Замуж

Посмотрела, наконец, в сети "Сад", белорусский фильм, на котором работала помощником режиссёра.

"Сад" вышел осенью 1983-го, а снимали мы его осенью 1982-го, летом шли пробы. На пробы приезжали известные актёры, и в мои обязанности помощника режиссёра как раз входило их встречать-привечать и провожать.

Мне было 19 лет, успела одну зиму поработать стюардессой, потом поступить и поучиться семестр в лётном училище, бросить учёбу посреди зимы и до лета доработать пионервожатой в одной школе и секретарём директора в другой. А потом попала на киностудию.

Кое-какой жизненный опыт был ещё не слишком тяжёлый, самое страшное, что со мной к тому времени случилось - пропал в Сыктывкаре наш с братом любимый Урман.

Когда родители известили нас об отбытии из Минска в Сыктывкар, мне было 14, брату 12. Он всё принял молча, а я сказала, что без Урмана никуда не поеду. Потому что речь о нём зашла: зачем с собой тащить, не проще ли отдать через клуб в надёжные руки. Урман у нас был породистый, немецкая овчарка с родословной и медалями, за такими тогда в клубе очереди стояли, чтобы взять щенка.

Но я вцепилась в Урмана и без него ехать незнамо куда не соглашалась. Везите меня хоть на край света, но с моей собакой. Родители согласились, и первое время в чужом и страшном краю Урман скрашивал нашу с Серёжкой жизнь, вместе с ним, на прогулках, мы осваивали окрестности.

А к весне пропала наша собака, сбежал от нас на прогулке за собачьей   свадьбой, но почему не вернулся? Машин тогда мало было, значит, кто-то поймал.

И мы с братом неделями ходили по частному сектору, заглядывали во дворы, объявления расклеивали: "пропала собака". Но вот и весна прошла, собака так и не нашлась. "На унты поймали", - ляпнул кто-то. Я и не знала, что на севере из собак обувь делают, а когда узнала - наврала в школе директору, что мы возвращаемся в Минск, и забрала свои документы после экзаменов за 8-й класс. Всё, думаю, не вернусь после летних каникул.

Но нет, родители оттранспортировали меня обратно в Сыктывкар, и немало пришлось порыдать, прежде чем согласились отпустить меня одну в Минске школу заканчивать. После школы я не поступила и сделала ещё один заход на север, но снова долго там не выдержала и вернулась в Минск, так и оказалась на "Беларусьфильме".

В режиссёрской группе "Сада" кроме меня была ещё ассистенка по актёрам, своего жилья в Минске у неё не было, и она стала у меня жить в самом центре города. В квартире ещё моя бабушка по отцу жила, но места всем хватало, в одной комнате бабушка, в двух - мы с тёзкой.

   Бабушка ворчала и жаловалась родителям, но мы гнули свою линию: звали к себе в гости всех приезжих артистов, Наталья умела готовить, и её кредо было: "всё лучшее актёрам". И меня она учила, что наша задача - сделать так, чтобы даже не прошедший пробы актёр уехал из Минска довольным оказанным ему приёмом.

Про сам фильм я много писать не буду. Он был про войну и послевоенный детский дом. И летом на пробы приехал к нам Андрей Гусев, который замечательно у Ролана Быкова играл в "Автомобиле, скрипке и собаке Кляксе" смешного рыжего мальчишку.

С тех пор прошло несколько лет, Андрей успел окончить инженерный институт и поступить после него во ВГИК, ему уже было 24 года. На роль детдомовца, пусть и успевшего поевать в партизанах, он, несмотря на свою субтильность, у нас не прошёл, мы нашли минского школьника, внешне очень на Андрея похожего, Сашу Кудытина.

Саша прекрасно справился с ролью, но один раз на съёмки в Наровлю и Андрей к нам приезжал, хотя ни одного кадра с ним нет, не вошёл в фильм эпизод, где он сыграл повзрослевшего героя. Помню, встречала его на служебной машине в Чернобыле, это была ближайшая железнодорожная станция, и там же провожала.

В третий раз он к нам приехал на озвучку, это уже зимой было. Мой договор заканчивался, у Натальи тоже, и встал вопрос: что нам дальше делать? Сидели у нас дома с Андреем, угощали его домашними яствами, и у Натальи созрел план: я выхожу замуж за Андрея, ведь у него есть московская прописка, а у меня минская квартира.

Как распишемся, я меняю минскую квартиру на Москву, работать мы с ней будем на "Мосфильме", а Андрей продолжит учиться и будет жить где ему больше понравится - хоть с мамой, хоть с нами. Брак фиктивный, для пользы дела.

Правда, вставал вопрос о Натальиной прописке, без неё на "Мосфильм" не брали. Но она сказала, что тоже найдёт себе мужа в Москве, на том и порешили.

Андрей уехал в Москву, а вскоре и мы с Натальей туда же заявились. Ей нужно было найти мужа, а мне - подать заявление в загс. Помню, как во вгиковской столовке обсуждали детали с Андреем, при чём присутствовал его однокурсник - Дима Иосифов, который Буратино, тоже смешной такой. Наталье в женихи он точно не годился, она была крупная яркая блондинка, а он субтильный, как и Андрей.

Ну и наконец отправились мы с Андреем в загс. По дороге он меня предупредил, что недавно уже побывал там с однокурсницей, но брак их не состоялся, а по какой причине - я не стала допытываться. Нам, главное, нужно было подготовиться к возможным каверзным вопросам. Но их не последовало, приняли у нас заявление без вопросов и назначили бракосочетание на апрель, выдав красивый "буклет", то есть список магазинов, в которых новобрачным можно было отовариваться перед свадьбой по разнарядке. Кто в советское время женился, тот помнит.

Из загса мы вышли в приподнятом настроении и отправились отметить своё "обручение" в ближайшее кафе, долго болтали о чём-то, что обоих нас в то время занимало, и расстались в самых дружеских чувствах.

Увы, увы! Никогда больше Андрея я не видела. Мои родители в ужас пришли от моей авантюры, когда я  заявилась к ним в Сыктывкар и сообщила, что выхожу замуж в Москве. Дали возможность слетать за вещами в Минск, но и только, под строгим контролем я была устроена на местное тв до экзаменов в университет, куда летом и поступила.

Не то чтобы у меня совсем не было возможности ослушаться, но смысла не было: единоличной владелицей минской квартиры я не являлась, а без согласия родителей на её обмен вся наша комбинация теряла смысл.

Наталья была в шоке от такого оборота, она-таки нашла себе жениха, расписалась с ним (за деньги), устроилась на "Мосфильм" и ругала меня за то, что я жениха упустила, лучше бы она сама с ним заявление подала. Потому что её "жених"  мерзавцем оказался, а Андрей был таким же лопухом, как и я, и поддался на её уговоры жениться на мне скорее по дружбе, чем из корысти.

Потом он всё-таки женился на своей однокурснице, не знаю, другой или той самой, с которой передо мной в загс ходил. Своего жилья в Москве у них не было и, пожив в общежитии при театре, потом они надолго уехали в Германию. 

Когда надумал жениться в Иркутске мой младший брат, на семейном совете решено было продать для него квартиру в Минске, но брат погиб за месяц до свадьбы. Вместо свадьбы получились похороны. А квартира уже была продана. Помню, как на почте я по длинному списку посылала в монастыри переводы на Серёжино поминовение из этих денег.

Его невеста через пару лет вышла замуж за другого. Я не так быстро, через четыре года, успела почти доучиться в университете. Но вот этот первый поход в загс, после которого не суждено было ни мне, ни ей, своих женихов повидать - было в этом что-то общее.

У Пушкина в "Метели" похожая  история: героиня против воли родителей собиралась под венец с одним, а вышла за другого, настоящего суженого, которого и на коне не объедешь.

И как же Пушкин прав!