От национализма к расизму и фашизму

Гитлер в своей книге «Моя борьба» подчёркивал «два очень важных обстоятельства:
Первое: я стал националистом . Второе: я научился изучать и понимать историю . Старая Австрия была «государством национальностей»…. Если бы австрийские немцы не были чистокровными, у них никогда не хватило бы сил на то, чтобы в такой мере наложить свой отпечаток на жизнь 52-миллионного государства».
Из понимания истории по Гитлеру следует, что государство национальностей – это плохо, а государство унитарное – хорошо.

 Гитлеровский национализм по современной концепции британского исследователя природы фашизма является «род политической идеологии, мифологическим ядром которого в различных преломлениях является палингенетическая форма популистского ультранационализма». Термин «палингенез» означает – новорождение. Согласно фашистскому мифотворчеству, нация должна заново родиться (воскреснуть) для построения государства, основанного на идее этнического превосходства и политике агрессивного национализма. В гитлеровском варианте фашизма национализм превращается в расизм

 «Моя борьба» чётко выражает расистское мировоззрение, разделяющее людей по происхождению. Гитлер утверждал, что арийская раса со светлыми волосами и голубыми глазами стоит на вершине человеческого развития.

Одним из принципов построения украинской нации по Донцову также является расизм, согласно которому украинская нация состоит из разных расовых элементов, среди которых наилучшим является нордический расовый элемент, и именно он более всех приспособлен к управлению государством.

Донцов идеи Гитлера воссоздал в украинском варианте в своей книге «Национализм» в виде концепции интегрального украинского национализма и перевёл на украинский язык книгу Гитлера «Моя борьба». Интегральный национализм Донцова стал официальной идеологией ОУН. Ведь «нация – превыше всего»,  Это проповедовал идеолог украинских националистов Дмитрий Донцов.
Идеология украинских националистов представляет не что иное, как украинский вариант фашизма Муссолини и нацизма Гитлера. Ныне по Европе уже не призрак коммунизма бродит, а реальный фашизм. Это  под давлением США «не видят» руководители Евросоюза. А мой рецензент Магнус, обвиняя в фашизме Путина, перечисляет признаки фашизма, составляющие основу интегрального украинского национализма. Очевидно, он не знаком с «творениями» Донцова, главного идеолога украинских националистов, в которых содержится и культ государства Муссолини, и расизм Гитлера, и идеи Ницше о сверхчеловеке. В книге «Дух нашей старины» Донцов утверждает, что « исторической основой  украинского народа является нордическая раса». Ну, совсем как у Гитлера. Считая, что я не знаком с идеологиями фашизма и нацизма, Магнус посчитал необходимым меня «просветить» и перечислил в своей рецензии признаки фашизма:
« --обоснование по расовому признаку превосходства и исключительности одной, провозглашаемой в силу этого господствующей нации;
-  нетерпимость и дискриминация по отношению к другим «чужеродным», «враждебным» нациям и национальным меньшинствам; и т.д.».

Удивительно, но, если Магнус украинец рождённый в Донбассе и проживающий в Москве, приписывает признаки фашизма России и героизирует  бандеровцев, то Виктор Варфоломеевич Полищук, украинец, проживающий в Канаде, критикует организацию ОУН как фашистскую, и идеологию интегрального украинского национализма называет украинским фашизмом.
В числе  идеологических принципов интегрального украинского национализма он называет:
  -  расизм, согласно которому украинская нация состоит из разных расовых элементов, среди которых наилучшим является нордический расовый элемент, и именно он более всех приспособлен к управлению государством;
- беспощадность к врагу, а враги украинской нации - это все неукраинцы или украинцы, не разделяющие идей интегрального национализма;
- ненависть ко всему
- аморализм согласно утверждению «Все хорошо, что полезно нации». Что именно «хорошо» - определяют «вождь» и «инициативное меньшинство», то есть ОУН;
- территориальная экспансия - как следствие межнациональной политики.
Цель украинского националистического движения - создание фашистского Украинского Соборного Самостоятельного Государства (Державы) УССД, которое по территории занимало бы 1 200 000 квадратных километров – от Кракова в Польше до берегов Каспийского моря, по соседству с Чечней. Такое государство украинскому народу не нужно, но планы ОУН предусматривают занять место России в Восточной Европе, создать украинскую империю.
Полищук, как политолог, магистр права и доктор гуманитарных наук, знает, о чём говорит.  Уроженец Волыни, семья которого бежала на Днепропетровщину после Волынской резни, впервые услышал о том, что творилось на Волыни и в Галиции во время войны от своей тетки по матери, когда в 1946 году его семья приехала в Польшу. Он писал: «Это было для меня сильным потрясением, я не верил, что такое могло быть. После эмиграции в Канаду из Польши работал техническим корректором в еженедельнике ОУН «Новый шлях» и, наткнувшись на украинскую националистическую литературу довоенного периода, ужаснулся тому шквалу ненависти, который бушевал в них ко всему польскому и русскому.  Все это и побудило меня заняться украинским национализмом. Я начал собирать материалы, касающиеся этой темы, поднял довоенные публикации изданий этого движения. Так началось мое исследование украинского национализма, который я классифицирую как разновидность фашизма».

А что побудило меня, дальневосточника по рождению и, с точки зрения русских националистов, этнически русского (отец сибиряк, мать из семьи архангельских поморов) заняться изучением украинского национализма?

Во-первых, воспоминания моего детства, когда летом 1948 года в районном Коростене Житомирской области  бандеровцы пытались вырезать нашу семью.
Во-вторых, украинизация Крыма, в котором кроме русского большинства все остальные, за исключением крымских татар, были русскоязычные.
В-третьих, воспоминания живых свидетелей,  с  которыми я встречался в Крыму, их рассказы о преступлениях бандеровцев, превосходящими по жестокости даже гитлеровцев, заставили меня окончательно поверить в то, что украинский национализм самая бесчеловечная разновидность фашизма.

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ МОЕГО ДЕТСТВА

О бандеровцах, как союзниках гитлеровцев, был наслышан с самого детства. В начале 45-го моего отца отозвали с фронта и перевели в Киев, как специалиста по борьбе с бандитизмом. Ведь мой отец ещё  времёна военного советско-китайского конфликта на КВЖД участвовал в разгроме китайско-белогвардейских формирований, о чём свидетельствует выписка из его послужного списка. Затем занимался ликвидацией остатков банд белогвардейских формирований засылаемых на левобережье Амура с марионеточного Маньчжоу Го. Вот и посчитали, что его опыт может пригодиться в войне с бандеровцами.
Ещё шла война с гитлеровской Германией, а тут пришлось отзывать с фронта целые дивизии для войны с бандеровской, так называемой, Украинской повстанческой армией (УПА),  которую ныне  киевская хунта героизирует, как освободителей от гитлеровских войск. На самом же деле они были союзниками гитлеровцев, оттягивая часть советских войск на борьбу с этими повстанцами-«освободителями». Кроме того, в жестокости их расправ над мирным населением удивлялись даже фашисты. Я повторю то, о чём уже писал на своей авторской странице в очерке «ПОБЕДА И КРЫСЫ», но с продолжением.
Картинки из самого раннего детства. Можно ли после 70-ти вспомнить то, что происходило в 5 лет? Оказывается можно, да ещё с такими подробностями как будто это было вчера.
Последние дни войны. Вагон набитый только военными, если не считать маму (я не в счёт). За окном ночь, но мы не спим, возможно, дым от самокруток мешает. Усатый военный раскалывает обратной стороной ножа кусок сахара, жалостливо на меня смотрит и протягивает мне отколотую половинку: «Держи, герой!». Разговор с мамой: «Болячки на головке у мальчика отчего?» - «Золотуха. Говорят, масло хорошо помогает» - «Сливочное, подойдёт?». Протягивает маме на клочке газеты кусочек масла. Мама смазывает солёным маслом мою голову, соль начинает разъедать ранки. Во рту у меня сахар, а из глаз катятся слёзы…. «Терпи, казак – атаманом будешь!»….
9 мая. Киев. Наша квартира под крышей дома на Саксаганского. На крыше уже ненужный зенитный пулемёт. Я в который раз отца спрашиваю: «Папа, а салют скоро будет?». Очевидно, время подошло, отец посмотрел на часы и, прижав рычаг телефонной трубки, кричит в трубку: «Разрешаю салют!».
В темном окне сверкнуло и стало как днём, стекла задрожали, на крыше загрохотал пулемёт, мимо балкона пролетело что-то ослепительно светящееся… Я к балкону. Мама поймала за руку: «Куда, ты, дурачок! Ещё подстрелят».
Прогулка по ночному, празднующему Победу Киеву. У входа на Крещатик масса народа… «Ура! Победа!».  Светящиеся прожекторные столбы, «на них» портреты Ленина и Сталина. «Мама, как их туда повесили?»….
Октябрь. Скоро зима. Мама «растолстела». Я знаю, что скоро у меня появится братик … или сестрёнка. «Нет, - думаю, - лучше братик. - Зачем мне девчонка?». Засыпаю. Проснулся от стука сброшенных мамой дров у печки-голландки. Чёрный полуцилиндр этой печки в углу комнаты, у балкона. Перебегаю босиком с кровати на диван, поближе к печке … Люблю смотреть, как мама её разжигает. Но мама куда-то торопится. Сердится на меня за то, что рано проснулся: «Марш обратно в кровать!». «Не хочу в кровать, накрой меня здесь папиным шинелем». Мама набрасывает на меня папину шинель и уходит. Тихо. На балконе воркуют голуби. Из-под моей кровати, с тёмного угла комнаты, выскакивает целый выводок крыс. Крысы проносятся мимо моего дивана и исчезают надолго в открытой топке печки. Мне любопытно: «И что они там, в печке, делают?» Чуть не слез с дивана, но, они вдруг выскакивают обратно, и проносятся туда, откуда выскочили. Затем всё повторяется. Когда они вновь исчезают в топке, я спрыгиваю с дивана и закрываю дверцу печки. Появляется мама. Рассказываю о запертых в топке крысах. Мама зажигает газету и суёт её в поддувало. Из печки раздаётся крысиный визг .… Вдруг дверца распахивается и визжащие подпалённые крысы выскакивают. Теперь ещё громче крыс визжит мама и прыгает ко мне на диван.
Когда родился братик, родители боялись, как бы его не погрызли крысы, такие случаи в послевоенном Киеве были. Но, несмотря на то, что в доме было полно крыс, они не появлялись больше в нашей квартире.

Весна 46-го. Коростень в Житомирской области. По ночам зверствуют бандеровские банды. К матери часто заходит соседка, Нина Терентьева. Обсуждают новости: кого-то подожгли, кого-то ограбили, кого-то убили …. У нас после перевода отца с Киева полдома с садом. У соседей Терентьевых, полдома, но без сада, только с палисадником. У нас во дворе на цепи немецкая овчарка Елька. Но до общей с Терентьевыми калитки она не достаёт, так что гости Терентьевых могут проходить к ним беспрепятственно. Умная Елька даже их не облаивает. Мы с Елькой друзья/ Она тоже может защитить нас от бандеровцев, когда папы дома нет. Когда папа дома, за дверцей шифоньера висит автомат с круглым диском – ППШ называется. Я мечтаю: «Вот бы мне такой, или хотя бы винтовку …. И мои мечты сбываются.
На 9 мая, на годовщину Победы, у нас собираются гости. Приезжает на чёрной «эмке» папин начальник Халимонов. Празднуют. Поют песни. «А. ты, что не поёшь?»,- спрашивает в шутку меня Халимонов. «А, я, зато, Пушкина стихи знаю». «А ну, читай!». И я не только читаю «У Лукоморья дуб зелёный…», но изображаю, как Русью пахнет, и задираю голову вверх, когда «через моря, через леса, колдун несёт богатыря…». «Ну и артист! Что же тебе подарить?». «Винтовку!». Все смеются, а Халимонов: «Будет тебе винтарь!». Выходит на улицу к своей «эмке», что-то ищет за задним сиденьем. Вытаскивает настоящую винтовку. Я в восторге: «Дядя Лёша, это мне…». «Подожди. Идём в дом». В доме торжественно вручает мне мою мечту. Мама: «Леша, ты с ума сошёл! Ребёнку? Винтовку…». « Не бойсь, Маруся, я пружину вытащил» и запевает: «Распрягайте, хлопцы, коней…». Все подхватывают: «Тай лягайте спочивать…», а я со своим подарком скорей выскакиваю во двор – «а, вдруг, отберут?».
Вечером в нашем дворе ватага пацанов, которым я демонстрирую свой подарок. Мне дико завидуют. Один спрашивает: «А, патронов нет? Вот бы пальнуть!». Другой: «А, у меня есть», -  и вытаскивает из кармана обойму с винтовочными патронами. Все выжидающе смотрят на меня, а я соображаю, как выстрелить без пружины. И придумываю: «Сейчас, пальнём!». Уходим в палисадник Терентьевых. Там темно: соседи отмечают на нашей половине День Победы. Привязываю винтовку к штакетнику, направляя ствол к вершинам тополей. Вытаскиваю один патрон из обоймы друга (все патроны ему отдавать жалко), засовываю патрон в ствол и закрываю затвор. Затем из клумбы, ограждённой половинками кирпича, вытаскиваю одну половинку. «Сейчас салют будет!». Друзья на всякий случай отбегают к крыльцу Терентьевых. Бью по бойку. Оглушительный выстрел. В ушах звенит, и сквозь звон доносятся крики моих друзей: «Ура! За Победу!..».
Когда гости разошлись, я свою винтовку запаковал в оторванную брючину и, пряча её в будку Ельки, «проинструктировал» её: «Охраняй и никого не подпускай!». Елька одобрила, виляя хвостом: «Здорово придумал!».
Посреди ночи нас разбудил неистовый лай Ельки, крик «У, паскуда!» и какие-то металлические звуки у нашей входной двери. Папа метнулся за автоматом к шифоньеру, мама испуганно: «Бандеровцы! Не выходи». Но металлические звуки прекратились, и лай  удалился в сторону калитки, поэтому папа, открыв двери, выскочил с автоматом в одних трусах на крыльцо. Дал очередь из автомата. В ответ раздалось два выстрела из за угла дома со стороны улицы. Очевидно, целились в собаку, но не попали. Одно из креплений проволоки, за которую крепился карабин собачье цепи, был вырван, и Елька добралась до калитки. А у калитки валялся тазик, которым ночной посетитель отбивался от нашей Ельки. Так Елька спасла нас от бандеровцев.
Через полстолетия бандеровцы промаршировали по Крещатику. Президент Украины Ющенко тогда издал указ о посмертном присвоении звания «Герой Украины» Роману Шухевичу и Степану Бандере, их лидерам. Нет, чтобы звание Героя присвоить нашей Ельке. Она это звание даже больше заслужила, чем Герой Украины Кравчук.

ОБ  УКРАИНИЗАЦИИ КРЫМА

За что присвоили звание «Герой Украины» Кравчуку? А за украинскую принадлежность не только Крыма, но и всей юго-восточной  Украины, которая после раздела Советского Союза на «независимые» государства вполне могла быть по справедливости возвращена России. Я в это время жил в Крыму и в полной мере осознал фашистскую сущность агрессивности украинского национализма.

Продолжение следует.