Горные лыжи. С чего все начиналось

                «И снова ты с Горой в объятьях.
                Прыжок  … и чувство пустоты.
                Как передать, в каких понятьях
                Мне описать полёт мечты?»
                «Песнь о горнолыжнике», Ю.Фомин.

     По жизни я, наверное, экстремал. Но не полностью «отмороженный», а так, умеренный. Для меня необходимо присутствие в моей жизни в определенных дозах каких-то экстремальных занятий, позволяющих не только почувствовать вкус адреналина в крови, но и получить удовольствие от того, чем занимаешься. Кроме всего прочего, занятия, связанные с риском, позволяют по-другому смотреть на окружающую тебя действительность и по-другому оценивать поступки или «непоступки» людей.
     Часть моей жизни была связана со спортивным водным туризмом, как сейчас говорят, рафтингом. Конечно, я не ходил в походы выходного дня по Подмосковью, а сразу начал ходить в достаточно сложные «категорийные» походы (5 категории сложности) и скоро по совокупности участий в походах и руководства походами уже набрал очков на кандидата в мастера спорта. Через несколько лет в нашей компании произошло два несчастных случая: погибли два наших товарища. Один погиб зимой на Приполярном Урале, под лавиной, а второй утонул во время сплава по реке Китой. Это всё произвело на мою жену очень сильное впечатление, и она предложила мне выбор: или семья, или такой спорт, так что мне пришлось с водным туризмом в его максимально сложном проявлении, закончить.
     Мне уже было 26 лет. Жить без экстрима я, понятное дело, не мог и стал думать, чем бы еще заняться, чтобы не так напрягать семью, а лучше всего и их вовлечь в какое-то занятие. Остановился на горных лыжах. Должен сказать, что в 80-е годы прошлого века, это не было таким модным и престижным занятием, как сейчас. Занимались им, как правило, представители интеллигенции, чаще всего технической и научной. Инвентаря нормального не было, а в магазинах предлагалась отечественная продукция и масса народа на ней каталась, но это было небезопасно, прежде всего, для ног.
     У меня в конце 1980 года состоялась защита кандидатской диссертации, и я решил, что после этого нужно и начинать. Тут, как раз, в конце марта 1981 года мне подвернулась научная конференция, которая проводилась на Украине, в Карпатах, не помню точно в каком месте. Оформил на работе командировку и полетел во Львов, а далее до места проведения конференции нужно было добираться на автобусе. Уже при погрузке вещей в автобус я заметил мужика в голубой альпинистской пуховке и с лыжами в чехле. Эге, думаю, значит, в горах еще остался снег, и можно будет попробовать осуществить свою идею, - встать на горные лыжи.
     Когда приехали на базу отдыха, я с ним и познакомился: питерский мужик, доцент, зовут Роберт, занимается прикладной математикой, и приехал сюда не только сделать доклад, но и покататься на лыжах. К слову сказать, в районе базы снега уже давно не было, и кругом все цвело, но говорили, что на перевале, - катаются. Отчитали мы свои доклады и через пару дней собрались ехать на Яблоницкий перевал, проверить информацию. Роберт с лыжами, а я – налегке.  Помимо нас с Робертом, навязалось еще пару человек, но тоже, как и я, - без лыж, но мы узнали, что там, на горе, есть прокат, так что был шанс на позитивный исход нашего мероприятия. Ехали туда на автобусе, наверное, час, и когда мы уже стали приближаться к перевалу, двигаясь по горному серпантину, увидели, что картина вокруг сильно поменялась, - на склонах появился снег.
     Приезжаем, видим:  работает пара подъемников, люди катаются. Роберт меня и спрашивает, а на лыжах то горных, ты катался? Мне тут, вроде как неудобно стало, что я - полный «чайник», и я ответил, да. Пару раз было, говорю. Ну, тогда ладно, сказал он, и поехал кататься. Стали мне подбирать лыжи. Из того, что было, нашли мне пару польских «Polsport» длиной 210 см. Кто не понимает, объясню, что это – на 20-30 см больше положенного, а для начинающих, вообще, нужны лыжи еще короче. Короче эти лыжи провернуть непросто и для профи, а тут я – «чайник»! Ну, мне то проще, я вообще, ничего не понимаю: лыжи, как лыжи! Дали какие-то тоже польские пластиковые ботинки  гигантского размера, - до кучи. Стал я это все прилаживать друг к другу, а крепления никак не могу застегнуть и спросить не у кого. Проковырялся с полчаса, подъезжает Роберт, все про меня понял и помог мне пристегнуть ботинки. Тогда еще были такие отечественные крепления КЛС-1, содранные с немецких креплений фирмы Маркер, образца 1956 года. А сейчас-то на дворе 1981-й! Они еще к ноге крепились страховочными ремнями, чтобы при падении лыжа не улетела сама с горы. Часто такая система при падении лыжника приводила к тому, что лыжа на ремне отыгрывала упавшему по «чану». Бывало, что и кантом разрубала кожу на голове.
     Ну, что, - лыжи на ногах, палки в руках, солнце светит: вперед с песнями! Подъехали к подъемнику: это была такая же примитивная конструкция, как и на большинстве подмосковных трасс в то время, - двигатель со шкивом крутит трос, к которому ты должен пристегнуться металлическим крючком, бугелем, и по возможности сразу не упасть, так как рывок при старте получается нешуточный. Снизу подъем был не очень крутой, а потом начинался еловый лес и страшный, как мне показалось «крутяк». Так вот Роберт мне и говорит, отцепись от троса перед лесом, а то там, наверху, тебе будет круто. Хорошо, говорю, и поехал. Доезжаю до места отстыковки, пытаюсь эту хреновину отцепить, ан нет, - не получается. Пока я ковырялся, меня дотащило до самого верха и мой бугель, ударившись об отбойник, отлетел сам. Стою и думаю, что делать. Кругом лес, а вниз, по этому «крутяку», идет узкая просека, на которой и не повернуть, так что нужно ехать все время прямо до открытого склона. Мелькнула у меня малодушная мыслишка, может отстегнуть лыжи и как-нибудь на жопе? Но я её решительно отмел. А кругом народ, поднимается и сразу вниз по просеке, - профессионалы!
     Делать нечего, толкнулся я палками и уже через пару секунд чувствую, - лечу: скорость то набирается нешуточная. Знаю, что падать мне нельзя – кругом огромные ели, костей не соберешь, держусь, что есть силы. Вылетаю на огромной скорости на открытый склон и понимаю, что уже надо поворачивать, а как это делается, - не знаю. Пытаюсь что-то судорожно делать ногами, но всё бесполезно. Как болид пересекаю склон, падаю и втыкаюсь в сугроб снега с головой. Где-то ноги, где-то руки, где-то лыжи. Пошевелил ногами, вроде, целы. Надо вставать! Лыжи мои не отстегнулись, так что я как-то встал на склоне и снова поехал вниз. Второй заход закончился тем же, что и первый: падение, ощупывание и благодарность Богу за то, что цел. До низу я добрался аналогичным способом: многократно пересекал склон по диагонали и втыкался в сугроб. Стою внизу у подъемника и думаю, так дело не пойдет, нужно хоть какими-то элементарными приемами овладеть. Тут подъезжает Роберт и говорит, чего это ты на самый верх забрался? Я бы с удовольствием отцепился, говорю, но не знаю как.
     В общем, он мне преподал курс «молодого бойца»: как отстегиваться от троса, как делать элементарный поворот плугом, как тормозить и падать. Ну, что, это уже совсем другое дело, - так можно жить! И пошло, поехало! Вверх, вниз. Вверх, вниз. Не скажу, что я больше не падал, конечно, падал, но, во-первых, не так часто, а во-вторых, все стал делать как-то осмысленно и очень скоро уже гонял (или мне так казалось) по склону и получал от этого несказанное удовольствие. Я, конечно, себя со стороны не видел, но мне через пару часов катания казалось, что я уже езжу очень даже ничего, а на склоне есть и похуже меня. Блажен, кто верует!
     День заканчивался, и нам нужно было грести к автобусу. Выяснилось, что автобуса еще час не будет, и мы «зарулили» в колыбу у дороги. Что ели не помню, но выпили пару чайников глинтвейна. Просто сказка! Перед уходом со склона местные канатчики «впарили» мне горнолыжные очки UVEX за 20 рублей, - первый мой горнолыжный инвентарь. В Москве они потом свободно продавались в магазинах за 10 рублей, но это было потом, а это – здесь и сейчас,- на горе, да еще в фирменных очках!
     Вопрос о том, что делаем завтра, просто не стоял, - конечно, едем на гору! На следующий день все было, как и в предыдущий, с тем лишь отличием, что с утра всё затянуло тучами. Нас это, тем не менее, не остановило, и мы выдвинулись к перевалу. Во второй-то раз гораздо легче: я уже как «профессионал» летал по склону и уже что-то такое неуловимое начинал ощущать. Вскоре начал моросить дождик, периодически усиливаясь. Мы продолжали кататься, хотя экипировочка у меня была аховая: какая-то куртёшка болоньевая и эластичные спортивные штаны на голое тело. Это всё моё хозяйство вымокло, конечно, очень быстро, но пока мы катались, вроде бы было не очень холодно, а потом пришлось стоять еще час на остановке, так как колыба была почему-то закрыта. То, что я замерз как бобик, это – ничего не сказать. Приехали на базу, хотели погреться в душе, но воды горячей не было. Лег спать со страшным ознобом и ощущением, что заболеваю. На следующий день у меня уже была температура около 39, и я понял, что серьезно заболел. Пару дней до отъезда я лежал и жрал таблетки, которые мне принесли ребята.
     Как я добрался до дома, не помню, но температура у меня была под 40. Первое, что я сказал жене, когда вошел в дом: «Теперь мы будем заниматься горными лыжами! А вот и первый инвентарь! Очки!». Ей-то тогда было не до очков: надо было меня лечить. Вызвали врача, и он констатировал - бронхопневмония, ну и лечение на пару недель.
     Вот так я встал на лыжи! Наверное, это была своеобразная жертва тому делу, которое полностью захватило меня и всю мою семью на долгие годы и определило весь наш досуг. К началу следующего сезона вся моя семья была полностью экипирована: лыжи, ботинки, костюмы, очки и прочее. А самое главное – было огромное желание научиться кататься и кататься красиво!

                20.04.2012