Трамвай

     8 марта. Она сбежала от себя в большой торговый центр. Было невыносимо оставаться одной. Она растворилась в толпе людей. На душе стало значительно лучше. Люди кричали, смеялись, отвлекали. Он оказался перед ней так неожиданно, что она потеряла на мгновение дар речи.
- Ты? Откуда?
- Да вот  лично решил поздравить тебя сегодня  с 8 марта.
Они обнялись. Он поцеловал её.  Господи, так не бывает! С последней их встречи прошло более десяти лет.
- Надолго?
- Навсегда.
- Где живешь?
- Не знаю.
- Ко мне?
- Давай.

     Было очень рано, когда он проснулся. Она, свернувшись калачиком под его рукой, тихо дышала, а он слушал её и думал о том, что его вновь охватило забытое чувство десятилетней давности. Тогда они тоже занимались любовью. Господи, какие они были глупые, просто -  «чукчи». Он не мог расстегнуть её бюстгальтер, а она от этого краснела. Они оба знали, что должно быть больно, но не знали в какой момент и где. Она боялась его разочаровать, а он боялся её напугать. Тогда, можно сказать, у них  ничего не вышло. Вспоминая это, ему стало весело и захотелось смеяться, но она дышала рядом, а он её слушал. Чувство, которое обожгло его сердце десять лет назад, сегодня вернулось… впервые за десять лет. Это чувство не отпускало, не давало уснуть, оно каталось внутри него и прогревало, как рюмка хорошего коньяка. Он лежал и вспоминал свои годы между двумя встречами с ней…
Из юнца он превратился в матерого волка. Он матерел с каждой девкой. А было их столько, что не хватит пальцев на руках и ногах. Он позволял себя любить. Его любили. Видимо, было за что! Ему было достаточно сказать: «Детка, я хочу тебя» и «детки» слетались, иногда даже пачками. Секс с двумя стал банальностью. Однажды был секс с тремя. Они выделывали такие спирали «любви»…
А вот этого чувства никогда не было. Он лежал, слушал её дыхание и  своё чувство. Горячая волна необъяснимой радости гуляла внутри него. Ему хотелось кричать, петь, смеяться. Он впервые почувствовал в себе такую силу, такую мощь, что ничего не могло стать невозможным. Ему захотелось спустить свои десять лет, содрать шкуру волка, взять её на руки и …подарить весь мир. До горечи в горле ему захотелось начать всё сначала с этой девочкой.
Он сжал её пальцы. Её ресницы дрогнули. Он взял её так быстро, что её тело оставалось в его руках мягким, расслабленным, совсем спящим. Она удивленно посмотрела на него и потянулась губами к его губам. Господи! Её губы, её тело отвечало ему чудовищной чувствительностью, совершенно не совпадающей с её сексуальной незрелостью. Он приподнялся над ней осторожно, внимательно, чтобы не повредить её уюта. Его рука накрыла её живот, слегка сжала его и двинулась ниже. Её тело напряглось, бедра приподнялись и ноги окольцевали его тело  так сильно, что казалось, их тела слились вместе. Перехватив ртом его рот, который был совсем  вплотную, она выгнулась грудью к нему навстречу. Ими овладел какой-то первобытный инстинкт, животный, неподвластный. Его живот вдавился в её бедра, но он не чувствовал боли. Его рука сгребала её волосы и рывком приподнимала её голову для поцелуя. Она скользила лицом по его груди. Он входил, раздвигая её, и тут же освобождал, для того, чтобы сразу войти снова. Так продолжалось много раз. Безотчетное повторение вошло в такт с движением их тел, с их одновременными вздохами и выдохами. Он услышал свой крик и увидел её, раскинутую под ним, горячую, с поволокой в открытых глазах. В это мгновение он впервые понял, что он есть душа. И когда их тела занимались сексом, их души соединялись, для того чтобы заняться любовью...

   Она встала, потянулась, накинула свой халатик.
- Извини, мне нужно собираться. Я сегодня улетаю.
- Куда?
- В Париж.
- Надолго?
- Навсегда.
Ему показалось, что его переехал трамвай...