Я люблю ее

   Мы познакомились случайно. Собственно, все не запланированные знакомства — случайны. Это произошло в книжном магазине у стеллажа с книгами современных авторов. Мы одновременно потянулись за одной и той же книгой: «Мясо снегиря»  Дмитрия Липскерова оказалась последней и наши пальцы соприкоснулись. Никогда до этого меня не било током, но то, как основательно встряхнуло, было очень похоже на высоковольтный разряд. Электроны или нейроны, уж не знаю, что это было, разнеслись по телу, заставив шевелиться волосы на голове и отозвавшись томительным чувством в пояснице. С детства у меня сложилось стойкое убеждение, что все феи — непременно рыжеволосы. Рядом стояла девушка лет двадцати пяти, невысокая, с точеной фигуркой, тонкими чертами лица, на котором выделялись прямой, с легкой горбинкой, нос и четко очерченные губы. На голове буйствовало рыжее великолепие. Рыжина была солнечной. Но не полуденного золотого солнца, а солнца утреннего, пробивающегося сквозь слой облаков. Этакая безумная смесь красного и оранжевого, пока еще без намека желтизны. И яркие, цвета майской травы, глаза. В изумлении распахнутые мне навстречу. Так мы и стояли, переплетя пальцы, не дотянувшись до томика. В любовь с первого взгляда можно верить, когда тебе пятнадцать, ну, семнадцать лет, но когда впереди маячит тридцатник — это смешно. Однако, жизнь доказала обратное.

   В итоге Липскеров достался ей, а мы оказались за столиком в кафе. Мы пили кофе с пирожными и разговаривали. В это трудно поверить, но не один лишь Липскеров оказался в сфере наших общих интересов. Мы любили читать одних и тех же авторов, слушать одних исполнителей — меня поразило, что она, как и я, всерьез увлечена джазом, — более того, гастрономические предпочтения тоже оказались схожи. Но даже погрузившись в беседу, мне трудно было не замечать ее длинные, тонкие пальцы, чувственно подрагивающие губы, ямочки на щеках, когда она улыбалась…

   А после кафе, очень естественно, словно это подразумевалось, мы оказались у меня дома. В постели. К этому моменту страсть и желание обладать ею охватили все мое естество. Страсть и нежность. Все рыжие — белокожи. У моей любви кожа была ослепительно белой с легким розоватым свечением. Она лежала на простыне черного шелка, словно пришедшая из древнегреческих мифов Венера, словно ангел, сошедший ко мне с облаков, безукоризненная в своей красоте. При виде огненных волос, разметавшихся по подушке, в памяти всплыла ранняя песня Валерия Леонтьева «Танец протуберанцев»: именно так — огненные языки на фоне антрацитово-черного космоса — должна выглядеть корона Солнца. В тот первый день она была восхитительно застенчива. Закрыв глаза, любимая впитывала мои ласки, вишенки сосков твердели под моими пальцами и губами, легкий румянец горел на щеках. А когда мой язычок, скользя по ее животу, спустился ниже, к полыхающему, словно таежный костер, лону, она с милой стеснительностью прикрыла его ладошками. Наивная, словно это могло меня остановить! Еще никогда, ни с одной женщиной мне не было так хорошо.

   Мы встречаемся днем, дважды в неделю. Мне же хочется видеть ее рядом каждый день. И ночь. И утром, и вечером. Одним словом, постоянно. Я люблю ее! И она, я это знаю наверняка, любит меня тоже. Но она замужем, у нее есть ребенок, двухлетний сынишка Дениска. Мы не раз обсуждали это и она готова развестись и уйти от мужа, чтобы жить со мной. Я с большой радостью приму участие в воспитании Дениски. Огорчает лишь то, что мы сможем жить только в гражданском браке. Церковь нас не обвенчает, как и в ЗАГС нам закрыта дорога. В России не регистрируют однополые браки.