Ловец снов

          

     Дорогая, я вышел сегодня из дому поздно вечером
     подышать свежим воздухом, веющим с океана.
     Закат догорал в партере китайским веером,
     и туча клубилась, как крышка концертного фортепьяно. И. Бродский

       Последние выходные, первого месяца, индийской зимы, европейской осени. Промокший и обветренный город, сбавляет темп, погружается в выходные. Окна чужих домов зажигают свет, заваривают чай. Крепкий чай пахнет осенью, опавшими листьями и дожем, мелко сыпавшим за воротник чуть больше недели. Стылые будни схлынули с последними каплями, непрочитанными сообщениями и птицами, суетящимися и наспех без разбора выбирающими маршрут и компанию. Если отправляться к солнцу, то только налегке, ничего лишнего, кроме желания, там где солнце совсем ничего не нужно, в таких краях воздух пахнет солью и ромом, горячим песком и орехами. Джэз, душная южанка, как раз из этих мест, где зимуют птички, северные туристы и где никто ничего не знает про снег.
            Первый свободный час, за "непомнюсколькополгода", собирались смотреть на закат, его зажигают, как раз за вокзалом на право, но перепутали улицы, опоздали, в целом забыли зачем шли. Уже почти в сумерках плелись по улице без названия. Как это возможно, забыть назвать улицу, в мире, где даже у мельчайших частиц, есть имена и назначения, а она знай себе тянется и извивается, пропадает из вида, падает в темноту, если посмотреть через его плечо наискосок. Д, смотрит в упор, и говорит:
-Ты знаешь, я видел нечто странное сегодня во сне. Будто я иду, в поздних осенних сумерках, октябрьская мгла медленно сползает на город синим платком. Стылый ветер скользит по щекам и ладоням, но как водится во сне, оставляет не чувство холода, а наоборот жжения. В общем, я иду, а меня обжигает, не то ветром, не то темнотой, не то светом. Привычный маршрут, по правую сторону проносятся поезда, за спиной церковь, но по левую, там где сейчас красуется в своем уродстве и безумии мост, я вижу-кольцо. Конечная станция метро. Я четко вижу вход в метро, типично квадратный и стекленный. Пути над землей, потому, что там во сне,  я понимаю, иначе было их не построить. И люди, привычно входят, не придерживают двери, в переходе торгуют мелкой ерундой, бродяжки клянчат мелочь. А самое любопытное, что там меня это не удивило, как и сейчас, я говорю и мне кажется, что все так и есть. Я хочу сказать, что странно, мне лишь от того, что в этой нашей реальности, кольца нет, когда, я точно знаю, что оно есть.
       Они прощаются на вокзале, где электричка,огромная механическая гусеница, проглотит ее и смешает с запахом дешевого алкоголя, пота и табака рабочего класса, спального пригорода, сорока пяти километров от его центра, сердца его страны. Через час ей уготован ужин и мятный чай, в доме в окна в кона , которого, смотрят молодые березы, и плакат с надписью "ирония судьбы". Каждый раз, как и сейчас, перед сном ирония той самой судьбы, кажется особенно беспощадной. Дом опускается в сон.
.....Некоторые, вещи я не могу сказать, точнее могу сказать, но только тебе, пожалуй я напишу: здравствуй, здравствуй, конфидент мой адресат мой, сладкий стон сердца моего, когда я открываю глаза и говорю хватит.... 1.
               Этой ночью, после твоей истории про сон, мне снится, нечто невероятное, о чем я не говорила, мне хотелось это написать. Вообще больше половины, из того, что мне хочется тебе сказать, я напишу. Слова аккуратно сложенные в строчки, длинные или короткие имеют большую силу и вес. От самого сердца, через кончики пальцев, а потом твоими глазами увиденные, прочитанным внутренним голосом, это все обретается другим смыслом, то есть я хочу сказать, что только таким образом, мне думается тебе станет ясно, что  именно я хочу сказать...
               Итак мой сон:
-Мы идем, в  сгущающейся тьме, город погружается в легкую дремоту выходного дня, пролетают машины, мокрые, как от дождя, хотя дождя во сне нет, дорога, к слову тоже сырая, от того во сне ощущение сквозняка, сильного ветра. На горизонте пылает закат, красные перья таят в синеве.Все как обычно, по обе стороны пути. И ты говоришь:
-А здесь кольцо, конечная станция метро.
Я поворачиваюсь и вижу, как прибывают поезда , выплевыют пассажиров, на платформы,  и они темными бусинами рассыпаются по перрону, разливаю запах дешевых духов, несвежей одежды, сожалений и усталости. У меня тоже нет ощущения необычности, ну да, кольцо, и что?
         Сон продолжает развиваться, по своим законам.Ты  достаешь картинки, из большой сумки. На них африканский закат в саванне. Всего три цвета и три объекта оранжевый, красный и черный. Черное дерево, на фоне буквально полыхающего неба и красное солнце слева, тонущее в огненных облаках. Картинка буквально горит, оттого оставляет ощущение сухого обжигающего воздуха во сне. Ни в какой Африке ты не был, и снимков таких не делал, но там во сне, я точно знаю, что так все и было.
         Меня всегда удивляет, буквально сбивает с ног, реалистичность событий сна, наличие объектов, фактов, событий с которыми даже не возьмешься спорить, потому что опровержений нет,совершено нечего ставить под сомнение. Скорее сомневаешься в своей объективной действительно. Именно она, выдрессированная и выхолощенная, кажется иллюзорной. В этот самый момент, хочется, что бы было как в театре, последний акт, разгаданная фабула, занавес, аплодисменты. Аплодируешь,потому что все понял, может быть даже раньше остальных, от этого быстрее остальных хочется покинуть здание, что бы удостовериться в собственной правоте. И уже там снаружи: город погружается в сумерки, долгие выходные, привычный маршрут, по правую сторону проносятся поезда, за спиной церковь, по левую, красуется в своем уродстве и безумии мост.....

--------------------------------------------------------
1 Ю. Идлис "Все мои"