Душа ребенка - чистая доска

Приходилось ли вам посещать приюты для несовершеннолетних, реабилитационные центры, детские дома; видеть худенькие, остренькие  коленки и торчащие из – под грязных рубах костлявые ключицы; глазки-синие,голубые,серые,карие,которые смотрят недоверчиво, жадно и видят в каждом врага?
Один из подобных приютов  есть и в краевой столице. Солидное здание, отделанное сайдингом, у которого даже название - яркое и солнечное, является социально – реабилитационным центром для несовершеннолетних, основные функции которого – оказание помощи в трудных жизненных ситуациях ребенку, социальная адаптация.
Практически все здешние воспитанники имеют родителей. И ещё…Центр переполнен, мест катастрофически не хватает. Иногда дети поступают в количестве 3 и более человек из одной семьи и, в основном, проблемы в подобных семьях одни и те же - алкоголизм одного из родителей или обоих, наркомания, безработица, отсутствие жилья, отсутствие средств к существованию. Большинство детей доставляют сотрудники правоохранительных органов или органов  опеки, забирают прямо из семей,  из теплотрасс, с вокзалов, реже дети поступают по собственному заявлению.
Оказавшись в центре, ребенок должен получить помощь психолога, необходимую медицинскую помощь, обследование, одежду, обувь, питание.
Однако, что мы видим, попав на территорию этого чудесного заведения?
Представьте себе на минуту ребенка! Ребенка 21 века.
Вот он! Пробегает мимо по направлению к столовой с ватагой других детей, а за ними томно ступает воспитательница. Она недовольно посматривает на часы, нервно поднимает выпавшие из кармана брюк сигареты и покрикивает на озорников. Видимо, она просто очень устала и спешит домой в привычную уютную обстановку, поэтому нервы  и не выдерживают.
Одеты все дети приблизительно одинаково: рваные майки неопределенного цвета, выцветшие свитера, уже кем-то ношенные до них, штаны, которые, как правило, больше на 2 размера или наоборот, малы, с «пузырями» на коленях и старые, с  дырками, осенние башмаки (видимо, надетые в декабре, с целью закаливания молодого организма).
Но главное не это….
Большую озлобленность, раздражительность, жестокость, пожалуй, можно встретить только в местах лишения свободы. Детям здесь неинтересно играть в привычные и знакомые нам всем игры, не слышно искреннего смеха, не блестят счастливые улыбки на лицах. Они смотрят исподлобья. Они ищут причину, помешавшую им стать счастливыми.
Поговорив с одним из детей,15 летним Семеном, возникает мысль: «Вырастут ли из этих детей порядочные и честные люди и что они смогут дать уже своим детям?» Девиз Семена: «Сегодня сдохни Ты, а завтра сдохну Я». Рассказывает он это весело, с горящими, словно угольки в раскаленном пламени, глазами, немного растягивая слова и подмигивая своим приятелям. Они  полностью солидарны.
Воспитательница, сидя, здесь же, в игровой, прихлебывает обжигающий чай из потрескавшейся фарфоровой чашки и лениво смотрит на детей. В общем, она согласна с их жизненными установками.
¬-Семен прав! Нельзя ничего добиться честным трудом. Я отработала 30 лет в школе и ни уважения тебе, ни денег, а только хамство и нищета. А здесь тем более…Кому они нужны…Родители наркоманы и алкаши. И эти…непутевые…такими же будут.- Подвела итог нашей беседы Ольга Николаевна.                Дети, облепившие нас, словно пчелы, которые слетелись в свой улей, жадно слушают Ольгу Николаевну. Она же воспитатель, а значит, говорит всё верно.
Следующая группа – группа девочек.  Девочек девять, от 7 до 16 лет. Абсолютно все имеют родителей. Родителей алкоголиков. Одеты девочки в грязные платьица, серенькие колготки с заплатками, кое-кто бегает босиком, половина из них смотрит телевизор, канал ТНТ, научно-познавательную программу для подростков «Секс с Анфисой Чеховой». Просвещаются.
И последняя группа. Малыши! Маленькие ангелы, у которых пока нет никаких жизненных девизов, они улыбаются беззубыми ртами, смеются серебряным смехом, весело размазывая овсяную кашу по лицу, льнут ко мне хрупкими, словно соломинки, детскими плечиками, смотрят огромными синими глазами и кричат « Тетя Настя, а я тебя люблю!» Вы не поверите, но у них, у всех, почему-то синие глаза – как небо, как васильки, как море…
Степка Ливанов, обнимая меня и прижимаясь щекой к колену, лопочет, что соскучился по маме, что хочет посмотреть на новые обои в квартире после ремонта, что мама обещала больше не пить и даже принесла ему сегодня сок! Степка, в дырявых колготках, Степка с бледно-синим личиком в грязных разводах, весь покрытый аллергической сыпью от выпитого сока, ещё не знает, что уже готовы на него все документы в детский дом№8 ,а маму вчера лишили родительских прав.
Антонова Ангелина. Золотые волосы обрамляют восковое личико.  Девочка из сказки! Золотым голосом, коверкая и неправильно выговаривая слова, она жалуется на сегодняшнюю овсяную кашу. « Не буду ее есть!!!» И золотые слезинки градом покатились по щекам….
-Бедные….Да как ее можно есть, эту кашу…Не сладкая, синяя, вся в комочках,- вздыхает воспитатель младшей группы, Елена Петровна и оглядываясь по сторонам, будто  вор-карманник, торопливо шепчет на ухо, -«а вообще …знаете….воруют у нас…воруют по-черному! Вот! Даже кашу из столовой. Дети бегут из центра. Одевать их не во что. И зарплата  у нас маленькая»
Навстречу нам идет заместитель директора – пышная дама средних лет, ярко-алым ртом, жемчужной улыбкой, запахом дорогого парфюма. Олицетворение благополучия и достатка.
-Да. Это наш приют. Как и в любом учреждении есть свои проблемы, свои «подводные камни», но мы работаем над ошибками. У нас много грамот, благодарственных писем, дети одеты, обуты, сыты и довольны.
Грамоты…Письма…Благодарность….
Не узнать заместителю директора, что сегодня вечером Семен отнимет у Степки яблоко, старательно припрятанное малышом на ужин, а воспитатель сделает вид, что ничего не произошло; не увидеть ей, как будет плакать малыш этой ночью; не увидеть и то, как завтра в школе будут смеяться дети из благополучных семей над воспитанниками из приюта, показывая пальцами на их рваные кофты, да и на ужин она не ест скользкую сизую кашу…
Выхожу из центра. Холодный морозный воздух  словно огнем обжигает лицо. Навстречу мне идут двое: мама с дочкой, они весело обсуждают оценки за четверть, поездку к бабушке, ужин.…Вокруг висят разноцветные афиши, переливаются искрящимися  огнями неоновые рекламы, золотом отливают витрины, светятся гирлянды и мишура… Новый Год.
Все торопятся, спешат по домам. Люди, расталкивая друг друга локтями, бегут по грязным пыльным улицам мимо других людей, мимо чужой боли, мимо десятков, сотен, тысяч изуродованных судеб, бегут в свои теплые уютные дома, пахнущие пирогами и благополучием…
Нет в этом мире ни Степки, ни Ангелины, ни Семена.…Как будто великан наступил на домик лилипута – не убил, но примял изрядно, и теперь все лилипуты в домике растерянные, не осознавшие своего нового положения…
Страшно и больно об этом вспоминать.
По оценкам экспертов, количество беспризорных детей в России достигло уровня Гражданской войны, и в основной своей массе, дети не сироты, лишившиеся родителей. С «голубых экранов» нам ежедневно вещают о модернизации, прогрессе, материнском капитале , а  фактически мы возвращаемся к состоянию общества 100-летней давности. Растущее количество беспризорных детей - это крик о беспризорности самой России.
Английский философ Джон Локк считал, что душа ребенка подобна «чистой доске», на которой можно написать все, что захочется. Что же мы на них напишем? Какие следы оставим? Пробелы? Келлоидные рубцы?