Дикая любовь

Скольким мужчинам должна отдаться порядочная женщина, чтобы прослыть проституткой? За деньги, разумеется, хотя я и сомневаюсь, нужно ли сегодня такое уточнение…
     Проституткой назвал Семён Лукич свою жену, когда она изменила ему с соседом слева. Когда же она неправомочно отдалась соседу справа, он вообще не нашёл нужного определения и выставил её за дверь.
     И ведь не прав был Семён Лукич - таких женщин нельзя именовать проститутками. Ну, заблудилась жена, ошиблась дверью…
     А потом ещё раз…
     И сразу – проститутка?!
     Не понимает чего-то Семён Лукич…
     Не сечёт...
     Не рубит…
     Не догоняет…
     Медики, социологи, моралисты и особенно юристы спорят на этот счёт уже не первый век – и не могут прийти к согласию. Некоторые утверждают, что проституткой можно считать женщину, у которой было 20 мужчин, другие называют цифру 100 или даже 500. И никто не попытался найти ответ на этот вопрос у женщин и, тем более, у проституток. Иван Ильич Саблезубый, мэр города Эн, восполнил пробел, поинтересовавшись у Мили Кабельтовой каково её мнение на этот счёт.
     - Не менее двух тысяч, - сказала Миля, причём ответила она не с бухты-барахты, а хорошенько подумав. - А если точно, то две тысячи пять. Вернее – шесть.
     - А до него – то есть до двух тысяч шестого мужчины?
     - А до него я ощущала себя честной женщиной, и только после двух тысяч шестого поняла, что я – падшее существо… И нет мне прощенья… Да и некому меня прощать, к сожаленью… И обвинять некому…
     И горько заплакала после этих слов…
     Некоторые (это я опять возвращаюсь к специалистам) считают, что проститутками следует считать тех женщин, которые уступают всем и каждому, без разбора.
      - А если не всем и каждому, а только избранным? – с ехидцей в голосе спрашивают оппоненты.
     Ну, тогда это женщины, имеющие половые сношения за денежное вознаграждение…
     - Да вы совсем отстали от времени, любезнейший! Денежное вознаграждение не составляет сущности проституции! Да и какая дама сегодня не берёт деньги! За меньшее обирают, что уж говорить про это!
     - А если она занимается этим публично?
     - Публично – это как? На перекрёстке что ли? А если тайно, вдали от шума городского – то это не проституция? Со сладострастием? Без? А если она занимает зависимое положение? А если её к этому понуждают?..
    Вопросы… вопросы… вопросы…
    Есть, утверждают, "случайная проституция", временная. Это когда женщина думает: поблужу немножко – и перестану, скажу себе "довольно" – и прекращу…
     Проститутками, говорят, не рождаются. А вот и нет, возражает Ломброзо, у некоторых женщин эта склонность врождённая. И вот уже сами проститутки нехотя соглашаются: "В генах у нас эта безудержная тяга к соитию, наследственная она…"
     А как отнестись к женщинам, страдающим нимфоманией?  "Пожалеть", - скажут одни, "Позавидовать", - скажут другие. А ведь проституция - выход для этих страдалиц, да ещё и с выгодой…
     Может, поэтому проституционные аспекты исключили из уголовного кодекса?..
     Человеколюбие сквозит в каждой строчке этого директивного свода – неужели не замечали?

Думая об этом, Иван Ильич Саблезубый прилёг на диван, взял в руки томик Овидия, быстро нашёл знакомые строки: "Платы не ждёт ни корова с быка, ни с коня кобылица, и не за плату берёт ярку влюблённый баран…" Сначала прочитал по-русски в переводе Шервинского, потом на латыни. Отметил отличное качество перевода.
    "Влюблённый баран" – это круто, решил Иван Ильич. Даже для сегодняшнего дня.
     И загрустил…
     "Только у человека существует проституция", - подумал Саблезубый. Сам-то он, в глубине души, придерживался мнения святого Иеронима, который утверждал, что "проститутка есть женщина, которая отдаётся многим мужчинам", и не важно по какой причине… Но либеральные воззрения псевдорусского интеллигента восставали, роптали, противились этой, казалось бы, простейшей истине, а мнение любого религиозного мыслителя по стойкой атеистической привычке вызывало отторжение. И брезгливость. Как после общения с проститутками, с которыми он всё-таки общался. И учил уму-разуму…
     "А что на этот счёт говорили древние греки? – подумал Саблезубый, - колыбель демократии как-никак…"
     Греки на этот счёт говорили многое…
     Греки, вообще, говорливая нация…
     Воробышки вечности…
     Греки – одним словом…

Учреждение публичных домов в Афинах приписывают Солону. Вход в публичный дом стоил сущие пустяки - один обол, и первый обол положил в кассу сам Солон.
     Кстати, такой же обол клали покойнику в рот – чтобы не двигался, и проститутке в ладонь – по противоположной причине.
     Бордели Солона были государственные. Солон учредил несколько бюджетных заведений, купил девок ("Всё для демоса, - сказал Солон. - Для него, любимого, ничего не жалко") -  и тут же ввёл проституционный налог. Вознаграждения, которые клиенты выплачивали девушкам, фиксировались особыми чиновниками. Агораномы назывались они - созвучно нашим агрономам. Любовь – та же пахота…
     А потом он предписал гражданам Афин частоту исполнения супружеских обязанностей - три половых сношения в месяц. Всё остальные силы древний грек тратил на стороне, в том числе в публичных домах, где его поджидали безотказные дивы и безотлучные агораномы.
     И ещё небольшое пояснение. До Солона греческая проституция была храмовой, доходы от неё попадали в частные руки. В храмовой проституции того времени принимали участие все греческие девушки – без исключения. Отдавались девицы чужеземцам… -
     и как же они старались, дабы не ударить лицом в грязь!
     Так что не только мы любим иностранцев…
     Умным правителем, как видим, был этот Солон. Бюджет при нём никогда не зиял прорехами…
     И ещё один нюанс – для полной ясности: афинянин Солон был педиком и педофилом. Вот его стихотворный опус на этот счёт, зафиксированный Плутархом: "Всякий мужчина в прекрасные годы свои мечтает тешиться мальчиком нежным..."

 Днём на семинаре шло обсуждение насущного вопроса, в основе которого лежало библейское выражение: "Доходы от женских прелестей".
     Эллочка Менуэт задала тон обсуждению.
     - Извлекать выгоду из своего тела – это искусство, - громко, во всеуслышание заявила она.
     - Ну уж и искусство, – фыркнула Софочка Пидкаблучная. И высказала свою точку зрения: – Инстинкт!
     - Рефлекс, - сказала Менада по фамилии Гольфстрим.
     - Хобби, - завила Барби Ахмедбекова, жгучие месопотамские ласки которой внушали уважение мужской половине города Эн.
     - Бизнес, - молвила Аида-Аделаида.
     И началась перепалка. Совсем как в ток-шоу Малахова – один к одному. Ну как же – образец. Долго кричали, стараясь переорать друг друга, спорили, приводили доводы, в которых логика не ночевала - она у нас вообще страдает бессонницей. Софочка плюнула в лицо Менаде. Менада запустила в неё туфлёй…
     В общем, оттянулись на славу. Для чего и собрались… 
     И никто не заикнулся о продолжении рода человеческого. Множительная функция по сегодняшним временам – исключительная прерогатива ксерокса и его электронных сородичей.
     Саблезубый присутствовал на этом семинаре.
     Сидел.
     Слушал.
     Никого не перебивал, а когда спор немного стих, поинтересовался у девочек как они дошли до жизни такой.
     Эллочка Менуэт не стала финтить и честно призналась, что стала проституткой из-за пристрастия к бриллиантам – в строгом ювелирном прикиде. А в природном, геологическом виде – нет. "Ну не умею я разрабатывать алмазные копи! – воскликнула она. – Де Бирс из меня никакой. Тем более АЛРОСА…"
      Барби Ахмедбекова заявила то же самое, переведя бриллианты в денежный эквивалент. Она сказала, что любит деньги, очень любит, и потому считает, что отдаётся по любви.
     - А мне маменька разрешила! - сказала простодушная Аида-Аделаида. – Иди и зарабатывай на хлеб, велела она. Вот я и зарабатываю… Как умею…

"Только узаконь всю эту проституцию,  - и пойдут мальчики, девочки, то бишь педики и лесбиянки… Педофилия расцветёт пышным цветом – закономерно, по греческому образцу... Иногда мне кажется, что древнюю Элладу придумали и обожествили в двадцатом веке, дабы реализовать эту модель в двадцать первом. Во всяком случае, всё к этому идёт… И очень быстро - семимильными шагами…"
     Он задремал, и приснилась ему девица общего пользования, которая бегала за ним и предлагала короткую, как фотовспышка, интимную связь. "Я денег не беру, - говорила она, - я – искуса ради…"
     А он почему-то отказывался…
     Хотел – он это чётко чувствовал даже сквозь сон – и, тем не менее, отнекивался. "Я ещё своего отношения к этой проблеме не выработал, - говорил он девице сверхлёгкого поведения, - точка зрения у меня на вашу публичную деятельность не сложилась…"
     - Да я не проститутка, - уверяла она его. – Я – искуса для. Профессия у меня такая – мальчиков ублажать… Типа безденежной благотворительности… От всего, как говорится, сердца… через естественное отверстие… на поэтический лад…
     - Вы это бросьте! – вспылил Иван Ильич. – То, что вы предлагаете, ни в какие каноны не лезет – ни в древнегреческие, ни, извиняюсь, в свежехристианские. ****ство это, милая моя, ****ство – и больше ничего!
     - А если это любовь? – спросила она и плотоядно улыбнулась. Что-то змеиное мелькнуло в её облике, и розовый раздвоенный язычок прыснул изо рта этой на удивление обворожительной шалашовки. – Любовь – если?.. а?.. а?..
     И под это прыскающее "а" он проснулся…
     Очухался…
     И возроптал…
     - Бибит твою бибит! – воскликнул Иван Ильич в сердцах. Для изъяснения любви порой не хватает словарного запаса, для нелюбви достаточно нескольких матерных слов. – Что же это деется, люди добрые?! Куда мне податься от всех этих проституток, прыскающих и не очень? Куда спрятаться? Где затеряться?..
     Заметался по комнате. Стараясь отвлечься, включил телевизор…
     Шли новости. Иван Ильич прибавил звук, чтобы услышать привычный с детства голос Екатерины Андреевой.
     "Девять лет назад, - сообщила она, -  белорусские астрономы открыли новый астероид и назвали его ласково: "Батька". А вчера этот "Батька" вдребезги разнёс столицу Австрии город Вену. Вину за случившееся Евросоюз возложил на Александра Лукашенко"…
     Ну, проститутки!..