Моя женщина

1. Девушка

Всё это случилось по ошибке. Я постучался не в ту дверь. Мне открыла девушка. Знаете, как это бывает. Стучишься не в ту дверь, тебе открывает девушка с удивительной улыбкой. Ты стоишь и в ответ лыбишься как идиот. Но это не значит, что ты идиот. Просто, тебе понравилась девушка. Она хороша собой. Боже, какие зубы! Прекрасные, великолепные зубы, выступающие вперед. Хочется впиться в них, но ты стоишь и улыбаешься, потому что ты не насильник и приучен держать себя в руках. Где-то под зубами у неё ещё и ноги, и руки, и шея, и всё остальное без разбору. И эти глаза, ну что глаза! Что глаза то! Словом, я постучался не в ту дверь, и так всё началось. И я вошёл, и я сел, и я не знал, зачем я там, и я не знал, что я ей сказал, чтобы там быть. Я сел на диван, а она ушла в другую комнату. Я проводил её туда глазами. И она была там, а потом она вернулась со всем этим великолепием всего, что у ней. И я не знаю, что мы говорили потом, но как-то я снова оказался за дверью, и она была со мной. И мы шли, и мы шли. Краем глаза я заметил ту дверь, в которую мне следовало постучаться и посмеялся над нелепостью этой ситуации, насколько мог смеяться. Тепло от её близости полностью обволокло меня. Нет, в сущности, наверное, мы просто влюбились друг в друга с первого взгляда. В сущности, наверное, я сказал ей что-то вроде "вы прекрасны, идемте гулять по городу". В сущности, она потом переоделась, вышла ко мне, а потом мы пошли. В сущности, я шел к друзьям, и я до них не дошёл, потому что взял и встретил вот эту вот прекрасную девушку с таким ртом, из-за которого подгинаются коленки, из-за которого толком не можешь сказать, как ты раньше жил без этого рта.
— Со мной такого еще не было, — сказала она.
Я её поцеловал, а она меня.
— Хорошо, ты просто офигенный.
Я её снова поцеловал и крепко схватил, к тому же. Мы пошли дальше. Мы шли и целовались, а потом снова шли. Я её лапал, она меня тоже. Это было хорошо, это было великолепно. Поезда сбивают людей каждый день, но мне сегодня повезло. Я наткнулся на барышню, которая изменит всю игру. Такие вещи всегда знаешь заранее, даже если потом оказывается, что ты ошибся. Но я знал, знал. Эта барышня изменит всю игру.
— Как тебя зовут, красавица? — спросил я.
— Надя. Ты уже спрашивал.
— Правда спрашивал?
— Ага.
— А меня как зовут?
Мы сели на лавочку и провели на ней больше двух часов. Я рассказывал о себе, она внимательно слушала и следила за моим лицом. Потом мы целовались и лазили друг другу под одежду. Я позвонил друзьям и сказал им, что меня сбил поезд, что они мне больше не нужны, хоть я их и люблю.
— Я люблю тебя, — сказал я Наде.
— Я тебя тоже, — ответила она.
— Наверное, нам хорошо вместе. А то мы бы не говорили друг другу о любви. Ты в курсе, что мы только встретились?
— И что с того? — спросила она.
— Ничего. Иди ко мне.
Поезда сбивают людей каждый день.
Мы дошли до меня. У меня хорошо. Я люблю свой дом. Здесь полно мягкого барахла, есть ванна, которую я регулярно мою. Принимать ванны моя маленькая страсть. Обычно я принимаю по три-четыре ванны в день. У меня чисто и уютно и светло, если за окном не ночь. Мы, конечно же, приперлись ночью. Но на этот случай у меня были всякие лампы, которые я включил.
— Я не буду музыку включать...
— Не нужно. Где туалет?
— Вон там.
Она вернулась и мы устроились на диване.
— Ты что-нибудь съесть хочешь?
— Нет.
— Хорошо. Тогда, я залезу к тебе под юбку.
— На мне штаны.
— И то верно.
Я залез к ней в штаны, избавил нас всех от штанов, потом от всего остального, и мы совсем нагие стали трахаться. Ей нравилось, как я торопился, она просто заливалась восторгом. Поначалу трудно не торопиться, ведь так хочется! Мы перестали после третьего раза.
— Я тебя всё равно люблю, — сказал я.
— Но чуть меньше, — улыбнулась она.
— Да. Прости.
— Ничего, это взаимно.
— Бе бе бе. Чаю?
— Да!
За чаем всё наше доверие друг к другу улетучилось. Я подумал, а кто вы, собственно такая, барышня? Не знаю, что думала она. В моей голове начали крутиться миллионы мыслей.
— И куда это всё?
— Что?
— Вся наша любовь... Мы же не выдержим, когда сейчас окажемся друг для друга невыносимыми.
— А почему мы должны оказаться друг для друга невыносимыми?
— Я думаю, это закон.
— Дима, мне кажется, ты витаешь где-то над законами, и поднял меня на тот же уровень.
— Ты скромная.
— Ничуть.
— Мне спокойнее.
— Давай продолжать делать друг другу комплименты.
— И пить чай!
— И пить чай!
— Я люблю тебя.
— А я люблю тебя.
Но я то знал, что если из этого что-нибудь получится, рано или поздно придется начать говорить друг-другу гадости.
— Рано или поздно, то есть, очень скоро нужно будет говорить друг другу гадости.
— Можно, я у тебя переночую?
— Конечно, любимая.
Мы пошли спать. Она уснула на моем плече. Не помню, чтобы мне было так спокойно.

2. Утром.

Утром я проснулся до неё, вылез из под неё. Всё это было слишком хорошо. Я её хотел.
— Можно?
Она проснулась и улыбнулась.
— Да.
Поезда, поезда, поезда...
За завтраком она спросила меня:
— Какие гадости ты хотел мне сказать?
— Я хотел их тебе наговорить.
— Какие?
— Сначала их придется придумать.
— Ага.
— А у тебя уже есть гадости?
— Я не умею говорить гадости.
— Надя, я научу тебя. Тебе придется говорить мне гадости, а то нам придется расстаться, а этого я не вынесу.
— Хорошо, тогда, научи.
— Да, да, да. Мы будем прекрасны!
— По-моему, мы уже великолепны.
— Да, и я влюблен в твои ягодицы и в твою...
— Что?
— Я не люблю все эти литератруные словечки и эвфемизмы и всё такое прочее, но просто не знаю, как ты относишься к более жестким словам...
— А ты попробуй.
— Давай завтра?
— Может быть, сегодня вечером?
Она ушла. Ей не нужно было на работу, был выходной, но у неё были планы на день. Она поцеловала меня в губы и сказала, что мы увидимся всего через несколько часов. Мне было совсем не по себе от того, что она со мной расстается. Я бы от неё теперь всю жизнь не отходил, такой уж я человек.
— Можно, я пойду с тобой?
— Конечно! ты что?
— Ладно, тогда я не пойду с тобой. Хорошо, что мне можно с тобой. Это очень хорошо.
Я принял ванну и написал стишок, который сам не понял. Потом я немного поучился, понял, что не хочу больше никогда учиться, побродил по своей комнате, ероша волосы. Я влюблен. Ура, черт побери. Судьба играет на тромбоне. Всё как надо. Всё лучше, чем надо. Я влюблен. Скоро я её увижу. Это тоже хорошо. Всё хорошо. Никто ничего не поломает, потому что я предупрежу все несчастья, я найду способы сделать нас очень счастливыми. Надя и Дима. Дима и Надя. Поезда, поезда, поезда...
Потом на меня свалилось уныние. Я не знаю, что делать со своей жизнью. Разве она захочет меня? В сущности я никто, у меня плохо с целями и плохо с успехом. Единственное хорошее, что у меня вышло в жизни — это соблазнить Надю. Всё остальное какая-то чушь. Меня и не было без неё, пока я не встретился с её ртом, пока я не вдохнул её и не сделал своей. У меня была моя квартира и ванны. А что ещё? Толком ничего. Я не понимаю свои стихи. Я зарабатываю чем придется. Не имею образования или желания иметь образование. Я обыкновенное пустое место, таких как я — почти нет. Большая часть моих знакомых учится или собирается учиться, кое-кто уже зарабатывает хорошие деньги для очень комфортной жизни. Я смог позволить себе ванну, это неплохо! Но кто я, в сущности, такой? Наде, как и любой женщине нужен какой-нибудь настоящий мужчина, кто бы это ни был. Я просто не знаю, кто это такой. Но он явно нужен всем дамам. И Наде тоже. А я точно не он. Тысячу раз не он. Я и не хочу им быть. То же мне.
Позвонила Надя.
— Ты как? Я скучаю жутко.
— Правда?
— Ага. Я уже почти закончила. Где встретимся?
— Приходи ко мне.
— Я так и знала.
— Ты рада?
— Да.
— Скоро?
— Да.
— Я немножко схожу с ума.
— Не нужно. Я с тобой.
— Угу.
— Я тебя тоже люблю. Я тебя не брошу.
— Бросишь.
— Нет, никогда.
— Не говори так.
— Хорошо. Ты самый лучший.
— Так тоже не говори.
— Буду говорить.
— Ты сама самая лучшая, раз так. Мерзкая прекрасная баба. Хватит болтать. Приезжай уже и займемся сексом, в смысле, любовью.
Я повесил трубку. Мне опять стало хорошо. Я принял ещё одну ванну. Поел. Не помню, что. Она приедет. А дальше что? Пожалуйста, пусть у нас всё будет хорошо. Я стану толстым и богатым. И довольным как отъевшийся китенок. Мне все под силу, пусть только она будет рядом.

3. Вечером.

Она пришла.
— Сначала гадость или секс?
У меня упало сердце.
— Дверь вон там.
— Постой. Ты не хочешь послушать?
— Я слышу интонацию... Ладно, скажи.
— Понимаешь, я живу с мужчиной...
— С мужичной, с кем же ещё.
— Я тебе не говорила?
— Надеюсь, что говорила.
— Ой... Где-то полгода назад мы с моим мужчиной решили завести ребенка, сделали все нужные тесты насчет генетических болезней.... В общем, я беременна.
— Ага.
— Я убегу с тобой, если ты меня хочешь. Я сделаю аборт и...
— Нет. Утром я пытался сказать, ****а.
— Я очень люблю тебя. Я не знала, что можно так любить.
— Надя. Это ребенок.
— Ты тоже меня любишь.
— Уже нет. Прошло.
— Если ты хочешь быть со мной...
— ... ты сделаешь аборт. Не нужно. Не нужно вешать на меня этот выбор.
— Это не твой выбор, а мой. Пожалуйста, будь со мной.
— К чёрту тебя, Надя. Я так не играю.
— Я люблю тебя.
В общем, я с ней снова спал. У меня слабость к беременным женщинам, а к ней у меня слабость по умолчанию. Я был сильно влюблен. Не знал, куда деться. Хоть пулю в лоб пустить. Но где её взять, эту пулю? И что с ней потом делать? Она снова на мне уснула. Я измотался, так что, тоже засобирался за ней. Вдруг, всё будет хорошо? Эта жизнь довольно странная, вдруг все возьмет и обернется в мою пользу? Сначала, конечно, придется пострадать и поразбираться. А если младенец вылупится и останется на мне, как же я обойдусь без своих многочисленных каждодневных ванн? Но она такая... Признаюсь, я в шутку думал о том, чтобы действительно взять её к себе вместе с младенцем. И признаюсь, я думал об этом не в шутку. Черт, я любил её. Любовь достаточно редкая штука, чтобы плюнуть на все на свете, когда её встретишь. И я её встретил и собрался плюнуть на все на свете.
— Любимая?
— Ммм...
— Прости, что разбудил. Можно, я скажу тебе одну штуку?
— Да, милый...
— Я тебя никогда не брошу.
Она прижалась ко мне крепко-крепко, а я заплакал, и она меня утешала. Два придурка.