Злая Марта или Я его кипятил

  Когда мы жили у моря в окрестностях города К., мне едва-едва исполнилось двадцать три. В отличии от многих тинейджеров, я был нелюдим и замкнут. У меня была двоюродная сестра Марта.

    Девчёнка с характером, очень резкая, правильная и очень набожная, потому и злая. Но, красивая и даже очень ладно сложенная. То есть - Злая Марта, это она. Мы были  похожи. Мой пресс тоже всегда был подянут.

 Они с дедом тёткой и роднёй, любили пропадать в протестантской церкви,  заниматься готовками, закатывать и мариновать фрукты и овощи, делать варенья и соленья на зиму и музицировать, вообще семья была музыкальной, хотя, я и провалил сольфеджио и  последний экзамен в музыкальной.

  Но, дома у меня всегда стояло фортепиано.  Они же жили в радиусе двух километров от нас.

   Я заставил мать разменять старую, большую квартиру, потому что, жизнь без отца, а он рано развёлся и уехал в Варшаву, с матерью истеричкой - есть полный беспредел, провал или крайне тупо, честно говоря, чувствовать себя "козлом" мне не хотелось и было бы очень неловко...

 Мы так часто ссорились с матерью, что казалось, однажды, это привело бы, например к какой-нибудь семейной драке с приличным мордобитием...

  Я не пил и почти не курил тогда и смог заставить мать, пойти на обмен путём очередного большого скандала. Я вынудил её. Она души во мне не чаяла, если честно, потому любила контролировать всё до мелочей, от чрезмерного проветривания, до стирок уборок и моих журналов и книжек на полке...
 
  Она доставала меня звонками на мобильный с поводом и без, контролем моей мелкой налички, которая, иногда на меня всё-таки сваливалась, упрёками и склоками, что характерно для психов одиночек, какой и была она.

   И вот! Я жил один целый год в собственной квартире, у меня  появилась куча стильных новых компактов, которые я привозил из разных столиц. Увеличилась коллекция монет, модных штук и прикольной парфюмерии.

 Мне был свойственен и какой-то отвлечённый интерес к порнографии, любил помечтать порассматривать и почти очень скоро, терял интерес ко всяким  "Плейбоям", которые я изредка себе покупал. Однажды я ушёл в поле, взял пару банок пива, Кастанеду и свалился у какой- то ольхи за чтением...

  Был октябрь, чуть пасмурно и ветрено. Вдалеке, паслись пятнистые коровы на выгуле. Клёны у края горизонта, за которым начиналось море, которое я любил с малолетства, были подёрнуты осенней ржавчиной.  Когда я возвращался к себе, назад, вдоль поля, то нашёл кучу рваной порнухи и портрет какой-то красавицы Бренды Шад, то есть, я прочитал и запомнил его.

 Я присел, как идиот, соединил несколько обрывков и модная красавица похожая на Елену Троянскую, восстала из небытия.  С неё, как будто бы стекал или сочился мёд...  На холёной груди, как на мордочках у хомяков, читались белёсые волоски. У парней, точно льются слюни при виде таких... Я даже заревновал её к ним, бессознательно, отчасти, как, существо эгоистичное. Но, прекрасное, принадлежит всем!

  Фото было натуралистическое и я пожалел, что, не сохранил обрывки и не принёс к себе в апартаменты, всё. чтобы склеить их...
   
   В моей псевдопуританской семейке - все сексуальные переживания, глушились и были под запретом... Иначе дело кончилось бы скандалом, зная бешеный характер матушки.

 А я не особо стеснялся этого, относился спокойно, надо было найти себе пару когда-нибудь и не ошибиться в выборе, не шлюху, не святошу, не сумасшедшую, как моя мать швея... Но подруги похожие на тот изорванный в клочья портрет идеал, в жизни встречаются редко...

   На самом деле пачка моих чуть искромсанных журналов эротики, имела тоже оттенок навязчивых, невротических, сексуальных психозов, мне нравилось рвать или кромсать бритвой,  холёные лица эротических ню, так как их сексуальное очарование, часто меня раздражало. Но вообще, она классная тёлка.  Я о той рваной порнухе... Наверное и в жизни, не уступила бы многим.  Злой Марте, например.

   У меня было много странных привычек, например курить под моменты из любимых музык и клипов. Стричь себя коротко машинкой вручную или смываться, уходить, оставляя компанию знакомых придурков в замешательстве... Вести себя нарочито скромно, но в тихом омуте... Я знал, что умею нравиться, а значит дело всегда в моих руках.

Любил долго бродить у моря насвистывать и играть любимые мелодии на форте.

   Однажды, из-за одного небольшого скандала..., а я украл деньги у Злой Марты,  сумма была не очень большой, но, случилась ссора, она решила рассказать об этом всем в семье и уличить меня при этом в церкви публично, чтобы расквитаться со мною, не знаю почему, я это сделал, в принципе воровать я не умею, может просто, чтобы насолить Злой Марте...

  Злая Марта, явилась ко мне в гости сама и без предупреждения и сказала, что если я не приму её особое наказание, то она сама и элементарно, сдаст меня в в тюрьму или психушку. Ей очень хотелось меня поколотить...

 А я сказал ей, что мне наплевать на её религиозные доктрины и показал ей чайник с большим серебрянным лютеранским крестом, который я в нём кипятил, с целью обезопасить себя от микробов, я знал что серебро полезно для кишечника... Однажды, я заметил такой на одном противном, столичном гее на одной из вечеринок для молодёжи и сознательно носить его не стал.

  Узнав и об этом факте, Злая Марта чуть с ума не сошла и закричала в лицо:

 - Подумайте, какой умный! Ты урод, ты его кипятил, ублюдок чего, ещё от тебя ожидать, твоя мать когда - нибудь повесится, из-за твоих гнусных выходок, а ты Каин и сопьёшся или однажды, превратишься в пьющего, никому не нужного лузера, гопника или наркомана!

 Она покрылась красными пятнами, от злости, ударила меня по щеке, стала угрожать полицией или дурдомом и мне пришлось принять её условия, так как осложнить и испортить мне жизнь она действительно могла... Так как, основания для её угроз у неё были... И она меня уломала.

  Она ушла и через три часа вернулась с их дачи, кинув мне из собственной сумки широкое и какое-то тиснёное и кофейное покрывало с жёлтыми цветами...

 За ночь она заставила раскроить меня его на пару частей и обметать его с краёв стежками, настолько ровными, насколько я бы смог и если, то, что она увидит утром, будет исполнено без укоризны, то она пожалуй, простит меня и украденную у неё сумму в пару тысяч злотых. Затем занавески повесят в церкви в прихожей...

  Она поставила одну ногу на табурет, прижалась ко мне грудью будто пытаясь совратить меня и ещё пол часа с какой то мазохистской жестокостью следила за тем, как я приступил, исполнять её наказание... С иголкой ниткой и напёрстком в руке, раскромсав себе  указательный палец до крови... Затем, она взяла один из моих журналов с эротикой и стала листать его у меня на глазах...

   - Вот, чем ты занимаешься?- шипела она.

- Латентный сексоголик, эгоист, я не дам тебе развращать окружающих... Уймись и занимайся делом!

 Злая Марта  раздвинула занавески в полумраке моей холостяцкой квартиры, где играл Шопен, он ассоциировался у меня с бессонницей, белыми ночами и запахом черёмухи, но на дворе стоял октябрь и был вечер... 

  У меня горел только настольный светильник и ещё работал компьютер, она раскрыла  форточку и кинула журнал с эротикой на балкон, сняла с себя пиджак и брюки, стала ходить в одном лифе и  своих старомодных бежевых чулках, нервирую меня, так как связываться с разгорячившейся не на шутку Мартой и правда не стоило, я боялся её изощренного коварства, а она, всерьёз решила заставить меня страдать...
 
 На зло мне она распустила свои белокурые локоны и снова ударила меня по щеке... Но молиться голой на коленях она не стала, хотя было бы забавно видеть:

- Сволочь, подонок, ты его кипятил... - кричала она

 - Христос, который всем пожертвовал ради нашего спасения или мир утопал бы во грехах по самые уши...  Серебрянный спаситель, святой Иисус! Я всегда ношу его на теле, двадцать лет с первого крещения, целую его по ночам и молюсь за нас, за здоровье семьи, тебя и твоей матери, грязный ублюдок, отщепенец, урод...

  Вскоре ей надоело гасить об меня свою девственную злобу, она напялила свой вельветовый, брючный костюм и плащ в прихожей и свалила молиться за нас к себе на дачу. Злая Марта, тридцатилетняя девственница - чтобы, она провалилась или её  заставили бы сняться в порно, против воли или трахнули бы в поле однажды вечером...

 Но я всю ночь трудился, разрезая и обшивая куски материи, стежок к стежку, шаг за шагом, аккуратно, как и было указано, этот женский труд меня нервировал в ушах скрипели пронзительные вопли Злой Марты...

  В шесть утра дело было уже на мази... Я всё сделал на славу и спал без задних ног... Явилась злая Марта, стащила меня с койки и заставила меня пообещать, что я больше никогда не буду кипятить церковные кресты, а буду уважать мнение других и не чувствовать себя центром вселенной, как проклятые и "никчемные" уличные гопники... В награду она оставила корзину спелых красных яблок из их частного сада...

    Прошло время... Через месяц, я устроился работать в мебельную фирму по-соседству, на первую получку купил отрывной календарь с тёлками, повесил на стену обнажённый портрет Бренды Шад с обнажённой грудью и волосатой промежностью с теми же натуралистическими родинками и волосками от которых, я втайне сходил с ума... Купил себе серебрянную вилку и нож, чтобы,  больше не кипятить крест, не совершая святотатств, ради гигиены...

 И самое странное,  узнал жуткую новость, что недавно со Злой Мартой случился религиозный заскок и она легла в столичную клинику для невростеников...

  Но к сожалению на горизонте, вновь замаячила моя мать, которая очень по мне соскучилась и решила наведаться, она пришла ко мне сама, стала нести всякую чушь и воспитывать меня, но я выгнал её и выставил за дверь с руганью...

   Но, крест, я больше не кипятил... Просто, хранил его на полке, старый, памятный крест.

    Журнальная красавица, иногда, навещала меня в чудесных сновидениях, а Злая Марта, так и жила у себя на даче, изучая новый завет и как некоторые избранные, она совсем не умеет стареть иногда являлась ко мне и по - прежнему долбила мне мозг...