корпуса не обладали в середине 1942 г. необходимым уровнем боевой подготовки личного состава, в первую очередь командного, были лишены средств для организации управления, не были по-настоящему сколоченными формированиями, включавшими в свой состав достаточно подвижную и умело взаимодействующую с бронетехникой мотопехоту, а также необходимые средства поддержки, в первую очередь артиллерию, не опирались на развитые тыловые структуры. И, конечно, свою негативную роль в этих условиях не могло не сыграть отставание в качественном уровне танкового и артиллерийского вооружения.

Вермахт окружал и уничтожал в «котлах» крупные группировки войск противника с использованием высокомобильных ударных соединений. Парировать их удары и в свою очередь побеждать возможно было только имея такой же инструмент ведения военных действий, оснащенный совершенным оружием. Поэтому реально обеспечить барвенковское направление, избежав разгрома, вряд ли было возможно при тогдашнем боевом потенциале Красной Армии. [IХ-3] Но поражение под Харьковом, майский «котел» 1942 г., был последней подобной победой нашего врага. Через полгода, под Сталинградом Красная Армия доказала, что горькие уроки неудач не были напрасны.

                (Окончание следует)

Окончание - http://www.proza.ru/2014/12/11/1857
Начало очерка - http://www.proza.ru/2014/07/18/1578

Карта-схема 3: Харьковское сражение 12 — 29 мая 1942 г. - см. http://www.proza.ru/2014/10/07/1412
Примечания - http://www.proza.ru/2014/07/18/1656
Использованная литература - http://www.proza.ru/2014/07/18/1672