Повышение - записка

- Если и поклоняться какому-то идеалу, то только самому себе. – В сердцах воскликнул Антон, но на него никто не обратил внимание. На пьяные выходки главного бухгалтера уже давно никто не обращал внимания, все привыкли к его странному желанию пофилософствовать за рюмкой водки. Как, собственно, и к стыдливым и позорным выходкам Антонины Васильевны, которая каждая раз зарекалась, что на корпоративе пить не будет.

Вот и сегодня, высушив пару бутылок вина в одну свою, довольно-таки немаленькую харю, заведующая отделом продаж сняла с себя трусики, далеко не первой свежести, и швырнула их в приглашенного ди-джея. Видите ли, не понравилась ей музыка, так тщательно подобранная Эльвирой Федоровной, занимающейся подготовкой всех праздников для нашей компании. Трусики под тяжестью двухдневной эксплуатации не долетели до молодого парня, крутившего вертушки, а плюхнулись прямо на танцполе, где были добиты каблуками молодых офис-менеджеров, двигающихся хаотично под ритмы современных музыкальных направлений. 

Спустя полчаса после полета нижнего белья заведующей, за ней приехал муж, раскрасневшийся мужик с прохода начал извиняться и кланяться всем присутствующим, пытаясь увести свою благоверную. Но Васильевну, женщину далеко уже за сорок, с большим багажом, одолеть не так-то просто, особенно ее худощавому мужчине. Мне даже порой казалось, что она натуральным образом пьет из него кровь, так как с каждым корпоративом он становился все менее заметным. Глядишь, лет так через пять, он и вовсе растворится среди этой желеобразной массы.

На выпроваживание заведующей отделом продаж ушло около пятнадцати минут, понадобилась помощь охранников и водителя директора.

Но празднование Нового Года не было бы празднованием, если бы выходка Васильевны не забылась уже через минуту, как грузная женщина покинула зал. Все продолжили веселье в том же ритме, что и начинали: алкоголь, танцы, зажимки по углам, секс в уборной. Мне всегда было интересно, сколько половых актов совершается за эту чудесную ночь, я даже поинтересовался однажды у уборщицы, сколько презервативов она выкинула. Вопрос был, конечно, не из самых приятных, но баба Рая, несменный работник нашей компании, спокойно ответила, что набился целый пакет-майка, который выдают в продуктовых магазинах. Честно, я тогда ужаснулся, ведь помимо защищенного секса, сколько раз наши сотрудники совокуплялись без резины?

Примечательно, что уже третий или четвертый корпоратив мы празднуем в своем же офисе, а не выезжаем куда-нибудь. Это связано с одним инцидентом, который произошел в 2009 году, когда во главе компании еще был Михаил Андреев – прекрасный мужик, общительный, добрый, понимающий и способный помочь, по крайне мере он всегда так ставил себя с нами. И не алкоголь был тому причиной, а передозировка нашего начальника и его кончина в бассейне сауны, которую мы арендовали на десять часов. Но ладно бы он просто умер, к примеру, не выдержало сердце и все такое, но, как оказалось, до этого Андреев со своей секретаршей занимался сексом. И, черт побери, не просто трахался, а практиковал асфиксофилию!

Короче, посадили ту девченку, а нам нового начальника прислали из столицы. Он и ввел такой приказ, что корпоративы проходят только в стенах нашего офиса, если кто не желает присутствовать на праздновании какого-либо мероприятия, может заниматься, чем хочет и как хочет, только лишь бы это не касалось имени компании.
Вдруг отключили музыка, и директор подозвал всех собравшихся к столу, чтобы произнести тост. Мужик он толковый, свою работу знает, но и лишнего не желает, оттого мы и сидим в своем филиале без расширения. Расти не к чему, точнее, незачем.

- Дорогие друзья, коллеги! До Нового Года осталось каких-то семь дней, часть из которых мы, конечно же, проведем совместно, подбивая отчеты, но сейчас речь не о работе, кормящей нас, а о корме, на который мы работаем. – Признаюсь, не все поняли данного оборота, особенно те, кто уже успел подремать в своих тарелках и теперь тщетно пытался убрать со своего лица кольца лука или картофельное пюре, забившееся в нос. – Мы все сдружились настолько, что, кажется, команды лучше и сильнее уже не найти. Каждый знает свое дело не на сто процентов, а на все сто сорок шесть!

Директор продолжал отвешивать свои шуточки про сплоченность коллектива, про то, каких высот мы можем достигнуть, что нас ценят в главном офисе, но я перестал его слушать. Я смотрел на лица своих коллег, с которыми уже пять лет вместе работаю. Конечно, есть и молодые работники, принятые год или два назад, но в основном у нас текучки нет, все мы держимся за эту кормушку, хоть она и не всем приятна.

Напротив меня стоит Володька Драчев, высоченный брюнет, очкарик, тридцать три года от роду, но так и не обзавелся семьей. Человек он добрый, но пустой, нет в нем ничего, что могло бы заинтересовать. Мы даже как-то пытались подружку ему через интернет найти, не поверите, но ни одна не написала, хотя и фигурой он вышел, и очки мы тогда сменили на линзы. Вот что значит – судьба.

Рядом со мной пыхтит Марина Бочкина, соответствующая своей фамилии. Вроде и личиком вышла и характер хороший, но задница не в каждый стул вмещается. Девки говорят, что директор ей на заказ купил кресло-массажер. Я его понять могу, работник она хороший.

По правое плечо мурлыкают двое – Сашка Собельников и Катька Уримцева. У каждого есть семья, дети, с которыми они летают отдыхать, проводят время, но как корпоратив, так оба забывают о своих семейных обязанностях, иногда такие страсти устраивают! У кого-то из ребят даже есть запись с камер видеонаблюдения, как эти двое трахаются на столе директора. Шефу, конечно, никто не доносил, но иногда над ними подшучивают.

И тут я, пожалуй, соглашусь с нашим начальником, коллектив у нас и правда – сплоченный. Во-первых, у нас полное доверие друг к другу, что редкость во многих компаниях, ни разу не было такого, чтобы кто-то кого-нибудь обманул или подставил. Во-вторых, все стараются помочь, если ты в беде, так как знают, что помощь может понадобиться и им.

Я бы назвал наш небольшой коллектив некой семьей, в кругу которой мы проводим большую часть своего времени. Мы знаем друг о друге многие вещи, о которых нельзя и нежелательно знать родным и близким. Да что уж там, нередко мы поздравляем своих коллег с днем рождения жены, мужа или детей, даже тогда, когда они не говорят нам об этом. Я, да и многие, ценят это. Мы искренне улыбаемся Антонине Васильевне на следующий день после корпоратива, и ни у кого в мыслях даже нет, чтобы сделать ей предупреждение или укорить ее в чем-то. Так поступают все люди, которые умеют понимать и прощать…

- Сколь угодно можно говорить о наших заслугах, но лучшее тому доказательство, повторюсь, как нас ценят в столичном офисе, это повышение Александра Щеголева, его запросила верхушка! – Улыбаясь, закончил свой монолог директор и выставил руку с бокалом.

В зале повисла гробовая тишина, которой не было, когда звучала речь директора. Особенно прочувствовал ее именно я, кого коснулось это самое нежданное повышение. Признаться честно, о переводе в столицу мечтают все наши сотрудники, даже начальник, которого перевели именно оттуда, все равно пожелал бы вернуться. Как ни как, но тамошние зарплаты нечета нашим пособиям.

Но дело даже не в том, что там бурлила и кипела жизнь, а в том, что ни разу за все время существования нашего офиса не было перевод отсюда туда. Ни разу! Хотя были работники и с большим стажем, чем я, и показатели у них были не хуже, а порой и лучше, но на них не обращали внимания. Они так и сгнивали в этой провинции, которую мы считали домом.

А вот теперь, когда такое случилось, прозвучала эта фраза про повышение – рухнули стереотипы. Нарушился баланс равновесия, который царил в нашем отделении. У людей, которые жили раньше целью, чтобы выжить, теперь появилась более реальная и осуществимая, на моем примере, мечта – достигнуть желанных высот.

С другой стороны, желанные ли они? Ведь мы настолько привыкли, что из нашего офиса никого не берут в столичный отдел, что давно уже и позабыли об этом. Мы работали и жили как будто именно наш офис – глава всей компании.

Я не знал плакать мне или смеяться, радоваться или горевать, во мне боролись непонятные, собравшимся в этом зале людям, противоречивые чувства. Одно мгновение я внутри себя зажигался сотнями бенгальских огней, ликуя, но в следующее мгновение уже оставался в гордом одиночестве, в темной пустой комнате, где нет улыбающихся людей, а есть только механизмы, которым на меня наплевать.

Ведь если я приеду в столицу, сколько у меня уйдет времени на то, чтобы построить такие же дружеские и доверительные отношения с тамошними коллегами? Да и возможно ли это в городе, который пропитан ложью и фальшью, городе, в котором выживает лишь сильнейший.

Тишину нарушил Кузнецов Гера, который похлопал меня по плечу и выдавил из себя:
- Поздравляю, Санек!

После этих слов собравшихся людей как прорвало, все стали обнимать меня, целовать, поздравлять, чокаться бокалами, отвешивать шутки типа «не забывай о нас, провинциалах!», «смотри, не стань геем!» и в таком же роде.

Затихло все спустя несколько минут, когда я наконец-то выдавил из себя «спасибо» и натянул губы, сложив их в виде приветливой улыбки. Обо мне сразу забыли, все стали заниматься, чем и занимались раньше: пить, танцевать, трахаться. Меня словно не стало. Я как будто уехал с этого праздника вместе с Васильевной, о которой никто ни разу не вспомнил.

Музыка продолжалась до полуночи, потом люди постепенно начали разъезжаться по домам, кто-то вызывал такси и собирался поехать в ночной клуб, бар, сауну, даже уже проституток кто-то вызвал на час ночи. Но никто за все это время больше не подошел ко мне, не спросил «как дела?», не попрощался со мной. Не скажу, что мне было обидно, в принципе, я понимал причину их отстранения от меня, но чувствовал я себя презервативом, который завтра утром найдет баба Рая и, выругавшись, выкинет в пакет из-под продуктов.