Генерал

Искра разгорелась ярким пламенем, то перебросилось на сигарету и превратилось в тягучий дым, поднимавшийся вверх рассеиваясь на ветру. Санек сделал пару затяжек, пепел подбросило ветром ему в лицо и с криком: “Черт побери !” принялся он отряхиваться и поправлять свои длинные локоны, словно от перхоти.

Как раз в тот самый момент к Саньку подошел Олег и произнес: “Да, это тот адрес, все верно.” Он подошел к машине, нажал на кнопку пульта сигнализации, открыл багажник и достал оттуда больших размеров черную сумку: судя по тому, насколько привстала задняя часть автомобиля, прохожий мог догадаться, что сумка та была весьма тяжелой. Санек подхватил эстафету и выбросив окурок на асфальт, раздавив его носком своего башмака, подбежал к машине и резким движением вытащил из багажника огромных размеров ящик на колесах: ящик был чуть меньше сумки, что только что достал Олег, но вероятно, был еще тяжелее ее, поскольку автомобиль приподнялся и стал значительно выше, чем был в тот момент, когда они сюда приехали и решили убедиться, что прибыли по нужному адресу. 
 
Водрузив сумку на ящик как на постамент, напарники покатили образовавшуюся пирамиду к подъезду. Квартира номер 72, десятый этаж. Звонок в домофон, после четвертого вызова отвечает мужской голос: “Кто?” В ответ Санек громким басом произносит волшебное слово: “Мастер по окнам!” Дверь открывается. Напарники забирают свое барахло внутрь и поднимаются на десятый этаж. Так, в общем-то, происходит всегда, на всех вызовах по работе. И в этот раз ничего удивительного, если бы не случилось то, что произошло...
 
Квартиру нашли быстро: выбрались из лифта, на площадке повернули направо, дверь в большой длинный коридор, которая оказалась закрыта; позвонились в квартиру, но никто не открыл. Санек ухватился за ручку как следует и дернул что есть мощи, та открылась и напарники прошли по коридору в самый его конец, к квартире под номером семьдесят два.
 
Дверь с номером семьдесят два была приоткрыта. Санек с ящиком зашел первым, за ним следом в квартиру зашел Олег с сумкой.
 
Поставив сумку на пол в прихожей, Олег увидел перед собой лет семидесяти деда, в трусах и майке, в очках с линзами весьма нехилой толщины, седовласого, коротко стриженного, с залысиной: угловатый подбородок, не слишком широкий лоб, длинный морщинистый нос, серые глаза, впалые щеки; и самое главное, что привлекало внимание - у него были абсолютно выбритые ноги, стоял он в носках, держа в правой руке бамбуковую трость, развернутую в этот момент на “портрете”, что я Вам тут описываю - в сторону вошедших в квартиру рабочих.
 
Вся прихожая устлана была коврами. Двери на кухню и в комнаты были приоткрыты и было видно, что и там - и там на полу тоже лежит ковролин. “Нас тут явно не ждали”, - прочитал Олег мысли Санька и поздоровался со странным обитателем жилища.
 
“Так, быстро тапочки надели. нечего мне тут с улицы грязь топтать по квартире! И сумки свои вон туда, в общий коридор, они у вас грязные!” - заворчал вместо приветствия дед.
 
И санька понесло... “Мы тут работать будем и грязи будет много. И мы ее будем топтать. Поэтому тапочки можете сами знаете куда надеть и зачем!”
 
“Нахрена я только с вами связался!” - буркнул недовольно дед с лысыми ногами. “Опоздали, грубят, вот посмотрим, как еще работать будете, наверняка халтурщики пришли! Зачем я только с вашей конторой связался?” - продолжал ворчать старик.
 
В ответ на это, Санек решил ответить так, чтобы расставить акценты правильно и в свою пользу: “Вот в контору и звоните. А нам мозг выносить не надо! Будем окна ремонтировать или нет?”
 
В ответ дед с бритыми ногами ткнул тростью в сторону комнаты и произнес: “Вот оттуда начинайте!”
 
И Олег пошел изучать место дислокации плотницких и столярных работ, чтобы как можно меньше грязи попадало в квартиру привередливого деда в майке и трусах с тростью и бритыми ногами, да еще и в очках с толстыми линзами. Психологический портрет не предвещал ничего хорошего.
 
Расположившись на лестничной площадке возле лифта, разобрав инструмент и приготовив все необходимое для работы, Олег пошел переодеваться. Он вошел в комнату, где по идее уже должен был переодеваться Санек, но вместо напарника, размечавшего окна строительным карандашом условными знаками, понятными только им двоим, перед глазами Олег увидел деда-очкарика, тычущего палкой в лицо полуголого Санька с криком: “Да я тебя сейчас с десятого этажа спущу, щенок! Ты знаешь, кто я ? Ты с генералом разговариваешь!”
 
И в этот момент не склонный к длинным беседам на философские темы Олег представил себе, как этот самый генерал со своей палкой-тростью, барахтая бритыми ногами в носках и белых тапочках летит по низходящей из своего окна с десятого этажа и продолжает орать: “Я генерал, твою мать!”
 
Картина эта, хоть и изящная, но была прервана резкой фразой Санька: “Ты мне палкой не тычь! Доминировать хочешь? Не получится! Я тут главный по окнам! И как их делать ты мне указывать не будешь! А генеральствовать отправляйся в армию! Если тебя оттуда выперли на пенсию, мы тут ни при чем!”
 
Санек повернулся к Олегу и сказал: “Поехали отсюда! Мы не будем делать тут окна!” и, продолжая гнуть свою линию, напарники стали демонстративно собирать свои манатки.
 
Генерал после этих слов поник, посмотрел на ребят и пробормотал: “Начинайте!”
 
Честно говоря, настроение у Олега было не очень рабочее: как правило, что плохо началось, то плохо и заканчивается. Но посовещавшись друг с другом, напарники принялись работать максимально быстро и эффективно: быстрыми четкими ловкими движениями Саня размечал рамы, снимал створки с петель, герметизировал коробку, при необходимости - подоконник; Олег же занимался в это время подгонкой окон по разметке при помощи рубанка и болгарки, пропиливал паз под уплотнитель, протачивал языки замков, устанавливал сам уплотнитель и производил замену фурнитуры, которая, если верить рекламе фирмы - работодателя, прилагалась клиентам в подарок...
 
Где-то через час после начала работы из лифта вышла бабушка, и ни капельки не удивившись  ремонту окон, пробубнив “молодцы, хорошо работаете” вошла в квартиру семьдесят два. Олег сразу же понял, что это - хозяйка квартиры. Дед встретил ее, как щенок свою хозяйку: бегал за ней хвостиком и ждал, когда та поставит чайник и накормит его. Санек подошел к Олегу и радостно на ухо прошептал: “Так и знал, что он - подкаблучник. Вот и решил на нас оторваться...”
 
Окна сделали, в итоге, быстро. И качественно. Ковролин, конечно, подзасрали. Мусор демонстративно убрали "для галочки".
 
Заказ выполнен, акт приемки подписан, клиент доволен. Денежный вопрос решен. Санек в попыхах отмывается, переодевается и вместе со своим ящиком идет к лифту. Олег в этот момент только начинает переодеваться. Санек как раз решил его подождать и крикнул: “Я тут тебя подожду, покурю пока!”
 
Олег переоделся, вынес сумку к лифту, но со словами: “Сейчас, Санек, секунду” вернулся к уже почти что закрытой двери в квартиру номер семьдесят два. Олег придержал дверь, дед в трусах и майке, с тростью6 с бритыми ногами и в очках приоткрыл ее и ангельским голосом произнес: “Забыли что-то?”
 
“Да нет, хотел спросить - Вы и правда - генерал?" - задал вопрос, который вертелся на языке Олег.
 
“Да", - ответил старик.
 
“Какой род войск?” - продолжил спрашивать Олег.
 
“Строительные войска. Потом - железнодорожные войска. Перед самой пенсией в военной прокуратуре служил”, - смущенно ответил генерал.
 
“Я вот что хотел сказать, товарищ генерал. Довелось мне служить с 1997 по 2000 год, догадайтесь, где. И строевые генералы наши - себе такого, как Вы - не позволяли. Имейте это в виду. Не по статусу поведение будет..." - сказал Олег, взял сумку и пошел к лифту, где его уже заждался Санек.
 
Генерал всхлипнул, вытер с глаз слезы и закрыл дверь.