Иное

   Темнота. За окном яркий месяц, еще не полная луна, но уже не тонкий серп света. Чистое небо, по июльски темное. Не одного легкого облачка не видно на горизонте.
   Природа спит, нет никаких звуков, но еще полтора - два часа и начнет все просыпаться и, хотя еще не встанет солнце, за окном появятся звуки. Запоют первые птицы, прокричит петух. Мелкие насекомые будут жужжать, но это все позже, сейчас тишина, не мертвая, так как слышится шум листвы, журчание воды от ручья под окнами, но тишина.
   Обволакивающая, заманчивая тишина. Она не погружает в сон, не заставляет действовать, лишь притягивает, заставляет душу парить в небесах. Раскрываются крылья за спиной, и ты уже готов соскользнуть, раскрывшись ее объятьям.
   Этот незабвенный рубеж между сегодня и завтра, он не наступает в полночь как принято думать, он наступает именно в этот миг, когда никто не должен это уловить.
   Каждый день настает маленький, незначительный разрыв времени, когда можно все поменять.

   Много лет назад один человек научил меня, что если поймать это неуловимое мгновение можно совершить невозможное, исказить время. Вернуться на день назад или наоборот ускорить следующий день.
   Время – опасный и шаткий инструмент. Его нельзя изменить насильно, но когда оно трепещет под природной круговертью, вот тогда оно хрупко, но гибко как пластилин. Но между хрупкостью и ломкостью очень тонкая грань и переступить ее, значит превратить мир в хаос.
   Вся эта животрепещущая суть не касалась моей души, мне было совершенно неважно насколько можно все изменить, воспользовавшись повторной попыткой, вторым дублем уходящего дня. Важно было только одно, искажение пространства, когда мембрана миров тает, открываются пути, которые ведут в неведомые дали.
   Однажды старец-учитель рассказал мне что видел Иной мир, мир где люди-птицы. Они летают высоко в небе, парят также как орлы. Он видел это как наваждение в юном возрасте, когда еще только начинал игру-ловлю краткого мига и сохранил этот блик до конца. Рассказав эту историю мне, он не подозревал насколько привлечет и захватит эта идея-фантазия мальчишескую голову.
   Много лет я каждый день приходи на крышу и ждал ночи. Со временем я научился чувствовать последние вздохи уходящего дня, начал замечать первые секунды нового “сегодня” но, то самое мгновение я уловить не мог. Я осознавал, что оно наступило тогда, когда было уже поздно. «Терпение и внимательность – залог успеха» говорил мне учитель после каждой новой попытки, но даже после года обучения я не мог даже зацепиться за “Нить”.
   Через пару лет на мне поставили крест как на не обучаемом этому мастерству человеке, и наша маленькая деревня перестала меня замечать. Все дети от 12 лет учились реликвии закрытой для всего остального мира. Тайна, собранная многими поколениями рождалась и умирала здесь с ее хранителями. Таких как я назвали - слепые души, никто не замечал, что я делаю, так как был никем в этой гармонии одаренных талантом людей. Все: и взрослые, и еще юные жители деревни уходили и возвращались, меняли судьбы, корректировали то, что могли то, что считали необходимым. Кто-то был на стороне добра и пытался изменить события к лучшему, некоторые жили лишь в свое собственное удовольствие, но большинство, как и обычные люди, находили вторые половины и приводили в деревню или, если не позволял случай оставались в городах на долгие годы, печалясь по своим родным. Но проходило время, и они возвращались, пожилые люди приходили, чтобы поделиться опытом, научить новое поколение и остаться на своей родине среди предков навсегда.
   Меня такая судьба не ждала. Я не мог уйти, не научившись таинству предков, не мог оставить дом, в котором были дети и старики, женщины и мужчины, потому что связь с ними была только наметкой, которой быть может никогда не стать ровным слоем стежков сшиваемой ткани.
   Мой первый учитель, наставник, занимавшийся столько времени со мной всегда говорил, что у меня есть талант, что я смогу пройти через грань миров, не разорвав нитей переплетения, но так и не добился даже толики того. Сама техника поимки Нити была освоена, не преступна моему разуму.
   В 15 лет я стал никому ненужным нахлебником, которого можно было использовать только как рабочую силу. Но проходили дни, а я все не терял смелости пытаться уловить, пытаться поймать конец Нити.
   25… возраст, в котором некоторые возвращались с женами, детьми, устраивали свою жизнь, но я все еще был прикован словно цепями к тому маленькому мирку, от которого веяло лишь холодом и одиночеством.

   Сегодня, может быть именно сегодня, у меня получится зацепиться? Я столько раз пытался, но результат.… Почему вся деревня, от мала до велика, ощущала мгновение, которое описывали как долгие минуты, проплывающие в обволакивающем оцепенении? Когда я не замечал и полусекунды…
   Неожиданно я почувствовал, как все замерло, как стих ветер, как остановилась вода. Я знал, что это катушка Нити и ее тонкий, легкий, как детский смех, разрыв.
Где-то вдалеке и одновременно совсем рядом со мной сгустился несуществующий туман. Другой мир раскрывал свое присутствие. Он тянулся ко мне, словно знал, что только я смогу пройти сквозь него, только мне под силу пересечь мембрану, натянутую вуаль между миров.
   Были только я и оно, ничего другого не существовало, все мысли испарились. Оно подплыло к кончикам пальцев как бы приглашая “прикоснись ко мне, окунись в меня и тебе откроется таинство Иных”.
   Как только решение было принято, и пальцы окунулись в туман, земля перевернулась с ног на голову, все закружилось с неумолимой скоростью, холод и жар, свет и мрак, ветер и штиль, все перемешалось, и начался новый день.
   Я знал это, ибо чувствовал первые секунды нового дня. Я осознал, насколько опрометчивый поступок совершил и меня затрясло. Неустойчивый, хрупкий мир был в моих руках, а я, как дитя, рисковал, играя над обрывом.
   Вдруг резкий звук после абсолютной тишины ударил по ушам, а ветер от крыльев обдал ледяной свежестью. Только сейчас я понял, что сижу не на крыше своего дома, маленькой хибарки на краю деревни подальше от осуждающих глаз, а нахожусь на каменистом выступе скалы или еще какого-то образования высоко над чертой моря.
   Я обернулся и увидел Ее – женщину птицу. Ее мощные крылья мягко двигались в такт ее дыханию, глаза блестели, тонкие красивые руки с длинными пальцами прикасались к нежному светлому лицу. Русые волосы разметались от быстрого полета, а атласное платье, открывавшее стройные ноги, пропиталось влагой от ночной сырости.

***
   Взгляд девушки выражал испуг ужас, которые она не могла передать словами. Энель часто прилетала в это место, чтобы встретить рассвет и никогда не пересекалась ни с одним человеком. До этой скалы было трудно добраться, да и не стоило это таких трудов, но девушку влекло сюда постоянно, она никогда не жалела сил потраченных на полет.
   Горный пик бал расположен выше всех остальных скал окружавших город птиц, досюда было трудно долететь, не говоря уже о том, чтобы дойти пешком. Но у молодого человека каким-то непостижимым способом это получилось.
   «Зачем он здесь?» задавала себе вопрос Энель «что он ищет? Кроме камня и рассветной красоты здесь нет ничего. Но красота не может сравниться с тем, сколько труда он вложил в подъем. Да по нему и не видно, что он услал или вообще шел по пыли и карабкался по неприступным, непроходимым ущельям. Он мой ровесник, а может и чуть старше, но боже, почему у него нет крыльев? Так не должно быть. Как странно».
   Красивый сильный парень стоял перед ней и разглядывал как диковинку. У него были красивые, но грубые черты лица, которые говорили о том, что жизнь его складывалась нелегко. Своеобразный, диковинный загар резал глаза и выдавал в нем чужестранца. «Такого невозможно получить на нашей местности» рассуждала девушка, вопрос нависал в воздухе:
   – Откуда ты? – спросила Энель и увидела, как юноша вздрогнул от неожиданности
   – Я нездешний, но не знаю, куда попал… все очень сложно… мне не объяснить тебе… – парень заметно волновался и путался в словах – я появился здесь сегодня перед рассветом… у тебя крылья… это так… необычно – глаза девушки округлились как блюдца.
   – Необычно? У нас все с крыльями… откуда ты? – с ее губ снова сорвался вопрос который уже не нашел ответа.
   – Я нездешний, нездешний, нездешний… – неумолимо повторял парень.
   «С ним явно что-то не так… странно,… что он тут, может он сумасшедший? Хотя нет, это глупо… ».
   – Я пришел из другого мира, где люди без крыльев. Где ночь - темная чернота озаряющаяся луной и звездами. Ты можешь мне не верить но это так, глупо что я не могу тебе это доказать но поверь мне. Расскажи, куда я попал,… что это за мир…. Пожалуйста – прошептал парень грубым сиплым голосом, заглядывая в нежно голубые глаза девушки.
   – Меня зовут Энель, Это мир, где все люди с крыльями, они вырастают у нас как признак зрелости и остаются навсегда – с этими словами она слегка раскрыла могучие, белые крылья облицованные перьями как у любой хищной птицы – мы живем в городе под этой скалой, но есть и другие поселения. Расстояния между ними таково, что долететь вполне возможно от города к городу, не больше и не меньше. Так и раскиданы по всей территории города малютки. Я не знаю, что тебе  еще рассказать, но, если ты посетишь наш город, то сможешь прочитать в библиотеке, спросить у жителей. Ты, верно, подметил, ночи у нас цвета молока. Мы часто прилетаем на разные уровни этой скалы-матери, чтобы насладиться пейзажами. Да что я тебе рассказываю, ты и сам можешь все увидеть прямо сейчас – девушка подошла к нему и осторожно повернула от себя в сторону горизонта.
   На белом, будто запорошенном мукой, небосклоне тонкой линей, словно только что провели масляной кистью, появлялся свет, он распространялся все выше и выше, пока не достиг вершины и не заполнил все вокруг. Затем также неожиданно по желтой кромке провели оранжевой атласной лентой, и она растеклась воздуху, сплетаясь с желтым и давая неистовый оттенок, оттенок который можно было назвать цветом “счастья”. Затем как вскрытая вена просочилась краснота и заполнила все оттенком любви и безумия. На ее место пришел яркий, практически ядовитый зеленый, который смешивался и одаривал бледным томлением, последним криком ночи. Голубой заканчивал палитру неба и замирал. Он не смешивал всю композицию предшественников, а затоплял своей синевой.
   Буйство красок рассвета нельзя было описать словами. Оно поглощало, минуты протекали секундами, утро начиналось шикарным подарком. Молодые люди со своими дамами сердца частенько заканчивали свои встречи именно утренним светопреставлением, так как миг красного всегда подталкивал и придавал сил в любви, его переплетение освещало и наполняло страстью несколько мгновений, но, как и всем парам, Энель и Нездешнему хватило времени сблизиться. Под конец они стояли вместе, парень обнимал и согревал девушку, гладил по волосам, спине, старательно не задевая сложенных крыльев.
   Когда все закончилось, она произнесла:
   – В вашем мире ты уже мужчина? Не подросток?
   – Нет, у нас, конечно, нет такого яркого определителя своего возраста, но я уже не подросток, уже много лет не подросток.
   – Тогда – девушка развернулась к нему лицом и подарила бархатный, сладкий поцелуй.
…..
   Энель неторопливо встала с помятой травы, и, надев платье, поцеловала Нездешнего на прощанье и произнесла:
   – Я скоро вернусь, жди меня.
   Соскользнув со скалы, она взлетела, вверх расправляя орлиные крылья. Девушка должна была привести подмогу для того чтобы парня можно было спустить и привести в город.

***
   Энель родилась в семье не бедных, но и не самых богатых родителей, она всегда была необычной девушкой, ее пристрастия принимались с большим подозрением. Сначала она мечтала стать ученой, получить статус советницы правителя города и остаться в главенстве. Ее умная голова позволяла добиться всего. Девушка с 8 лет была впереди своих одноклассников, но как только ей стукнуло 11, вся ее жизнь по мановению руки изменилась. Она бросила учебу, перестала посещать своих сверстников, находила несколько более взрослых, городских подростков. «Мечты – причина ее помешательства» говорили родители. Они кричали на юную девушку, заставляли учиться, напоминали ее мечту, к которой до этого относились снисходительно. Ничто не могло помочь. Вершин успеха она уже не достигала, а плелась в конце, не заботясь о судьбе. Девушка мечтала о крыльях, она желала облететь весь мир, побывать во всех городах, познать другую жизнь. Ее угнетал тихий устой жизни на месте.
   На ужас родителей крылья их дочери развились неслыханно рано, в 12 лет появились первые признаки, а к 15 она стала полноценной женщиной, когда как ее сверстники только знакомились с ощущениями взросления. Речи о ее продолжении обучения уже не стояло, так как взрослую девушку не мог никто “заставить”, а своих желаний учиться дама не выказывала.
   Так и свершилась ее мечта детства, она полетела по городам, распрощавшись с родителями, девушка упорхнула от их крыла, как в прямом, так и переносном смысле. Она летела, распушив перья, и наслаждалась свободой. Каждый город оказывался новым приключением, в котором она задерживалась столько, сколько хотела. Ее научные знания и талант позволял ей зарабатывать на жизнь и не думать о пропитании и жилье. Деньги текли рекой, хотя и не с такой простатой как могло казаться окружающим. Не думая о завтрашнем дне, девушка могла, как прогулять все до копейки так и не потратить ни гроша.
   Очень скоро она заметила, что многим горожанам городов, где она останавливалась не по нраву такой соблазн легкой жизни, им не нравилось, что молодое поколение видит такое распутство, но поделать с этим они ничего не могли. Девушка перелетала из города в город, словно бабочка с цветка на цветок. Она не была стрекозой из известной басни, она просто была легкой, не обреченной. Ей завидовали и начинали унижать. Девушка перестала задерживаться в городах больше чем на неделю, а слух об умной наставнице, которую хотели все зазвать к себе, превратился в черную тень порока, скачущую перед ней. Куда бы девушке ни прибыла, ей были не рады. Она знала только одно: люди не могут принять ее такой, какая она есть, а она не может принять мир таким, каким он уже просуществовал столько лет. Так она и жила то там-то здесь, ее все устраивало много лет, до тех пор, пока она не наткнулась на сверстницу с младенцем на руках. Энель не понимала, что не возьмут в семью мужа до тех пор, пока это не произошло. Ни одна семья не хотела принять такой позор по собственной воле.
   Одинокая она стала искать город, где душа найдет утешение и вскоре нашла. Это была скалистая окраина, за которой простиралось море. Конечно, там тоже знали кто она такая, но не относились к девушке так презрительно, как это делали остальные. О замужестве речи не было. Она слишком поздно прибыла. В свои 23 года она не могла позволить себе взять на себя судьбу за ту семью, которую запятнает своим шлейфом грязи. Так и осталась Энель жить, преподавать и наставлять детей, показывая на собственном примере бессмысленность такого поступка, в тайне храня гордость за те действия своей юности, которые оценили самой высокой оценкой, оценкой зависти. Молодая женщина вела аскетичный образ жизни и многие говорили о ее легком помешательстве. Девушка привыкла проходить по улицам под тихий шумок толпы.
   Больше 10 лет она, слыша шепот улиц; сначала восторженный, потом удивленный, завистливый, и наконец, подозрение о невменяемости.
Единственное место, где ей было спокойно, была верхушка скалы. Там она могла побыть самой собой. Одиночество стало ее свободой, и она наслаждалась им, оплачивая горечью этого самого одиночества. Именно на ней появился Нездешний.

***
   Может мне все это снится? Не могло это оказаться так просто. Сейчас я проснусь, открою глаза, и все будет по-старому. Нет,… такое не могло присниться. Она скоро вернется и приведет меня в свой город. Энель – какое красивое имя. Такая девушка, это мечта, а не реальность. Как долго я этого ждал…
А если она не вернется? Что я буду делать здесь, на вершине практически отвесной скале?

   Три крылатых силуэта приближались снизу как бы из-под скалы. Два сильных мужчины и девушка, которая непрерывно что-то говорила своим спутникам. Шагнув на каменистую поверхность мужчины, остановились пораженные увиденным юношей. Они не верили в то, что так может быть, но девушка умоляла слетать с ней и привести, как они предполагали выдуманного ее фантазиями юношу.
   – Доброе утро – произнесли вновь прибывшие – как вы сюда попали? Неужели история – правда?
   – Здравствуйте, да я это правда – с улыбкой согласился Нездешний – вы сможете меня провести в город?
   – Да, мы попробуем – с этими словами мужчина снял с плеча моток толстой веревки – кстати, меня зовут Райтен, а моего брата Натин
   – Очень приятно. Меня зовут … – «лучше оставить настоящее имя в другом мире, здесь оно никогда не примется, как должное» решил молодой человек за время короткой заминки. – Нездешний
   Знакомство скрепили рукопожатием и преступили к приготовлению переправы. Ловкими движениями Райтен и Натин сплели несуразную конструкцию типа сидения и двух веревок отходящих от него.
   –Вот и готово, вам Нездешний, придется крепко держаться, так как на такой высоте всегда ветер, а мы не можем абсолютно синхронно двигаться вниз.
   – Да, я все понимаю. Надеюсь, я не разобьюсь сегодня – с юмором выговорил юноша.
Взмыв на небольшую высоту они начали свой неровный спуск в низ. Веревку раскачивало, а Нездешний, схватившись за нее, рассматривал виды, открывшиеся перед его взором.
   Горы раскинулись широким монолитом. То здесь, то там мелькали клочки зелено-желтой, выжженной жарким солнцем травы. Кое-где отвесные скалы явно указывали на свою не преступность. Пейзаж отдавал серыми красками, навевая скуку, но, чем ниже они спускались, тем зеленее становилась растительность. Оживилась фауна, каменистые дорожки указывали на то, что дикие или одомашненные животные взбирались вверх, в поисках растительности. Горные козлы, вяло пощипывая траву, поднимали головы, с удивлением смотря на диковинную крылатую процессию.
   Неожиданно безлюдная, каменистая местность прервалась высокой башней на окраине города, рассекая скалы и житье чертой-границей. Город раскинулся у основания горной гряды, сквозь него протекала река, несущая свои воды с вершин скал, снабжая жителей чистой и свежей водой круглый год. Архитектура города рассказывала о разных эпохах, о развитии науки и техники, о выдающихся людях, живших в этих местах и о населении в целом. Здесь были и каменные строения, и металлические башни с причудливыми выступами. Центр, сердце города состоял из преимущественно деревянных зданий, обитых металлической защитой от пожаров. Чем ближе к окраине, тем более экстравагантные здания открывались глазу. Они состояли как из камня и металла, так и из глины и кирпича. Окраина, как и центр, состояла исключительно из деревянных зданий, также обитых железом. Эта техника защиты держалась в секрете и не раз спасала город от огня.

   Спустившись, наконец, на твердую почву Нездешний удивился такому городу, он ожидал что-то на подобии своей деревни, в которой он вырос, а не большой шумный город. Шагнув, а широкую улицу он поразился всем людям, с крыльями так естественно умещавшимся за их плечами. На него также все оглядывались, дети показывали пальцем и с криками разбегались.
   Энель подвела парня к маленькому скромному зданию и сказала:
   – Вот здесь я живу. Заходи. Я должна тебе все рассказать. Ты ведь останешься у меня?
   – Да, конечно. Я останусь с тобой, если ты этого позволишь.
   – Очень скоро слух о бескрылом мужчине обойдет весь город, а затем перекинется на соседей – усмехнулась девушка – а если учесть что привела тебя я, то разговоров будет даже больше.
   – Я принесу тебе неприятности? Может мне стоит...
   – Замолчи. Ты принесешь не больше слухов на мою голову, чем я сама. Я расскажу тебе всю нашу историю, все что знаю. И может быть… – неловкая пауза, за которую Энель собиралась с мыслями – мне совсем не важно, что ты не такой как мы все, но быть может.. ты останешься со мной… – девушка повернулась спиной и продолжила – я знаю, что я много глупостей сделала в юности и ты не захочешь остаться, но знай, мои двери всегда открыты для тебя.
   – Нет, нет, что ты такое говоришь… глупышка, если ты не прогонишь меня и примешь таким как есть… я влюбился в тебя с первого взгляда… мне совсем не важно что было в прошлом, важно какая ты сейчас – Нездешний подошел и обнял ее за стройную талию.
   – Спасибо тебе – в глазах девушки стояли слезы – спасибо тебе
Они стояли и говорили друг с другом часами, не замечая все вокруг. Любовь пронизывала обреченные души, заполняя теплом. Их не принял весь мир и они решили построить свой.


   Если мы чужие в своем собственном окружении значит, нам не стоит задерживаться в нем. Порой в абсолютно незнакомых местах у незнакомых людей мы находим то, что близко нам. «Родина» не место где человек родился, а место где его поняли.

         Июль 2013