Тимка

Первая и долгожданная моя собака была карликовая лайка, звали его Тимка, Тимошка и Тимофей Иванович. Мне его разрешили после долгих многолетних уговоров в 12 лет. Папа всегда был на моей стороне, но мама была категорически против, предполагая, что на ее плечи лягут дополнительные заботы, которых и без собаки хватало.

Как сейчас, помню этот счастливый момент  - это было в зимние каникулы, в январе. Мороз стоял крепкий, но ждать лучшей погоды – смерти подобно, и мы с папой ни свет ни заря поехали в дальнюю даль на птичий рынок на трамвае. Явились, наверно, когда все продавцы еще спали или в мороз никто не хотел там напрасно ждать покупателей. Ни одной собаки там не оказалось к моему великому огорчению… После безуспешных поисков по рядам мы уже пошли домой и у ворот рынка навстречу попался дед, у которого из-за пазухи выглядывала собачья мордочка. Помню, что у меня дух захватило от радости. Нам было сказано, что это породистый шпиц и, отдав десятку деду, я взяла в руки беленький теплый комок с черным носом и черными глазками! Я запрятала это сокровище себе под пальто и, боясь уронить его, упасть на скользкой дороге, счастливая и невесомая от восторга, понесла это сокровище домой. С тех пор разговоры и помыслы мои были только о щенке – как кормить, как учить, какой он замечательный, как он растет и играет. Я обложилась книжками о собаках и все делала, как там написано. Тимке сразу отведено было место в коридоре и на кухне, в комнату его не пускали  - у бабушки была астма, и началась моя жизнь после исполнения самого заветного желания. У моей школьной подруги, мы и сейчас с ней вместе, чуть раньше появилась Белка – замечательный шпиц и мы вдвоем, счастливые неимоверно, гуляли по парку со своими собаками.

Дрессировщик из меня плохой, сразу признаюсь. Это требует большого терпения и регулярных занятий, а у меня всегда куча увлечений. Тимка, конечно слушался, когда в руках была колбаска, а без нее команды сразу переставал понимать и притворялся глухим. Каждый день с подругой Ольгой и нашими собачками мы гуляли после школы в парке Политехнического института или в Пискаревском лесопарке и все тропинки там были исхожены и немало проблем обсуждалось на ходу. Хорошие были тогда времена.

Летом мы выезжали в деревню Лавыни Псковской области. Там было приволье и для меня  и для Тимки. Мы с ним все время проводили на речке, в лесу. В городе он был избалован мамой, она приманивала его к миске колбасой, кормила его всегда вовремя и он выбирал и капризничал. А в деревне со мной он ел все подряд с первого предложения – даже кефир, к которому в городе близко не подходил. А вот сладкое он даже в деревне не ел, его не интересовал сахар и конфеты.

Когда плавали на лодке, Тимка сидел на носу и бывало кувыркался в воду, если врезались в подводный камень.

Он хорошо плавал и любил купаться.На рыбалке он развлекался ловлей слепней и комаров. И вот как-то по неопытности схватил осу. Она его ужалила и морду раздуло, он стал похожь на бегемотика, бедный Тимошка.

Больше за мухами не охотился никогда.

Почему-то он все время воровал и прятал нашу обувь. И когда начинали косить траву вокруг нашего дома, то приносили нам найденные в траве тапки.

Как-то у речки я сняла тапочки, чтобы прямо в речке помыть посуду и.пошла в воду. Когда вышла на берег – одного тапка уже не было и Тимка возвращался из кустов с довольной мордой. Я тогда решила проследить, куда он его унес, отошла и стала тихонько наблюдать из-за кустов за ним. Он взял второй тапок и понес в кусты по тропинке. Я пошла за ним и наблюдала, как пес принес тапок к ямке, вырытой им, там уже лежал первый тапок, положил сверху второй и стал зарывать их носом. Ну и досталось ему от меня! Только тапки пропадать не перестали.

Тимка в деревне вел свою самостоятельную жизнь и частенько пропадал на другом конце у дома своей подружки Цыганки. Ходили слухи, что ее щенки были похожи на нашего песика. Когда я его пыталась увести домой, он послушно шел со мной половину пути, а потом тайком сворачивал в густые кусты у бывшей школы, там прятался пока я не уйду, и возвращался обратно. Иногда он возвращался с драным ухом, но не сажать же его на цепь на все лето… И так в городе ему так долго приходится скучать зимой.

В городе к пяти годам он стал непослушным и стал убегать от меня на прогулке, а утром сидел под окном, помятый в боях, но все обходилось.

Пять лет прожил у нас Тимка. Я перешла в десятый последний класс. Нужно было поступать в институт и некогда стало гулять подолгу с собакой. Родители уговорили меня оставить его жить в деревне. Там такого маленького и красивого пса многие у нас просили.

Горько мне было расставаться с Тимошей, но я представила, что он будет целыми сутками сидеть в коридоре, и лета деревенского больше не будет, а там такое привольное житье ему. И согласилась отдать его. Поплакала, до сих пор себя предательницей считаю.

Встретила я его лет через пять, пожалуй. Знала, что он жил у хорошей женщины в соседней деревне. Но не ходила смотреть – не хотела его тревожить. А тут шла в магазин по лесной дороге, смотрю – Тимка бежит!  Промчался мимо меня стрелой и внимания не обратил. Сначала обидно стало – не узнал! А потом подумала – значит счастливо живет мой Тимофей Иванович, столько лет бегает по лесам и полям в свое удовольствие.