Дальний кабак

Лето 1987-го года. По солдатским меркам я уже кандидат, это значит что кандидат в деды. Служба моя проходит за границей, в Чехословакии. Я бухгалтер в военном банке. Банк находится в центре города, у меня пропуск и дорога от штаба дивизии (там располагалась комендантская рота) до банка,обычно превращалась в променад свободного человека. В банке я снова ощущал себя солдатом.
Надо сказать что плюсы пропуска я использовал на полную катушку - ходил по магазинам, в польскую и въетнамскую общаги. Поляки торговали шмотками, а въетнамцы часами электронными. Деньги которые "наваривал" были большими по сравнению с зарплатой солдата и я приобрел себе всю атрибутику гражданского человека. В моем личном шкафу висела гражданская одежда и лежали оборотные средства. По субботним вечерам я и мои коллеги по бизнесу – метрологи дивизии, а жили они также как и я прикомандированными к комендантской роте - ходили в кабак, предварительно переодевшись в гражданку. На солдатском слэнге этот кабак назывался Дальним, располагался на окраине города за речкой и обычно его не шерстили из политотдела и штаба дивизии и еще в нем по субботам была дискотека. Погуляв,- переодевались в форму и шли в роту.В роте нас ждали и мы естественно с азартом рассказывали о вечере. Утром вместе со всеми бежали на зарядку.
Зная армейскую действительность, подозреваю что об этом докладывали командирам и что шум  не поднимали чтобы не затрагивать особый отдел, к которому относились метрологи дивизии. Но тогда я конечно не задумывался об этом, жизнь била ключом.
Мы пили чешское пиво, курили цивильные сигареты Petra, общались со сверстниками, танцевали с девочками. И казалось что служба уже закончилась и конечно считали себя крутыми.
К нам часто подходили с просьбой взять с собой, но мы не расширяли круг участников, ходили всегда втроем – я, Олег из Винницы и Витя из Ивано-Франковска.
Но тут в дело вступил случай. Олег с Витей впарили одежды одному деду, который днем раньше продал бензина чехам и продал так недурно. Этот дед пообещал проставиться и напросился в компанию. Я негативно отнесся к данной идее, но веская причина посидеть за чужой счет взяла вверх. Короче пошли.
Дали на чай при входе, нас проводили на удобное место. Заказали еду, пиво...и тут  обнаружил, что наш новый спутник, звали Димой, стал заказывать себе водки. А я с этого момента начал тревожиться, потому как Дима пил часто и пил не закусывая. Подсели ребята местные, девушки и пока мы болтали и плясали,- Дима наклюкался в умат. И самое обидное  уже сам  передвигаться не мог. Олег достал из его кармана деньги, расплатился и мы под веселые и ехидные шутки чешских друзей вынесли Диму из заведения.
От кабака до банка полчаса хода, от банка до казармы столько же. Тащили за руки за ноги, но весь прикол что это была гражданская одежда и она не вызывала у местных и наших патрульных никакой реакции.......хотя чехов в таком состоянии я не видел никогда. Переоделись в форму, тут без слез не вспомнить - по дороге двое выпивших солдат тащат под руки третьего - никакого, а четвертый шатаясь несет сзади его сапоги. Сапоги одеть не смогли, потому как портянки намотать не представлялось никакой возможности и их повязали на ноги, как платочки.
При появлении машин, мы шустро бросались за деревья и как нас учили в строевых частях - маскировались. 
Чтобы дойти до казармы, нужно было преодолеть дома в которых жили офицеры и служащие, и мы уже почти пришли. Но тут проснулся Димон и начал буянить и громко орать: "бросьте меня братья". Олег шлепнул ему неслабо и кричать Дима стал еще громче. Из окон вылезли любопытные офицеры и их жены, что-то голосили вдогонку, но мы уже неслись как спринтеры с телом Димы в казарму, по прямой асфальтовой дороге ярко освещенной фонарными столбами, предательски стоящими на самом видном месте. Первое что мне бросилось в глаза – это испуганное лицо дежурного по роте. Дальше помню бросили Диму на кровать прямо в форме, накрыли одеялом.
Утром все еще спят,а меня будит дежурный по роте. Сказал, что моя компания уже в штабе дивизии и что вызывает начальник штаба полковник Б.... Умылся, почистил зубы, иду.
В кабинете начальника штаба стою возле карты, возможно секретной.
- Ну рассказывай товарищ Мальцев, как провел вчерашний вечер?
Чувствуя его тяжелый взгляд и свой страх, и все же выдаю:
- Как обычно товарищ полковник, читал устав воинской службы в Ленинской комнате.
- Не п..ди  б…ть, какой устав? Ну ка дыхни...
Дыхнул, лицо полковника не подало знаков запаха спиртного и мне стало легче. Но он позвал моих друзей и попросил их повторить то, что они уже рассказали. Молчал только Дима, от того что ничего не помнил, да и плохо ему было. Короче стою и предвкушаю службу солдата в мотострелковой роте. Думаю о тщетности жизни и холодной зиме на учениях, о ночных стрельбах и полевой кухне.
Меня вывели на плац и приказали маршировать возле штаба дивизии.
Встреча с начальником банка была не очень приятной, он был сильно встревожен и зол, и что самое наверное непривычное это его вид в полевой форме, в которой я его не видел ни до ни после этого случая. Выйдя из штаба он повел меня в банк, вызвал всех сотрудников и я стоял и рассказывал о своем похождении. Встал вопрос: Что делать со мной дальше?
Офицеры были настроены критически, предлагали отправить меня обратно в пехоту. Слово взял шеф:
- Я против того, чтобы его отправить. Нужно дать ему испытательный срок. Пусть даст слово, что больше не подведет нас.
Слово я конечно дал. Водить меня стали от банка до роты офицеры, и сдавать под роспись дежурному по роте. Пропуск не отобрали и по утрам я продолжал ходить один, это время стал ценить еще больше.
Через пару месяцев в банк, начфин дивизии приехал с начальником штаба. Встретившись с ним лоб в лоб, я поздоровался по уставу:
- Здравия желаю товарищ полковник!
- Здравствуй Мальцев......на его лице проявилась улыбка и он протянул руку.
Шефа и остальных офицеров спросил:
- Как ведет себя солдат? Ничего больше не натворил?
Начфин,по званию "старлей", видя что разговор не предвещает плохого,пошутил:
- Вот оно новое поколение товарищ полковник, даже бухнуть не могут по человечески, в наше время так не залетали.
Посмеялись все кроме меня, так как я чувствовал себя не ловко в присутствии второго человека дивизии.
Выдержав паузу начальника полковник произнес:
- Вы знаете, ваш Мальцев из них оказался самый стойкий и если бы его не заложили приятели, то никто бы ничего не узнал. А что не бросили пьяного товарища, то по мужски. Сжал губы, покачал головой вверх-вниз и повторил:"По мужски"....хлопнул меня ладошкой по плечу.
В этот момент я чувствовал себя Оззи Осборном на сцене, это был мой триумф.
                -  -  -  -  -  -
Ребят отправили поначалу на губу, а потом в строевые части и как сложилась их судьба мне неизвестно.
А я переключился на чтение книг. Слово свое сдержал и больше ни в какие истории не попадал. В декабре меня перевели в батальон связи, который был в пяти минутах ходьбы от банка.
Отслужив срочную службу получил предложение остаться. Работать за границей было престижно и я недолго думая согласился.

                -  -  -  -  -  -
С начальником банка  мы поддерживаем отношения до сих пор и как то за пивом уже здесь в Москве, вспоминая тот случай он рассказал:
- У начальника штаба я начал возмущаться, говорить пошлости про москвичей. Говорю и говорю, а тут заметил что он сильно покраснел. Перебив меня произнес:
- Товарищ Ш....... хватит уже, я ведь тоже москвич....парня накажите и оставьте...он хороший солдат.

                - - - - - - - - -

А тетрадку по которой меня офицеры сдавали дежурному по роте я сохранил.Она для меня дороже золота.

11.10.2014