Развитие значений мифологических имён

               

       Слова – единицы языка, в которых  аккумулирован человеческий опыт познания действительности и её отражения сознанием. Вместе с тем слова, как элементы речи (речедеятельности), служат инструментом, с помощью которого могут быть созданы и новые реалии. Естественно, что чем к более древнему пласту лексики принадлежит слово, тем большим количеством значений и их оттенков за период своей истории оно «обрастает», тем более полно  не только отражает долгий и противоречивый путь человеческого познания, а также становления сознания (в филогенезе), но и даёт направление в приобщении человека к культуре познания и мышления и к культуре как результату деятельности человека – и мировой, и национальной. К подобным «картограм-мам опыта» и инструментам как воссоздания, так и созидания культуры следует отнести рассматриваемые в данной статье мифологические имена.
       Для анализа было отобрано 367 слов (включая некоторые устойчивые сочетания) из «Большого толкового словаря русского языка» (под ред С.А. Кузнецова), наиболее полно и, на наш взгляд, непредзвзято (с идеологических
позиций) отражающего активную лексику нашего языка.* Были использованы и другие толковые словари русского языка, а также словари жаргонных слов и словари личных имён**.
       Нами выявлены слова, связанные с древнегреческой и римской мифологией
(Аполлон, Атлант, Гидра и др; Венера, Виктория, Марс и др. (соответственно:
 75 и 19; а также 11 имён общих для той и другой мифологий), с индуизмом и  буддизмом (Вишну, карма и др.) (12), с христианством (ангел, Богородица, Всевышний и др.)  (66), с западноевропейскими древними религиями (Один, валькирии и др.) (13), ислам (аллах, шайтан и др. (4), общие для различных религий мифологические имена (60) и другие, мелкие группы МИ.
       Первая задача исследования – выявление состава семантических компонентов (сем), составляющих то значение, которое является основой мифологического имени (назовём его базовым значением). К таким компонентам отнесём следуюшие: «ирреальность» (=.отсутствие данного предмета в воспринимаемой человеком действительности), «диффузность вымышленного (вообще не существующего) и существующего, но в иной,  виртуальной  или гипотетической «реальности», не воспринимаемой непосредственно человеком», «диффузность конкретного и абстрактного» (отсюда естественным образом проистекает, что мифологические имена выступают своего рода символами физических и психических качеств человека).
       Характер семантической структуры многозначного мифологического имени и структура базового значения мифологического имени зависят от степени древности слова и от той тематической группы, в которую входят мифологические имена.
       Среди мифологических имён по характеру соотнесённости обозначаемых ими предметов (явлений) с реальным миром можно выделить следующие: а) обозначающие предметы (в т.ч. живых существ), имеющие одиночные предметные прототипы в реальности, но наделённые сверхъестественными свойствами (признаками, качествами) (Геракл, мальчик с пальчик, ковёр-самолёт, скатерть-самобранка, сапоги-скороходы и др.), б) обозначающие предметы (обычно живых существ), имеющие одновременно несколько предметных прототипов в реальности и, как правило, наделённые необычными свойствами, совершающие необычные действия ( кентавр (= лошадь + человек), Горгона  (женщина + птица + змеи) и др.), в) непознанные(= таинственные) силы и неопознанные предметы, в т.ч. фантастические существа, не имеющие прототипов в реальности (Бог, аллах, всевышний, барабашка, полтергейст и др.), г) сверхъестественные явления (бессмертие, дух, душа, переселение душ и др.). Слова каждой из указанных групп имеют свою историю развития значений, что связано с особенностью структуры базового словозначения.
       По степени развившихся у них  значений мифологические имёна можно расположить на шкале, крайними точками которой являются 0 (Всевышний, Вседержитель, Пресвятой и т.п.) и 9 (душа). Обычно мифологические имена имеют в современном русском литературном языке 2-3 значения (не считая оттенков).
       Развития значений мифологических имён, как выяснилось, можно исследовать в нескольких аспектах: а) по развитию сотношения имени с действительностью (предметно-денотативный аспект), б) по развитию соотношения предметного и понятийного содержаний в слове (движение от конкретного к абстрактному и наоборот) (условно: понятийный аспект) , в) по использованию моделей развития производных, переносных значений, г) по развитию типов лексических значений в слове (от свободно-номинативного к различного типа связанным значениям, в т.ч. к превращению мифологических имён в компоненты фразеологизмов), д) по движению от слов-названий к указательным словам и междометиям. (Каждый из указанных аспектов требует,
разумеется, более развёрнутого рассмотрения, чем это представлено в данном, вынужденно кратком изложении).
       Развитие соотношения имени с действительностью. Прежде всего, у большинство из данных имён развивается значение, построенное по модели “материализованный в искусстве образ Х”. Это значение, отмечаемое, впрочем, в словарях у мифологических имён непоследовательно (иногда как оттенок значения), потенциально присуще, пожалуй, всем мифологическим именам, исключая. естественно, МИ, называющие непознанные и неопознанные сверхъественные силы и явления (и то не всегда). Видами материализации являются прежде всего живопись (в т.ч. иконопись), скультура (реже архитектура), театр, а в наш век еще и кино (а также компьютерные игры). Несуществующее в реальной действительности, отображённое в виде конкретного образа, овещественное, зрительно воспринимаемое приобретает черты реальности. Можно предположить и дальнейший путь развития данного соотношения, связанный с созданием роботов, воссоздающих образы и действия мифологических персонажей. Существует, правда, и другой, не такой прямой, а напротив, опосредованный путь воплощения вымышленных предметов: прежде нереальное появляется в действительности, хотя и в ином облике, чем представлялось в древности, но с некоторыми чертами (признаками, качествами) прежде ирреальных (вымышленных, сказочных, фантастических) предметов. Так, ковёр-самолёт можно представить себе как современный самолёт, а сапоги-скороходы как нынешние транспортные средства (железнодорожный экспресс, например), волшебное зеркало как телевидение и т.п. В этом случае мифологические имена, называя сверхъестественные предметы, содержат в себе своего рода целеустановку для создания, материализации необходимой (но пока не существуюшей, а лишь конструируемой человеком) реальности. Конструктивная (конструируюшая) функция мифологических имён может послужить особым аспектом их анализа.
       Развитие соотношения предметного и понятийного содержаний в слове у МИ. Базовые значения мифологических имён обычно недиференцированно (нерасчеленённо) отображают конкретное и абстрактное, символически, в виде конкретных образов представляя гипертрофированные ( преувеличенные или, реже, преуменьшенные) качества-свойства человека, других живых существ, растений, неживых предметов, но чаще черты характера человека, морально-этические понятия (боги – воплощение качеств или сил, благоприятствующих или мешающих чему-либо – символизация волевых качеств человека). Душа-тело – первоначально, в МИ языческих религий, представлены нерасчленённо и лишь в последующих, монотеических религиях даны расчленённо. Развитие значений идёт по линии:
«божество (фантастическое существо) со сверхъестественными или естественными, но гипертрофированными качествами (например, Великан, Геракл)» -> реальное существо (человек), выделяющийся по своим качествам (силе, доброте, злу и т.д.) среди других людей. Качества мифических персонажей в реальных людях переосмыливаются как существующие, но очень сильные по своему проявлению и, для выразительности, актуализации, выделения их, гиперболизованные, преувеличенные или, реже, литотизированные, преуменьшенные (ср. Геракл и геракл, Геркулес и геркулес,
Бог и бог , Сатана и сатана, Дьявол и дьявол, ангел и ангел и т.п.).
      В связи с этим аспектом встаёт вопрос о сотношении собственных и нарицательных имён в применении к МИ. Мифологические имена, хотя и представляют собой индивидуальные наименования, называют, как правило, единичные – и, следовательно, конкретные - объекты, тем не менее, выступая символами, сближаются по характеру своего значения с нарицательными, абстрактными существительными. Если же МИ становятся обычными собственными именами, в частности названиями планет (Венера, Меркурий, Марс, Сатурн, Юпитер, Нептун и др.) или именами людей (Венера, Аполлон, Арианда), то понятийный компонент значения отходит на второй план и присутствует как этимологический фон (что и предоставляет возможность обыгрывания данных имён в художественной речи).
       Использование моделей развития производных (в т.ч. переносных) значений у МИ. Нами выявлены следующие модели: а) расщепление значения
(от нейтрального, общего, родового понятия к двум констрастным, частным., видовым самостоятельным понятиям): aggelos (греч. – вестник) – ангел (посланец Бога, покровительствующий человеку) и аггел (злой дух, чёрт, слуга дьявола); б) сужение значения (от нейтрального, общего, родового понятия обычно к частному, видовому понятию отрицательного характера): демон (в античной мифологии: добрый или злой дух) – демон (по религиозным представлениям: злой дух, чёрт, бес); в) метонимический перенос – образное, визуальное, упрощенное и «ореаленное» представление о сверхъествественном:
Венера (в древнеримской мифологии: богиня любви и красоты) – Венера (материализованный образ этой богини в искусстве) (модель регулярна и высокопродуктивна, но данный тип значения далеко не всегда отражён в толковых словарях); г) метафорический перенос – имена мифических, сказочных персонажей получают реальные люди, причём сверъестественные свойства первых переосмысливаются как гиперболизация (преувеличение) или, реже, литотизация (преуменьшение) физических или психических качеств вторых: Бог (по религиозным представлениям: творец неба и земли, всего сущего; всеведущий высший разум, управляющий миром; всеобщее мировое начало) – бог (о человеке могущественном, наделённом властью над другими людьми), Дюймовочка (героиня сказки Г.Х. Андерсена) – дюймовочка  (о невысокой, изящной женщине, девушке); д) метонимический перенос (как дальнейшее развитие значения, возникшего в результате действия предыдущей модели) – от названия человека, уподобленного по своим свойствам мифическому персонажу к названию самих этих свойств: о быстром, ловком, хитром или коварном, своенравном человеке) – бес (о сильной склонности. влечении к чему-либо предосудительному); е) метофорический перенос – от названия мифических существ к названию животных, растений, астрономических объектов и др. по сходству каких-то ситуативных признаков: дракон (сказочное чудовище, в виде крылатого огнедышащего змея, пожирающее людей и животных) – дракон (древесная ящерица некоторых тропических стран, обладающая способностью к полёту), Адонис (в финикийской, древнегреческой и римской мифологии: бог растительности и плодородия; прекрасный юноша, возлюбленный Афродиты, превращённый ею в цветок после его гибели на охоте) – адонис (род травянистых  растений с крупными жёлтыми цветками семейства лютиковых), Марс (в древнеримской мифологии: бог войны) – Марс (планета солнечной системы).
       Впрочем, признак, лежащий в основе наименований предметов современной нам  действительности может быть никак не связан с базовым значением МИ, использованного при номинации. Это относится прежде всего к
жаргонной речи, в составе которой базовые значение мифологических имён могут вообще отсутствовать. Так, например, в «Словаре московского арго» указано, что Аврора – это «название пивной около станции метро «Каховская» в Москве» < По трём трубам над зданием пивной; комическая ассоциация с крейсером «Аврора». >
       Более того, в жаргонной речи мифологическое, на первый взгляд, имя может оказаться словообразовательным омонимом к такому имени, созданным способом усечения от относительного прилагательного: венера – в “Словаре воровского языка” (Тюмень: НИЛПО, 1991) – “венерическое заболевание”.
       Развитие типов лексических значений в слове у МИ. Прослеживается развитие базового значения МИ имён в направлении от свободно-номинативного значения, к производно-номинативному, переносному и далее к экспрессивно-синонимическому, синтаксически обусловленному и фразеологически связанному. Все эти типы значений представлены у наиболее древних и обладающих наибольшим количеством значений среди рассматриваемых нами МИ, таких как Бог, Бес, Дьявол, душа.
       Развитие значения МИ от слов-названий к дейктическим (указательным) словам и междометиям. Обозначение МИ сверхъестественных сил служит предпосылкой для развития у некоторых из них значений, не связанных с номинативной функцией. Подобное развитие значений наблюдается у немногих МИ, в основном часто употребляемых, таких как Бог, Господь, Дьявол, Аллах,  Бес, Сатана, чёрт, леший. Так, в составе некоторых устойчивых оборотов речи указанные слова выступают как замещающие друг друга и, следовательно, синонимичные: Бог (Аллах, Дьявол, бес, чёрт, леший)  его знает. В свою очередь, кажлое из указанных слов может быть заменено местоимением кто (в вопросительной конструкции оно имеет значение неопределённого местоимения). «Омеждометивание» уже перечисленных МИ может наблюдаться как в их исходной форме (чёрт! – выражает сильную досаду и раздражение), так и в формах, не свойственных современному русскому языку, архаичных (Боже! – выражает восторг, удивление. негодование и т.п.; Господи! – выражает восторг, удивление, досаду, нетерпение и т.п.). Часто переход подобных слов в междометия наблюдается в составе устойчивых сочетаний: Ах ты, Господи!; Господи Боже мой! Чёрт возьми!
       Мифологические имена, занимая сравнительно небольшое место в лексическом составе современного русского языка (в БТС – около 0,3 %),
являются важными для каждого образованного человека как инструмент формирования его сознания, как отображение в языке сложного и противоречивого пути познавательной деятельности человека и его этических исканий, как представление опыта мировой и славянской культуры, как образцы, модели, направляющие творческого человека в его в художественном и техническом поиске.

П Р И М Е Ч А Н И Я :
• Большой толковый словарь русского языка /Под ред. С.А. Кузнецова. – СПб.:  Норинт, 1998.
**  Словарь современного русского литературного языка. Тт. 1-17. – М.: Изд-во   
      АН СССР, 1950-1965; Словарь русского языка. Тт. I-IV. – М.: Русский язык,
      1981-1984; Словарь иностранных слов: Актуальная лексика. Толкования.
      Этимология. – М.: Цитадель, 1997; Елистратов В.О. Словарь московского
      Арго: материалы 1980-1994 гг. – М.: Русские словари, 1994; Словарь
      Тюремно-лагерно-блатного жаргона: речевой и графический портрет
      Советской тюрьмы.– М.: Края Москвы, 1992;  Словарь воровского языка. –
      Тюмень: НИЛПО, 1991; Тихонов А.Н., Бояринова Л.З., Рыжкова А.Г.   
      Словарь русских личных имён. – М.: Школа-пресс, 1995;
      Суперанская А.В. Словарь русских личных имён. – М.: АСТ, 1998.