Судьба и небо. Отрывок. Июнь 1941

30 июня 1941 г.  Аэродром в Маяках.
Покрышкин и подопечная молодежь находились в землянке, увешанной плакатами и схемами. Молодые летчики сидели за столами, впереди  стоял преподавательский стол, на котором лежали какие-то тетради и несколько моделей самолетов. На боковой стене висел большой плакат с изображением горящего мессершмитта и сбившего его МИГа. На плакате крупная надпись «Истребитель! Не спрашивай, сколько врагов. Спрашивай, где они!»  Позади  стола находился Покрышкин с указкой в руке. На доске висела схема, на которой были изображены траектории истребителей и сопровождаемых ими бомбардировщиков. Летчики слушали его очень внимательно.

- Какова основная функция истребителей? – задал комэск риторический вопрос и сам же на него ответил.

- Главная задача истребителей – обеспечить успешную работу своих штурмовиков и бомбардировщиков и максимально затруднить действия бомбардировочной  и штурмовой   авиации  врага.  Авиация действует в интересах наземных войск. А это значит, что вашей главной целью всегда является фашистский  бомбардировщик, а не истребитель, а главной задачей является защита своих бомбардировщиков и прикрытие наземных войск. Что толку, если ты погнался за  «мессером» и сбил его, но при этом позволил «лаптежникам» безнаказанно отбомбиться по нашим? Ты увеличил свой личный счет, но не выполнил задачи, не уберег наших солдат и технику от фашистских бомб. Этот паршивый  «мессер» не стоит жизней наших погибших солдат и сгоревших танков! И наоборот: если ты никого не сбил, но разогнал «бомберов», то ты свою задачу  с честью выполнил и заслужил благодарность наших наземных войск.   Улавливаете мысль? Не личный счет должен вас в первую очередь интересовать, а выполнение боевой задачи.  Да, командование поощряет истребителей за воздушные победы, в том числе деньгами, хоть об этом и не пишут в газетах. Но, тем не менее, каждый воздушный бой  должен быть оправдан.  Если ты, сопровождая штурмовиков, увлекся преследованием какого-нибудь одиночного фрица и сбил его, а в это время «мессеры» растерзали твоих «горбатых», то ты достоен не награды, а трибунала.  Враг всегда стремится  связать группу  сопровождения отвлекающим боем, а в это время  расправиться с «бомберами».   Так же поступаем и мы.  Отсюда вывод:  истребители действуют несколькими взаимодействующими между собой группами – отвлекающая  группа навязывает бой истребителям сопровождения, а ударная группа атакует главную цель – вражеские бомбардировщики.  И наоборот: если мы прикрываем своих, то одна группа должна быть готова связать боем на дальних подступах как можно больше «мессеров». Сбил, не сбил – не суть важно. Главное – отвлек, связал, а вторая группа в «карусели»  не ввязывается. Ее задача -  непосредственная охрана  сопровождаемых самолетов.   В этом основа тактики.  Разделяй и властвуй!  Иногда есть выбор: принять воздушный бой или не принять. И  решение зависит от выполняемой в данный момент  боевой задачи. Скажем, если вы совершаете воздушную разведку, то  в бой не ввязывайтесь, уклоняйтесь, выходите из него при первой же возможности. И это не трусость, а необходимость. Ваша цель – доставить командованию информацию. Ею нельзя рисковать. Она дороже любого сбитого «мессера» или «юнкерса».  Но если ты не принял бой  и  удрал, оставив сопровождаемые  тихоходные и слабовооруженные Су-2, и тем самым обрек их на уничтожение,  то ты предатель и  трус, не заслуживающий ничего, кроме расстрела.  Я повторяю и   хочу, чтобы вы сразу четко для себя усвоили: главное для истребителя – это выполнение боевой задачи, а личный счет, сбитые – это все вторично.  Вопросы есть?   

- А у немцев те же принципы? – спросил Супрун.

- Я не беседовал на эту тему с пленными летчиками, но на основе личных наблюдений уже могу кое-что рассказать об их тактике. Вкратце могу ее охарактеризовать ее так: это тактика волчьих стай. Они не принимают лобовых атак и часто уклоняются от равного боя, всегда стремятся создать численное преимущество, нападать, когда их больше, зайти в хвост, найти самого слабого и неопытного в группе, добить раненого. 

- Санитары неба!  – усмехнулся Бережной.   

- Да.  Добить подбитый самолет – это их любимое дело, - подтвердил комэск, -   ведь это легкая добыча. Отсюда вывод – в бою необходимо держаться вместе, выручать друг друга. Время асов-одиночек прошло в первую мировую. Нынешний воздушный бой – это бой группы против группы. Оторвался от своих – все, пропал! Каждый маневр должен быть осмысленным, осуществляется во взаимодействии с другими самолетами группы, в контексте ее задачи. Помните, как Суворов учил: каждый солдат должен понимать свой маневр.  Отсюда следует, что группа должна быть слетанной. Поднимите руки, кто играет в футбол!
Все с улыбками подняли руки. Александр тоже улыбнулся.
 
- Значит, вам не надо объяснять, что в футболе главное – не умение отдельных игроков быстро бегать и  владеть мячом, а сыгранность команды, ее четкие и слаженные действия. То же самое  у нас – игра командная.  Конечно, сейчас у нас остро не хватает самолетов, часто приходится вести бой в одиночку, но ситуация рано или поздно изменится. Промышленность даст много боевых машин, летные школы подготовят летчиков. Так или иначе, мы перехватим у немцев инициативу в воздухе, но пока приходится обороняться.  Какие виды оборонительных порядков вы знаете? 
 
- Оборонительный круг! – сказал Андрей Труд.

- Верно. Оборонительный круг. Его применяют и бомбардировщики и истребители, когда надо защищаться от превосходящих сил противника. Суть его в том, что самолеты  летают по кругу таким образом, что каждый защищает  хвост следующего. Этот метод хорошо защищает от атак на горизонтали.  А  как выглядит классическая атака на горизонтали? Настигаем цель,  пристраиваемся сзади - девяносто процентов атак проводятся с задней полусферы - затем выравниваем скорость и прицеливаемся. Бить надо стремиться в упор и без промаха – враг  не будет ждать, пока ты прицелишься. Итак, истребитель должен быть снайпером, но вы должны помнить, что стрельба издалека – это, как правило, бессмысленная трата боезапаса.  Что говорят «Наставления истребительной авиации», с какого расстояния  рекомендуется открывать огонь?

- С двухсот метров, - сказал кто-то.

- Правильно. А я говорю вам, что с двухсот метров стреляют слабаки!  Стрелять надо со ста  метров и ближе. Подходите к врагу как можно ближе, открывайте огонь тогда, когда он закроет вам весь прицел. Цельтесь в бензобак. Вот тогда вы поразите  его наверняка. Пусть взорвется в воздухе.

- Но ведь, увлекшись атакой, можно самому подставиться под удар! – сказал Супрун.

- Верно. Это часто происходит с новичками. Поэтому говорю вам: в бою нельзя быть слепым. Не будь слепым – вот первейшая заповедь истребителя! Перед атакой оглянись назад, убедись, что тебя прикрывают. И если есть возможность, всегда прикрой атакующего товарища. Пусть он будет спокоен за свой хвост. Если у него более выгодная позиция для атаки,  чем у тебя, дай ему возможность атаковать, прикрой его.  Это как в футболе: если  товарищ находится в более выгодном положении, чем ты, дай ему пасс. Пусть он забьет. Главное – выигрыш  команды, а не личный результат. Верно?
Молодежь сосредоточенно слушала командира эскадрильи. Труд задумчиво кивнул  на вопрос Покрышкина, а тот, помолчав немного, продолжил.

- Итак, оборонительный круг разбить трудно, если атакуешь его с горизонтали. А что, если перевести бой на вертикаль? «Худые» не любят бой на вертикалях, потому что уступают на них нашим МИГам.  Ну, а «бомберу» он просто смерти подобен. Атакуй его с высоты. Вообще в небе сильнее тот, кто выше, быстрее  и маневреннее. Нанеси ему удар на высокой скорости подобно тому, как сокол-сапсан бьет на лету утку. От соколиного удара нет спасения, если он выполняется правильно. А что для него надо? Меткость, точный расчет траектории своей и врага и своевременное открытие огня. Огонь должен быть мощным, с близкого расстояния, из всех видов оружия.  Так, чтобы буквально сжечь врага. Итак, скорость, высота, точный маневр и мощный огонь – вот главные составляющие воздушной победы, можно сказать, ее формула. Скорость, высота, маневр, огонь! Я покажу вам, что такое «соколиный удар». Он наносится как по воздушным, так и по наземным целям. 

- Товарищ командир, можно вопрос? – обратился к Покрышкину Супрун.

- Спрашивай, Степан.

- Так что ж  получается?  Все довоенные  наставления уже не действуют?

- Формально их никто не отменял. Но если вы хотите побеждать в воздушных боях, перенимайте накопленный нами боевой опыт. Мы заплатили за него кровью и гибелью товарищей. Эти инструкции сочинялись до войны, а жизнь не стоит на месте, они безнадежно устарели. Продолжать следовать им означает обрекать себя на поражения.  Мы с первых  боев ощутили свою тактическую  отсталость по сравнению с противником. За примерами далеко ходить не надо.  Пара – вот основная боевая единица. Она обладает свободой маневра и значительной огневой мощью. Немцы стали летать парами за несколько лет до войны, а  наша авиация все никак  от троек избавиться не может.  Ведомый – щит ведущего. Слетанность пары – основа тактической подготовки. Чему нас еще учили до войны? Летать в плотных порядках. А они  ведь только для парадов годятся. Необходимо использовать разомкнутые порядки, но чтобы перейти на них, нужно преодолеть психологический рубеж. Мы привыкли летать по-другому. Нас так учили! Нам вдалбливали в голову все эти  инструкции  и наставления!  Ну да бог  с ними.  Поговорим о способах атаки наземных и воздушных целей.  Как мы атаковали в первых боях? Настигали цель и выравнивали с ней скорость перед прицеливанием, т.е. «бомберов», таким образом, мы  атаковали на малой скорости и сами становились мишенью. Я так однажды напал на 88-й «Юнкерс»  и  позволил бортовому  стрелку прицелиться. В результате меня от гибели спасла случайность – пуля попала в прицел. А наш летчик Коля Яковлев под Котовском в аналогичном положении погиб, пуля ударила ему прямо в лицо. Зато в другом случае я скоростной атакой спас своего напарника Семенова и сбил ведущего «мессера».  Правда, тут же был сам подбит, потому что потерял драгоценные секунды, наблюдая за первым сбитым «мессершмиттом».  Вот вам еще одно железное правило: сбил – не смотри на сбитого, а тут же энергичным маневром уходи, меняй направление.    Итак, усвойте для себя, что скорость – необходимое условие успешной атаки. Высокая скорость обеспечит внезапность удара, создаст большие угловые скорости перемещения при ведении огня вражескими истребителями, стрелками бомбардировщиков и зенитчиками.  Мы, когда в  первое время сопровождали бомбардировщики СБ, летели рядом с ними на той же скорости. В результате «мессы» сбивали и их, и нас. Вывод отсюда мог быть только один: сопровождение бомберов, тем более устаревших, надо выполнять только на высокой скорости.

- Но как это сделать? – удивился Бережной.

- Змейкой! – ответил комэск и указал на плакат. - Как раз на этом плакате и показан этот способ сопровождения. Сопровождающим парам полет надо  производить змейкой, выше и сзади бомбардировщиков, эшелонируясь по высоте. При этом пары должны строить змейку навстречу друг другу, чтобы обеспечить взаимное прикрытие. Этот способ сопровождения получил название «ножниц». Завтра мы перебазируемся в Котовск.  Там вы все пройдете проверку техники пилотирования, проведете несколько учебных индивидуальных и групповых воздушных боев,  освоите   и этот метод сопровождения бомбардировщиков.  Вопросы есть?

- Товарищ командир, мы еще на практике бомбометание не освоили. Полигона не было! – сказал Андрей Труд.

- Практическое бомбометание будете осваивать на настоящем боевом задании. Другие вопросы есть? 

Покрышкин обвел глазами молчащую группу и улыбнулся.

- Тогда на сегодня занятия по тактике закончены.
Все собрались и вышли из землянки. Комэск вышел последним, застегивая на ходу планшет. К нему подошел одетый во все  выходное  и с пилоткой на голове Иван Вахненко.

- Аа,  Иван!   Ну, что такой  нарядный?

- Проститься пришел, товариш командир. Сейчас с машинами  уезжаю на станцию, а там поездом в авиашколу. Направление в кармане.  Спасибо вам за все.

- Тебе спасибо, Ваня.  Рад за тебя.

- А пилотку свою узнали?

- Конечно, узнал. По звездочке.

- Когда вы после того вылета не вернулись, взял ее себе на память. А потом друзья не велели ее вам возвращать. Сказали,  плохая примета.

- Да я бы ее и сам не взял. Такие вещи назад не возвращаются. Желаю тебе в этой пилотке, Ваня, вернуться в нашу часть уже боевым летчиком.

- Спасибо!  А про вас говорят, что вы здорово молодежь учите.

- Учу, как  умею. Сам же с ними и в бой пойду.  Ну, счастливо, Иван.

Покрышкин с Вахненко крепко обнялись, и Иван пошел в сторону грузовиков, на которые шла погрузка вещей. Пройдя шагов пять, Вахненко остановился и побежал назад.

- Товарищ командир, чуть не забыл, письмо же вам из дома пришло!

- Спасибо.

Александр взял  треугольник письма и  всмотрелся в почерк.

- От  сестры из Новосибирска…

Он крепко пожал руку своему бывшему технику, повернулся и пошел,  раскрывая на ходу письмо, расправил исписанные листки бумаги и быстро пробежал их глазами. Все ли у них там в порядке?  В самом начале письма прочел: “Здравствуй, Саша! Как ты там?  Не ранен? Здоров ли? Мы в порядке, но должна тебе сообщить,  что получили печальное известие: наш брат Петр воевал где-то севернее Ленинграда, на Карельском перешейке, и там  пропал без вести”.

Александр нахмурился, задумался, потом продолжил чтение письма:
“… Деньги от тебя пришли.  Мама и я шлем тебе большое спасибо! Муж мой Павел тоже ушел на фронт  и все наши двоюродные братья”.

Покрышкин дочитал письмо Марии и сложил его в  нагрудный карман. К нему подошел Николай Лукашевич.

- Что с тобой, Саша? Почему такой хмурый?

- Сестра пишет, что брат без вести пропал.

- Так может, он жив!

Покрышкин покачал головой.
 
- Я его знаю. Этот упрямый крепыш в плен ни за что не сдастся. Значит, погиб.
 
- Что поделаешь, Саша.  Война…