Земли Шиэнны Глава 3

В каюте было прибрано, постель заправлена, на столе стоял уже полный кувшин свежего, похожего на апельсиновый, сока. Заняться мне было положительно нечем, осмотр каюты не занял много времени. Письменный стол у небольшого круглого окошка, рядом два кресла, кровать, да ширма в углу, вот и все убранство моего временного пристанища. В ящиках стола не нашлось ничего полезного, тетрадь, заполненная непонятными символами, письменные принадлежности и стеклянный шар, размером с ладонь. Покрутила в руках, обычный шар, полностью прозрачный. Вернула его на место и устроилась с ногами в кресле, поглядывая в окошко, где виднелся кусочек голубого неба. Не знаю как скоро, но я, кажется, задремала.
   Мне снился дом, родной дом в котором я выросла и отец. Тот, который настоящий, который... умер. Его доброе лицо, морщинка на лбу, когда я снова разбила коленку, а он, успокаивая меня, мазал рану йодом и рассказывал сказки, чтобы отвлечь. И мама, радостно улыбавшаяся папиному приходу с работы, она всегда встречала его, целовала в щеку и усаживала за стол, что бы накормить ужином и расспросить о работе. Отец был полицейским и один раз он не вернулся. Мы до поздней ночи ждали его, но он не вернулся. Вместо него пришел незнакомый мужчина в форме и сообщил о папиной гибели на задании. А потом появился отчим...
   Из сна меня вырвал тихий стук. Я с трудом разлепила сонные веки, и огляделась, на пороге стоял кот, наблюдающий за мной из под полуопущенных ресниц. Он раздраженно помахивал хвостом, который бился о косяки и издавал тот самый звук. Мелькнула мысль, а как давно он тут стоит?
   - Достаточно, чтобы понять, как я ошибался. - Не сказав более ни слова, молча удалился.
   Следом пришел капитан Гарс, низко поклонился, прошел к столу и, поставив на него поднос с дымящимися блюдами, покинул каюту.
   Обедать пришлось в одиночестве, я без интереса ела незнакомые блюда. Голову занимали совершенно иные вопросы. Отложив приборы, я задумалась. Я в чужом мире, это первое. Практически ничего о нем не знаю, это второе. Мысли в моей голове читает ушастый полукот, это третье. Господи, как же это напоминает бред шизофреника! Сижу себе в какой-нибудь палате номер девять, пускаю слюнки и яро представляю себя пришлой. С другой стороны, если это не помутнение рассудка, и я на самом деле нахожусь на Шиенне, значит нужно искать путь домой. Информацию, пока мы в плавании, может предоставить только Ксай, насколько мне известно, члены экипажа не горят желанием пообщаться с молодой и привлекательной, ну тут может я себе и польстила немного, девушкой. Следовательно, необходимо найти этого смазливого брюнета и вытрясти из него все, что можно о перемещении между мирами и кто в состоянии в этом помочь.
 
   Пребывая в мрачной решимости, я искала хвостатого по всему судну, а этот пушистый комок шерсти в человеческом обличье все никак не желал отыскиваться. В очередной раз нарезая круг и негромко ругаясь, я уже почти дошла до кормы, как огромная ручища схватила за талию, а другая закрыла рот. Я и охнуть не успела, как злодей подтолкнул к открытому люку и спрыгнул вниз, утягивая безрезультатно отбивавшуюся меня за собой .
   В трюме было холодно и сыро. Темноту, царившую здесь, разбавлял только свет, лившийся сверху, но его едва хватало, что бы различить очертания ближайших предметов.С ужасом вспоминаю, с какой откровенной похотью моряки смотрели на меня в первый день моего здесь присутствия. Стальные руки злодея держали словно в тисках.
   - Ну что, маленькая шиа, пойдем развлечемся? - басом прогудел моряк.
   Я помотала головой, насколько это было возможно в моем положении, выражая несогласия, но на что моряк коротко хохотнул и почти дружелюбно объяснил:
   - Не пойдешь сама - понесу.
   Вот я влипла! Капитан Гарс при мне же говорил Ксаю, чтобы я как можно реже высовывалась, так нет же, не сиделось мне на месте. И теперь вот расхлебываю собственное неблагоразумие.
   Мужчина, видя то, что согласия от меня не добьется, хотя что в этой темноте увидеть-то можно, приподнял меня одной рукой и понес вглубь трюма.
   Внезапно наверху раздался какой-то шум, послышались крики, треск ломающихся досок и звон разбитого стекла. Матрос остановился и оглянулся, а рядом неожиданно раздался полный ярости голос Ксая:
   - Дура!
   Он что-то еще невнятно прошипел, отчего моряк дернулся, как от удара, опустил руки, отпуская меня и отошел на пару шагов.
   А мне как-то обидно стало. Ну почему сразу дура? Да, я поступила не подумав, но это совсем не повод так меня называть! Мне, между прочим, обидно. Я развернулась к матросу с большими руками и невинно спросила:
   - По-моему Вы собирались куда-то меня отвести? - и, схватив несостоявшегося похитителя за рукав, потащила в противоположную от кота сторону. Что примечательно, он не упирался, обреченно вздохнул и поплелся следом. Сзади снова раздалось шипение, и моряк, обернувшись, низко поклонился, легко приподнял меня за талию, продолжающую молотить в воздухе ногами, и отнес Ксаю. Передал из рук в руки так сказать. Похоже хвостатого здесь боятся. И очень.
   Котяра перехватил меня поудобнее, приказал спускающемуся капитану вынести моряку соответствующее наказание и вместе со мной поднялся по веревочной лестнице на палубу.
 
   - О чем ты только думала?! Как можно быть настолько беспечной?! - бушевал оборотень, битый час объясняя мне неразумной, что выходить одной опасно, чем это чревато и какие осложнения меня ждали, не почуй он вовремя мой страх.
   Я стояла посреди каюты и старательно строила виноватое лицо, наблюдая из под полуопущенных ресниц за разъяренным котом. В гневе он был просто восхитителен - быстрый, стремительный и опасный, словно дикий зверь. Глаза полыхают ядовито-зеленым огнем, иссиня-черные прямые волосы растрепаны, мышцы на груди рельефно вздуваются под облегающей рубашкой...
   - Ты вообще меня слушаешь?!
   Кажется, я слишком задумалась, не сразу уловив, что Ксай умолк и ждет ответа. Ну и пусть ждет, легкомысленно размышляла я, продолжая любоваться мужчиной. Он мне между прочим тоже на вопрос так и не ответил.
   На красивом лице кота воцарилась злобная ухмылка, от которой мурашки поползли по спине.
   - Все, достала!
   Он жестом указал мне на ширму и скомандовал:
   - Раздевайся!
   - Чего? - я возмущенно уставилась на брюнета, демонстрируя, что, в отличии от его команды, не собираюсь выполнять приказы, раболепно кланяясь.
   - Я предупреждал, что не стоит меня провоцировать.
   Он зло сверкнул глазами и медленно сделал плавный шаг в мою сторону, и я сжала ворот футболки в дрожащей руке, аки невинная дева. Хотя о чем это я? Я действительно невинная. Кот только осклабился, ехидненько так и сделал рывок, в одно мгновенье, оказавшись рядом. Я и пискнуть не успела, как оказалась лежащей на постели. Майки на мне уже не было, правой рукой Ксай прижимал меня к постели, перехватив обе кисти в своей ладони, а левой стягивал с меня джинсы. Я извивалась, брыкалась и попыталась даже лягнуть негодяя, но все попытки освободиться не привели ровно ни к какому результату.
   Когда кот закончил с джинсами, я перестала дергаться и закрыла глаза. В голове билась только одна мысль. "Пожалуйста, не надо".
   Снова, как в детстве, почувствовала отчаянье из-за своего бессилия, из-за невозможности оттолкнуть того, кто сильнее. Образы, ночными кошмарами проносились перед глазами. Вот отчим держит меня, пятилетнюю малышку, на руках, и до боли сжимает попу, довольно покряхтывая.
   Спустя пару лет еще одно воспоминание. Мама хлопочет по хозяйству на кухне, напевая веселый мотивчик, а я в детской, играю в куклы. В комнату заходит отчим, протягивает мороженое. Я с радостью кидаюсь навстречу сально улыбающемуся мужчине, еще не понимая, почему новый папа так часто меня обнимает. Он прижимает меня к столу и начинает тереться. И это было отвратительно, но я ничего не могу сделать, даже вырваться.
   Последним воспоминанием был день рожденья. Мне исполняется четырнадцать лет. Праздничный стол, гости, подарки, кругом веселье и смех. Подвыпившие взрослые до полуночи произносили тосты, ели и пили. Я лежала и не могла уснуть, мечтая, как завтра буду разворачивать упакованные в красивую обертку подарки.
   Вскоре, гости начали расходиться, и мама ушла их провожать, а отчим пришел ко мне. Он сел на кровать и начал гладить меня, рассказывая, какая я хорошенькая и миленькая и... уже взрослая. Когда он попытался задрать мне сорочку, я громко закричала и начала отбиваться. В комнату влетела мама, застав отчима со спущенными штанами и меня сжавшуюся в углу в комочек и бьющуюся в истерике.
   Омерзение и страх, вот, что я чувствовала тогда. И то же самое я чувствовала сейчас. Дикий, животный, парализующий страх.
   По щеке покатилась слеза, затем еще одна. Я вынырнула из воспоминаний и осознала, что меня никто не удерживает. Открыв глаза, увидела спину кота, которая мелко подрагивала, а кулаки сжимались, вспарывая одеяло острыми когтями. Невольно протянула руку, и тут же отшатнулась. На меня, обернувшись, глядела оскаленная морда большого черного кота.
   Заметив мою реакцию, он быстро отвернулся и совершенно обычным голосом поинтересовался:
   -Прости. Страшно?
   -Очень, - предельно честно ответила я.
   Человек с головой кота кивнул своим мыслям, встал и прошел к столу. Поискал что-то в ящиках и с явно обрадованным "нашел!" вернулся. Я старалась не смотреть в его сторону, видение жуткой морды не отпускало, заставляя пятиться от приближающегося оборотня.
   Ксай уселся на постель, почти касаясь моей обнаженной коленки, и тихо попросил:
   -Посмотри на меня, Лисса.
   Осторожно подняв взгляд, узрела вполне человечного Ксая, с нормальным лицом и двумя небольшими полукруглыми, как у плюшевого котенка, черными ушками.
   -Это Триаль, - в руках у него был тот самый стеклянный шар, что я уже видела днем. - Она используется для нанесения... хм... рисунка. Его получают те, кто неспособен читать чужие мысли, а соответственно, и прятать свои. Рисунок наносится от плеча и до кончиков пальцев, а также от груди и до ступней, которая наделит тебя способностью скрывать свои мысли от окружающих и больше никто не сможет их прочитать, если, конечно, ты сама этого не захочешь. Это не сложная, но... - он выдержал небольшую паузу. - Но, не очень приятная процедура.
   Я вздохнула:
   - А у меня есть выбор?
   Кот шаловливо улыбнулся:
  - Неа, - и, уверенно взяв мою ладошку, приложил шар к плечу, плавно перекатывая от предплечью к сгибу локтя. - Потерпи, пожалуйста.
  Я зажмурилась, почувствовав секундную боль, которая, впрочем, почти сразу исчезла, оставляя легкий дискомфорт. Через пару минут, оборотень отнял шар от руки и неожиданно лизнул то место на плече, куда изначально прикладывал триаль. Удивленно распахнув глаза, я воззрилась на ушастого, с непреодолимым желанием заехать чем-нибудь тяжелым, меж этих самых ушей. Это что же получается? Сказал, что людей не ест, а сам уже облизываться начал?!
   Котяра тихонько хихикнул, несомненно прочитав мои мысли, прикрыв ладошкой рот. Ну-ну, а то я не поняла! Он как-то странно на меня посмотрел со смесью непонимания и еще чего-то, а потом расхохотался. Громко так, от души. Я обиделась и мстительно дернула его за хвост. Хвостатый отобрал свою конечность, погрозив для вящей уверенности пальчиком, как будто ему это поможет, и, старательно сдерживая смешки, пояснил:
   - Простая необходимость. Моя слюна имеет целительное свойство, иначе ожог от триали будет долго заживать.
   Недоверчиво покосилась, но этот наглец, пользуясь моим замешательством, уже схватил вторую руку и прижал к ней стекляшку. К боли я уже была готова, а потому лишь посильнее стиснула зубы, когда шар начал свое дело и с любопытством глазела на действие триали.
   Вначале появилась тоненькая черная змейка, которая струйкой спускалась вниз по руке, обвивая кольцами и оставляя замысловатые завитушки, тут же всасывающиеся в кожу и оставляющие легкое покраснение и вполне ожидаемое чувство дискомфорта. Закончив со второй рукой Ксай наклонился к моему плечу и с озорством поглядывая на мою реакцию медленно так, со вкусом я бы даже сказала, провел языком по плечу и даже часть шеи захватил, хотя там эта стеклянная лабудень меня не касалась. Но я стоически перетерпела сие действие, почти не вздрагивая и даже глаза не зажмурила, хотя и было страшно. Ну а что? Вдруг он сейчас передумает и все таки решит мною позавтракать?
  И такая яркая картина перед глазами, как с довольным урчанием вгрызается мне в горло огромный и ужасающий монстр, как рвет когтями невинную плоть, раздирая на лоскутки любимую футболку с глазастыми облачками и... И котяра вновь расхохотался.
  - Лисса, ну посуди сама, зачем тебя есть? - сквозь хохот вопросил наглый ушастый весельчак и сам же ответил. - Незачем! Мяса на тебе почти нет, а я не собака, чтобы кости глодать.
  Отмазка вышла какая-то вялая, я все равно не верила ему ни на грош и не спускала с оборотня настороженного взгляда, а он, пофыркивая добавил:
  - Имеющие вторую сущность не едят молоденьких привлекательных девушек, - и обхватив сильной рукой за талию, мягко привлек к себе, погладил по щеке и совсем другим завораживающим, обволакивающим сознание, тоном огорошил, - я хочу тебя Лисса, но мой голод совершенно иной.
  И мои руки, до того упирающиеся брюнету в грудь повисли безжизненными плетьми, а я, как зачарованная не могла отвести взгляда от глаз, ровного ярко-зеленого цвета с вертикальным зрачком и прямо-таки магическим притяжением. Пушистый хвост обвил талию и, придерживая спину, начал заботливо опускать на мятые простыни, освободившиеся ладони мягко и бережно обхватили мое лицо не позволяя разорвать визуальный контакт.
  - Сейчас будет очень больно, потерпи малышка.
  Голос, сквозь пелену проникающий в сознание, нес что-то информативно важное, но смысл явно улетучивался и я никак не могла понять что этому голосу нужно. Не буду обращать на него внимания, лишь бы не мешал смотреть в эти дивные глаза, столь неземные и невообразимо прекрасные, что сердце заходится в бешеном ритме, а дыхание наоборот, замедляется, чтобы не спугнуть это изумрудное чудо.
  Неожиданно острая боль пронзила грудь, я резко вдохнула, словно выплывая из омута, и вдруг осознала где и с кем нахожусь. Болезненное жжение где-то в области груди нарастало, а нависающий надо мной гранитной скалой Ксай быстро оценил что я пришла в себя и пресекая попытку вырваться и закричать склонился и запечатал рот поцелуем. Опаляя огненным дыханием, безумным, лишающим сил и воли, властно и настойчиво сметающим все преграды на своем пути. Я была просто раздавлена, мое собственное "я" утонуло в вихре безудержного желания того, кто хотел обладать мной, кто рвал на мелкие кусочки остатки моего самообладания и я сдалась, подчинилась, уносимая водоворотом бушующих страстей, сгорая в агонии от боли и блаженства.
  Следующий крик потонул в совсем другом поцелуе, нежном, волнующем, чувственном. Руки мужчины, перестав удерживать, заскользили по почти ничем не прикрытому телу, ласково поглаживая, вызывая ответную волну дрожи и, чуть приподнявшись, оборотень посмотрел на меня затуманенным взглядом уже черных глаз, затем склонился над грудью и медленно, невыразимо чувственно провел языком по разгоряченной коже. Разряды тока прошили мое тело, проносясь по венам, оглушая, лишая разума и оставляя за собой непонятную истому. Я выгнулась навстречу ласкающему языку и в тот же миг все закончилось.
   Ксай замер, его быстрое дыхание вторило моему сбившемуся, потом он напрягся и, прижавшись горячим лбом с какой-то болезненной тоской прошептал:
  - Лежи. Тебе сейчас вставать не желательно.
  А после резко поднялся с постели и, не глядя в мою сторону, покинул комнату.
  И вот я, лежу одна. На большой постели, в растрепанных чувствах и с растрепанными волосами.
  Бешено бьющееся сердце никак не желало успокаиваться, желая выскочить из груди и догнать того, кто заставил его прийти в подобное волнение.
  Завернувшись в простынь, встала, выглянула в приоткрытую дверь, никого не увидела и закрылась изнутри. Потом вернулась на кровать, взяла подушку и свернулась комочком. Горячие слезы самовольно потекли из глаз, прокладывая влажные дорожки и увлажняя наволочку., и я даже не пыталась их вытирать. Кому какое дело до пришлой, которая была готова отдать то, единственное дорогое, что у нее есть, но от нее отказались.
  Пытаясь заглушить рыдания, рвущиеся наружу, я закусила подушку, но это не очень помогало.
  Послышался треск и дверь, которую я закрыла на замок, с грохотом отворилась и в проеме появился злой, как сто индейцев, кот.
  - По какому поводу панихида? - хриплым, пугающим голосом спросил Ксай.
  Я посмотрела на него, такого притягательного, сексуального и прекрасного как Аполлон, и не ответила. Не смогла, вернее. Да и что я могу сказать? Что он мне безумно нравится, что с ним я готова пойти до конца? Так это и ежу понятно! А если он решил отказаться, то унижаться и спрашивать глупое "почему?" я не стану, ведь ясно, что такая как я никогда не привлечет внимание такого как он.
  Вот фиг я ему скажу! Хватит и того, что эта подлюка загипнотизировал и заставил себя поцеловать.
  Слезы с новой силой покатились по щекам, но я быстро вытерла их подушкой, села и мужественно посмотрела прямо в глаза брюнету. Ээ-эх! Зря я это сделала!
  С влажных распущенных волос на пол падали капли, намокшая рубашка, став прозрачной, липла к телу. Я залюбовалась им, забыв и про слезы, и про свои обиды, с восхищением наблюдая как Ксай приближается, и радуясь тому, что мысли мои он теперь не прочтет и не узнает, как сильно хотелось принадлежать ему и только ему.
  Оборотень сел рядом, подогнув одну ногу под себя, улыбнулся и, по-отечески потрепав по и без того растрепанной макушке, сообщил:
  - Прочту, узнаю.
  И так это сказал, буднично и спокойно, как будто не он всего пять минут назад обнимал меня, целовал, жарко прижимаясь. Воспоминания о том, что я в общем-то и не сопротивлялась ни капельки и очень даже активно отвечала, румянцем опалили щеки.
  Оборотень сжал стеклянный шар, который держал в руке, надо же, а я и не заметила раньше, и стекло осыпалось горсткой мелких осколков.
  - Ксай, что происходит...
  - Одевайся, - вставая, перебил кот, - я подожду снаружи.
  И вышел из каюты.
  Я одевалась не спеша, размышляя о частой смене настроения у кота. То ли сущность, которая вторая, дает о себе знать, то ли они тут все с тараканами в голове. И зачем тогда этот фарс с триалью, если он по-прежнему читает мои мысли, как открытую книгу?
  В дверной косяк постучали. В косяк, потому что замка у двери больше не было и она сиротливо болталась на одной петле, грозясь свалиться в любую минуту. Я оглянулась на кота, кто же еще мог прийти, и кивнула, разрешая войти, и устроилась в кресле у окна, кровать меня больше не привлекала.
   - Послушай Лисса, - робко начал оборотень, смешно повесив милые полукруглые ушки, и я с величайшим вниманием уставилась на стену позади, чтобы не рассмеяться, - я должен извиниться за все произошедшее в этой комнате. Такого больше не повторится!
  Ничего себе заявленьице!
  - Почему? - невольно вырвалось у меня, но я тут же сочла благоразумным заткнуться, ибо пылающие малахитовым огнем глаза с яростью уставились на меня. Потом котик моргнул и зелень из его глаз исчезла.
  -Понимаешь, ты не из нашего мира и не можешь знать, но быть невинной на Шиэнне опасно. Настолько опасно, что с наступлением половой зрелости юных шиа отправляют в изолированное тайное место, где их никто не сможет найти, пока родители не подберут им пару.
  Я нахмурилась, не совсем улавливая суть и Ксай, поняв это, пояснил.
  - Мы звери, Лисса. И чем сильнее зверь, тем опаснее, что в момент страсти самец просто искалечит свою избранницу.
  Я видела, как неприятно ему говорить об этом, но просто обязана была узнать:
  - А ты... сильный?
  И кот с нескрываемой горечью кивнул:
  - Очень.
  - А как... - я замялась и смущенно опустила глаза, наливаясь как маков цвет, и в данный конкретный момент мечтая, чтобы оборотень прочел мои мысли, дабы не произносить этого вслух, - ну...
  Котик снова повеселел, оскалился и довольно заявил:
  - Я могу читать твои мысли, когда ты меня в них пускаешь, - еще одна нахальная улыбка и ехидное, - только откуда такой невинной девушке как ты, знать столько подробностей о том как это происходит?
  Блин! Блин - блин - блин!!! Я не хотела ничего представлять, оно само!
  - На Земле это не является тайной за семью печатями! - на одном дыхании выпалила, гордо вскидывая голову, но под насмешливым взглядом кота быстро сникла, - у нас все это знают, интернет, телевидение, век просвещения...
  - Ли, - кот укоротил и без того видоизмененное имя и сел рядом прямо на пол. - Расскажи о том, что я видел.
  Я забралась в кресло с ногами, обняла их руками и, глядя в круглое окошко, потому что стыдно было, хоть и понимала, что это не мой грех, а отчима, начала говорить:
   - Я совсем мелкая была, когда отчим проявил свой интерес, тогда еще не понимала, что ему нужно и радовалась, что чужой дядя заменил папу. Когда поняла, было поздно, а после дня рождения меня отправили в закрытый лицей: мама так и не смогла простить, посчитав меня виноватой в случившемся. Все.
   И замолчала, не в силах продолжать от заново нахлынувшей обиды, Ксай мягко, но непреклонно не спросил, а даже утвердительно прошептал:
  - Было что-то еще.
  Было. Конечно, было. Но хочешь ли ты это знать, милый котик, а если да, то зачем?
   - В колледже я повстречала Его - моего идеального мужчину. Ну, это я тогда так думала. Дима так красиво ухаживал, стихи читал, на гитаре играл, даже цветы один раз подарил и в любви признался. Я верила... Наивная дура! - я горько усмехнулась, и с вызовом посмотрела в черные глаза своего прекрасного слушателя. - Когда я ему отказала, ссылаясь на то, что еще не готова, он попытался взять силой. Это было в лицее, прямо в женской раздевалке. Помню его невменяемые глаза, то, как он отреагировал, злость, ненависть, он называл меня шлюхой, подстилкой отчима, и все что я могла это только плакать. Потом он попытался сорвать с меня одежду, но спас тренер, закрывающий помещения перед уходом. Он прибежал на крики и увел Диму, который после этого случая ко мне не приближался, игнорируя при встрече, будто я пустое место. Больше отношений у меня не было, да я и не пыталась их завести.
  Я ждала реакции Ксая, не знаю почему, но мне было важно его мнение, но он удивил меня.
   Чуть подавшись вперед, он, все также шепотом, спросил:
   -Лисса, ты и вправду хочешь вернуться домой?
   В действительности он был прав. Дома я никому не была нужна и меня никто там не ждал.
   Мы посидели, молча, каждый думая о своем. Затем кот встал, потянулся, выставив на обозрение гибкое тело и, не прощаясь, направился к выходу. У самого порога он остановился, окинул каюту задумчивым взглядом, и спросил:
   -Как тебе здесь спится?
   -Неплохо, спасибо, - я смотрела на кота, ожидая продолжения, но он вышел, закрыв за собой дверь на замок, который охотно ему подчинился, встав на место и щелкнув затвором, несмотря на то что был сломан.
 
   На этот раз кот отсутствовал дольше, а вернулся с подносом разных вкусностей. Мы вместе расселись на полу, лакомились фруктами и сладостями, которые для меня были в новинку, а Ксай, по всей видимости, просто был сладкоежкой. В процессе он развлекал меня байками из жизни моряков и рассказывал смешные случаи, которые приключились с ним лично. Я смеялась так, что живот разболелся, и умоляла его прекратить, котяра улыбался и довольно щурился.
   А потом пришел Гарс и сообщил о какой-то Морской Неве, и якобы она непременно желает встретиться с Аксаринаем. Брюнет выслушал капитана, раздраженно стуча хвостом о пол, затем извинился, сообщив, что у него дела и ушел.
   Остаток дня прошел в одиночестве. Спать больше не хотелось, а заняться было однозначно нечем. Я побродила по комнате и уселась в уже полюбившееся кресло у окна. Все же, вид неба, с проплывающими пуховыми облачками и часть палубы, где периодически мелькал Ксай, более занимателен, чем созерцание пустых стен. Тихий скрип мачт и шум волн, разбивающихся о борт корабля, несли умиротворяющий характер. Хотелось расслабиться, откинуться на спинку кресла и, мурлыкая что-то лиричное, рисовать. Вспомнив о тетради с непонятными символами, достала из ящичка, нашла какой-то странный, но исправный, письменный прибор и, открыв чистый желтый лист начала неосознанно водить "ручкой" по не разлинованной странице. Вскоре как-то сами собой появились острые кошачьи ушки, потом сверкающие искорками глазки и ехидно оскаленная мордочка. Я с головой ушла в любимое дело, прервавшись единожды, когда капитан принес ужин и самолично накрыл на стол.
   Ксай так и не появился. В окно было видно его гибкую фигуру, он отдавал распоряжения и громко спорил с матросами. Ближе к вечеру, я закончила портрет, с которого на меня смотрел черноглазый оборотень с пушистыми поникшими ушками. Спать ложилась, не мечтая заснуть, просто стемнело, и сидеть в темноте было неинтересно, но на удивление, уснула быстро, даже, несмотря на пережитые волнения этого безумного дня. Но день, как оказалось, заканчиваться не желал.
 
   Сначала что-то проскользнуло по пятке, вроде, как если бы букашка какая проползла. Но я почему-то проснулась. Потом я почувствовала шевеление на локтевом сгибе левой руки, которое вызывало сонное желание послать того, кто будит среди ночи в направлении далеком и хорошо всем известном. Опять же сквозь сон вспомнила, что в этом мире могу и не знать и на всякий случай послала, для общей образованности и собралась перевернуться на другой бок, чтобы спать дальше, просматривая сладкие сны о розовых пони, какающих радугой или что-то в этом роде, никогда свои сны не запоминала, даже если проснуться толком не успела, все равно не помнила ничего. Но мне дали уснуть! Дикий визг резанул по ушам, заставив подпрыгнуть на кровати, а яркий алый свет наполнил каюту, позволяя увидеть обладательницу столь немузыкального голоса.
   - Негодяйка! - вещала крикунья. - Бракованная устрица! Кривая жемчужина, да сожрет тебя свет Темного Светила! Чем?! Скажи мне, чем ты его приворожила, дикая самка морского конька? Да чтоб у тебя все волосы по вылезали!!
   Дамочка по нарастающей продолжала перечислять пожелания, перемежая с замысловатыми оскорблениями, а я, наконец проморгалась и смогла рассмотреть визжавшую - преклонных лет подтянутая тетенька, с голубыми волосами, на голове что-то наподобие золотой диадемы с кучей камней, на тоненькой шее тоже колье из самоцветов, упакована она в длинное голубое платье, а там, где должны были быть ноги, были... нет, не хвост, хуже... Щупальца! Толстые, противные щупальца с присосками, как у осьминога. Бррр! Отвратительно!
   Стараясь не смотреть на противные отростки, подняла глаза, встретилась с женщиной-щупальцей взглядом и спросила у нее, набравшей в грудь воздуха для новой тирады:
   - Э-эм... А Вы кто?
   И тетка сдулась! Даже ростом меньше стала, сгорбилась, огляделась в поисках стула и, не найдя такового, но обнаружив кресло, плавно посеменила семью... хм, нет десятью щупальцами к нему. Я сохраняла молчание, старательно сдерживая истеричные хихиканья, ну уж очень эта дама колоритно смотрелась, пока она не уселась. Затем проявив гостеприимство, я тоже села на постели, закутавшись в одеяло, моя дверь естественно была нараспашку и оттуда веяло ночным сквозняком, а я между прочим, простудиться могу!
  - Я Нева Пятая. - Горделиво представилась дама так, будто это хоть что-то объясняло.
  Пока что мне было ясно, что ничего не ясно, но не желая выглядеть необразованной, я все же кивнула и подбирая слова, спросила:
  - Чем обязана... мм... столь неожиданному... визиту?
  НП, как я ее окрестила, не ожидавшая такого теплого приема, растерялась, осмотрелась по сторонам, словно ища поддержки у мебели и вопросительно перевела взгляд на меня:
  - Как это "чем"? Я Нева Великого Верхнего Светила... я пришла к нему... а тут ты... а он... а я... и вот...
   Мда-а. Очень информативно, кто - он, зачем пришла и при чем тут я? И что мне с ней посреди ночи делать?
   Эту проблему за меня решил Ксай. Он, в одних черных штанах, обтягивающих все по самое не балуйся, стремительно ворвался в мою каюту:
   - Лисса! Ты цела? Что случилось? Кто кричал?
   Отвечать на все вопросы было бессмысленно и я кивнула на застывшую в позе "О боже, какой мужчина!", то есть с увеличившимися в размере до советских пяти копеек глазами и отвалившейся челюстью женщину-осьминога. Кот повернулся к даме лицом, а ко мне подтянутой зад... спиной, позволяя любоваться накачанными тылами оборотня, и начал что-то спрашивать у этой каракатицы. НП не реагировала, пребывая все в той же позе, и я, почти сочувствуя, посоветовала коту:
   - Ксай, ты бы оделся, что ли.
   Котик быстро сообразил что к чему, беспомощно глянул на меня и с почти королевской щедростью я протянула ему одеяло. Кот благодарно кивнул, принимая его у меня из рук, я пожала плечами, чего уж там. Он шустренько замотался в одеяло, как тогу, скрепив на плече магической брошью, и вновь обратился к Неадеквату Полному, дамочка на удивление быстро пришла в себя, залопотала что-то на непонятном мне языке. Ксай послушал, покивал, а потом тихо, но проникновенно так сказал:
   - Нева Пятая, хотите ли Вы предъявить свои претензии в присутствии Нижнего Велителя Влашшера Темного, - дамочка активно закивала, а кот, нервно хлестнул хвостом себя по ногам, - несмотря на то, что нарушили пятый закон, часть вторую?
   Дама с щупальцами побледнела и также активно замотала головой, явно выражая несогласие. Брюнет удовлетворенно кивнул, а после совсем иным, полным гнева голосом, прошипел:
   - Проваливай, тухлая креветка! И что бы я больше никогда не видел тебя, не то, весь твой морской народец разом лишится голов, плавников и хвостов!
   Несвежая креветка в начале его гневной тирады оскалилась, обнажив два ряда острых гниющих зубок, после чего мне ее уже не было жалко, но когда увидела плещущийся зеленый огонь в глазах кота, прониклась, поняла и осознала. Коротко извинившись, НП свалила, лихо сиганув с борта в воду, я не поленилась встать и проследить.
   - Кто эта щупальца? - спросила я у котяры, когда вернулась.
   Тот успел размотаться из одеяла, накрыться им, и занять большую часть Моей кровати. Он шевельнул миленьким ушком в мою сторону, отмахнулся хвостом и пробубнил откуда-то из глубин подушек:
   - Завтра Лисса. Все завтра.
   Ну и ладно, не сильно это и важно, тем более, что спать мне тоже хотелось. Потолкав уже провалившегося в сон ушастика, я плюнула на это неблагодарное занятие и устроилась рядышком, привалившись спиной к его широкой груди, сильная рука тут же обняла меня и прижала к себе покрепче.
  В конце концов, так безопаснее, успокаивала я себя, стараясь не думать о том, какой потрясный парень спит со мной в одной постели. Ксай тихо рассмеялся, прошелся перебирая пальцами в опасной близости от груди, потом и вовсе положил ладонь между... ну пусть будет, в область декольте и прошептал на ухо:
  - Спи, маленькая шиа. Я буду охранять твой покой.
   Я хотела возмутиться и не успела, так как от руки пошлого оборотня прошла теплая волна и я незамедлительно уснула.
 
  Утро началось с шума и криков. Гомон, стоящий на палубе, оживленный топот моряков, и властный голос, раздающий указания, мгновенно пробудили во мне интерес и прогнали сон. Я соскочила с постели и подошла к окну. Так и есть, мы были в порту.
   На капитанском мостике стоял Ксай, рядом сам капитан, говоривший с котом и успевавший ругать, на чем свет стоит нерасторопных моряков. Команда выгружала большие тюки из трюма и спускала их на берег. Кот оглянулся, словно почувствовав мой взгляд, усмотрел в окошке мою растрепанную голову и улыбнулся, поманив рукой. Я поспешно умылась все в том же тазике за ширмой, кое-как пригладила волосы и побежала к нему.
   С мостика открывался вид на прекрасный город. Его видимая часть была полностью окутана зеленью, белые домики с красными крышами, уютно расположившиеся меж деревьев, напоминали грибы, выросшие после теплого летнего дождика.
   Я с восторгом любовалась этим чудом, а кот, приобняв одной рукой за талию, привлек к себе и прошептал на ушко:
   -Путешествие окончено, Лисса. Это, - он окинул свободной рукой видимое пространство, - мой город и твой новый дом.
   Я чудом не уронила челюсть!
   А Ксай, покровительственно улыбаясь, довольно холодным тоном известил:
   - Я принял решение оставить себе маленькую шиа.
   Так! Кажется, я начинаю паниковать!
   - Что? - Неужели это хриплое шипение вышло из моего горла? - Что ты сказал?
   Оборотень ответил не сразу. Повернул к себе, подцепил двумя пальцами за подбородок и задумчиво спросил:
   - Тебе не понравился город?
   - Очень понравился, - не стала лукавить я, - город восхитителен, но дело не в этом.
   - В чем тогда?
   Я пожала плечами. Ответ-то у меня был, а вот уверенности, что он поймет - нет, и все же объяснить попыталась.
   - Я рождена свободной, понимаешь? - с надеждой заглянула в его глаза, отыскивая хоть каплю здравомыслия и не находя. - Я не могу быть чьей-то собственностью, Ксай, просто не сумею.
   Но Ксай не понимал, или не желал понимать. В его угрюмом выражении лица читалось уже принятое решение, отчего на душе стало невыносимо тоскливо.
   - А если я не соглашусь? - спросила и замерла, в ожидании ответа. - Отпустишь?
   - А ты не согласишься? - котик грустно улыбнулся, я хотела ответить, но он приложил к моим губам палец, призывая промолчать, ласково провел по рукой волосам, пропуская пряди сквозь пальцы и задал вопрос. - Что ты собираешься делать, если отпущу? Молодая девушка, не знающая традиций и обычаев, совсем одна в незнакомом городе, к тому же без средств на существование.
   А вот тут он был совершенно прав. Куда идти и что делать, я абсолютно не представляла. Но и быть чем-то вроде домашнего зверька меня не грело.
  - Выкручусь.
  Одна его бровь взмыла вверх, выражая здоровый скептицизм в данном вопросе.
   - Уверена? - переспросил самый красивый мужчина, врубая на полную одну из самых соблазнительных улыбок, так, что у меня ноги подкосились и пришлось вцепиться в его плечи, чтобы не упасть.
   - Да, - невольно разглядывая оказавшиеся очень близко манящие, чуть полноватые губы, даже не вслушиваясь, утвердительно ответила еще раз, когда оборотень спросил что-то еще.
  И меня резко отпустили, оставляя без поддержки. Ксай церемонно поклонился и произнес:
   - Так тому и быть, маленькая шиа, будьте моим дорогим гостем.
 
   Меньше чем через час мы уже сидели в крытой повозке на двоих. Ксай вдумчиво просматривал бумаги, отданные одним из людей, что встречали нас на пирсе, а я провожала взглядом проплывающие мимо аккуратные белые домики с красными черепичными крышами и буйной растительностью вокруг стен. Настроение было слегка тревожным, вроде бы ничего ужасного не произошло, но предчувствие неприятностей не отпускало.
   - Прости, не помешаю? - деликатно прервала чтение ушастого оборотня, отчетливо понимая, что таки да, помешаю.
   Кот отложил в сторону бумаги и вежливо склонил голову:
   - Я слушаю.
   Он явно был чем-то недоволен, искусно это скрывая и надев маску внимательного слушателя, только кончик его хвоста подрагивал, выдавая истинное настроение.
   - Расскажи о вашем мире. - Кротко попросила я, потому как злить оборотня не хотелось, но любопытство было сильнее.
   - Что конкретно ты хочешь знать?
   - Останься я у Ашшерона, что меня ждало?
   - Возможно тебя убили бы, - коротко бросил кот, - а может продали, как игрушку для утех в один из закрытых домов Веранта.
   - Но рогатый сказал, что отвезет меня к вашему правителю?
   - Маленькая моя, в моем мире нет человека, который бы не имел хоть малейшего повода не подкинуть пакость Велителю. - Снисходительным тоном сообщил хвостатый, - пропажа новой пришлой могла сильно его разозлить, что чревато некоторыми неприятными последствиями.
   - Например?
   - Сожжение города, близ которого открылось Темное Сияние, место, где ты явилась в наш мир, - скрестив накачанные руки на груди, выдал Ксай и, лишь заметив, как я начала бледнеть, поспешил "успокоить", - не бойся, Лис, город в безопасности, Влашшер уже в курсе, что ты у меня.
   - А этот ваш велитель не затребует вернуть меня?
   Котик нехорошо так улыбнулся, сверкнув черными с зеленым очами, вновь взял отложенные бумаги в руки и уткнулся в них, как инструкцию к вентилятору, вроде и нужно, и важно, но скучно.
   Я уже думала, что он не ответит, но тут раздалось шипящее:
   - Не надейссся, Лисса, я никому тебя не отдам.
   И вроде радоваться должна, что не попаду в руки этого пресловутого велителя, а прозвучали его слова, как угроза.
   Нет, не буду об этом думать, и так нервы ни к черту.
   - Как называется этот город?
   - Это пригород, мы в столице Амранд.
   - А куда мы едем?
   - В твой новый дом.
   - Мне мой старый как-то больше нравился.
   Брюнет неодобрительно посмотрел на меня, только меня этими взглядами уже не проймешь. Воинственно смотрю ему прямо в глаза.
   - Ну хорошо, - сдался кот. - В мой дом. Мы едем в мой дом, так тебя устраивает?
   - Вполне. - сказала и решила, что если наглеть, так по полной. - Может, я буду что-то делать по хозяйству, а то мне как-то неловко, что буду сидеть у тебя на шее.
   Котик сжал несчастные ни в чем не повинные документы с еле сдерживаемым желанием разорвать на британский флаг, не их, меня и, кажется, я даже расслышала, как скрипят его зубы, но очень сдержанно поинтересовался:
   - Ты любишь цветы?, - я кивнула, - Будешь составлять букеты для больших залов.
   - А много их?
   - Двенадцать, - с нажимом произнес кот и я сочла за благо заткнуться, так как зеленые искорки уже начали поблескивать в его черных глазах.
 
   Доехали быстро. Карета плавно остановилась у огромных кованных из белого железа ворот.
   - Только не говори, что это твой дом, - разглядывая огромную махину, попросила я. Это ж мне только на обход всех комнат на предмет наличия букетов придется дня два потратить, и это если не заблужусь.
   - Хорошо, не буду, - подозрительно быстро согласился котик.
   Я с нескрываемым скепсисом покосилась в его сторону:
  - Тогда, что мы тут делаем?
  - Я здесь никогда не жил, слишком много места для меня одного. - Покаялся оборотень, притворно вздыхая, - у меня есть родовой замок, а это просто дом.
   Ага, курорт местный. То-то я смотрю, зелено, тепло и сухо, как в памперсах.
   Нас помпезно встретили и проводили в дом, Ксай попутно раздавал команды:
   - Эту, - он указал пальцем на меня, - разместить в змеиных покоях, привести в порядок. Обед подать через час, мне подготовить отчет за последний год, и ради всех светил, оденьте ее прилично.
   Милая розовощекая девочка лет шестнадцати схватила меня за руку и увела на второй этаж. В длинном коридоре двери располагались только с одной стороны, с другого были окна, маленькие и очень высоко, но свет попадающий через них, отражался в полированном камне и сплетался в гармоничное освещение. Я то и дело тормозила, останавливаясь у очередного сверкающего камня, и моя маленькая провожатая поинтересовалась:
   - Вам нравится?
   - Никогда подобного не видела, - честно созналась я, поглаживая пальцами теплый камешек.
  Видно, я нарушила какой-то узел сплетения света, коснувшись его, лучики света запрыгали в хаотичном порядке вокруг, создавая нереальную игру бликов вокруг нас. Это было невероятно красиво.
   Я любовалась с открытым ртом, девчонка молча стояла рядом, потом ей, похоже. надоело просто стоять, а может она видела это много раз, и меня втолкнули в одну из дверей. Комната не осталась в долгу перед солнечным коридором, поражая своим убранством. Все, абсолютно все было сделано из зеленых тканей и обивок, разных оттенков, от светло-зеленого, почти желтого до глубокого, темного, как хвоя, цвета. Плавные переходы не резали глаз, а создавали эффект весеннего леса.
  Только пения птичек не хватает, хмыкнула я про себя.
   Девчонка шустро сбегала в смежную комнату, послышался плеск воды. Я заглянула внутрь, обычная такая средневековая ванна: бадья с водой, лежак и столик с флакончиками, которые я тут же стяпала своими загребущими ручонками. Дивные ароматы разнеслись по ванной комнате, когда я начала открывать разноцветные пузырьки, а я унеслась в мир ароматов, чистоты и блаженства.
 
  Отмывшись чуть ли не до скрипа, я сидела на низкой постели среди множества подушек с рюшками и размышляла. Надежда, что этот мир мне привиделся, уже растаяла как утренний туман, но в уныние впадать уже не было желания. Придется осваиваться здесь, и начинать искать путь домой. Итак, первое. Потрясти пушистика, может он что знает. Второе. Узнать поподробнее порядки и уклады Шиэнны, на случай, если вдруг придется здесь задержаться. Ведь в действительности, неизвестно насколько я тут застряла. И третье, где здесь можно покушать?
   Седовласый мажордом, или как у них это называется - поэр, сообщил, что до обеда оставалось около сорока минут, и мы с деятельной девчушкой потратили это время с толком. Вначале меня запихнули в странное платье по местной моде - открытые плечи, ужасно вульгарный вырез и юбка, длиной до середины щиколотки. В общем, вкус у этой расы отсутствовал напрочь.
   Я покрутилась перед зеркалом и попросила ножницы и иголку с ниткой. Любопытная прислужница выполнила мою просьбу, и я принялась за дело. Немного обрезала снизу, слегка зашила сверху и пожалуйста, на мне довольно приличное платье, по меркам моего мира, вполне даже приличное. Еще немного времени ушло на сооружение прически, но этим занималась исключительно девчушка, никогда не знала, что делать с волосами, дабы они спадали волнами или локонами. Максимум на что меня хватало, как у той Бабы-Яги из анекдота: либо хвостик, либо с распущенными пойду.
   Кот появился неожиданно, как ,впрочем, всегда. Бесшумная походка, уверенные и плавные движения, он одарил меня странным взглядом, задержавшись на подоле юбки и кивнул:
   -Так намного лучше.
   Вышел он также тихо и бесшумно. Мы со служанкой недоуменно переглянулись.