Без неё для меня жизни нет!

Моё детство прошло в тумане совершенно невозможной любви к матери. Не знаю, как там Фрейд. В гробу перевернулся, но самая значительная для меня женщина на свете была- это мама. Она могла всё, буквально всё. Не было в мире ничего, чего бы она не могла просто волшебно осуществить, добиться. Всё покорялось ей. И я рядом с ней был безусловно и нереально защищён и счастлив.

Началось всё, когда я лет в семнадцать на курсах психолога дядюшки Татко увидел её. Худенькая, скелетиком тельце, в узких брючках теряется. Кофточка пастельных тонов. Сливается со стенами. Браслеты из серебра чернёные перевиваются на руке. И ещё куча всяческих безделушек- колечек еле заметных, ленточек и другой немыслимой ерунды. И волосы. Длинные светлые и совершенно прямые. Стянутые за спиной в хвост. Сначала обтягивающие маленький гладкий череп, потом спускающиеся до пояса ровным толстым, с руку, потоком. И повелительный тон. Она королева, я жалкий подданный.

Лица я даже не видел. Я сразу влюбился. Незамедлительно, немыслимо, не рассуждая, бесповоротно. Собака нашла своего хозяина. Каким животным чутьём она поняла, что я хочу рабом её быть, даже и не знаю. И началось. Ей было уже двадцать пять. И у неё был муж. Разумеется, шишка в Газпроме. Ну, и я. Для развлечения. Покоряться, по-щенячьи смотреть на божество, преклоняться и мысленно валяться в ногах, целуя пыльные высокие, до колен сапожки типа для конной выездки- величайшее наслаждение.

Быть рядом с ней. Просто быть. Вот сидеть, сложив ручки на коленках и ничего не делать. Просто млеть, оттого, что рядом и вообще на свете, есть она. Есть, есть, есть! И ничего уже не надо. Муж предоставлял ей неограниченную свободу. Вечером мы шли в какой-нибудь гей-клуб. И сидели там в дыму среди её друзей. Она не была розовой, но её интересовал этот мир, эта культура. Самый близкий друг у неё был гей. Она с ним делилась самым сокровенным, как с ближайшей подругой. И он двже ревновал меня к ней. Чушь и бред! Между ним и ей ничего же невозможно! Хотя.. Теперь уже и не знаю.

Один раз мы засиделись в клубе за полночь. Потом встали, выбрались в уличный влажный сумрак и поймали машину. Доехать с Тверской до Сокола. И тут.. Я даже не знаю, что это было. Последнее китайское предупреждение? То ли её муж следил за нами и нанял кого, чтобы нас убить. Разом и обоих. Не знаю. Но соседняя машина стала разгоняться и бить нашу в бок. Множество раз. Маниакально бить. Скрежет металла. Её глаза, дикие и испуганные. Ручки, как клещи вцепившиеся в меня. Когда она вытащила меня из машины, то лицо её было совершенно белым. Она схватила меня за рукав и потащила в тверские-ямские переулки. Больше на машину мы не сядем! Нет!

Мы доехали до её дома на метро. Всю дорогу она тряслась, вцепившись в меня как клещами. На этом всё и закончилось. Она суеверна. Сказала, что если мы будем вместе дальше, то умрём. Не знаю, как она. Но я уже умер. Без неё умер. Без неё для меня жизни нет!