Состояние

Хотелось бы поговорить об одном очень интересном состояние. Уверен, что с ним знакомы абсолютно все. Ну как все. Конечно, есть и исключения, но это как раз тот случай, когда исключение подтверждает правила.
Все, я имел в виду всех самых благородных, изысканных любителей этой несправедливой и порой до одури жестокой жизни. Всех азартных игроков, что нестерпимо проигрывают все нервы на своей жизненной стометровке.
В общем, лучшие из нас точно знакомы с этим состоянием. 
С  состоянием покоя и агонии в одном лице. В состоянии замкнутости и в то же время полной отдачи себя людям и миру в меру полного, тотального паралича перед лицом факта, или, проще, в неспособности сопротивляться окружающей действительности.
Этому состоянию плевать и чихать, какого цвета у тебя кожа. В каком полушарии ты, и каким богам молишься и молишься ли ты вообще. Оно может наброситься на тебя быстрее, чем Усейн Болт. Кто-то даже скажет - «с первого взгляда». Кого-то оно может застать на работе, и, дай Бог, чтобы эта работа была не первым пилотом Боинга с трехстами пятьюдесятью  пассажирами.
Да, это странное чувство, которое требует детального анализа и прояснения, зачем оно. Для чего, и как так получается, что горе и всплески неконтролируемого восторга смыкаются воедино и тут же могут заставить прыгнуть под машину, достать звезду, убить человека, дать взятку Сатане, разбить все фонари.
Все законченные романтики уже давно догадались, о чем я. Они скажут, я о любви – и будут чертовски не правы.
Конечно же, я о похмелье.
И, конечно, я понимаю, что этому состоянию надо посвящать целый роман, проводить целые исследования длиною в бесконечность. Расширять кругозор до вселенских масштабов. Рушить все стереотипы. В общем, посвящать всего себя и всю свою жизнь этому. Ну, нельзя конечно сказать, что я не посвятил себя и жизнь похмелью. Отнюдь. Я знаю о нем практически все. Я знаком с ним очень давно и в разных измерениях. В каких только одеяниях, и с каким только настроем, и в каких только местах оно меня не посещало.
Я встречался с ним на высоте в 10 000 метров над морем. В самом море. На заднем сидении машины в абсолютно неизвестном городе с абсолютно неизвестными людьми. В метро, в автобусе, в лифте, в кафе, в суде, на допросе, в очереди (что, в общем, самое страшное, хотя…), НА РАБОТЕ.
Самое подлое явление похмелья, это когда оно настигает тебя после двух- трех часов после будильника на рабочем месте.
И вот в очередной раз я сижу и не понимаю, кем и зачем оно мне послано и самый главный вопрос – за что!?
Я сижу на кухне, где за окном уже вовсю бушуют холодные ветра, и тротуары уже безнадежно усыпаны сгнившей листвой. Где все фонарные столбы возвращаются на свои рабочие места раньше привычного за лето времени, и мне глубоко положить на это все. Это та разновидность похмелья, когда все перестает существовать. Где нет ничего положительного и плохого. Где все одно. Все называется – ПОХМЕЛЬЕ. Когда не получается выражать и намека на эмоцию. Когда сидишь в метро в «час пик» и перед тобой встает очень старая бабушка с костылями и с грудным ребенком на руках, и ты не собираешься уступить ей место. Ты просто с нечеловеческим усердием пытаешься поднять глаза. И она, поймав твой взгляд, не оспаривает твое желание просто посидеть до следующий станции, спокойно умереть и родиться заново. Да, это такая шутка от похмелья. Оно тебя убивает на время, потом воскресает, дает подышать, выпить водички, или протянутую сострадающими «таблетку от головы», и, когда таблетка не помогает, убивает тебя заново, и так может продолжаться несколько дней.
Да, плохо, очень плохо. Знающие люди узнают это фразу.
А как сегодня все хорошо начиналось. Я разлепил глаза и не почувствовал НИЧЕГО. У меня в голове даже зазвучал марш победы. Я подпрыгнул с кровати, и меня тут же настигла кара, самая безжалостная и беспощадная. Это преждевременная уверенность, что удалось избежать похмелья. Через несколько секунд я уже обеими руками удерживал пульсирующую голову, пытаясь как можно бережнее уложить свое бренное тело обратно в кровать…

2.


Да. Но все же, мне кажется, что есть и положительное во всем этом. Я думаю, мы с бадуна максимально тонко и искренне чувствуем мир. Без купюр. Без мысли «а правильно ли мы все делаем». Ну подумайте. Ведь перед смертью человек прощает все и прежде просит прощения за себя. Он чист как слеза, он как младенец. И с похмелья человек полностью безобиден и ангельски честен. Ведь ему кажется, что он может умереть в любой момент. А какие искренние клятвы произносятся с похмелья. Я больше никогда не буду пить! Я даю слово! Хватит с меня! Это не может так продолжаться бесконечно!
И когда человек все это говорит, он чист перед Всевышним. Ибо это святая правда. Но, как всегда есть одно «НО». В скором времени приходит человек, который хочет помочь, хочет избавить человека от страданий, от мук, и дает этому незапачканному жизнью существу самое мощное оружие, перед которым похмелье трепещет и пускает в сознание похмельного лживые противоречивые мысли и доводы, что оно сделает только хуже – ПИВО!
И вот приходит спасение, и мир снова обретает краски и эмоции. И вот уже не сгнившие листья, а поэтично красивые уставшие листья, которыми хочется пошуршать в парке. И чувство скорой кончины улетучивается, и, стало быть, пока рано просить прощения…
И надо всегда помнить, что мы тащим свой крест настолько тяжелый, насколько мы можем его тащить.