Фетида. Ч. 3. Главы 12-14

                12.

        Пышными лепестками улёгся вокруг Фетиды утренний туман, будто облако спутало небо с морем. Разделившись на ровные продолговатые части, стал он для Фетиды бутоном асфодели. Качается она в нём на светлотекущих волнах и слагает последнюю песнь о любви к отошедшему Фелию.

        Прекрасный и печальный напев разносится по безбрежному морю. Не смеют его нарушить криком вечносуетливые чайки, оставили утренние игры и загрустили шаловливые дельфины.

        Но не только у дельфинов и чаек есть уши.

        Далеко-далеко, на линии, где шатёр неба соприкасается с гладью моря, сгущается маленькая тёмная точка. Вот она приближается, растёт, постепенно превращаясь в огромнобурливую волну, чей рокот заставляет Фетиду вздрогнуть и замолчать. Всё ближе тёмная волна, всё больше. Уже различает Нереида длинногривых коней, синекудрого всадника с многомощным трезубцем в сильных руках.

        Увяла туманная асфодель, осыпанная неисчётными брызгами из-под колесницы Посейдона Кронида. Ничто не скрывает Нереиду от чёрных глаз брата эгидодержаного Зевса и мужа сестры Амфитриты.

        - А! Ты! Фетида, дочь Нерея! Два раза видел я тебя, и оба неладно. Первый раз – на Олимпе, когда из мрака Тартара привела ты Сторукого на устрашение мне, Гере и Афине, а второй – в пещере многомудрого Хирона, где праздновали светлые Боги твою свадьбу на горе себе. К какому несчастью встретил я тебя нынче?

        - Нет во мне зла ни к Богам, ни к Людям, ни к Титанам, - отозвалась Фетида. – Да и неведомы мне твои помыслы, темновласый Кронид. У меня – свои несчастья.

        Нахмурился Посейдон.

        - Только ли о муже твой плач?

        Спокоен и учтив был голос брата громовержца, и потому ответ Фетиды был честен и прям, как Титанова правда.

        - Ты древен, как и я, и ты поймёшь мою тоску. Посмотри в небо. Да, оно синее, но та ли это яркая синева, что пылала во времена отца твоего, великого Крона? Да, море твоё прозрачно. Но та ли это чистота и свежесть, что окружала нас в блаженные дни? Боги делят власть, Люди перенимают повадки Богов, Титаны порабощены, а влага морей мутнеет, тускнеют краски жизни, как лунная дорожка на исходе ночи…

        Ещё больше нахмурился Посейдон. Сжались пальцы на страшном трезубце.

       - Ты мудра, Фетида. Не зря по всей Фессалии пылают жертвенники в твою честь, и в Мирмидонии тебе приносят частые гетакомбы. Немногим из низших Богов поклоняются так, как тебе. Но не забывай! – тут голос Посейдона зарокотал так, что кони вздрогнули и запряли ушами, - не забывай, ведь это ТЫ с сёстрами любовалась прозрачными красками и формами! Для меня, поглощенного собственным отцом сразу же после рождения, был один цвет – чёрный! Был один запах – утробный! Вместе с Аидом мы на безвременные времена обречены были питаться лишь объедками, и единственной музыкой для нас  было довольное урчание его желудка.

        Тяжёл был вздох Нереиды, даже волны вокруг зарябили так, будто пронёсся мимо торопливый Зефир.

        - Прости меня, Владыка Морей. Я ошиблась. Ты не знал блаженного времени. Но ведь оно было. И Правда была одна на всех. А твои слова о приносимых мне жертвах не смущают и не радуют моего сердца. Я знала времена, когда всякая жертва была противна разуму. Ныне же, имея сына-Человека и зная уготованную ему участь в близкой войне, сама готова на любую жертву. Я чувствую, как сгущаются тучи над Троей и нашими судьбами.

       - Иные, более могучие, чем у Олимпийцев, Силы питают те тучи своим дыханием, - задумчиво молвил Посейдон. – Но если ты хочешь уберечь сына – что ж, попробуй! Я там тебе совет. Война начнётся уже скоро, корабль с Парисом и Еленой Тиндаридой почти достиг берегов Трои. Вожди станут собирать воинов со всех близких и дальних островов. И лишь к долонам на Скирос они не заглянут, у скиросского царя Ликомеда множество дочерей. Ни одного сына не послали ему Боги за то, что он столкнул со скалы и убил любимого мною и Афиной героя Тесея. Спрячь Ахилла на Скиросе, тем более, что смерть Хирона близка. А последнее моё слово, о, древняя Титанида, будет сурово: тебе пора очнуться и посмотреть на Настоящее свободным от Прошлого взглядом. Не забывай, что троянской войне положила начало ТВОЯ свадьба.


                13.

        Унесли длинногривые кони Посейдонову колесницу. Ужас в душе Фетиды. Вспомнила она безнаказанное убийство под Троей Посейдонова дракона рукою Геракла. Вспомнила троянскую гору Иду, что в своё время вскормила и воспитала Зевса, а нынче – царевича Париса Приамида, разрешившего спор Богинь на её свадьбе.
       
       Но больше всего страшила судьба сына. Заныло, застонало материнское сердце. Окинув недоверчивым взглядом морской покой, бросилась Фетида к Хирону.


                14.

       Никто не знает, о чём говорила в ту ночь морская Богиня со своим возмужавшим на внутренностях львов, медведей и диких вепрей сыном. Но рассказывают, как горько и громко он плакал, когда мать и учитель заставили его переодеться девушкой. После этого Фетида увлекла его на остров Скирос к коварному царю Ликомеду. Был спрятан Ахилл среди его дочерей в женской половине дворца.

       Не успела колесница Селены трижды пройти небесным путём – от нового горя содрогнулась Фетида. Страшной, мучительной смертью погиб Хирон и сошёл в Аид, уступив право на бессмертие ослабленному страданиями Прометею.

       Еще одним Кронидом стало меньше.

Продолжение следует.
http://proza.ru/2014/10/09/1828