У Лукоморья...

5 минут из жизни обитателей Старого Леса



- Котик, миленький, ну иди ко мне. Устал, поди, с дураками возиться. Иди, приласкаю. - Завела Лизавета свою старую песню.

- Приголублю, спинку почешу, усики приглажу. Кто тебе лучше меня массаж сделает? Кто косточки разомнет получше меня? Иди же ко мне!

Кот дернул усами, пару раз нервно обмахнулся хвостом, но с места не сдвинулся, и немигающим взглядом продолжал буравить девицу.

- Фанечка, любезный мой, ну иди же ко мне, иди за ушком почешу голубчика – не унималась Лизавета.

Кот отвел уши назад и брезгливо повернулся в профиль.

- Какой я тебе Фанечка, женщина… Я кот ученый в десятом колене! Я мудрец, сказочник! Про меня сам Пушкин писал! А ты – за ушком почешу…

- Так он и про меня писал, яхонтовый мой! – не унималась она.

Кот пыжился и подергивал хвостом в раздумьях, начиная томно поглядывать на Лизавету зеленым глазом. Ее призывы невероятным образом никогда не звучали одинаково, но каждый раз она сулила ему неземное блаженство. Да и не обманывала же...

- А и то правда – начал сдаваться кот, медленно поднимаясь на лапы, лениво потягиваясь и растопыривая пушистые пальчики. У Лизаветы аж глаза заблестели, пока Феофан степенно вышагивал к ней, томно жмурясь на солнышке. Его черная шерсть переливалась в солнечных лучах, приобретая синеватый оттенок.

На полпути он остановился грустно глядя в сторону и, как бы невзначай, тихонько промурлыкал – Что-то рыбки вдруг захотелось…

- Так я же, Я твоя рыбка! – нетерпеливо и обрадованно вскричала девица и метнулась к воде. Нырнула с берега головой вниз и тот час вылетела из воды, неуклюже шмякнувшись о землю рыбьим хвостом. – Иди же ко мне, ненаглядный мой! – хрипловато позвала она, протягивая к нему мокрые руки.

- Вы-ы-ы-ытрись! – брезгливо протянул кот, подрагивая усами и отворачиваясь.

Лизавета судорожно обтерлась махровым полотенцем, невесть откуда взявшимся и так же непонятно куда исчезнувшем, как только в его услугах перестали нуждаться. Почти отчаянно смотрела она на кота, а тот, как ни в чем не бывало, засеменил к ней и устроился на хвосте как на коленях. Лизавета со стоном запустила пальцы в густую шелковистую шкуру и принялась неистово чесать его. При чем, кто испытывал при этом большее удовольствие, кот или русалка, понять было сложно. Феофан оглушительно урчал, временами похрюкивая и ворочаясь со спины на пузо и обратно, подставляя бока под чуткие пальцы Лизаветы, а та шептала ему что-то на ухо охрипшим голосом.

Стоило русалке выскочить из воды, как вслед за ней в камышах со словами «Опять ускользнула!» возник Водяной. Он немного понаблюдал за развернувшейся под вековым дубом сценой и, со словами «Щучье отродье!», ушел под воду.

Через пару мгновений на поляну вышли двое молодых людей – парень и девушка.

- Боже мой, что это? – промолвила девушка.

- А это, милочка, ундина под древним дубом кота ученого наяривает! – донеслось из озера.

При этих словах кот перестал полизывать русалочий хвост и, примеряясь зубами к вуалевому плавничку, так и замер с открытой пастью.

- Что? Посетители? – запоздало заволновался ученый, и его как ветром сдуло с хвоста русалки. Подняв хвост трубой, он помчался к золотой цепи с видом нашкодившего мальчишки и, промахнувшись в прыжке, цапнул задними лапами по стволу, издав малоприятный скрежещущий звук.

- Видишь, Лизавета, а ты все не веришь мне. – Обратился к русалке водяной и подплыл поближе к берегу. Русалка дернулась в сторону. – Я бы тебя так не бросал, как эта усатая морда! – и протянул к ней руку приглашая спуститься в воду. Русалка икнула, нервно захихикала, и визгливо крикнула – Леший, дедушка, наверх, скорей!

В ответ ей Дуб со вздохом склонил одну из своих мощных ветвей к земле, подхватил Лизавету и, подняв наверх, спрятал в своей густой кроне. Чуть погодя сверху донесся звонкий голосок Лизаветы – Никогда, Водяной, слышишь? Ни за что твоей не стану!

- Как знать, как знать… - грустно вздохнул он. – Я буду ждать Лизавета. Сколько потребуется, ждать буду.- И на том погрузился обратно в озеро.
Молодые люди смотрели на обитателей Старого Леса, открыв рты, а кот, как ни в чем не бывало, уставился на них зелеными глазами с прищуром.

- Добро пожаловать в Старый Лес, мои дорогие!