Монета счастья

Читает автор:  http://youtu.be/VCP7TJJHgPk

История первая: монета

Серое небо улыбалось сквозь кучевые облака. Яркое солнце выглядывало периодически, словно дразня. Затем пряталось за небесные ширмы. И так – целый день.

День же, сам по себе, был суетливый. Чего еще ожидать от понедельника? С самого утра все не заладилось: кофе убежал, молоко прокисло, сахар закончился; автобус уехал прямо перед носом, на тренировку опоздал, в школу – тоже; на уроке русского языка – отчаянно засыпал…

«Суета, суета, все суета,» - подумалось тогда. Отрешиться, убежать, избежать отчаяния и унылых, угрюмых взглядов, так тревожно напрягающих и заражающих нервозностью и душещипательством. Ощущение дискомфорта все никак не проходило. Уныние и суетливость. «Как это все надоело», - подумалось тогда…
Так и стоял в углу у окна, засунув руки в карманы, в раздумьях. Время никак не хотело идти. Оно ползло. Секунда за секундой. Словно маятник вселенских часов проржавел и шаг за шагом, виток за витком все больше и сильнее тормозил течение времени.

В такие моменты хочется уткнуться взглядом в одну точку на потолке или на стене и ждать… Рукам в карманах брюк стало скучно: они начали искать, к чему прицепиться. Указательный палец правой руки вдруг наткнулся на что-то холодное и твердое. Нащупав, достал, сжал в кулак. «Монета!» - мелькнула мысль в голове. Разжал кулак, опустил взгляд на ладонь и вкрадчиво наблюдал за отблеском десятирублевой монеты, словно солнечный зайчик заигрывавшим со своим обладателем.

Ему я улыбнулся, и время остановилось… Все вокруг словно замерло: лица суетящихся людей, отражение пыли, висящей в воздухе в лучах солнечного света, облака, и само небо. Мысли роем ворвались в голову. Любопытство распирало насквозь, и я решил : «А почему бы и нет?». Напрягся, сосредоточился на внутреннем ритме бьющегося сердца: тук-тук, тук-тук, словно дятел… «Не хочу суеты. Не хочу хмурое небо. Хочу веселья и радости, легкости, ветра. Запаха свежего ветра, пронизывающего насквозь, улыбок на лицах, пылинок на ветру, ярко слепящего солнца… Счастья… Счастья хочу!»

При этих мыслях, сильно сжав в руке монету, ее подбросил…Смотрел, как летит она, вверх поднимаясь, кружась, переливаясь в отблесках солнца. И время вдруг побежало вновь, и тишина прошла и сменилась привычным школьным шумом детских криков, голосов и разговоров.

Прозвенел звонок. «Пора идти в класс», - подумал было я, но поймал себя на том, что уже сижу за партой. Замечтался, бывает.

На втором уроке спать уже не хотелось. Наоборот, все были какими-то увлеченным: учительница взахлеб объясняла грамматику, и как ни странно, ее никто не перебивал. Сам урок, равно как и весь оставшийся школьный день, пролетел незаметно, словно на одном дыхании. Все веселились, радовались жизни, и солнце больше не дразнилось, а выставляло себя напоказ. Какая-то резкая перемена настроения мирозданья ощущалась, витала в воздухе, словно тот был наполнен запахом озона. Но особого значения этому тогда я не придал. Слишком очевидны были перемены настроения окружающей природы, света и тени, выражения лиц и перемена самого взгляда людей, чтобы придавать этому значение. В подобных ситуациях главное – ловить момент, и именно это я и делал: ловил момент и наслаждался мгновениями искреннего счастья.



История вторая: все сложно

Три дня, как мир вокруг изменился. Родители перестали напрягать с уроками, домашнее задание делалось легко и непринужденно, как бы само по себе. Вставать в половине восьмого в школу не раздражало. Предстоящая встреча с друзьями-одноклассниками была с нетерпением ожидаема. Тренировки приносили только радость и никакой боли. Отец с матерью жили душа в душу и ни разу не поругались за это время. Мир без изъянов, без напрягов, словно рай наступил на земле обетованной. 

На четвертый день райская жизнь начала становится скучна. А в выходные стало совсем неотвратимо пусто на душе. Казалось бы – вот она, удача! Ты поймал птицу счастья и крепко держишь ее в руках, или выловил золотую рыбку, и та исполняет твои заветные желания – ан нет, ты недоволен. Сам не знаешь, чем, но недовольство растет с каждой очередной улыбкой проходящих мимо людей. Ближе к вечеру воскресенья я не знал уже, куда себя деть.

Пошел гулять в парк, сел на скамейку, откинулся на спинку так вальяжно, что пролетавшая мимо ворона заметила это, подлетела поближе, будто имея желание рассмотреть сие чудо, то есть меня, в упор. Так и просидели мы, глядя друг другу в глаза, словно играли в моргалки, пока не стемнело. Вдруг черная птица встрепенулась, зашуршала крыльями и улетела.

Вокруг было темно и холодно. Сидеть больше я не мог, замерзал. Поэтому встал, потянулся руками в стороны, чтобы размять плечи, и пошел домой. «Вот уж не думал, что просижу до вечера, уставившись на эту глупую крылатую тварь», - прозвучала мысль в голове. «Руки в брюки и шагать домой, заодно и согреюсь».
В правом кармане штанов я нащупал что-то теплое. Достал. Это оказалась монета. Та самая… «Чем черт не шутит, заодно и проверю догадку», - мне вдруг в голову пришла идея, возможно, это не иллюзия и не обман, и не самоубеждение, а на самом деле буквально эта монета исполнила мои желания.

На этот раз я подумал, что недостоин жить в таком хорошем мире такой счастливой жизнью. Счастливой, но однообразной, и оттого скучной. Подумал, сжал монету в кулак и подбросил.

Всполохом молний, отблеском полумесяца взмыла окаянная вверх и словно зависла неподвижно в воздухе, как вдруг черная липкая крылатая тварюга – та самая глазастая ворона, - хвать монету в клюв и улетела вдоль аллеи парка… и тень ее еще долго мелькала меж фонарей.



История третья: мысль материальна

Придя домой, я обнаружил, что родители уже спят. Не стал их будить и пошел на кухню, перекусить. Однако, есть было нечего: кофе закончился, чай уже был заварен по третьему разу, из закуски остался лишь ломоть хлеба и половина соленого огурца. Делать нечего, пришлось довольствоваться тем, что было. Прошел к себе в комнату, включил свет, и тут же лампочка с шипением и хрустом перегорела. Запасной у меня не было, пришлось выкручивать лампу с лестничной площадки.

В тот самый момент, когда, забравшись на табурет, выкручивал я лампу из лестничного светильника, неожиданно появилась соседка – бабушка «мне больше всех надо». Увидела меня и начала скандалить: «Да сколько можно лампочки тырить! Ни стыда ни совести!» И стала она будить всех соседей своим громыхающим голосом. Пока она громыхала, я лампочку вкрутил обратно, табурет в руку и бегом  в квартиру, заперев дверь на замок. Но бабушку «божий одуванчик» это не остановило, и давай она звониться к нам домой, а потом и ногами стучать по двери. И пофиг ей, что полпервого ночи, и люди спят.

Я еще подумал про себя: «И какого лешего  ей вдруг понадобилось из квартиры в такое время, да еще по этажам на цыпочках бесшумно скакать».

От шума проснулись не только мои родители, но и соседи: «Что случилось? Что шумите? Прекратите стучать! Нормальные люди спят! Завтра на работу вставать!»
Но бабулю это не остановило, и она дождалась-таки, пока отец не открыл дверь. В этот момент я понял, что попал по полной…



История четвертая: все просто

После разбора полетов отец отправил меня спать. Пришлось подчиниться.

Школу в тот день я проспал. Придя ко второму уроку, вдруг выяснил, что я прогулял контрольную по математике. Попытался договориться с учительницей о пересдаче – безрезультатно. Ни мои объяснения, ни мое обаяние, ни шарм не помогли. Так нарисовалась у меня по математике двойка в журнале за итоговую.

Пока ходил в раздумьях, что же теперь делать, кто-то влетел в меня лоб в лоб на перемене, отскочил как мячик и разбил головой зеркало в вестибюле. До сих пор в мозгу моем жива картина, как медленно, но верно раскалывается на множество таких кусочков здоровенное зеркало; как один из осколков случайно перерезает скулу того болвана, что в меня влетел прямой наводкой, заигравшись с друзьями-придурками в футбол, как кровь его разбрызгивается во все стороны и эта сволочь кричит: «Это ОН меня толкнул!». Крайним, как вы наверное уже догадались, оказался я. И пришлось козлу отпущения идти на ковер к директору школы…

Вернувшись домой, я заперся у себя в комнате и решил спокойно во всем разобраться:  «Еще вчера все было как в раю, потом мне этот райский дивный сад наскучил, и наудачу я решил испытать судьбу. Так? Испытал? Мир вокруг изменился, да? Когда это произошло? В чем причина? Что делать???»

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что произошло. И решил я во чтобы то ни стало найти свою монету и вернуть естественный ход вещей уже дважды проверенным способом. «Только где ж ее теперь взять-то? Ах, эта черная липкая тварь, не тварь, а сволочь натуральная!»

Вздохнув, встрепенувшись, собравшись с духом, вышел я из дому и направился судьбе навстречу. Поиски решил начать с той самой скамейки, где все и произошло.



История пятая: черное – белое
(финал)

Буквально ворвался я на аллею парка. Смеркалось. Проблески солнца во время заката проявлялись сквозь ветви деревьев. Тени от фонарей обступали со всех сторон быстро идущую в гуще аллеи фигуру. Казалось, будто сами фонари разговаривают друг с другом, предупреждая кого-то или что-то о том, что приближается чужак; и тени шебуршали в темноте, словно часовые на своих постах. Наконец увидел я ту самую скамью.

Едва побежал я в ее направлении, как тут же раздался треск ломающихся ветвей деревьев, что дамокловым мечом спускались надо мной, окутывая со всех сторон. Жуткий треск сопровождался всполохами ветра, хлопок за хлопком догонявшими меня, словно хищник начал свою охоту на жертву, которую так долго ждал.

Тень. Черная тень мелькнула на асфальте прямо надо мной, и я почувствовал, как черная липкая тварь пристала ко мне, зацепилась, своими когтями в волосы впилась, мерзким взглядом смотря на меня, безликая, злилась.

К такому развитию событий, честно признаюсь, я готов не был… Пытаясь отмахнуться от черной вороны, атаковавшей меня, продолжая бежать в сторону скамейки, вдруг увидел я забытый кем-то зонт. Его я поднял, превозмогая боль в голове, стиснув зубы, сквозь пот и кровь, струящуюся с темени, раскрыл его, присел на колени, низко-низко прильнув к земле, весь перепачкавшись, и опустил себе на голову словно купол парашюта.

Тварь попалась… Продолжала трепыхаться, но оказалась запертой, словно в клетке. Тут же перестала она меня клевать и стала с отчаянием бороться со сковывающей ее своими объятьями тюрьмой. Мне удалось снять все это безобразие с плеч, сжать зонт снизу, сложить его вместе с барахтающейся внутри тварью, положить на скамейку и с силой раздавить об нее.

«Парень, эй, парень!» - услышал чей-то я голос. Обернулся. Какой-то старик в драной одежде, видимо, спавший где-то в кустах все это время  и проснувшийся от шума, смотрел на меня въедливым раскосым взглядом. «Ты это, хорош зонт мой мутузить…Отдай, пока не разломал совсем!» - сказал он.

Я посмотрел на зонт, раскрыл его, и, никого не обнаружив, отдал хозяину. От скамейки отчаянно отражался лунный свет, ослепляя меня. К нему подойдя, обнаружил я десятирублевую монету. Ее подобрав, подошел к старику, который собрался было снова спать, и отдал ему. На опохмелку…



История пятая: солнце
(альтернативный финал)

Буквально ворвался я на аллею парка. Смеркалось. Проблески солнца во время заката проявлялись сквозь ветви деревьев. Тени от фонарей обступали со всех сторон быстро идущую в гуще аллеи фигуру. Казалось, будто сами фонари разговаривают друг с другом, предупреждая кого-то или что-то о том, что приближается чужак; и тени шебуршали в темноте, словно часовые на своих постах. Наконец увидел я ту самую скамью.

Подойдя, сел на нее и стал ждать… Так просидел я всю ночь и уснул прямо на скамье. Но ни вороны, ни монеты так следов и не обнаружил.

День ото дня приходил я снова в парк в поисках своего счастья.  Осенний листопад сменился обильным снегопадом, тот, в свою очередь, уступил место капели и чувству приближения весны. Уже начинали петь синицы и снегири, и вдруг непонятно откуда появились белки. Снег таял, солнце начинало греть.

В один из таких теплых уже дней первого месяца весны, придя вечером на привычное место ожидания свершения надежд, обнаружил я сидящую на скамейке бабушку «мне-больше-всех-надо», ту самую… Закутавшись в шерстяной платок, она кормила голубей, которые целыми стаями слетались к моей скамейке. «На, внучек», - сказала она мне, - «Покорми птичек!». И протянула кулек с семечками.

Его я взял и стал бросать семечки и наблюдать, как сизые слетались на аллею, садились, ели, оттесняли более слабых от крупных зернышек, прогоняли пристраивавшихся то и дело воробьев и после этого снова устраивали разборки друг с другом за более лакомые кусочки…

Вдруг откуда ни возьмись, с неба спустилась черная глазастая ворона. Спугнула голубей и стала безудержно клевать зерна. Но не тут-то было: оправившись от атаки, голуби объединились, стали обступать ворону со всех сторон, и те, что находились со спины, начали отчаянно ее клевать и впиваться своими когтями в шею. Очевидно, оценив свои силы, ворона решила спасаться бегством, и в испуге, отчаянно хлопая крыльями, взметнула вверх, каркнув пару раз хриплым голосом, и выронила луч света, который солнечным зайчиком опустился на тающий пласт снега, превратившись в до  боли знакомый мне предмет желтоватого оттенка.

Едва подняв монету, подбросил ее вверх, прошептал про себя – «Счастье!» - на одном дыхании, и очутился в своей комнате: рука как раз только что нажала на выключатель, лампа ярко зажглась, ослепив меня; я закрыл глаза, но словно навечно в веки впечатался яркий силуэт светящейся желтизны, излучающий тепло надежды и умиротворения.