Надежда на оптимизм. Часть 4

                Валентина
Так получилось, что в течение года Виталик поменял три восьмых класса, два в
одном городе и третий уже в другом- бывшей столице Казахстана- Алма-Ате.
Он как-то быстро вошёл в коллектив и стал его душой и потом старостой класса.
Возраст уже юношеский, и ничто юношеское ему было не чуждо. Он разглядывал девочек своего класса, соседних классов. Обращал внимание кто как одет, а одеты были тогда одинаково: школьная форма. Иногда некоторые девочки после школы красили губы, надевали туфли на каблучке и другие платья. И их было не узнать. Многие были безумно привлекательны. Многие уже оформились и влекли Виталия своими бёдрами и красивой грудью. От Эрмитажа и Русского музея остались далёкие воспоминания красоты великих картин и к своим девочкам он относился с благоговением, не смотря на то, что многие учлись плохо. Но они были красивы. Это пока для Виталия был диссонанс. Когда какая-нибудь девочка сидела за партой и платье её поднималось чуть выше колена, Виталия обдавало густой горячей волной. Он не очень-то понимал от чего это происходило. Но какая-то непреодолимая тяга к женскому полу жила в нём и не давала покоя. Он дружил с тремя мальчиками. Они уже знали в какой институт будут поступать, а он не знал.
Очень хотелось в медицинский.
Как-то классный руководитель попросил его позаниматься с больной девочкой. Нужно было ходить к ней домой. У неё была хорея. Очень неприятное заболевание, когда руки непроизвольно дёргаются, и предмет, находящийся в руке, летит неизвестно куда, да ещё с большой силой.  Он застал её за обедом. Она сидела, придерживая правую руку с ложкой левой рукой. Но рука дёрнулась. И ложка с супом полетела в потолок. Картина была неприятная, она стеснялась Виталия, но как-то они занимались. Он подтянул её и больше не приходил. Осадок от её болезни остался мрачный.
Виталий разбирался в радиотехнике и был заведующим радиоузлом. Когда в школе были танцы, он «крутил» пластинки. Забегали девочки. Люсенька, смазливая девчонка, но ужас какая привлекательная, ещё какие-то девочки из его и не из его класса забегали. Они так близко приближались к Виталию, почти касаясь своими бюстами, что волны дрожи неслись по его телу и секунды оставались до того, чтобы их прижать, обнять и бесконечно целовать. Но как-то удавалось этого избежать, хотя очень хотелось.
Забегая чуть вперёд скажу, что те же девочки приезжали к нему в Ленинград в институт. Не все сразу, конечно, а кто-нибудь из них. Они гуляли по набережным, ходили в кино, ели мороженное. Но самое главное: бесконечно целовались. Виталий обнимал её, прижимал к себе и долго не выпускал её губ. Это не было любовью, это была шаловливая юность! Какая-то бесшабашность на первом курсе владела им, но только с этими знакомыми девчонками, которые приехали на два-три дня специально к нему. Жили они где-то у родственников.
Но это всё потом. А сейчас был десятый класс-выпускной!
В классе было трое отличников: Виталий, Ольга и Валентина. Был ещё Юра, но он был «хорошист».  Среди всех девочек выделялась Валя. Не худая, хорошо сложена. В десятом классе она уже была мастером спорта по лыжам и волейболу среди юношеских команд и на физкультуре мальчикам было до неё далеко. Она легко скользила на своих необыкновенных лыжах, обгоняя их и оставляя далеко позади. Кричала: «Догоняйте, «хлюпики!» Они завидовали ей, но со сбитым дыханием ехали который круг и зависть к ней не покидала их. У неё была красивая грудь. И, когда она выходила к доске, все мальчишки устремлялись взглядом в одну точку, Виталик устремлялся туда же. Она это знала, но ни тени не пробегало по её лицу.  Она ловко, изящно писала формулы по алгебре, не спотыкаясь и не запинаясь, и Семён Савельевич-учитель математики, наслаждался её речью, как музыкой. И потом, сверкнув очками, он победно говорил: «Кто ещё найдёт другое решение этой задачи?» Валя гордая шла на своё место. Класс замирал. Кто мог найти решение? Виталий мог, знал, что Оля тоже сможет. «К доске пойдёт…» - минуты тянули душу. А он специально тянул время, чтобы создать большее напряжение. Руку не поднимал никто. Виталик слышал свою фамилию. Он вставал и твёрдой походкой выходил к доске и, также, как Валя, чётко и свободно играл формулами. Семён Савельевич был счастлив от нас. Это было по его натуре. Это была настоящая математика, не какой-нибудь там Киселёв для десятого класса, это был Худобин- математика для подготовки в ВУЗы. Класс учился только по таким учебникам.
Иногда Семён Савельевич входил в класс и спрашивал: «Поднимите руки, кто не выполнил домашнее задание?». Лес рук.  Он переспрашивал: « А кто выполнил домашнее задание?». Три руки, иногда-четыре. Он победно сверкал очками. У него было пенсне. Шла Ольга.  Самая худая девочка в нашем классе и совсем без груди и на тоненьких ножках, но удивительно способная.
Лет через пять Виталик встретит её в троллейбусе в Алма-Ате. Только лишь по лицу он её и узнал. Это была женщина пятьдесят шестого или пятьдесят восьмого размера. Она глядела на него и улыбалась. Подошла. «Что, Виталик, не узнал Олечку? Я уже не Коняева, я уже Маматказина, мать двоих детей, замужем за казахом. Я- Главный врач Госпиталя инвалидов отечественной войны. Приезжай ко мне завтра на работу. Ты плохо выглядишь, я немного тебя подлечу!». Виталик был так удивлён её преображенью, но пообещал приехать.  Но эта встреча будет только через пять лет

А пока приближалась весна. Заканчивался десятый класс. Готовились к выпускным экзаменам. Мысли о девочках улетели в сторону. В классе Виталик сказал ребятам, что поедет поступать в Одесское высшее мореходное училище. Родители достали ему путёвку в санаторий Одессы. Вот он и решил втайне от родителей совместить и то, и другое.
Вскоре уже все знали, что Виталий будет поступать в мореходку.
Как-то на уроке Виталию приходит записка. Сказали, что тебе велели передать. Он развернул её, ровный почерк: «Мой капитан, я люблю тебя. Приходи сегодня на аллею перед школой в семь вечера, Валя».  В классе было две Вали, и Виталик потихоньку стал оглядываться какая из двух могла прислать такую смелую записку. Щёки у него загорелись и волнение уже не давало слушать предмет. Он поглядел на Валю Иванову. Она не была отличницей. Значит это могла быть только Валя Трушлякова- отличница, мастер спорта. Она мальчишкам класса вообще казалась недосягаемой. Часто её возле школы поджидали очень спортивные ребята и тягаться с ними не было никакой возможности. Да и как-то никто не собирался этого делать. Она последние два месяца жила в их школе и после экзаменов должна была улетучиться совсем в другую жизнь и среди других, равных ей людей.  Но записка-то была и писала это она. Почерк её Виталий знал.
Вечером, надев чистую белую рубашку и хорошо отгладив брюки, он сел в трамвай и поехал на аллею к школе. Шёл по аллее один. По обеим сторонам аллеи довольно далеко от неё были частные дома. Так что встретить здесь кого-либо, да ещё к семи часам вечера было проблематично.
Она появилась неожиданно с одной из линий. В Алма-Ате, как и в Ленинграде часть улиц именовалась линиями с номерами. Она шла ровным уверенным шагом. Поровнялись. Она взяла его под руку (не он её), и они тихо пошли наверх в сторону посёлка Геологострой.
На аллее не было никого. Молчали. Сердце стучало, нужно было что-то начинать говорить.
«Ты твёрдо решил ехать в Одессу?» -спросила она. «Да» -ответил Виталий. «Я решил пойти по стопам отца». Хотя на самом деле он совсем не был уверен в своей решимости. «Ты знаешь, я, когда узнала о твоём решении, я тебя зауважала больше всех мальчишек. Ты так не похож ни на кого из них. В тебе до сих пор остаётся что-то ленинградское. Я часто смотрела на тебя и думала: как познакомится с тобой поближе. Это чувство не давало мне покоя, и я решилась тебе написать».  И тут она обняла его и крепко поцеловала в губы. Виталий, уже не думая ни о чём тоже обхватил её двумя руками и стал нежно и долго целовать её. Аромат её духов, её близость, впервые почувствованная им взорвали его организм. Они целовались долго. Лаская друг друга, а потом, обняв друг друга за талии, пошли по аллее, уже разговаривая обо всём и вспоминая смешные случаи их школьной жизни. Гуляли до позднего вечера, и на прощанье ещё долго и сладко целовали друг друга. Договорились на завтра встретиться вновь.
Виталий ехал в трамвае, проехал свою остановку и пошёл обратно пешком. Всё горело: щёки, губы, уши, шея. Он не мог ещё понять внезапного преображения своей жизни. Какое-то сильное чувство ворвалось в его жизнь, которого он не знал раньше. Может это любовь? А что, разве она так начинается? Ведь вчера же ещё ничего не было, он и не думал о Валентине. Думать о ней было негласным запретом в школе. И вдруг всё это навалилось сразу.
Наступили экзамены. Встречались урывками. Какие оказывается у неё красивые глаза. Она сама долго иногда разглядывала его, то ли стараясь что-то понять или изучить. «Ты у меня такой красивый!» - говорила она, отстраняясь от него и разглядывая его вновь и вновь. Он смеялся, притягивал её к себе и жадно целовал. Ей, наверное очень нравилось и она сама долго не выпускала его губ. Как-то своей рукой она взяла его руку и положила к себе на грудь. До этого он не смел прикоснуться к ней в этих местах. Тогда он развернул её, обнял за обе груди и стал целовать волосы и шею. Он зарылся в её волосы и утопал в этом запахе дождевой воды. Она шумно дышала, иногда проговаривая: «Милый, любимый, Виталечка!».  Здесь была аллея, здесь могли пойти люди. Они стояли у огромной берёзы, застыв в объятиях и прижавшись губами друг к другу. Чем дольше они встречались, тем более страстными были их поцелуи и объятия. Но пойти им было некуда. В те времена не было принято приводить своих парней или девушек в дом, да и экзамены уже начались. Встречи временно прекратились.
Выпускной бал. Они танцевали только вдвоём. Все уже обо всём догадались и старались их не разнимать. Друг за другом поднимались на сцену за золотыми медалями: Валя, Виталий, Ольга. Красивые алые ленты украсили их всех троих и долго не смолкали аплодисменты этим трём умным и прекрасным людям. Выступали учителя и похвалы в их речах тоже были в адрес двух девушек и одного юноши.
Так с лентами в белых платьях и пошли гулять все вместе. Мальчишки где-то достали вина, немного выпили. Было очень весело. Девочки были очень нарядными и привлекательными.
Поздно Виталий провожал Валечку домой. Уже было почти утро. Расставаться так не хотелось. Она прижималась к нему всем телом со всей страстью, как будто это был последний раз. Она плакала. Он целовал её в глаза, слизывая солёные слёзы. Глаза, губы, волосы, руки пальцы. Так в слезах она и убежала домой.
Он уехал на следующий день в Одессу. Она через некоторое время без экзаменов поступила в педагогический институт в Алма-Ате.
В начале сентября ему позвонили девочки из класса. Валя погибла. Их автобус с   группой студентов поехали в горы собирать гербарий на высокогорный каток Медео. На обратном пути отказали тормоза, и автобус на огромной скорости врезался в рощу. Погибли все 32 человека.