Колыбель Ада

– Ну, ты нашла его в своих скитаниях по всему миру, Линден?.. Злодея.
– Нет никакого злодея. Есть только… ну не знаю... Жизнь.
– Ну мы хотя бы попытались. Ведь нам зачтётся, что мы пытались, так?
– Да, пытались…
Бывшие детективы Холдер и Линден.

ИСПОВЕДЬ БЫВШЕГО ДЕТЕКТИВА

Казалось, начать так просто – и вот, уже несколько скомканных листов лежат у моих ног. Мне кажется правильным начать с моего отношения к Смерти, но это, похоже, невозможно сделать правильно, поэтому обойдёмся без подробностей: нет, мне не доставляет никакого удовольствия процесс умирания живого существа, даже наоборот, и, да, я считаю Смерть величайшим советчиком и даже, быть может, союзником.

Конечно, весьма логичным был бы вопрос о моём выборе профессии. Тут всё просто: ненавижу несправедливость. В принципе, ещё в ранних школьных классах я уяснил, что обострённое чувство справедливости не приводит к счастью ни испытывающего его человека, ни окружающих его людей, как бы это парадоксально ни было. Позже я узнал, что при достаточном уме можно и ему найти применение.

Меня всего переклинило, словно в мозгу что-то щёлкнуло и паззл сложился, когда я услышал диалог своих бывших коллег. Они не виделись много лет, и один в шутку поинтересовался у другого, нашёл ли тот злодея, подразумевая, видимо, Того Самого Главного Злодея, Который Стоит За Всем. Его собеседник пожал плечами и сказал, что злодея нет, есть только жизнь.

Я стоял, как громом поражённый. Жизнь. Жизнь! Сколько лет, сколько веков длятся поиски?! На проблему смотрели со всех возможных и невозможных точек зрения, и я отказывался поверить, что никто не вёл поисков в только что открывшемся мне направлении.

Возможно ли было подобное озарение без произошедших со мной в последнее время перемен? Сомневаюсь. Там, где я раньше ощущал покой от мыслей о Смерти, я стал задыхаться от чувства несправедливости. Меня начал переполнять гнев, меня швыряло в состояния, близкие к некоей чётко ощущаемой черте. Живые повсеместно творят несправедливость, ни на секунду не задумываясь о Смерти! Почему вдруг сам этот факт стал меня так сильно, чуть не до слёз, задевать?

Отчасти сознавая, что это чистейшей воды безумие, я тем не менее начал поиски источника несправедливости. То есть, по сути, я решил раз и навсегда покончить со всем злом в мире. Параллельно с основной работой я начал углубляться в философию, религию и оккультизм. Пространных речей хватало везде, но я искал намёк на местонахождение источника порчи в реальном мире, существующего здесь и сейчас. Поняв, что от книг ничего не добьюсь, я начал посещать всевозможные сомнительные собрания, вступил в массу сект, культов и прочего.

Я уже собирался было вовсе махнуть рукой, когда услышал этот диалог коллег, приоткрывший завесу: ответом может быть сама жизнь. Нет, совсем не в тех философских витиеватых смыслах, которые можно расписывать на десятки абзацев. Всё куда банальнее – именно жизнь во всех своих безграничных возможностях и проявлениях создала нечто, отравляющее теперь весь мир, не приносящее абсолютно никакой пользы.

Мои поиски возобновились. От групп я вновь вернулся к книгам, и наконец мне повезло: я напал на намёк следа. Вскоре мне повстречался Мудрец, который уверил меня, что прошёл этот путь практически до конца. «У меня на это ушло намного больше времени, чем у тебя, - говорил мне он. – Практически всю свою жизнь я гнался за ответом, и разгадка не принесла мне и толики облегчения». Он уверял, что ни малейшим образом не подскажет направление поиска, но будет рад обсуждать со мной продвижение моего исследования.

И вот, давным-давно забросив свою работу (как и имеющий хоть что-то общее с человеческим образ жизни), я наконец-то нашёл то, что искал. Облик источника всей мировой несправедливости поверг меня в ужас: им оказался агукающий младенец, ползающий по своей кроватке и играющий в какие-то ему одному известные игры. Мудрец сказал, что ребёнок хоть ещё не совершил никакого злодеяния, но уже создал это понятие у себя в воображении, в своём детском мире. Ключевые нити жизни, проходящие через любого младенца, были сию же секунду поражены ядом, а в следующую уже травили весь мир.

Я предположил, что поиск отнюдь не закончен, ведь кто-то явно извне заложил ядовитое семя в невинное создание, чтобы его, семя, защитить, но Мудрец был категоричен: я пытаюсь себя обмануть, источник всего зла здесь, прямо передо мной, поиск завершён.

Когда я принял эту истину, мой мозг словно взорвался миллиардами образов и мыслей о моральной дилемме, предпосылках и последствиях, но моя рука, направившая оружие на младенца, не дрогнула, когда я нажал на спуск.