Идеальные люди на нашей планете. 18-21

18.

      Стайка мальчишек, на велосипедах – обычное зрелище, да еще летом, да еще в деревне. Свежий воздух, здоровая пища, много солнца и еще больше…, многие городские искренне завидуют, и, кстати, правильно делают…, потому что природа, потому что полезно.
- Леха, на наше место поедим, или рядом с лугом?
- До луга конечно, ближе, - чуть притормозил Леха, потому что вопрос был серьезный, и его, как следует, надо было обдумать.
- Километра три, никак не меньше, - подтвердил Мишка, - и речка возле луга шире…
- Ага, только что с той ширины-то, так видимость одна, пока до глубины дойдешь, - не согласился с этим доводом Василий.
- Кстати, там москвичи могут быть, можно будет в футбол сразиться, - Мишка, хотел использовать это как дополнительный довод, но получилось наоборот.
- Не хочу я с ними играть, - недовольно пробормотал Леха, - к тому же, нас четверо, а их наверняка вдвое больше…
- Думаешь?
- Запросто…, и, кстати, там под корягой сигареты…, надо же их, в конце концов, забрать…, а то ерунда получается какая-то, хочешь покурить – езжай за пять километров…
- Все, решено, поехали…

- Вот черт, там кто-то купается…
- Облом… Что будем делать?
      Присутствие кого-то в их секретном месте было полной неожиданностью. Леха, сгоряча, вообще, хотел пойти и устроить разборку, но сотоварищи остановили вожака.
- Ты погоди чудить-то, вдруг это с поселка, а нас всего четверо…
- Ну а что делать – возвращаться что ли?
- Ты погоди, Лех, не кипятись… разведать надо.

      А вот это была дельная мысль. Подростки быстро спешились, отправили велосипеды в укромное место, просто, от греха подальше. А потом, осторожно ступая, по их секретной тропинке, спустились к воде…
- Черт, это же тетка, - прошептал Василий.
- Не ори, дубина, - зашипели на него с разных сторон мальчишки.
- Думаете, она не одна, - так же перешел на шепот Василий.
- Ты очки-то надень, она без всего…

      Вот такая вот досталась ребятам забава. Подсмотреть за купальщицей, которая, то ли купальник из дома не взяла, то ли по какой-то другой причине решила не обременять себя одеждой. Конечно, у каждого был дома компьютер, конечно, каждый имел возможность свободного входа в мировую паутину, но одно дело – картинки, и совершенно другое дело живое, обнаженное, женское тело… С максимальной осторожностью подростки спустились практически, к самой воде, и расположились в завале из бревен. Вид отсюда был – любой кинотеатр просто отдыхал…

      А Оха наслаждалась водой. Плотная среда легко одерживала ее на поверхности, позволяя просто покачиваться на медленно текущей воде, а хорошая физическая подготовка позволяла скользить по воде, оставляя за собой небольшую расходящуюся волну…, а прозрачная, чистейшая речная вода, в свою очередь, позволяли спрятавшимся подростка видеть, практически идеальное женское тело…

      А потом, Оха не выдержала, ну разыгралась она, в конце концов, по их летоисчислению, она была немногим старше тех же самых подростков. Отплыв, почти к самому повороту, она погрузилась и воду и на некоторое время исчезла из вида. Мальчишки даже занервничали, хотели уже вылезать, как вдруг увидели, как девушка двигается чуть прикрытая водой, от ее вытянутых вперед рук, огромный, то ли полукруг, то ли полу-пузырь возник над водой, а потом, когда скорость была максимальной, девушку буквально вытолкнуло в воздух… Несколько метров она просто летела по воздуху, а потом мягко, практически без брызг она вошла вводу…
- Черт возьми!
- Ни хрена себе!
- Как она так!?

      Оха, тем временем, довольная до невозможности, вернулась на исходную позицию и повторила полет, а потом еще раз и еще. Последнее приземление было не очень удачным, и волна достала даже до мальчишек. Если бы не вожак, наверняка бы подростки сорвались бы и побежали. Но вожак был на месте, и подросткам досталось еще одно необыкновенное зрелище.

      Оха вышла из воды, и оказалось, что ее волосы, если высвободить их из плена резинок и заколок, доходят, практически до коленного сгиба. Оха, которая, все-таки запыхалась из-за последних трюков выравнивала дыхание, двигалась по небольшому пяточку перед водой. И не было бы в этом ничего необычного, кроме ее наготы, пока Леха, обладавший, воистину, орлиным зрением, не заметил. Он толкнул локтем ближайшего к нему, то есть Мишку:
- Смотри, Миха, на ноги смотри, она не касается земли. Она летает…
- Иди ты, - попробовал оглянуться мальчишка, но получил по голове.
- Не на меня смотри, дурак, на нее…
- Блин…
- Нашим шепни, они ведь на ее сиськи пялятся, а она летает…

      Пока мальчишки приходили в себя, Оха еще немного покружилась в воздухе, давая возможность высохнуть волосам, после чего, опустилась на землю, оделась и практически не напрягаясь, поднялась по тропинке…

- Господи, как я она красивищая, - почти простонал Леха.
- А сиськи у нее, вообще, ты видел?!

      Вдруг Леха резко поднялся, точнее, его словно пружиной подбросило.
- Слушайте, черт вас возьми, у нее грудь!
- Леха, ты чего!?
- Господи, как вы не понимаете – это чудо. Не просто там тетка какая-то, не одноклассницы ваши, которых, вы на перемене тискаете, да по подъездам зажимаете – это чудо!
- Да ладно тебе, Леха, ну да, она классная…
- Все, Леха влюбился, - хохотнул Василий, но встретив случайно взгляд Алексея, быстро стер улыбку с лица.
- Вы что, не понимаете? Вспомните, как она выглядела – ни одного изъяна, понимаете – ни одного!
- Ну…
- Мишка, ты же в художественной школе занимаешься, скажи, что у нее было не так. Руки, ноги, грудь, ну, скажи!
- Ну, в общем, ты прав, - поднялся и стал рядом с Алексеем подросток.
- А я о чем говорю. Не бывает таких идеальных людей в жизни…
- Ну а в кино? Актрисы…
- Перестань, Васек, на них там полтонны грима, упражнения разные, массажисты…
- А может и эта…
- Вась, ты видел, чтобы киношные актрисы такое на воде выделывали?
- В кино, если правильно компьютер использовать, можно и не такое сделать…
- Василий, ты что, дурак?! Мы с тобой, что, на съемочной площадке, что ли?!
- Ну, это я так, просто…
- Леха, мы тут с тобой о какой-то непонятной ерунде разговариваем, а она, небось, уходит, между прочим, - подал голос, молчавший до этого момента Вадим.
- Блин, точно…

19.

      На самом деле, третья лаборатория – это внутренний сленг, чтобы не использовать служебный код. Посвященные же знали, что это архив, в который, рано или поздно попадали практически все старшие офицеры. Сложно сказать, по какой причине часть документов внутреннего пользования была вынесена за пределы управления, да еще в отдельное здание. Может быть, в целях экономии места, а может, в целях предотвращения утечки…, а может, с целью не подвергать соблазну сотрудников. А кроме того, в архиве имелся специальный отдел, где были собраны документы служебного пользования, которые даже за пределы архива было запрещено выносить, только для ознакомления на месте.

      Полковнику Лобанову бывать в еще не приходилось, до этого, он слышал только байки о нравах этой самой третьей лаборатории, поэтому, он шел в направлении архива с некоторым душевным трепетом и легким волнением, вспоминания по пути правила обращения с документами, содержащими строго секретную информацию…
- Здравствуйте, товарищ полковник, - вежливая, улыбчивая женщина, приняла из рук полковника заполненную форму, пробежала по ней взглядом и спрятала в стол.

      Из следующего ящика была извлечена толи книга, А4 формата, то ли тетрадь, то ли просто сброшюрованные листы, наверное, это и не важно, потому что женщина просто передала бумаги полковнику.
- Товарищ полковник, прямо в эту дверь, там несколько свободных комнат, там кресла, столы, можно курить, можно пить кофе, есть маленький холодильник, в нем несколько бутербродов…, есть санузел и душ.
- Понятно, - кивнул полковник, - спасибо.
- Прошу обратить внимание, в данной инструкции, на каждом листе есть место для подписи, даты и времени, не забывайте об этом.
- Я понял.
- Надеюсь, Вы все правильно понимаете, товарищ полковник…, не стоит расписываться за то, что Вы не успели прочитать.
- Конечно, я понимаю.
- Кроме того, если вы будете перечитывать какую-то страницу несколько раз, в тексте обязательно должна быть, соответственно, еще одна Ваша подпись, дата и время…
- Если трижды, то три, я правильно понял?
- Совершенно верно.
- Сколько мне дается времени для ознакомления?
- Время не ограничено, все зависит от Вас.
- Понятно, после прочтения, инструкцию Вам?
- Там, в тексте есть все необходимые указания. Надеюсь, Вы так же понимаете, что записи вести нельзя, никаких конспектов, пометок и тому подобного?
- Да, конечно.
- Хорошо. Распишитесь вот здесь, - женщина пододвинула офицеру очередной лист, - есть вопросы?
- Нет-нет, все понятно.
- А если так, прошу Вас, любой кабинет, который Вам приглянется и который будет открыт – Ваш. Там, на двери есть значок – Вы все поймете…

      Полковник достаточно давно работал в этой структуре, и где-то в глубине души считал, что знаком со всеми вариантами сохранения государственных тайн, может быть, не со всеми сталкивался, но знал, наверняка. Однако, знакомство с протоколом, быстро развеяло его иллюзии, а уж встреча с инструкцией… А он-то считал себя подготовленным…
- Да уж, - пробурчал он, открывая первую дверь, на которой, действительно легко угадывался значок, - и откуда у меня такая наивность…, вроде бы взрослый мужик, не первый год…

      «…на данный момент, условно достоверно известно о двенадцати разумных представителях иных форм разумной жизни. Большинство из них, на данном этапе, не представляет ни интереса, ни опасности для населения страны и человечества в целом, основным препятствием для устойчивого контакта является разница в скорости течения жизненного цикла. Либо слишком быстрая, см.п.п. 28, 32. Либо слишком медленная, по сравнению с человеческой, как например, на основе кремния, см. п.п. 10, 16, 24, 30, 31. Либо на основе сверхтяжелых металлов, существующих в условиях высокого давления и сверхвысоких температур см. п.п. 2, 6, 7, 9, 11. Общение с ними затруднено или возможно только гипотетически, в будущем, основная причина – слишком большая разница в физике, химии, биологии и времени… О подобных, как правило, визуальных контактов следует составлять форму №…, и в трех экземплярах подавать…

      Контакт с растительными формами разумный жизни представляют определенный интерес, но он носит более всего, характер академического общения. Впрочем, контактная группа этих существ весьма склонная к общению, но слишком велика разница в мировосприятии, а кроме того, развитие данного общества проходило совершенно иным образом, что и ограничивает интерес к ним с точки зрения человека и человечества…

      …всего три группы существ, контакт с которыми был установлен, поддерживался какое-то время, потом был разорван в одностороннем порядке, при чем дважды, инициатором разрыва являлись сами контакторы, и всего один раз представители Земли…».

- Черт возьми, - пробормотал полковник, - а я думал, что до этого у меня была сложная жизнь… Наверное, я бы предпочел все это не знать…, и даже не догадываться…

      Он отложил инструкцию, прошелся по кабинету, но так, как помещение находилось глубоко под землей, окна, точнее, те места, где должны были присутствовать окна, были заменены какими-то изображения, видимо, с целью успокоить разгулявшиеся нервы офицеров, попавших под действие протокола. Впрочем, это были хорошие изображения, они действительно, успокаивали, к ним даже музыка прилагалась, надо было просто нажать…

- Интересно, - полковник отвернулся от изображения, ему в голову пришла странная мысль, - вот даже читать о них, и то, неприятно, пробирает что-то, но каково же столкнуться с ними, например, лицом к лицу, не знаю…, например, на улице. Это же, какие нервы надо иметь?! А ведь кто-то, наверняка сталкивался, общался…, да как потом вообще можно спокойно ходить, разговаривать, спать…, в особенности спать. Это просто безумие какое-то…

      Полковник остановился в центре комнаты…
- Нет-нет. Нельзя об этому думать просто так, отвлеченно…, лучше уж закончить с этой писаниной и бегом отсюда. Бегом на волю…
      А для того, чтобы закончить, требовался кофе. Кстати, отличный кофе для казенного учреждения. Он потянулся к знакомому шкафчику, но как оказалось, перепутал, наверное, из-за всего этого…, из-за нервов, ну и соответственно усталости…
- О, черт!

      Офицер потянул за ручку – включилось внутреннее освещение. Он увидел футляр, хороший такой, добротный, открытый, в нем лежал пистолет. Сбоку от футляра лежала стопка чистых, тонко разлинованных листов, а поверх была ручка…  На то, чтобы соотнести все, сложить и получить ответ, полковнику потребовалось, буквально пара секунд…
- Вот даже как, - задумчиво произнес он, - хотя, с другой стороны… Мы этот протокол не выбирали, скорее уж, это он нас…

      Вот так. Все просто и недвусмысленно. Уж если ты попал в лапы протокола, а выдержать все это, не в состоянии – вот выход. Настоящий, честный офицерский. Все подготовлено. Офицер чуть повернул футляр с оружием. Смазано, подготовлено, наверняка, пристреляно и без осечек. Он вернул футляр в прежнее положение. В общем-то, все понятно и объяснимо. Но полковника пугало в данной ситуации не оружие, а бумага. Он на какой-то момент попытался представить себе текст, который следовало бы написать. Ведь надо как-то словами объяснить, почему именно так, почему такой выбор. Полковник попытался, но не смог, как-то не нашел подходящих слов…, он захлопнул ящик и с облегчением вздохнул.

- Все в порядке. Все нормально, то есть, я, конечно же, немало удивлен, да что там говорить, я даже шокирован, но не настолько. Я контролирую ситуацию, - четко произнес полковник, открывая соседний шкафчик, где было все приготовлено для варки кофе.

      Сколько человек воспользовалось именно этим выходом, было известно только самому узкому кругу специалистов-психологов, а вот на остальных эта дверка действовала, как самый настоящий, ледяной душ. Прочищался мозг, выбивалась оттуда всякая чушь. То есть фантастическая пена, которая в обязательном порядке должна была возникать при прочтении данной инструкции. А тут заглянул, раз, и все становится на свои места. Вновь, словно из тумана возникала та самая главная задача, которую решали офицеры службы безопасности – сохранение государственной целостности и безопасности. А когда так, все иное отходило на второй, или на какой-то там еще план.

      Наконец-то он закончился, это документ, четыре с половиной часа, которые отсюда, с последней его страницы, казались сутками, а может быть, даже и неделями жизни, истекли. Полковник поставил последнюю подпись, дату, время и поднялся с диванчика, который так же, присутствовал в кабинете. Он с хрустом потянулся и понял, что желание покинуть это помещение не исчезло, скорее даже наоборот, ему очень хотелось на свет, на воздух, в последние дни этого лета…
- А как бы все было чудесно, - вздохнул он, - если все это, было обыкновенным, не очень хорошим, фантастическим романом. Возможно, лет через десять, я бы его даже перечитал, просто, из чувства ностальгии, вот по этим временам…, а может, и не стал бы перечитывать…, как роман-то, так себе…, между прочим.

      Выход осуществлялся через другую дверь и по другому коридору…, все из-за секретности, конечно же, которая старалась оградить друг от друга людей, попавших под действие протокола, хотя бы первые несколько часов после ознакомления. Это было настоящее вторжение, с которым предстояло смириться, а это лучше делать в одиночестве.

      Мимо другого стола, за которым сидел другой человек, не милая дама, а мужчина, офицер в звании майора. Такими, в кино, обычно показывают героев-танкистов. Суровый, немногословный, а на лице шрам, ужасный такой, шрам-ожог.
- Здравия желаю, товарищ майор, - приветствовал его полковник.
- Здравия желаю, - хрипло, с кашлем ответствовал «танкист», - инструкция пусть будет при вас, заполните вот этот бланк и проходите дальше, там, в конце коридора Вас ждут…

      Полковник службы безопасности взял очередной бланк, коротко пробежал его взглядом – обыкновенные, можно сказать, пустые вопросы, как будто ЖЭКе, заявку на ремонт водопровода писать… Он удивленно взглянул он на офицера, а тот внимательно рассматривал его – так их взгляды и встретились, и все стало на свои места. «Танкист» улыбнулся, став на мгновение просто ужасным.
- Тест на адекватность, все в порядке, проходите, полковник. Там действительно Вас уже ждут…

20.

      А что, ничего удивительного, всегда так бывает. Больше всего хотел вырваться из больницы именно Олег Яковлевич, но ему в железнодорожной катастрофе перепало более, чем основательно. И хотя ноги-руки были целы, даже обошлось без переломов, но оставался вывих, повреждения мягких тканей и множественные порезы-царапины. Олег Яковлевич, правда, вел себя как дитя неразумное, спорил с медицинским персоналом, морщась, поднимался до приемной главного врача и пытался спорить с ним… Впрочем, главный врач был мужчина ответственный, и серьезный, а главное, давно уже не обращавший внимания на истерики больных…

- Слушайте меня внимательно, Олег Яковлевич, - это было сказано при втором приходе Олега Яковлевича, - я врач, у меня есть своя задача, и я ее решаю. Для меня Вы, прежде всего больной человек, а моя задача привести Вас в надлежащее самочувствие, это я и намерен делать…
- Но я…
- Не перебивайте! Неблагодарное Вы существо, Вам повезло, Вы выжили, а, между прочим, знаете, сколько у меня числятся безнадежными, с этого самого поезда!? Так что, раньше, чем это будет можно, я Вас не отпущу. Лечитесь, выполняйте предписание врача, и уверяю Вас, чем ответственнее Вы это будете делать, тем быстрее поедете домой. Но не раньше…

      Так оно все и получилось, ни днем, ни часом раньше, только после того, как доктор разрешил. За это время аккумуляторные батареи на телефоне разрядились, большинство тех, с кем он успел перезнакомиться в больнице, в первый день, были выписаны и благополучно отправились домой, а новым знакомым пересказывать одно и тоже Олег Яковлевич не хотел.
      Последовала знакомая процедура в подвале, хотя… Олегу Яковлевичу повезло меньше, ничего из предметов, принадлежавших ему, обнаружено не было. Может быть, поэтому, мужчина не стал отказываться от полагающейся компенсации, взял все полагающие справки, поставил все необходимые печати и наконец-то, покинул стены больницы.

      Но первым делом, он отправился не на вокзал, а в магазин бытовой техники, где купил зарядное устройство для телефона и переходник, чтобы можно было плату памяти подключить к компьютеру. Соответственно, следующим местом, которое он посетил, тоже был вовсе не железнодорожный вокзал, а Интернет-кафе. Взяв чашку кофе, он устроился за свободным компьютером, поставил телефон на зарядку, а потом отправил электронное письмо абоненту с ником SSN4587 следующего содержания:
      «Привет, это 113SAMSON надеюсь, ты сейчас на месте. Жду твоего ответа прямо сейчас».

      Написал, отправил и только после этого позволил себе расслабиться, допить кофе, заказать еще одну чашку… Он ждал, стараясь при этом, получить максимальное удовольствие. По крайней мере, раньше, чем придет ответ, уходить он не собирался. А пока ожидание длилось, Олег Яковлевич просмотрел последние новости, посетил все известные ему сайту, имевшие информацию по интересующему вопросу, но ничего интересного не обнаружил. Было, правда, несколько заметок, но их следовало бы рассматривать как дурную шутку. Основной упор делался на крушение поезда, а об НЛО упоминалось вскользь, словно выдели его не несколько десятков человек, а какой-то пьяный обходчик… Впрочем, мужчина не был особенно удивлен.
- А кто бы сомневался, - буркнул он себе под нос, и практически одновременно с его словами в нижнем углу экрана появился белый мигающий конверт…

      «Привет 113SAMSON, я на связи, жду посылочки, как здоровье?»

      Олег Яковлевич не стал отвечать, как и дожидаться полной зарядки телефона. Просто включил, и какое-то время просматривал содержимое памяти – никаких следов видеозаписи и фотографий там не было, точнее, там вообще ничего не было. Девственно-чистая память…
- Значит, мне ничего не привиделось, - пробормотал он, но по лицу его было видно, что чего-то подобного он ожидал. А самое главное, был к этому готов, - ладно, поглядим…, кто кого.

      Он распаковал переходник, достал бумажник и оттуда, из секретного отделения, достал маленький, черный прямоугольник – дополнительный блок памяти к телефону, который успел извлечь и спрятать еще до крушения поезда. Потребовалась пара минут, чтобы компьютер определил оборудование и разрешил доступ. А вот здесь вся информация была сохранена. Олег Яковлевич скопировал запись и фотографии, а потом отправил все по электронной почте, вместе с коротким сообщением:
      «Жду подтверждения в получении, если не получилось - повторю».

      Ответ пришел минут через десять, он был коротким и мог только обрадовать:

      «Получение подтверждаю, все работает».

      Но этого мужчине показалось недостаточно, потому что копия записей была отправлена еще на два адреса, один из которых был его собственный…
- Ну, вот и славно, - пробормотал Олег Яковлевич, удаляя свою учетную запись и электронные адреса тех, с кем связывался, - вот теперь можно на вокзал…

      Перед тем, как вернуть носитель в секретное отделение бумажника, Олег Яковлевич восстановил стертые кем-то записи на телефоне, включая записи органайзера и записной книжки. После этого, открыл наудачу несколько сайтов, просмотрел совершенно без интереса несколько страниц, и, не закрывая последней просмотренной, сдал рабочее место дежурному по Интернет-кафе. Хотел уже идти, но оглянулся:
- Черт, извини, забыл выйти из Сети.
- Ничего страшного, - кивнул дежурный, молодой человек немного потерянного вида, свойственного постоянным обитателям Мировой паутины, - я закрою.
- Спасибо, всего доброго…
- И тебе того же, - махнул рукой дежурный, и не присаживаясь на рабочее место, несколькими нажатиями исправил упущение Олега Яковлевича…

      Собственно говоря, теперь можно было возвращаться, но Олег Яковлевич медлил. Дом у него был, но семья…, жена его, Лена или Елена Александровна, когда-то, теперь уже давно, оставила своего мужа, пребывая в глубокой уверенности, что никакой пользы от него уже не добиться. И надо сказать, это был не женский каприз, предварительно, она испытала все доступные ей средства, чтобы заставить своего непутевого супруга жить на земле, а не уноситься в заоблачные сферы, вслед за мечтами. Когда же, терпение и средства иссякли, она ушла, забрав их единственного ребенка, тогда, еще совсем маленького Борьку, а через некоторое время прислала телеграмму, что переехала в другой город, к другому мужчине…

      Олег Яковлевич погоревал, попечалился, а потом с головой ушел в то самое увлечение, которое и стало одной из причин разрыва. И мало того, теперь у него была возможность превратить свою квартиру во что-то среднее, между музеем внеземных культур и штаб-квартирой местной секции любителей и почитателей НЛО, что он и поторопился сделать. Так бывает, сначала любопытство, потом интерес, а потом неотъемлемая часть жизни, от которой, может быть, и рад бы избавиться, да… Горы информации, частично систематизированной, но по большей части, все еще ожидающей своей очереди. Пара постоянных соратников, имеющих свой собственный ключ от квартиры и постоянный доступ в зал, то есть ту комнату, где, собственно говоря, и была сосредоточена основная часть архива…

      Была в жизни Олега Яковлевича и женщина. Тихая, приятная экономист, пережившая, по-видимому, пик и страстей, и чувств, но все еще нуждающаяся в мужском внимании, и что самое главное, готовая не только брать, но и отдавать и тепло, и внимание… Вот именно с ней, Олег Яковлевич и встречался, когда почаще, когда пореже, но непрерывно, последние пять лет. И ей же он звонил сейчас, чтобы предупредить, что задержится на день-другой…

21.

      Формально, Ратт был приглашен для дачи показаний в связи с железнодорожной аварией, через данную процедуру прошло более тысячи человек, начиная от пассажиров и заканчивая буфетчицами привокзальных кафе, но только он застрял на такой длительный срок. По большому счету, без предъявления официального обвинения, он был свободен, хотя, сделай он попытку покинуть гостиничный номер, выяснилось бы, что это арест. Пусть даже и домашний, но все равно арест… хотя, с течением времени, ситуация из серьезной, плавно трансформировалась в абсурдную.

- Ну, как там наш подопечный, - последнюю неделю именно этот вопрос был первым на утреннем рапорте.
- Все тихо, - полковник пожал плечами, - такое ощущение, что он даже и не особенно тяготится своим задержанием. На вопрос отвечает, контрольные тесты проходит…

      Офицер не выдержал, и пожал плечами вторично.
- Такое ощущение, что ты недоволен тем обстоятельством, что все идет спокойно, - генерал вопросительно посмотрел на подчиненного.
- Что значит, недоволен. Доволен, конечно, но только все это, как-то странно. Может быть, мы ошиблись с ним…, может быть, он просто иностранец…, например, попал в аварию, стукнулся головой и забыл все…
- А результаты тестов?
- А сравнительная база для них, - парировал полковник, - что такое двенадцать допросов существа, которое, предположительно…, я подчеркиваю, предположительно, не является человеком.
- Ну, и что ты предлагаешь?
- Да ничего я не предлагаю, - развел руками офицер, - что я могу предложить. Просто мне кажется иногда, что ситуация эта тупиковая.
- А может такое быть, что он, именно этого и добивается. От человека, он практически неотличим, документов нет, но фактически, это ведь только бумажка… Наверняка, у него есть документы, наши, со всеми положенными печатями. Стоит нам его отпустить, официально признать его невиновность, мы потеряем его навсегда…
- Да, понимаю я…
- Понимаешь, да не все.
- То есть?
- Ну, например, ты понимаешь, что технологически мы им не противники.
- Это понятно.
- А понятно тебе, что и с точки зрения развития общества, ну, в плане социального устройства мы отстаем?
- Ну…
- Отстаем однозначно, но вот то, что это делает нас более сильными, а их более уязвимыми, ты понимаешь?
- Не совсем, - признался полковник.
- Для них, на данный момент, жизнь человека, точнее, ценность жизни разумного существа безусловна. Кстати, когда допрашивали первого из них, он признался, что существует у них некий документ, ну что-то вроде «Билля о Правах человека», называется только иначе. И в этом документе это прописано. Они у себя не воюют, около тысячи лет. У них на планете нет ни военных, ни полиции, ни пограничников. Собственно говоря, там и границы-то вещь условная. Для них это только элементы истории и культуры, не более того…
- Я все еще не понимаю…, - признался полковник.
- Мы более дикие, по сравнению с ними, мы можем против них использовать наш арсенал, а они свой нет. Точнее говоря, у них и арсенала-то нет вообще никакого. Тебе в лаборатории кино показывали?
- Да, конечно.
- Ты слышал, что он говорил об устройстве их общества?
- Слышал, но как-то…
- Все правильно, сразу в голове такие вещи не могут уложиться. К этому надо привыкнуть, осознать тот мир, понять, что их ценности коренным образом отличаются от наших…
- Разрешите вопрос, генерал?
- Да, конечно.
- Мы даже гипотетически не рассматриваем их, как союзников?
- Хороший вопрос, правда, ты задал его только по той простой причине, что еще не понимаешь, что союз между двумя такими разными, по уровню развития мирами, просто невозможен. Мы просто не понимаем их, а они нас. А кроме того, мы в их мир не лезем, а почему они лезут к нам?
- Ну, насколько я понимаю, мы не лезем, потому что у нас нет такой возможности, - пробормотал полковник.
- Кто тебе такое сказал?
- Ну, исходя из…
- Того, что ты видишь вокруг себя? Полковник, ты же офицер безопасности, - укоризненно произнес генерал.
- Черт, я совсем запутался, но кто тогда курирует, кто командует?! Неужели яйцеголовые, как им можно доверять оборону…
- Не горячись, полковник, я тебе просто намекну, так сказать, между нами… В эту область не лезь. Это не наша епархия. Мы решаем свои задачи, которые находятся здесь, на Земле, а если быть точным – в этой стране… Понял?
- Так точно, товарищ генерал…
- Ну и ладно, с этим разобрались. Теперь касаемо задержанного, план очень простой – ты к нему наших людей продолжаешь подсылать, пусть они его тестируют, чем больше у нас данных – тем лучше. Информация такого рода, просто, не может быть лишней. Это с одной стороны. А другая сторона это – прямое общение с предполагаемым противником, понимаешь? Одно дело рассматривать трупы в лаборатории, и другое дело с живым общаться. Так что, он оказывает нам двойную услугу, сам того не зная – на нем мы сможет тестировать наших офицеров, так сказать, на профессиональную пригодность. Вот что для нас значит этот парень. Понял?
- Так точно, товарищ генерал.
- Заодно и сам сходи, приглядись, пообщайся, проверь нервы…
- Так точно.
- Нет-нет, полковник, это не приказ, это для утоления твоего любопытства… Просто, если интересно – сходи и пообщайся…, а не хочешь, просто смотри, как это делают другие…

      Ратт сидел на балконе, в продавленном кресле и рассеянно смотрел на город. Ничего примечательного, ничего необычного, пожалуй, только цвет у неба…, да, блекло-голубой, какой-то болезненный, такой редко встречается в его мире. А здесь этого цвета было с избытком, в таких количествах он навевал тоску и селил боль в сердце… За время пребывания здесь, Ратт успел слегка познакомиться с местной литературой и местным способом передачи информации на расстоянии, поэтому предпочитал описания своих внутренних переживаний местные образы. Просто так, от нечего делать, да и практика, опять же…, если честно, ему и правда хотелось стать автором, еще до того, как он, волей случая оказался здесь…

      А первое время, было трудно, пока не пришло понимание, что аборигены используют многоуровневые единицы информации. Так, например, сердце, это не только физиологическое понятие, но образно-эмоциональное. Стоило это понять, и многое в языке, в текстах, в передачах стало восприниматься адекватно… В свое время, будучи еще подростком, Ратту иногда даже хотелось оказаться на какой-нибудь отсталой планете, нести им знания, блага цивилизации, учить их… Хорошо, что это прошло. Теперь такое желание воспринималось их как наказание, за какую-нибудь немалую провинность. Ратт одернул себя, нельзя с таким пренебрежением относиться к развивающимся цивилизациям, очень даже может быть, что и его цивилизация, когда-то давно, ничем не отличалось от этой. А кроме того, были и у них интересные вещи… Например, литература и музыка, это было интересно. Немного примитивно, конечно, но если учесть, какое воздействие они оказывают на аборигенов, отмахиваться от них вовсе не следовало… Если они оказывают влияние, значит можно воздействовать, а воздействие, прежде всего подразумевает воспитание, а на первом этапе, если это потребуется, то и контроль… Плюс, достаточно быстрая смена циклов, ну и соответственно, поколений… Это правда очень сказывалось на передаче и накоплении опыта, но опять-таки, литература, сохранение изображение, ну и конечно, музыка…

      Самым непонятным для Ратта оставался вопрос религии. С одной стороны, ей предавалось огромное значение. С ее помощью передавался опыт, происходило воспитание, но почему-то религия использовалась как-то выборочно, не повсеместно… Да и существование нескольких религиозных направлений, зачастую антагонистических, направленных друг против друга. Это было ужасно, но религиозные воззрения даже способствовали умышленному уничтожению одних религиозных сообществ другими…

- Наверное, это было бы интересно, изучить этот феномен. Классифицировать его, создать определенную теорию… А потом вернуться бы, объяснить им… Оха!

      Ратту стало невыносимо стыдно, за всем этим своим любопытством, он совершенно забыл о подруге. Да, конечно, волноваться особенно не следовало, она была достаточно сообразительной, что бы правильно сориентироваться и не наворочать глупостей, хотя… Оха была взбалмошной, иногда могла совершить поступок совершенно необдуманный, просто поддавшись минутному настроению, которое, если быть честным, менялось, словно под действием солнечного ветра…
- Добрый день…

      Ратт оглянулся и увидел, что на пороге стоит мужчина…, средних лет, вспомнил Ратт местное выражение, которое говорило о том, что тот, к кому это относилось, прожил, приблизительно, половину…
- Простите, - Ратт понял, что молчит слишком долго, чтобы это было приличным, - добрый день. Я знаете ли, задумался, засмотрелся на… город.
- Мы как-то раньше не интересовались у Вас – Вы впервые в этих местах?
- Ну, насколько…, наверное, все-таки, впервые…
- Если не секрет, а как Вы это определяете, - поинтересовался гость.
- Дело в том, что память ведь не пропала совсем, то есть, это лишь частичная амнезия, то есть, оборвалась какая-то часть связей…, если бы я бывал в этих местах раньше, наверняка, где-то на уровне подсознания, мне попались бы предметы, может быть, даже знакомые лица…
- Я понимаю Вас, - кивнул мужчина, - рассуждаете Вы вполне разумно и логично.
- Если это комплимент, то спасибо, жаль только, что эти рассуждения не очень помогают, - виновато улыбнулся Ратт.
- Ну, это не совсем комплимент, - произнес полковник, это был именно он, - мне вот что интересно, общаясь вот так, с человеком, вы можете определить, чем он занимается?
- Исходя из формы, из того, как именно задан вопрос, какие для этого подобраны слова…, ну и конечно, плюс манера… Могу предположить, что Вы – военный.
- Неплохо, - рассмеялся полковник, - не совсем точно, но общее направление Вы угадали.
- Я не гадал, я использовал анализ, - уточнил на всякий случай Ратт, впрочем, полковник предпочел игнорировать это замечание собеседника, зато он представился.
- Я полковник службы безопасности, отдел «К».
- Ну, служба безопасности, это я понимаю, а вот отдел «К», это что значит? Вы ведь специально представились таким образом, что бы я спросил.
- Все правильно, - кивнул полковник, - а отдел «К» можно расшифровывать несколькими способами, например – контакты.
- Или катастрофы, - полушутя, полу серьезно предположил Ратт, если честно, этот улыбчивый мужчина средних лет, очень не нравился Ратту, было в нем что-то такое…
- Можно, но я надеюсь, до этого дела не дойдет.
- А я думал, что катастрофа уже случилась…, чуть отступил Ратт.
- Если Вы о железнодорожной катастрофе, то это не несчастный случай.
- То есть?
- Это диверсия, или террористический акт, это уж как Вам угодно.
- Ну, в общем-то, мне неугодно ни то, ни другое. Там погибли люди…
- Да, - кивнул полковник, - но не все, смею Вам заметить. Впрочем, в таких авариях всегда кто-то выживает.
- Мне не совсем понятен Ваш тон…, полковник. Мне кажется, что Вы умышленно скрываете от меня что-то такое, что касается меня непосредственно.
- Как и Вы, - парировал собеседник.
- Вы ошибаетесь. Если я чего-то и не рассказал, то только потому, что память не вернулась ко мне полностью, или мне не был задан соответствующий вопрос. Но вряд ли я упустил что-то настолько важно, что позволило бы Вам изменить свое мнение о моей персоне…
- Ну, это в том случае, если это действительно амнезия в результате травмы, а вот если это специальная процедура…
- Не понимаю, - а вот теперь Ратту стало не просто не по себе, ему стало страшно. Теперь он был уверен, что этот его гость являлся носителем прямой угрозы, для него, для Ратта.
- Я подскажу. Например, несколько дней назад подобную процедуру мы провели с одним генералом, теперь, чтобы вспомнить несколько дней из его жизни, потребует помещение его в стационар и ряд долгих, и весьма болезненных процедур…
- Зачем Вы пытаетесь испугать меня? Почему?
- А Вы напуганы?
- Да, конечно.
- Вы в чем-то виноваты?
- Нет.
- Тогда откуда страх. Невиновному нечего бояться.
- Я могу предположить, что те люди, которые приходили раньше, как раз и занимались вопрос установления моей виновности, а вот Вы пришли уже с готовым выводом, при чем, уверяю Вас, выводом неправильным…
- Но Вы ведь даже его не слышали…, или Вы можете читать мысли?
- Нет…, - Ратт все больше и больше терялся.
- А что вы можете?
- Не понимаю…
- Перестаньте. Вы определили все правильно, люди, которые общались с Вами раньше, мои подчиненные, они собирали информацию. Анализировали ее, а потом рассказывали мне, что бы я сделал вывод. И я его сделал. Хотите его услышать?
- Да, то есть, нет, не хочу…
- Однако, Вы растерялись. Тем не менее, я знаю, что Вы – инопланетянин.
- Что?!
- Вы представитель иного разума, который, в нарушение существующего свода правил…
- Свод правил?
- Именно так, - подтвердил полковник, но не остановился, а предпочел закончить фразу, - … опустился на планету. Что привело, умышленно или нет, мы сейчас разбираемся с этим, что привело к крушению двух железнодорожных составов. А это, прежде всего, погибшие люди, раненые люди, безутешные родственники… Ну и в, конце концов, прямой материальный убыток. При чем, весьма серьезный материальный убыток. Вы понимаете, что я сказал?
- Да мы не причастны к крушению! Это ошибка, мы сели раньше, чем произошло крушение… Вы слышите, что я говорю! Мы не причастны к крушению…

      Полковник повернулся к двери, и повысив голос, произнес:
- Конвой, вывести задержанного!
      В комнату вошли люди в странной униформе, аккуратно, но крепко взяли под руки Ратта, не выпуская ни на минуту, вывели сначала из комнаты, потом и из гостиницы…

- И что, он сам сознался в том, что он чужой, - генерал от души потешался над рассказом подчиненного.
- Так точно…, так же он признался, что не один…
- Ловко. А девушку мы так и не нашли?
- Нет…
- Может, она вернулась на корабль?
- Мимо нашей охраны…, это мало вероятно.
- Не так уж и мало, полковник…, я например, уверен, что она на корабле…
- Что делать с ним?
- А ты крути его дальше, но учти, очень осторожно. Есть у них одна дрянная привычка – подыхать во время бесед с нами…
- Я буду очень аккуратен…