Те, кого ты оставил позади Проклятые и Святые. 1

Глава 1. Чего хочет Роуз

Приглушенный огонек свечи медленно догорал. Шторы цвета засохшей крови были плотно задернуты. На потертом ковре в комнате сидит Роуз, девочка-одиночка, девочка-бомба замедленного действия. Ее беспорядочные рыжие кудри вьются вокруг лица. На острых хрупких коленях лежит круглое зеркало, поймавшее отражение алых губ в крови. Запястьем она стирает кровь, когда капля защекотала подбородок.
Кровь – это маленький побочный эффект действий. В общих чертах, за все рано или поздно нужно расплачиваться кровью. Кровь – это жизнь. Каждое решение меняет нашу жизнь. Мы все чувствуем это – когда происходят изменения, и ты переворачиваешься внутри вверх дном, кровь изменяет направление движения, сердце бьется в другом ритме. Больно ведь? Роуз платит наперед.

      В руках Роуз держит нож с изящным тонким лезвием. По левому предплечью струйка крови тянется к локтю. Движется медленно, будто время сгустилось над ней, пытаясь помешать задуманному. Когда капли крови падают, тяжело ударяясь о зеркало, свеча гаснет. Кровь смешивается с отражением губ и один алый цвет затмевает другой. Комната пуста – ни света, ни шепота. Лишь дыхание – от него не избавится, пока ты жив.

      Дыхание Роуз прерывает внезапное воспоминание, иногда оно по ночам не дает ей спать. Однажды она читала об эффекте бабочки. Единственный взмах крыла может развернуть ураган на другом конце планеты. И пусть каждый взмах обдуман и легче ветра. Но Роуз не бабочка, и за ее действиями последует что-то страшнее урагана. Жаль, что через сотни лет обвинят Бога или Дьявола. Люди всегда верят в них, когда происходит что-то страшное, но никогда не вспоминают смеясь.

      А для Роуз только музыка – бог. Любимая музыкальная группа звучит на полной громкости, голос солиста рассказывает о проклятых и святых. Это любимая песня, в ней девушка находит себя и… еще кого-то.

      Но кто-то ее там не находит:

 — Роуз, я же просил не так громко включать эти звуки!

 — Да, папа, извини. Сейчас выключу.

      Пока Роуз поднимается с ковра к колонкам, комната танцует ритуальный танец вокруг нее. Отыскав в шкафу старую футболку, она вытирает кровь с руки, и рана немного стягивается, оставляя по себе грубый порез. Плюс один к десяткам других. По привычке девушка закусывает губу с пирсингом и кривится от боли.

      Лишь немного убавив громкость музыки, Роуз вслушивается то в пронзительную скрипку, то в стук тяжелых барабанов, которые подражают биению ее сердца.

      Пока из соседней комнаты слышно только шорох страниц (это папа прилег немного почитать перед сном), Роуз должна взять льда. Сегодня папа обещал пойти домой, но она не будет напоминать ему несдержанное слово. Роуз лишь обреченно и тихо ступает по холодным половицам, зная которые из них не скрипят, чтобы не потревожить папу. Она думает, что сегодня снова захочет попроситься спать с папой, как маленькая. Ей страшно.

      Здесь, в церкви, она всегда слышит голос, взывающий к ней по имени. Он говорит с ней так, как разговаривают в темноте, перед сном, обычные люди так говорят «Спокойной ночи». Голос рассказывает Роуз о своем одиночестве, рассказывает о четырех стенах. Он говорит с ней точно с человеком, в котором уверен, что его понимают именно так, как он того хочет. Рассказывает самые сокровенные вещи, самые страшные тайны, пробуждая в Роуз такие чувства, о существовании которых люди и не подозревают. Совсем недавно он поделился историей о птице, которая смогла улететь. Голос звучал так восхищенно, говоря конец страшной истории, что все же птица улетела. И Роуз даже забыла, насколько грустно его история начиналась. От этой последней истории хотелось разорваться на острые осколки, чтобы ранить как можно больше сердец, словно зеркало Снежной Королевы. Но было в словах незнакомца что-то такое, из-за чего Роуз никогда не знает что ответить. И поэтому никогда ничего не отвечает.

      Вернувшись в комнату с жалкими пожитками льда, она слушает трек, рассказывающий о С. Т. Р. А. Х.е. Но Роуз не страшно с этими словами, песни успокаивают. Так лед, прижатый к губам, замораживает чувства.

      Сквозь С. Т. Р. А. Х. Роуз слышит, как папа снял очки и они тихо стукнули об прикроватную тумбочку, ложась туда на ночь.

 — Уже поздно, Роуз. Ты скоро спать?

      На секунду отобрав лед от губ, Роуз отвечает:

 — Да, папочка. Я только уроки на завтра доучу.

      Она ненавидит врать, пусть даже такую мелочь. Поэтому решает превратить ложь в правду – находит тетрадь по математике и настраивает себя работать.

      Ночник папы клацнул, зашуршало одеяло, Роуз услышала прикосновение его волос к подушке.

 — Спокойной ночи. – говорит он напоследок.

 — Спокойной ночи, папа. – ответила Роуз, зная, что вскоре папа придет поцеловать ее на ночь.

      Но спешит уснуть Роуз не только поэтому. Она спешила, чтобы голос не обратился к ней вновь. Когда она рано засыпает, голос ее не тревожит.

      Придерживая одной рукой пакет льда, другой рукой она находит в портфеле ручку.

      «Роуз.»

      Когда стрелки перебежали значение полуночи?

      Лед растаял, все примеры в тетради решены, голос зовет ее. Роуз закрыла руками рот и нос, чтобы дыхание было тише.

      «Зачем ты это делаешь, Роуз? – спрашивает он с насмешкой. – Я же ничего тебе не сделаю, я просто говорю с тобой.»

      Роуз не знает и сама, зачем это делает. Она лишь хочет заглушить голос. Она закрывает плотнее дверь и добавляет громкости колонкам. С головой усевшись под одеяло, подпевает солисту во весь голос. Несколько треков с ней говорил только солист.

      «Ты хочешь поговорить о музыке?»

      Роуз закрыла голову подушкой и повторила припев громче.

      «В отличии от Тайлера, мне нравится твоя музыка. – делится впечатлениями голос. – У солиста голос глубокий, самое то для подобных текстов. – на одну секунду Роуз кажется, что голос в ее голове мучительно похож на голос солиста. Но лишь на одну мучительную секунду. – И музыка завораживающая, особенно переходы от скрипки к виолончели.»

      «Мне нравится твоя музыка» – как многие желают это услышать. Но Роуз заставляет умолкнуть музыку на полуслове. Она не желает слышать, что голос в ее голове думает о ее любимой музыке, пусть и самое хорошее. Но голос продолжил дальше:

      «Не знаешь, кто им пишет тексты? – пауза. – Очень правильные слова говорят ребята, только, кажется, что автор слов побывал в аду.»

      Роуз промолчала о том, что голос очень даже прав. Автор песен и солист по совместительству прошел свой определенный ад. И сейчас он лучший из лучших. Пожалуй, ради этого стоит пройти ад. Ради того, чтобы быть собой.
 
      В монологе Роуз и таинственного голоса повисла долгая пауза, девушка даже надеется, что он ушел.

      «Роуз, - позвал неожиданно голос, - почему с ним ты говоришь, а со мной – нет?»

      Голос сравнивает себя с солистом. Потому, что ты – не он, - про себя думает Роуз.

      «Чего же ты хочешь, Роуз?»