Про Илью

- Ну вот, как у тебя появилась девка, так ты совсем пропал.
- Не девка, а друг.
Илья не общительный парень. Всю жизнь, сколько себя помню, из него невозможно было вытянуть ни слова. На все вопросы и предложения он давал короткие односложные ответы. В свободное от учёбы время он занимался музыкой. Его комната всегда напоминала склад музыкального магазина. Гора инструментов, нот и упаковок от еды.
Гитары жили у него везде. Его кровать была всегда расправлена, а на ней лежали гитары. Ночью перед сном он их аккуратно подвигал и занимал свободный уголок - ровно что бы свернуться калачиком в одеяле и не свалиться с огромной, я бы даже сказала, гигантской кровати. Пианино вечно заставлено всякими нужными безделушками, педальками от усилителей, засыпано медиаторами, завалено горой бумаги с нотами и наработками, скрыто под творческой пеленой полностью, кроме рабочей поверхности. Рабочая поверхность с клавишами всегда была расчищена и содержалась в идеальном порядке.
Саксофон никогда не имел постоянного места жительства, но его Илья не оставлял спать на кровати, саксофон всегда на ночь отправлялся в чехол в разобранном протёртом и почищенном виде. Он всегда был упакован в прочный чехол и всегда был готов отправиться с хозяином на репетицию или на концерт. Чехол с саксофоном никогда не поднимался в комнате выше пола. Тут работал жесткий железный принцип: «Ниже пола не упадёт». Но на полу он мог оказаться в любом углу, в любом месте, под кроватью, за пианино, возле балкона, под столом. Усилители и провода от усилителей и гитар образовывали на полу паучью сеть, в которую нужно было не попасть, иначе можно было, ненароком споткнувшись, утянуть с собой гитары с кровати, усилители, ноутбук, через который велись записи и ещё что-нибудь неизвестно каким образом соединённое с общей сетью инструментов.
Не смотря на всю хаотичность расположения предметов в комнате можно было отследить  чёткую закономерность и даже узнать события дня, исходя из расположения вещей. Ноутбук на кровати включен, к нему подсоединена гитара, чуть дальше на кровати бас, пианино открыто, саксофон переместился из дальнего угла под пианино, на быльце  кровати тарелка с недоеденным завтраком – утро началось с творчества, сначала Илья упражнялся на саксофоне и на пианино, затем ему в голову пришла идея, он бросил эти инструменты и взялся за гитару, с гитарой всё прошло успешно, по тому что бас он пишет после основной мелодии, и с басом все прошло успешно по тому, что в ноуте сохранён новый мотив, дальше он осознал, что заигрался и опаздывает, наскоро перехватил завтрак, не отходя при этом от ноута, стараясь свести до конца новую композицию, но не успел не свести до конца, не поесть нормально.
Я всегда восторгалась его творчеством, я открывала окна и двери что бы его музыка лучше проходила сквозь стены и попадала ко мне в комнату и в уши.

У Ильи нет друзей. Есть хорошие знакомые, ребята с которыми он иногда проводит время, но это случается крайне редко. По нему невозможно понять, о чём он думает.  Если он очень задумчив и равнодушно колупает вилкой в тарелке – что-то произошло. И если несколько минут по кругу задавать ему наводящие вопросы можно приблизиться к разгадке - в какой сфере жизни что-то стряслось. У него всегда все «Нормально». Даже если метеорит падает с неба на соседнее здание и он руками сжимает подоконник в надежде, что никто не пострадает и что он выбежит и поможет выжившим людям, он не скажет что у него в этот момент в голове и на душе. Он ответит «Ничего», действуя так, как ему кажется идеальным и подходящим.
Ответ «Нормально» - это высшая похвала из его уст. Ответ «Нормально» - самая яркая характеристика чего-либо положительного. И за этим же ответом он скрывает свои переживания.
Илья очень любит своего кота. Он всегда находит время и силы поиграть со своим котом, погладить его, уделить коту должное внимание, что бы этот гордый шерстяной член семьи не чувствовал себя одиноко.

Как-то раз Илья вечером задержался после репетиции, потом снова и снова. Я наблюдала, как вечером он уходит из дому, а возвращается поздней ночью.
На вопросы о том, чем он занимается, Илья отмалчивался или просто говорил «Гулял».
Это не было странным, но это всё равно не было привычным. Игру на инструментах он не променивал даже на посиделки со знакомыми ребятами, а эти вечерние прогулки стали ежедневным ритуалом.

Однажды после репетиции он пришел домой с девочкой. Всё стало более-менее понятно.
Но не так понятно, как обычно укладывается в понятие «Понятно».
Их вечера проходили тихо и уютно. Она играла на ноуте в стрелялки и бродилки, а он лежал рядом с ней, положив голову ей на плечо. Или они лежали на одной подушке – она положив голову рядом с его головой, облокотившись плечом на его плечо, он мирно не шевелясь наблюдал как она уничтожает монстров, кроша их на мелкие кусочки.
Они очень похожи. Он в кедах или стилах, в джинсах и брутальной футболке, она в кедах, в джинсах в брутальной футболке. Они слушают одну музыку на двоих. Она рисует, он играет. Но когда они вместе, они просто находятся рядом и наполняют их пространство спокойствием и умиротворением.
Она очень напоминает мне меня в её возрасте – категоричность в поведение, провокационные одеяния, пирсинг, отрешенность от мира людей и неумение находить общие темы для разговора с малознакомыми людьми. Она хорошая девочка, многие думают, что она странная, но я знаю что у неё внутри, я ощущаю её.
Она научилась легко и быстро ориентироваться в его комнате, не нарушая его хаотичного порядка, но при этом всегда находя себе комфортное место, не перемещая вещей. Она может не глядя пройти от двери до балкона не зацепив инструменты и не наступив на провода. Они знают и ощущают друг друга, будто читают мысли.
Они очень молоды, про таких в наше время говорят дети, но вместе они создают ощущение серьёзных взрослых людей. Рядом с ней Илья оживает и говорит, действует, отвечает на вопросы многословно. Вечерами они по-взрослому что-то обсуждают. И он неизменно ночью ведёт её домой через много улиц и переулков, потом возвращается и говорит с ней по телефону, будто они давно не виделись и успели соскучиться.
Самое важное в их общении то, что им просто хорошо и интересно вместе – они лучшие друзья друг для друга. Через много лет они откроют друг друга с новых сторон, возможно, начнут жить вместе или станут спокойной сильной семьёй, по крайней мере, я на это надеюсь.
Илья уехал учиться в другой город, он живёт один в пустой квартире со своими инструментами. На учёбе он не завёл себе друзей и я не знаю, как он проводит своё время, телефонные разговоры у нас с ним короткие и он отделывается от меня простыми фразами: «Да», «Нет», «Нормально», «Ага», «Я тоже».  Но каждые выходные он неизменно приезжает, встречает своего человека, и они идут домой, говорят, играют в игры на ноуте, облокотившись на подушку и прижимаясь печами, кладут голову по очереди друг другу на плечо.
Когда он вымотан репетициями и концертами он засыпает у неё на плече и во сне слушает, как она расправляется с компьютерными врагами. Она никогда не тревожит его сон и умудряется управлять персонажем, совершенно не шевеля при этом рукой, на которой уснул её друг.
Я уехала далеко – в другой конец страны и не видела Илью несколько месяцев. Вернувшись домой, очень хотела с ним встретиться, но он был на учёбе в другом городе. И вот в субботу утром я услышала шорох на лестничной площадке, я осторожно подошла к двери и приоткрыла её. За дверью стоял Илья со своим лучшим человеком. Моей радости не было предела, я вырвала у него из рук саксофон и сумку, закинула их в коридор и запрыгнула Илье на руки, он так вырос за несколько месяцев, он даже не пошатнулся, когда ловил меня на руки. Я прыгала от радости и улыбалась его спутнице так тепло и светло, будто она привела его домой, а не он её. Они заняли своё привычное место, облокотились на подушку, а я как большой ленивый кот примостилась между ними и узнавала, чем они занимаются, как проводят время, часто ли видятся, как учатся. Я рассматривала Илью, он действительно вырос, светлые вьющиеся волосы стали гораздо длиннее, светлые голубые глаза заполнились взрослой мудростью, он стал ещё больше ценить своего человека друга, ещё внимательнее наблюдать за ней, ведь теперь у них есть только кусочек выходных, а это так мало в детско-юношеском возрасте.

Я - взрослая тётка, я пережила много отношений и связей с людьми, с друзьями, с «любимыми», глядя на этих детей-подростков, я ощущаю полное спокойствие, разбавленное волнами радости, я искренне желаю, что бы они смогли всё сделать так, как нужно.
Найти в таком раннем возрасте своего человека – величайшее счастье. 
В первую очередь своего друга. Своего любимого человека, который не просто любимый, но ещё и друг.