Вечер одного Октября

Золотом за окном успокаивал нас октябрь, окутывая нас своим непристойным холодом. По земле ходили утомленные за лето листья. И ранним утром пробуждая в себе свирепость, октябрь можно было распознать по неизбежным северным ветрам. Он утихомиривался к обеду, если его принимали таким, который обнажает и оставляет тебя наедине с твоими терзаниями. Он может приласкать и раскрыть все тайны искренние, что таятся в линиях на твоих ладонях. И он может распустить все твои терзания, если ты выполнишь одну его небольшую просьбу: ты примешь все, как есть и не побоишься внутренней борьбы. И он обязательно наградит тебя с необыкновенной щедростью, если он учует твою благодарность в предпосылках грусти.
Могу сказать, что этот октябрь нежно-холодный с оттенками блюзовых композиций…
 Темными вечерами, когда свидетелями остаются только молчаливые фонарные столбы, встречались двое людей внутри одного человека и начинали нетерпеливую беседу.
И вот такими октябрьскими вечерами уже кажется не избежать размышлений, что раскрываются с каждым порывом ветра, который бьет тебя по лицу. И не избежать грусти, которая порой на удивление бывает сладкой, с привкусом горького шоколада. И забираясь глубоко в теплое пальто, словно забираешься в самого себя, выбираешься из своей конуры, что на третьем этаже, и идешь растворяться по улицам своего утомленного голода.
О, как изумителен этот продрогший воздух, что заходит к тебе чистейшими волнами. И он пробудет с тобой всего пару секунд, но выйдет уже наполненный твоими размышлениями. Он будет заряжен тобой и это такие маленькие частички, что будут только твоими.
Через полчаса прогулки, и поговорив со своими товарищами, что внутри меня снова встретились, прихожу к выводу, что стоит прогуляться до магазина, пока его не закрыли. Иду не спеша, и не опаздывая, именно к тому предназначенному времени.
Без удивления окружающих, останавливаюсь у витрины с вином. И с каждым таким приходом выбора на прилавке становится все больше. Глаза разбегаются по разным полочкам, по разным этикеткам и по разным формам самих бутылок. Белое, красное, сухое, полусладкое…  и тут натыкаешься своим потерянным в размышлениях взглядом на простейшей формы бутыль, внутри которой заманчиво осели сливы на дно. Приятного цвета вино манит, и ты берешь бутыль в руки и начинаешь читать  кем-то выдуманное сказочное описание на красочной этикетке. И выбор сделан… и на самом деле кем-то другим, незнакомым человеком, наверное, тем самым, кто сочинил описание.
Когда платишь за вино, уже представляешь, как распиваешь его, возвратившись обратно в свою конуру. Небольшие глотки с нежнейшим вкусом уже предварительно расходятся внутри теплыми переливами. Представляешь, и тепло расходится по телу, спрятанному в пальто, и уже замерзшему  от октябрьских ветров.
Выбираешься из магазина обратно в объятия прохладного октября. На двоих через несколько мгновений разопьем это чудесное сливочное вино, еще пока с загадочным вкусом. И то самое предвкушение скрывается в пустом одиноком бокале, что стоит дома на рабочем столе.
Какое прекрасное чувство зарождается, когда наблюдаешь, как наполняется этот бокал, что ждал тебя весь день. Любуешься вином, с предвкушением ожидая, что после того, как попробуешь, вдруг на тебя обрушится необыкновенная радость. И вот он первый глоток, потом второй, и третий… Твое лицо корчится в смущении. Снова вглядываешься в бокал. А в нем, в золотистых переливах сливочного, долгожданного, болтается сплошное до изумления разочарование. Неизбежно начинаешь ругаться. Допиваешь этот бокал и наливаешь еще, в надежде, что вкус от этого изменится. Пробуешь снова глоток за глотком. Ничего не меняется. И твое разочарование все в том же бокале, что скрывает всю загадочность ужасного вина. Из любопытства берешь бутыль и начинаешь читать снова этикетку. С каждой фразой ухмыляешься, а в воображении возникает собирательный образ человека, который это писал. Интересно, ему совсем не стыдно?
Мое возмущение не находит места на этой красивой и бессмысленной этикетке, но как вдруг я вспоминаю очень важное. И оказывается, вечер еще не потерян и совсем еще не испорчен.
На днях заходил друг. Он недавно вернулся из путешествия (на этот раз он был в Торонто). И этот друг – который меня спас, но даже не подозревал об этом – привез мне подарок: конфеты из Торонто. Когда я попробовал одну из них, я подумал поскорее убрать небольшой мешочек с глаз долой. Это был невероятный вкус. И я еще в жизни никогда не ел таких сладостей. Изумительное лакомство из Торонто было убрано в самый дальний шкафчик на кухне.
Посмотрев на жалкую бутыль сливочного вина, я понял, что настал тот час, чтобы достать спасительное лекарство от разочарования. Я достал пять конфет из мешочка, а остальное убрал обратно подальше от глаз. Мне не хотелось с ними расставаться.
Усевшись обратно в свое рабочее кресло, взяв бокал с никудышным вином, раскрыв одну шоколадную конфету и предвкушая почувствовать победителя, я успокоился. Вечер был спасен конфетами из Торонто, а октябрь меня удивлял своей хладнокровностью. Я смотрел в окно, а за ним уж минут как десять начался дождь с сильными порывами ветра, что сносили маленькие желтые листочки. А те падали куда-то вниз, полностью доверившись всем предпосылкам наступавшей лютой зимы. Они, наверное, еще не знали, что она их не приласкает…