Майкл Хайкин. Джонатан Эдвардс и его наследие

ДЖОНАТАН ЭДВАРДС И ЕГО НАСЛЕДИЕ
Майкл Хайкин (1990)
(1)

Когда д-р Мартин Ллойд-Джонс прочитал на Вестминстерской конференции 1976 года свою статью "Джонатан Эдвардс и реашающее значение Пробуждения", он признался, что она была одной из самых сложных для него задач (2). Одной из причин этого было то огромное влияние, которое Эдвардс оказал на него лично (3), но другой - тот факт, что Эдвардс был гигантом духовности и богословия. Ллойд-Джонс сказал: Я иногда хотел бы, и это, возможно, глупо, сравнить пуритан с Альпами, Лютера и Кальвина - с Гималаями, а Эдвардса - с Эверестом!... Моя задача, если я могу привести дальше эту аналогию, состоит в том, чтобы найти один или несколько подходов к этой великой вершине, пылающей белизной святости, вершине,  духовная атмосфера которой настолько разреженна, что ее акцент на святости и славе Божией почти непосилен для слабости крошечного альпиниста, поднимающегося на этот гигантский пик, указывающий на небо" (4). Ллойд-Джонс чувствовал себя обескураженным масштабом того, что сделал Эдвардс.  Моя единственная надежда подобна его стремлению: дать некоторые проблески мощи этого человека, его жизни и его дела, чтобы убедить вас открыть для себя Эдвардса.
Эдвардс родился 5 октября 1703 года в городе, далеком от центров влияния и власти - Ист-Виндзоре, Коннектикут. Его родители оба происходили из благородных новоанглийских пуританских семей. Его отец Тимоти Эдвардс (1669-1758), пастор конгрегационалистской Церкви в Ист-Виндзоре, был двоюродным братом известного пуританского богослова и историка Коттона Мезера (1663-1728), а мать, Эстер (1672-1770) - дочерью Соломона Стоддарда (1643-1729), видного пастыря-конгрегационалиста Новой Англии. Стоддард особенно славился свлими пылкими проповедями и периодическими пробуждениями, которые переживала его община в Нортхэмптоне (5).
Джонатан, единственный сын из 11 детей, получил раннее образование от своего отца и старших сестер. В 13 лет он поступил в Университетскую Школу Коннектикута, которая позже станет Йельским колледжем. Отличившись благочестием, Эдвардс окончил ее в 1720 г., однако, как он вспоминал, у него не было тогда ни внутреннего мира, ни спасительной веры. Позже он характеризовал этот период его жизни как полный "большой и жестокой внутренней борьбы" (6).
Эдвардс остался в колледже еще на два года для получения звания магистра. Именно в этот период, вероятно, в апреле или мае 1721 г., он пережил возрождение. В своем "Личном повествовании", написанном в 1739 г., он описал этот опыт так: "Первое чувство, которое я помню, испытанное мною тогда - это сладкая радость о Боге и Божественных вещах, которую я испытал, читая 1 Тим.5.17: "Царю же веков нетленному, невидимому, единому премудрому Богу честь и слава во веки веков, аминь". Когда я прочитал эти слова, пришедшие в мою душу,  в нее как бы влилось чувство славы Божественного Существа, новый смысл ее, что совершенно отличался от любой вещи, которую я когда-либо испытывал до этого, и никогда никакие слова Священного Писания не произвели на меня такого впечатления, как эти. Я думал о том, как Он дивен, и как я счастлив должен быть, если бы я мог наслаждаться тем, что Божие, и быть близок к Нему на небесах, и раствориться в Нем навсегда! Я все время произносил и пел эти слова Писания, и пошел молиться Богу о том, чтобы я мог наслаждаться Им, и молился таким образом, что довольно сильно отличался от того, что я делал прежде, с нового рода привязанностью. Но мне никогда не приходило на мысль тогда, что все это может быть природным, а не духовным. Примерно с этого времени у меня появилось новое восприятие Христа, дела искупления и славного пути спасения Его. Внутри меня сладкое ощущение этих вещей время от времени вступало в мое сердце, и душа моя уходила в дивное их видение и размышление о них. И мой ум был слишком занят этим, чтобы тратить время на что-либо, кроме чтения и размышления о Христе, о красоте и превосходстве Его Личности и о дивном пути спасения по благодати в Нем. Я не нашел книги столь восхитительной для меня, как та, что была вся посвящена этим предметам. Слова Песни 2.1 всегда были со мной: "Я нарцисс Саронский, лилия долин". Эти слова, представлялось мне, сладко являют красоту Иисуса Христа. Вся книга Песнь Песней была сладка для меня, я имел обыкновение много читать ее и обнаруживал время от времени внутреннюю сладость, которая двигала моими размышлениями. Я не знаю, как выразить все это иначе, чем спокойное, сладкое отдохновение души от всех трудов этого мира, а иногда своего рода видение или стремление остаться в одиночестве в горах или в далекой пустыне, чтобы сладко беседовать со Христом, и быть окутанным Богом и поглощенным Им. У меня было чувство Божественных вещей, часто совершенно неожиданно возносившее ввысь, и в моем сердце было сладкое жжение. Я не знаю, как выразить этот пыл души" (8).
После относительно краткого пребывания в небольшой пресвитерианской церкви в Нью-Йорке, Эдвардс вернулся в апреле 1723 г. в свой родной город. Тем летом он завершил свою магистерскую работу и впоследствии получил степень в Йельском университете. В следующем году он был назначен преподавателем и служил до августа 1726 г., когда его пригласили в независимую Церковь в Нортхэмптоне, чтобы стать помощником пастора, его деда Соломона Стоддарда. Следующие 23 года он провел в Нортхэмптоне, где и стал, по словам Мюррея, "тем Эдвардсом, которого мы знаем" (9).
Через год после своего прибытия туда Эдвардс женился.  Он знал свою невесту Сару Пирпойнт (1710-1758) со студенческих лет в Йельском университете. Сэмюэл Миллер, который написал лучшую биографию Эдвардса в XIX в., так описывает их брак: "Возможно, ни одно событие из жизни мистера Эдвардса не имело более тесной связи с его последующими трудами и утешениями, чем брак... На протяжении всей их совместной жизни Сара и Джонатан были глубоко преданными друзьями, и ее благочестие полностью соответствовало его устремлениям" (11). Через год родилась их первая дочь, также Сара (1728-1805), первая из 11 детей, все из которых выжили. В годы, когда детская смертность была очень высокой (например, у Коттона Мезера из 15 детей выжило лишь двое), это действительно удивительный факт. Кроме того, стоит отметить, что частое изображение Эдвардса как громовержца никак не соответствует его нежности как мужа и отца, дети которого очень любили его (12).
Соломон Стоддард умер в 1729 г., оставив внуку-служителю одну из самых богатых общин в Коннектикуте. В духовном плане к этому времени, однако, дело обстояло не лучшим образом. Большая часть людей была почти бесчувственна к делам религии, будучи занята другими заботами. "По смерти моего деда, казалось, возобладала тупость; среди молодежи уже много лет царила распущенность, многие пристрастились к ночным гулянкам, тавернам и разврату, портя окружающих; очень часто устраивались встречи для обоих полов независимо от семейного положения, часто на большую часть ночи; правление допускало и другую безнравственность. Большая часть нашей молодежи испортилась бы еще больше, если бы мой дед, сохранявший в своем преклонном возрасте все полномочия до последнего, не был в состоянии это сдерживать. Также в городе долго преобладал дух раздора между партийными сторонами, которые были разделены в течение многих лет, поддерживая ревность и зависть и противостоя друг другу во всех общественных делах" (13). Добавим, что многие взрослые члены собраний искали скорее богатства, чем Бога и Его Царства. Внешне они казались респектабельными и правомыслящими, но внутри им не хватало того, что стало главной темой произведений Эдвардса - религии сердца. Неудивительно, что дети, видя лицемерие своих родителей, также стали посещать таверны и развратные заведения! Как выразился Ричард Ф.Лавлейс, "будь тогда наркотики, их бы стали использовать вовсю" (14).
Тем не менее под влиянием мощной проповеди Эдвардса с начала 1730-х гг. появилась растущая чувствительность ко греху и готовность следовать Писанию. Проповедь библейских истин, в особенности в связи с оправданием верой, заняла центральное место у Эдвардса с начала пробуждения в декабре 1734 г. (15). За следующие полгода интенсивного труда желание ходить с Богом и быть с Ним в мире охватило весь Нортхэмптон. "Город, казалось, был полон присутствия Божия" - писал Эдвардс позже об этом возрождении (16). "Из более чем тысячи жителей едва ли были единицы, что не были бы обеспокоены вечностью" (17). Те, кто уже знал Христа, "были окутаны восхитительным чувством славы и дивной благодати Божией, опираясь на любовь Христову, сошедшую к нам до смерти, и в тоске жаждали Бога и Христа" (18). Для тех, кто не знал Христа, изначальный результат был двойным. "Некоторые из них... сразу оставили свои греховные практики. Когда однажды Дух Божий начал чудесным образом изливаться на город, люди стали оставлять свои старые споры, ссоры и зависть. Таверна скоро опустела; большинство оставались дома, никуда не уезжая, иначе как по религиозным или необходимым делам, и каждый день стал напоминать день субботний. Другие же всерьез обратились к средствам спасения, чтению Писания, молитве, размышлениям, служению в доме Божьем, частным встречам; их воплем было: "Что нам делать, чтобы спастись?" (19). "Пути, которыми действует Дух Божий, чтобы привести людей к миру с Богом, очень различны. Есть большое различие в степени страха и тревоги, которые переживают люди, прежде чем они достигают подлинного свидетельства о помиловании и принятии Богом.  Некоторые из них с самого начала имели больше поддержки и надежды, чем другие, и имели во много раз меньшую заботу и беспокойство ума, чем многие, испытавшие то же самое. Некоторые же получили такое чувство гнева Божия и опасности оказаться среди проклятых, что они не могли спать по ночам... Иногда были случаи, когда люди испытывали такое поразительное чувство гнева Божьего за грехи, что они были повергнуты навзничь и кричали от страха, удивляясь, почему Бог еще оставил их жить на земле и немедленно не послал таких негодяев в ад" (20). В целом Эдвардс считал, что за первые полгода возрождения в Нортхэмптоне "было приведено домой ко Христу более трехсот душ" (21).
Но в отличие от прежних пробуждений во времена Стоддарда эти события не ограничились Нортхэмптоном. Они распространились более чем на 30 городов Коннектикута и Массачусетса. Эдвардс описал эти события в "Истинном повествовании об удивительных делах Божиих в обращении множества душ", впервые опубликованном в 1737 г. (22). Мюррей считает, что это, возможно, "наиболее важная книга о евангельском пробуждении по обе стороны Атлантики" (23). Таково же было мнение тех, кто участвовал в этом пробуждении. Например, Джон Уэсли прочел ее в 1738 г., через несколько месяцев после своего обращения. Он отметил на книге слова Пс.117.23: "Это от Господа, и дивно в очах наших" (24). И когда Хауэл Харрис (1714-1773), будуший лидер валлийского кальвинистского методизма, читал книгу Эдвардса, он почувствовал, как его сердце "кипит любовью ко Христу", и молился: "О, продолжай Свою работу здесь и там!" (25). Молитва Харриса получила ответ, когда Бог снова посетил Новую Англию  возрождением, но на этот раз с гораздо более широким размахом. Известное как Великое Пробуждение, это возрождение глубоко повлияло не только на Новую Англию, но и на американские колонии Юга. Оценки числа обращенных в Новой Англии с ее населением около 250 тыс.чел. колебались от 25 до 50 тыс., но эти цифры не включают обращенных, уже считавшихся членами церквей (26).
В разгар Пробуждения Уильям Купер (1694-1743), служитель-конгрегационалист из Бостона, заявил: "Устроение благодати, под которым мы сейчас пребываем, безусловно, таково, что этого не видели прежде ни мы, ни наши отцы, и его обстоятельства столь примечательны, что я считаю, что это подобно особому излиянию Духа сразу по вознесении Господа. Эти времена, кажется, вернулись, так мощно явлены ныне сила и благодать Духа Божия в Его народе, и такие свидетельства даны слову Евангелия...  Среди нас появилось множество проповедников, кому Бог дал такую большую меру от Духа Своего, что мы готовы иногда сказать о них как о Варнаве: "муж добрый и исполненный Духа Святого и веры" (Деян.11.24). Они проповедуют Евангелие благодати Божией повсюду, с необыкновенным рвением и усердием. Учение, на котором они настаивают, есть учение Реформации, под влиянием которого сила благочестия процветала в прошлом веке. Из проповедь в основном сосредоточена на таких важных вещах, как вина человека, его растление и бессилие; сверхъестественное возрождение Духом Божиим и свободное оправдание через веру в праведность Христа, дающее новое рождение. Манера их проповеди - не заманчивые слова человеческой мудрости, но они стремятся возвещать мудрость более совершенную. Горячая любовь ко Христу и душам согревает их  грудь и оживляет их труды. Бог исполнил этих Своих слуг Своим пламенеющим огнем, и слово Его в устах их "подобно огню и молоту, разбивающему скалу"... Эта работа Духа действительно исключительна по своей степени. Она вошла в самые густонаселенные и деловые города. Она необычайна также по своему охвату. Были пробуждены сотни бесчувственных грешников, и еще больше людей задавали вопрос:    "Что я должен делать, чтобы спастись?". В нашем городе прошлой зимой были тысячи тех, кто никогда не чувствовал такого раньше. Эта работа Духа замечательна и по многообразию людей, которые находятся под Его влиянием. Это люди всех возрастов; некоторые из них, уже пожилые, были выхвачены как головни из огня, став настоящими знамениями Божьей милости, когда они родились для Бога в свое время (ср.1 Кор.15.8), но прежде всего это пробуждение происходило среди молодежи, которая единодушно преклонялась пред скипетром Искупителя и отдавала себя в дар Господу... Некоторые из великих грешников стали святыми, пьяницы - трезвенниками, блудники и прелюбодеи исполнялись целомудрия, хульники и мирские люди научились бояться славного   страшного имени Господа Бога своего; и плотские люди, озабоченные лишь мирскими делами, поняли, что значит: "Ищите же прежде Царства Божия и правды его"... Добродетельные граждане были убеждены, что мораль - это не то, на что следует полагаться ради вечной жизни, и, озаботившись своей участью, взыскали нового рождения и живого союза со Христом в вере.. В то  же время, многие из детей Божиих были сильно оживлены и обновлены, пробудившись от сна, чтобы сделать твердыми свое звание и избрание и запечатлеть их навсегда. Таким было обширное Божье влияние в это славное время" (27).
Среди, проповедников, которых Купер сравнивает с Варнавой, были Эдвардс и английский методист Джордж Уайтфилд (1714-1770). Уайтфилд прибыл в Америку в октябре 1739 г. и вернулся в Англию лишь два года спустя. Он встретился с Эдвардсом в пятницу 17 октября 1740 года, и этот незабываемый визит продолжался два дня, до воскресенья. В дневнике за 19 октября Уайтфилд пишет:  "Нашел большое удовлетворение в доме г-на Эдвардса. Я еще не видел пары прекраснее. Их дети не были одеты в шелк и бархат, но во всем являли примеры христианской простоты и кротости. Миссис Эдвардс украшена кротким и тихим духом; она глубоко постигает Божественные вещи, и является столь прекрасной спутницей своего мужа, что она заставила меня возобновить оставленные несколько месяцев назад молитвы о том, чтобы Господь послал мне дочь Авраамову, что сможет стать моей женой" (28).
В Пробуждении были, однако, и лидеры другого рода, нежели Эдвардс или Уайтфилд. Например, Джеймс Дэвенпорт (1716-1787), служитель из Саутхолда, Лонг-Айленд, сначала ни в чем не мог быть обвинен. Но по мере развития пробуждения его слова и действия все чаще приобретали оттенок фанатизма. Он осуждал служителей, отказавшихся предоставить ему свою кафедру, как необращенных, и призывал свой приход порвать с ними. Тех, кого он считал возрожденными, он называл братьями и сестрами, а остальных - только "ближними". Дрожь, крики и обмороки на его проповедях он рассматривал как верное доказательство возрождения. Самый странный эпизод в его карьере состоялся в марте 1743 г. в Нью-Лондоне, Коннектикут, где Дэвенпорт приказал сжечь множество книг, в том числе труды великих пуритан Джона Флейвела и Инкриса Мезера! Его сторонники плясали вокруг костра с криками "Аллилуйя!". Хотя Дэвенпорт в конце концов образумился, признал свои ошибки и стремился что-то исправить, он помог выпустить дух, превративший во многих местах пробуждение в хаос.  Кроме того, выходки Дэвенпорта подняли противников Пробуждения, выступавших со "старым светом" и имевших очевидную мишень для своих атак.
Командиром этих сил был бостонский пастор из престижного прихода Чарльз Чонси (1705-1787). В открытом письме, опубликованном в Шотландии в 1742 г., Чонси заявил, что, по его мнению, "еще никогда не было такого духа суеверия и энтузиазма на нашей земле, не было таких неустройств и беспорядков, и скандальных упреков на благословенный Дух, которые производят их авторы" (30). Чонси допускал, что в возрождении отдельные верующие "обрели христианский нрав". Тем не менее, он был твердо убежден, что пробуждение в целом - это не более чем энтузиазм. "То, о чем говорят как о деле Божьем, есть по большей части не более чем хаос страстей. Я не виду, чтобы через это люди становились лучше, если иметь под этим в виду формирование в них большего подобия Богу и Его моральной святости. Для меня не очевидно, что они приобрели даже лучшее понимание религии, лучшее управление своими страстями, большую христианскую любовь к ближним или стали более горячими и регулярными в своих молитвах. Я четко вижу, что они стали хуже в этих отношениях. Их религия столь перешла от рвения к горячности, что они стали пренебрегать разумом и суждением" (31). Для Чонси эксцессы возрождения показали его истинную природу: это вообще не работа Духа Божия, а лишь пример бесконтрольных эмоций. Чонси считал, что основная работа Духа - это просвещение разума и понимания человека. Таким образом, он мог написать:  "Просветленный истиной ум, а не разгоряченные чувства должны руководить людьми в делах религии, и так и будет, если Бог действительно работает в сердцах Духом Своим" (32).
Если Чонси рассматривал возрождение через призму выходок Дэвенпорта и ему подобных, неудивительно, что он пришел к выводу, что возрождение было в основном горячностью и, следовательно, должно быть отвергнуто  как ложное. На самом деле, Чонси защищал христианство, которое требует прежде всего согласия я правильной доктриной и поддержания надлежащей нравственности. Когда религиозная ситуация в Новой Англии начала поляризоваться между теми, кто занял позицию Чонси, и теми, кто защищал возрождение, многие симпатизировавшие ему пресвитериане были готовы молиться словами Джона Мурхеда: "Боже, избавь нас и от благочестивых фанатиков и от их дьявольски-холодных противников" (33).
Ответ на эту молитву пришел в виде книги Эдвардса "Трактат о религиозных чувствах". До ее появления в 1746 г. Эдвардс подготовил еще две работы, целью которых было найти золотую середину между такими "фанатиками", как Дэвенпорт, и "противниками" вроде Чонси: "Признаки работы Духа Истины" (1741) и "Размышления о возрождении религии в Новой Англии" (1742). Но его новый трактат стал самой мощной работой по возрождению. Мюррей справедливо описал его как "одну из самых важных книг, которыми обладает Церковь в вопросе о природе истинной религии" (34). Эта книга выросла из серии проповедей Эдвардса в 1742-1743 гг. на 1 Пет.1.8: И хотя вы не видели Его, вы любите Его, и хотя вы не видите, но, веруя, радуетесь радостью неизреченною и славною". Книга касается ключевых вопросов, вставших в разногласиях по поводу возрождения. В чем природа истинной христианской жизни? Как отличить подлинную преданность от ложного благочестия, а истинные религиозные чувства от религиозного фанатизма? Каковы знаки подлинного возрождения?
Книга разделена на три части. Вначале Эдвардс делает фронтальную атаку на позиции Чонси, хотя он нигде не упоминает его явно. Истинная религия, говорит Эдвардс, всегда влияет на сердце, как и на ум. Когда Дух действует на людей, Он не просто изливает Свой свет на ум, но действует в воле,  заставляя ее проявлять, например, такие чувства, как любовь ко Христу и радость в Нем. Эдвардс пишет: "Хотя в истинной религии действительно должно быть нечто, кроме любви, эта религия настолько состоит из чувств, что без них ее просто не может быть. Тот, кто не имеет религиозных привязанностей, находится в состоянии духовной смерти и полностью лишен животворящего и спасительного влияния Духа Божия на его сердце... Должны быть и свет понимания, и пыл сердца. Где  есть тепло без света, не может быть ничего Божественного или небесного, но где есть свет без тепла, царят холодные, головные спекуляции при холодном и незатронутом сердце, не может быть ничего Божественного в этом свете. Если великие вещи религии поняты правильно, они будут влиять на сердце" (36).
Именно этому "теплу без света" Эдвардс посвящает большую часть своей книги. Он описывает, что не обязательно является признаком того, что в человеке обитает Дух Божий, например, телесные эффекты, разговоры о Боге или проведение долгого времени в молитве и других религиозных обязанностях. В чем же тогда настоящие знаки работы Духа? В III, самой большой части Эдвардс дает нам 12 таких знаков. Было бы утомительно рассматривать их здесь, но укажем на самое примечательное. Истинные религиозные чувства "начинаются с восторга перед Божией святостью, из которой все атрибуты Бога берут свою красоту и привлекательность" (37).  Это видение красоты Божией святости, и только оно "растопит и смирит сердца людей, отучит их от мира и обратит к Богу" (38). "Святые чувства не согреют без света" (39). Эдвардса не раз критиковали за эти слова как за то, что якобы он хотел отключить разум ради стремления к живой вере. Но в возрождении и росте во Христе ум не остается незатронутым; он просвещается Духом, и находит радость и восторг в Божественной реальности. Подлинные религиозные чувства также включают глубокое осознание своего ничтожества в присутствии Бога. Выделяя это, Эдвардс имеет в виду повсеместную опасность, общую и для проповедников и для слушателей времен пробуждения - а именно, духовную гордость. Более того, подлинные чувства производят характер, который Эдвардс описывает как "небесную кротость Христову", прощающий и доброжелательный нрав (40). Наконец, такие чувства и привязанности не могут не повлиять на повседневную жизнь, ибо благочестивая жизнь по существу руководит всеми религиозными привязанностями. Если есть связывающая тема всей книги Эдвардса, то это его акцент на том, что подлинный верующий имеет, по его словам, "святое дыхание в Духе Божием, взращивающим его святость" (41).
Последней работой Эдвардса, связанной с возрождением, является "Скромная попытка защитить видимый союз народа Божия в особой молитве за возрождение религии и продвижение Царства Христова", которая появилась в январе 1748 г. В этой работе Эдвардс защищает "объединение христиан в разных частях мира в видимом союзе и особой, пылкой и постоянной молитве за то великое излияние Святого Духа, которое приведет к продвижению Церкви и Царства Христова" (42). Эдвардс был полностью убежден, что согласно Писанию и в истории Церкви, "когда Бог желает Своей Церкви процветания, Его воля такова, что этому должны предшествовать исключительные молитвы Его народа" (43). В отличие от некоторых других его работ, эта книга не оказала сильного влияния при жизни Эдвардса, но значительно распространилась к концу XVIII в.
 Существенно также, что в 1748 г., когда она вышла в свет, начался новый спор, охвативший и приход Эдвардса в Нортхэмптоне (44), по поводу практики, введенной Стоддардом в начале века. Стоддард высказал мнение, что приглашение к Вечере Господней не должно быть ограничено верующими, ибо Бог может использовать ее как средство для обращения.  Таким образом, он призвал всех в своей общине, кто не исповедал свое возрождение, но искал духовной жизни, участвовать в Вечере. Сомнение в том, что эта практика соответствует Писанию, углублялось в уме Эдвардса достаточно долго, прежде чем в декабре 1748 г. он заявил, что человек должен подтвердить свое обращение прежде, чем ему будет разрешена трапеза Господня. В этом вопросе Эдвардс встретил оппозицию большой части общины, и начался болезненный спор, отраженный в письме Эдвардса своему другу Джозефу Беллами (1719-1790) в конце 1749 г. "Это время суда надо мной, и я постоянно нуждаюсь в Божием присутствии и милосердии при таком положении. Мне нужна Божья правда на каждом шагу, который я делаю, и в каждом слове, которое я говорю, ибо за всем, что я делаю и говорю, следят многие вокруг меня со всей строгостью и немилосердием, и любое мое слово или действие может быть повернуто против меня" (45).
После увольнения из Нортхэмптоне Эдвардс стал пастором церкви в приграничной деревне Стокбридж, Массачусетс, и миссионером к индейцам-мохавкам. Несомненно, его удаление туда было счастливым, ибо именно за семь лет в Стокбридже Эдвардс нашел время, чтобы написать книги, сделавшие его "величайшим христианским богословом XVIII в." (46). Среди этих работ самой впечатляющей была защита кальвинизма в "Тщательном исследовании о свободе воли и ее значении для нравственного действия" (1754).
Этот период литературной плодовитости в Стокбридже, однако, закончился в 1757 г., когда Эдвардс неохотно принял приглашение стать президентом Колледжа Нью-Джерси, ныне Принстонского унтверситета. Он пробыл в Принстоне лишь несколько недель, когда ему пришлось сделать прививку от оспы, бушевавшей в окрестностях. Вакцина тогда была плохой, начались осложнения, и Эдвардс, человек достаточно слабого здоровья, умер 22 марта 1758 года. Среди его последних слов, по свидетельству вдовы, было обращение к одной стоявших у его постели из дочерей, Люси (1736-1786): "Сообщи моей дорогой жене, что тот необычный союз, который так долго существовал между нами, был такого характера, что, я надеюсь, в духовном смысле он пребудет вечно" (47). Когда вскоре после этих слов многие запричитали о том, что будет без него с колледжем и с церковью, он добавил: "Надейтесь на Бога, и вам нечего будет бояться" (48).
Чему же   мы можем научиться у Джонатана Эдвардса? Прежде всего он может научить нас пробуждению, ибо он, как заметил Ллойд-Джонс - ведущий богослов пробуждения (49). Он не только знал подлинное пробуждение и возрождение из первых рук, но также имел духовную зрелость, чтобы создать богатый и глубокий корпус литературы по нему. Отметим, что некоторые английские баптисты XVIII в. жадно читали эти работы Эдвардса. Так, Джон Сатклифф (1752-1814), пастор баптистской церкви в Олни, Бэкингемшир, по опыту своего служения отмечал духовный упадок и вялость у многих английских частных баптистов. Его чтение "Скромной попытки" Эдвардса привело к тому, что он предложил своим коллегам-пасторам из Нортхэмптоншира выделить час в месяц на молитву "за излияние Святого Духа на наши церкви и служителей, чтобы грешники обращались, святые назидались, интерес к религии рос и имя Бога было прославлено". Этот призыв к молитве отражал убеждение, полученное из Писания и Эдвардса, в том, что пробуждение может быть достигнуто только через излияние Духа Божия, истинного Вдохновителя возрождения. Через пять лет после этого призыва Сатклифф переиздал работу Эдвардса в Англии и начал поощрять тех, кто откликнулся на его призыв и стал встречаться для молитвы. Влияние Эдвардса на Сатклиффа и его друзей возросло, когда в этот круг вошли Эндрю Фуллер (1754-1815) и Уильям Кэри (1761-1834). По смерти Сатклиффа Фуллер отметил: "У нас есть некоторые, что говорят, что если бы Сатклифф и другие проповедовали больше Христа, а не Эдвардса, они были бы более полезны" (51). На это Фуллер возразил: "Если бы те, кто так говорит, сделали бы ради Христа хотя бы половину того, что сделал Эдвардс, они бы поняли, что это такое" (52). Сатклифф и отчасти Фуллер сыграли важную роль в трансляции сочинений Эдвардса у английских частных баптистов на рубеже XVIII - XIX вв. 
Во-вторых, и это важнее, Эдвардс незаменим для нашего поколения христиан, которое в значительной степени безразлично к славе и красоте Бога. Его благословенный ум четко видел славу Божью; он был пронизан красотой Бога и посвятил себя задаче передать эту славу и красоту людям (53).   
Закончим отрывком, способным подытожить все, что Эдвардс думал о Боге, и по контрасту с этим - всю бедность нынешнего христианства. Это - из проповеди "Решение Руфи", прочитанной во время возрождения в Нортхэмптоне в 1734 году. "Бог - это славный Бог. Нет подобного Ему, ибо Он бесконечен в Своей славе и превосходстве. Он есть Всевышний Бог, величественный святостью, сияющий славою, Творец чудес. Его имя является превосходным по всей земле, и Его слава превыше небес. Среди богов нет подобного Ему. Нет никого на небесах, кто мог бы сравниться с Ним, и нет среди сынов Божиих тех, что могли бы быть уподоблены Ему.  Их Бог есть Источник всякого блага, и это неиссякаемый источник. Он самодостаточный Бог, Который в состоянии защитить и отстоять их, и сделать все для них. Он есть Царь славы, Господь крепкий и сильный, Господь, сильный в брани; Он крепкая скала и высокая башня. Нет никого подобного Богу Израилеву, Который наполняет небеса славой Своей. Вечный Бог - прибежище их, и они под мышцами вечными. Он - Бог, Который держит в Своих руках все, и делает все, что Он пожелает. Он убивает и оживляет, низводит в преисподнюю и возводит; Он делает нищим и обогащает: столпы земли принадлежат Господу.  Их Бог - бесконечно святой Бог. Никто  не свят, кроме как Господь.  И Он бесконечно добр и милостив. Многие поклоняются и служат богам, которые являются жестокими существами, духам, которые стремятся к гибели нашей души, но это Бог, что любит миловать. Его благодать бесконечна, и она вовек. Он есть сама Любовь, и Он - бесконечный источник и океан ее" (54).

1 This paper was originally given at the Canadian Carey
Family Conference on August 29, 1990.
2 The Puritans: Their Origins and Successors. Addresses Delivered
at the Puritan and Westminster Conferences, 1959-1978
(Edinburgh: The Banner of Truth Trust, 1987),354-55.
3 For the account of Lloyd-Jones' discovery of Edwards, see
lain H. Murray, David Martyn Lloyd-Jones. The First Forty
Years 1899-1939 (Edinburgh: The Banner of Truth Trust,
1982),253-54.
4 Puritans, 355.
5 Ibid., 355.
6 Sereno E. Dwight,Memoirs of Jonathan Edwards, A. M [The
Works ofJonathanEdwards (1834 ed.; repr. Edinburgh: The
Banner of Truth Trust, 1987), l:xii].
7 For the date, see lain H. Murray, Jonathan Edwards. A New
Biography (Edinburgh: The Banner of Truth Trust, 1987),35.
8 Cited Dwight, Memoirs (Works, l:xii).
9 Jonathan Edwards, 73.
10 Cited ibid., 91. Italics added.
11 See the account of Samuel Hopkins, Memoirs of the Life,
Experience and Characterofthe Late Rev. Jonathan Edwards
A. M [The Works of President Edwards (1817 ed.; repro New
York: Burt Franklin, 1968),1:93-97].
12 Elisabeth D. Dodds, Marriage to a Difficult Man (philadelphia:
The Westminster Press, 1971),7.
13 A Faithful Narrative of the Surprising Work of God (Works,
1:347).
14 Dynamics of Spiritual Life (Downers Grove, Illinois: Inter
Varsity Press, 1979),38.
15 Faithful Narrative (Works, 1:34748).
16 Ibid., (Works, 1:348).17 Ibid., (Works, 1:348).18 Ibid., (Works, 1:356).
19 Ibid., (Works, 1:351).20 Ibid., (Works, 1:351).21 Ibid., (Works, 1:350).
22 For the details surrounding its publication, see Murray,Jonathan Edwards, 117-22.
23 Ibid., 122.
24 Cited ibid., 122.
25 Elifon Evans, Daniel Rowland and the Great Evangelical
Awakening in Wales (Edinburgh: The Banner of Truth
Trust, 1985),72.
26 Graham D. Harrison, "Ferment in New England: Reactions
to the Great Awakening" in Faith and Fennent ([London]:
The Westminster Conference, 1982),72.
27 "Preface" to Jonathan Edwards, The Distinguishing Marks
of a Work of the Spirit of God [The Works of Jonathan
Edwards, 1834 ed.; repro Grand Rapids: The Banner ofTruth
Trust, 1986),2:258-59, passim]. On William Cooper, see
William B. Sprague, Annals of the American Pulpit (New
York: Robert Carter and Brothers, 1857), 1: 288-91.
28 George Whitefield's Journals (London: The Banner of Truth
Trust, 1960),476-77. On Sarah Edwards' impressions of
Whitefield, see Murray, Jonathan Edwards, 162.
29 Charles Chauncy, Seasonable Thoughts on the State of
Religion in New England (1743 ed.; repro Hicksville, New
York: The Regina Press, 1975), 220-23, footnote. For a
detailed treatment of these aberrations of Davenport, see
Clarke Garrett, Spirit Possession and Popular Religion (Bal-
timore/London: TbeJohns Hopkins University Press, 1987),
119-25.
30 A Letter from a Gentleman in Boston, to Mr. George Wishart,
One of the Ministers of Edinburgh. Concerning the State of
Religion in NeurEngland [in Richard L. Bushman, ed., The
Great Awakening. Documents on the Revival of Religion,
1740-1745 (New York: Atheneum, 1970), 120]. In this letter
Chauncy said of Davenport: "He is the wildest Enthusiast I
ever saw, and acts in the wildest manner" (ibid., 121). In
Edwards' opinion, Davenport did "more towards giving
Satan and other opposers an advantage against the work
than anyone person" (Murray, Jonathan Edwards, 225).
31 Letter from a Gentleman in Boston (Bushman, ed., Great
Awakening, 120).
32 Seasonable Thoughts, 326-27. For a good discussion of
Chauncy's theological position, see Conrad Cherry, The
Theology of Jonathan Edwards. A Reappraisal (1966 ed.:
repro Bloomington/Indianapolis: Indiana University Press,
1990), 164-67.
33 Cited G. C. Goen, "Editor's Introduction" to his ed.,Jonathan
Edwards: The Great Awakening (New Haven/London: Yale
University Press, 1972),64.
34 Jonathan Edwards, 267.
35 The following analysis of Religious Affections is particularly
indebted to Cherry, Theology, 167-76; Christopher Ehrat,
"Jonathan Edwards'Treatise Concerning Religious Affections
and its Application to Prayer," Crux, 24, No.1 (March
1988), 11-13; Murray, Jonathan Edwards, 251-67.
36 Works, 1:273.37 Ibid., 1:279.38 Ibid., 1:281.
39 Ibid., 1:281.40 Ibid., 1:306.41 Ibid., 1:314.42 Ibid., 2:282.
43 Some Thoughts Concerning the Present Revival of Religion
in New England (Works, 1:426).
44 For a good discussion of this controversy, see Murray,
Jonathan Edwards, 311-49.
45 Letter to Joseph Bellamy (December 6, 1749) [ed. Stanley
T. Williams, "Six Letters of Jonathan Edwards to Joseph
Bellamy," The New England Quarterly, 1 (1928),239].
46 Miklos Veto, "Book Reviews: America's Theologian: A Recommendation
of Jonathan Edwards, Robert W. Jenson,"
Church History, 58 (1989), 522. See also John F. Wilson,
"Jonathan Edwards's Notebooks for 'A History ofthe Work
of Redemption'" in T. Buick Knox, ed., Reformation, Conformity
and Dissent (London: Epworth Press, 1977),240.
47 Cited Dwight, Memoirs (Works, l:clxxviii).
48 Cited ibid., (Works, l:clxxviii).
49 Puritans, 361.
50 This call to prayer is known as "The Prayer Call of 1784"
and may be found in John Ryland, Jr., The Nature, Evidences,
and Advantages of Humility (Circular Letter of the
Northamptonshire Association, 1784), 12.
51 Cited John Ryland, The Indwelling and Righteousness of
Christ no Security against Corporeal Death, but the Source of
Spiritual and Eternal Life (London: W. Button &Son, 1815),34.
52 Cited ibid., 34.
53 Joseph G. Haroutunian, "Jonathan Edwards: Theologian of
the Great Commandment," Theology Today, 1 (1944-45),361-62.
54 Works, 1:665.

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn