Чудеса математики

     Они пили уже давно. Тем не менее, проблески сознания еще давали о себе знать.

-Слушай, а мы у кого сидим? – внезапно спросил Степан, уставившись на плавающий в трех литровой банке соленый огурец.

-Так у тебя же! – отозвался Василий. – Что, не признал свои хоромы?
-Почему, признал, - обиженно произнес Степан. – Вот только что ты в этих хоромах делаешь?

-Как что! – чуть не протрезвел от такого вопроса Василий. – Ты же сам меня пригласил!

-Только тебя пригласил? Больше никого?

     Василий огляделся вокруг, никого кроме их двоих не обнаружил и на всякий случай крикнул в сторону кухни:
-Эй, там! Есть кто живой?

Кухня ответила молчанием.

-Никого, - сделала заключение Василий. – Значит нас двое.
-Непорядок, - произнес Степан. – Должно быть трое. Неправильно мы с тобой, Василий сидим!

     Они уставились друг на друга, соображая, что делать. Озарение пришло первым к хозяину квартиры. Он поднялся со стула и нетвердой походкой направился к платяному шкафу, резко отворил его, явив миру содержимое.
-И что я там у тебя не видел? – буркнул Василий. – Хочешь новыми трусами похвастаться?

     Степан указал на зеркало, где за столом сидел один мужик, а второй, приняв вертикальное положение, стоял у шкафа.

-Ух, ты! – изумился Василий, - Ты чего мужиков в шкафу-то держишь? Гляди-ка, у них и стол свой накрыт...

-Ну, видишь, нас теперь четверо. Даже если один уйдет, то останется трое. То есть все будет, как положено, - с расстановкой произнес Степан.

-Ну, Степан! Ну, голова! – и подняв рюмку, Василий произнес тост, - За вас, мужики!

     Зеркальные мужики тоже подняли рюмки, полыбились для порядка и осушили до дна.
     Как и Василий, один из зеркальных полез рукой за огурцом в банку.
     Раздался звонок в дверь. Степан огляделся, остановил взгляд на Василии и спросил:
-Мы кого-то ждем?
-Мы – нет, - сказал Василий, и обратившись к зеркалу, просил, - Мужики, а вы никого не ждете?

В ответ было молчание, из чего Василий заключил:
-Они тоже никого не ждут. Но надо открыть. Вдруг что-то важное. Иди, открывай!
-А почему я? – спросил Степан.
-Так квартира же твоя, - напомнил Василий.

     Степан нехотя поднялся, попытался было надеть тапочки, но они разбегались в разные стороны. Плюнув на это, он отправился в прихожую босиком.

     Дверь открылась, явив на пороге румяную, крепко сбитую девку, которая в руках держала корзину, их которой торчала любопытная голова гуся. Рядом пристроился большой мешок, перевязанный крепкой веревкой.

-Опаньки! – произнес Степан. И тут же взяв себя в руки, добавил, - Здравствуйте! Вежливость тут же ретировалась.
-Вы... Ты кто такая?
-Любовь, - пробасили девка.
-Любовь! – растянуто-удивленно протянул Степан и запел, - Любовь нечаянно нагрянет, когда ее совсем не ждешь!...

И, оборвав себя на самом интересном месте, решил продолжить допрос:
-И к кому у нас пришла любовь?
-К Василию. Сестра я его. Приехала из деревни. Соседи сказали, что он здесь.

Степан обернулся лицом к комнате и крикнул:
-Васька, сестра твоя пожаловала.
-Любка! – отозвался радостный голос. – Тащи ее сюда. А то нас снова двое осталось. Непорядок. Баланс нарушился.

-Прошу! – Степан согнулся в изящном, как ему казалось, поклоне, не удержался на ногах и въехал плечом в противоположную стену, издав нечленораздельные ругательства.

     Люба втиснулась в дверь вместе со своим скарбом и осторожно двинулась в сторону комнаты.

     Следом в дверном проеме показался Степан. Он оперся о косяк, сохраняя равновесие.
-Ты посмотри! Нас же шестеро теперь. А посуды не хватает. Сейчас принесу.

 И удалился на кухню.
-Любаня! – воскликнул Василий, удачно поднявшись и, раскачиваясь, направился к ней. – О, и закусь принесла. Молодец!

Обратившись к зеркалу, он произнес:
-Мужики, смотрите! Сестра моя из деревни приехала!... Вот черт! Да нас четверо осталось. Куда двое-то подевались... Эй, Степан! Ты лишние тарелки-то не тащи. Нас тут поубавилось.

     И развернувшись к сестре, Василий распахнул объятья и растянул рот в улыбке.

     Увидев в зеркале взлохмаченного мужика в драной майке, который, переваливаясь и распростав свои грабли в стороны, пер прямо на нее, Люба лишилась чувств, и сползла  бесформенным кулем на пол.

-Вот те на! – произнес медленно Василий. – От радости что ли?

    Согнувшись и уперев руки в колени, он стал разглядывать сестру, шатаясь из стороны в сторону.

-Что-то надо делать... А что? О, точно. Поднимать. Эй, мужики, да помогите вы мне... – и тут же осекся. Из зеркала на него смотрела только одна рожа.

     Василий распрямился, почесал затылок и крикнул в сторону кухни:
-Степан, не надо посуды. Гости твои разошлись. Ты это... Воду лучше принеси. Будем Любу в чувство приводить. Баланс надо сохранить? Надо! А она нам в этом может.

     И вытащив из корзины гуся, Василий крепко поцеловал его в клюв. За что тут же получил крылом по морде...